Броманс с Кимом и ядерный зонтик для Сеула

При описании политики Трампа мы должны учитывать несколько аспектов. С одной стороны, Трамп - популист. И это означает, что при решении некоторых задач он будет ориентироваться не столько на внутреннюю эффективность, сколько на более понятный массовому зрителю внешний эффект. Именно это, с точки зрения некоторых экспертов, повышает вероятность развития ситуации на Корейском полуострове по катастрофическому сценарию.

Однако, как мы уже наблюдали в первый срок, Трамп хорошо играет на образе «непредсказуемого и долбанутого» и, если надо, легко переходит из режима «Огонь и ярость! Держите меня семеро!» в режим «А теперь поговорим как деловые люди». Ким Чен Ын не даст соврать.

С другой стороны, Трамп - несистемный политик. Поляризация общества, связанная с ним, весьма велика: не только среди деятелей культуры, но и в политикуме, бюрократии, военных кругах и экспертном сообществе хватает приверженцев Демпартии, которые на полном серьёзе считают Трампа новым Гитлером или хотя бы Грэгом Стилсоном из «Мёртвой зоны» Стивена Кинга. И хотя некоторые представители этого сообщества уже потянулись в Канаду и Европу, значительная часть осталась на своих постах и, по всей вероятности, будет саботировать курс президента, который, как они убеждены, ведёт страну к гибели.

Положение дел в Республиканской партии не сильно отличается: традиционный истеблишмент скорее терпит «Неукротимого Донни», чем восхищается им. И даже то, что в этот раз у республиканцев есть контроль над обеими палатами Конгресса, не означает, что инициативы Трампа будут автоматически претворяться в жизнь. Как мы помним по предыдущему сроку, против некоторых идей выступало даже ближайшее его окружение.

Срыв саммита Трампа и Ким Чен Ына в Ханое - заслуга, с одной стороны, внутриполитической ситуации в США, на фоне которой президент не захотел делать явные уступки «красным», с другой - результат действий Джона Болтона, который тогда был советником президента США по нацбезопасности.

Наконец, следует учитывать бюрократическую инерцию. Пока новый президент поставит своих людей, пока те войдут в курс дела, может пройти около года. Разработка и согласование новых стратегий тоже занимает время.

Таким образом, с высокой вероятностью, даже с учётом лучшего контроля над Конгрессом, Дональд Трамп увязнет во внутриполитических противоречиях, потратив полтора-два года на то, чтобы задавить сопротивление сторонников демократов. Поэтому мгновенных перемен курса в ближайшие месяцы ожидать не стоит.

Трамп и его команда

О внешнеполитическом курсе США можно будет говорить предметно, когда станут понятны не только кандидатуры на пост госсекретаря, министра обороны и советника по национальной безопасности, но и лица, непосредственно отвечающие за азиатское направление: тех аналитиков, на основании докладов которых президент будет принимать решение.

Некоторые кандидатуры уже известны, некоторые широко обсуждаются, и этих людей можно отнести к «ястребам». Однако важно помнить, что в США процесс принятия решений осуществляется не одним человеком, а целым рядом лиц и институтов.

Пока же эксперты прогнозируют два вероятных направления политики Трампа, которые могут не противоречить друг другу. Первое - изоляционизм, а точнее, желание доломать наследие Байдена, навести порядок в собственном доме, сделать Америку снова великой и способной быть, а не казаться мировым гегемоном. Второе - сосредоточиться на Азии и разбираться с Китаем как с противником номер один.

Будет ли война?

Трампа часто представляли как человека, готового размахивать шашкой. И многие авторы предсказывали, что из-за его необдуманных действий и некомпетентности может начаться конфликт на Корейском полуострове.

Особенно в этом преуспели эксперты, ассоциированные с Демократической партией: вспомним книгу Джефри Льюиса с подробным описанием ядерной войны с КНДР, которую якобы спровоцировали твиты американского президента...

Однако обратим внимание, что в предыдущий срок Трампа Америка не инициировала новых конфликтов. Представляется, что бизнесмен и человек, закончивший военное училище, лучше понимает цену войны, чем гражданские политики без военного и административно-хозяйственного опыта. В команде Трампа, при всей одиозности их биографий, есть люди с реальным боевым опытом современной войны. Они не только теоретически осознают её риски, но и на своей шкуре испытали её особенности.

Трамп и Ким: не ждите повторения прошлого

Одно из наиболее обсуждаемых ожиданий или опасений: теперь Трамп точно договорится с Ким Чен Ыном или наверняка попробует доказать, что его «особые отношения с Кимом» могут сыграть роль в возобновлении диалога. В Южной Корее даже описали наихудший для Сеула сценарий, когда в обмен на мораторий на развитие программы баллистических ракет, способных атаковать территорию США, Пхеньян получит де-факто признание ядерного статуса (новых санкций не будет, старые соблюдаются сквозь пальцы). При этом политику Трампа на северокорейском направлении можно будет расценивать и как попытку «оторвать» КНДР от Китая и России. Но именно здесь наблюдается целый ряд препон.

Во-первых, «броманс» «Неукортимого Донни» и Кима не перевешивает большую политику. Хотя на первом сроке лидеры США и КНДР общались друг с другом в доверительной манере, Ким в своих письмах Трампу подчёркивал, что на отношения между странами это не влияет. Характерно, что ЦТАК про победу республиканцев так ничего и не написало.

Во-вторых, это будет второй заход после неудачи первого. Проблемы самого Трампа и сменившего его Байдена показали Северу, что раз в четыре года вместе с президентом меняется и политика США в отношении КНДР - прежние договорённости обнуляются.

Сегодня Трамп обещает всё решить, но специалисты помнят, как он грозно обещал «остановить рост ракетно-ядерного потенциала» КНДР. «Этого не будет», - говорил Трамп, но это всё же произошло. Поэтому даже если Трамп снова захочет «поладить» с Ким Чен Ыном, то это будет не так просто.

В-третьих, со времени саммита в Ханое Северная Корея существенно укрепила свои позиции, и куда меньше, чем в 2018 году, воспринимается как страна-изгой, особенно после заключения Договора о всеобъемлющем стратегическом партнёрстве с Российской Федерацией.

У КНДР есть два союзных договора с ядерными державами, предусматривающие военную помощь Пхеньяну, если он подвергнется агрессии. Ракетно-ядерный потенциал тоже возрос, а период «самоизоляции всей страной» показал, что в течение какого-то времени Север может выдержать даже полную блокаду. Это совсем иная переговорная позиция.

В-четвёртых, для того, чтобы всерьёз заинтересовать Кима, ему надо что-то предложить. И это должен быть пряник, а не кнут. Более того, из повестки исчезла главная тема прошлого диалога - денуклеаризация. На фоне глобальной турбулентности КНДР объявила, что её ядерный статус вообще не является предметом торга. Сегодня Пхеньян ведёт линию на признание ядерного статуса своего государства, что сломает существующий режим нераспространения ядерного оружия.

Захочет ли Ким Чен Ын играть в подобные игры снова? Да, он может пойти на какие-то церемониальные мероприятия, потому что факт встречи двух лидеров приносит пользу, разбивая образ КНДР как «страны-изгоя». Но мы говорим не о церемониальных жестах, а о практических шагах.

В-пятых, если предлагать Киму что-то действительно серьёзное, хотя бы смягчение или отмену санкций, то Трампу придётся пойти против общественного мнения в США. В глазах американцев Северная Корея - это патентованное «государство зла», уступки которому невозможны, а переговоры следует вести только о безоговорочной капитуляции. Поскольку неприязнь к КНДР во многом имеет ценностной характер, электорат Трампа будет против сближения.

В-шестых, в окружении Трампа могут быть люди, исповедующие политический реализм, и они будут сомневаться: зачем вести переговоры с Кимом, если они всё равно ничем не закончатся; добиться явного прогресса на северокорейском треке без обсуждения денуклеаризации сложно и неактуально, поэтому, может, стоит поискать более потенциально успешное направление?

Кроме того, не исключено, что северокорейский участок фронта потеряет былую приоритетность. В 2016-2017 годах Север провёл три ядерных испытания, и новости о возможности его ракет достичь Лос-Анджелеса воспринимались тогда как повод для ажиотажа. Но сегодня это уже не «новый страх, пугающий больше старого», на который популист обязан реагировать в первую очередь. В этой нише скорее окажутся Украина или Ближний Восток.

Гоните ваши денежки!

В отношении Южной Кореи вероятны два варианта политики. Если будет превалировать антикитайский тренд, Трамп может продолжить линию предыдущего президента, направленную на повышение значимости США в региональных альянсах.

Но курс на изоляционизм считается более вероятным, плюс в Сеуле помнят о заявлениях Трампа о том, что американский зонтик не бесплатный, особенно для такой богатой страны, как РК. Речь может пойти как о протекционистских методах в экономике, так и о желании заставить Сеул платить существенно больше за содержание американских войск. Правда, ожидая чего-то подобного, в Республике Корея на всякий случай подстраховались и ещё до прихода Трампа заключили соглашение, регулирующее порядок оплаты. Однако возникает вопрос: в какой мере Трамп будет придерживаться этих договорённостей и не попытается ли он их пересмотреть? Ожидают и сокращения масштабов трёхстороннего сотрудничества - как по финансовым причинам, так и потому, что Трамп не раз выходил из заключённых соглашений досрочно, будь то иранская ядерная сделка или соглашения по климату. 

Ещё в Сеуле опасаются, что если Вашингтон и Пхеньян начнут общение, диалог будет «на двоих», и в нём пропадёт межкорейская компонента (в отличие от прошлого срока, когда Мун активно занимался челночной дипломатией), и Сеул не сможет диктовать Вашингтону своё мнение.

В результате заявления южнокорейских политиков делятся на две группы. Сторонники президента Юн Сок Ёля заявляют, что всё под контролем, дескать, мы с ноября прошлого года готовились к этой проблеме, и президент РК даже возобновил игры в гольф, чтобы в случае чего произвести хорошее впечатление на американского лидера. Критики Юна уверены, что Трамп будет выкручивать руки, угрожать, аннулировать договорённости, заключённые при демократах, а Южной Корее будет нечего на это ответить.

Трамп и ядерная бомба Сеула

Отдельная страшилка для РК - ослабление или изменение существующих контактов в сфере обороны. В конце концов, армия РК отличается от времён Ли Сын Мана, когда американские войска играли ведущую роль. С учётом того, что численность боеготовых войск у Севера и Юга примерно равна, а военный бюджет РК превосходит северный примерно в 25 раз, армия РК далеко не беспомощна. Поэтому Трамп, например, может передать Южной Корее оперативное командование, предоставив Сеулу большую самостоятельность, а также допустить вариант, при котором на фоне глобальной турбулентности Сеул может попытаться нейтрализовать ядерный фактор Севера не за счёт размещения на полуострове американского ЯО (что может вызвать понятное недовольство Китая и России), а развивая собственную ядерную программу. И этот момент вызывает определённое беспокойство.

Если южнокорейские реваншисты получат свою атомную бомбу, они могут решить, что можно сыграть на превосходстве конвенциональных видов оружия. А в случае перехода оперативного командования к корейцам, им уже не потребуется каждый свой чих согласовывать с Вашингтоном.

На это есть аргумент, что тогда США и «мировому сообществу» придётся вводить против Сеула санкции, но неясно, что к этому времени будет с ООН, ДНЯО и санкционным режимом. Да и непонятно, кому в эпоху глобальной турбулентности будет выгодно увеличение количества ядерных стран. С одной стороны, Большой пятёрке труднее будет диктовать свою волю остальным, используя ядерный рычаг. С другой, в числе членов «новой ядерной девятки» будут не только опасный для США Иран, но и Япония, Южная Корея, Тайвань и, возможно, даже Украина. С третьей, наличие собственного ядерного зонтика взамен американского будет повышать уровень стратегической автономии, и те страны, которые сегодня воспринимаются как вассалы США, смогут проводить более самостоятельную политику.

Трамп и Китай

Противостояние Пекина и Вашингтона при новом президенте, скорее всего, усилится. В рамках этого противостояния Трамп, как и Байден, возможно, будет пытаться поддерживать блоки антикитайской направленности, в том числе треугольник Вашингтон - Токио - Сеул. Это означает, что в ответ Москва, Пекин и Пхеньян будут вынуждены реагировать на общую угрозу, что будет способствовать укреплению их связей и контейнированию противоречий.

Есть мнение, что Соединённые Штаты не могут полностью отказаться от китайских товаров. Это вызовет рост цен и инфляцию, с которой будет крайне тяжело справиться, поэтому конфронтация будет иметь предел. Но это вызывает сомнения: достаточно вспомнить Первую мировую войну и выкладки Нормана Энджела, утверждавшего, что страны, между которыми есть тесное экономическое взаимодействие, не будут воевать друг с другом, поскольку это разрушит выгоду и послевоенный мир будет хуже довоенного.

Увы, это не совсем так. Как только при определении основы конфликта начинают превалировать идеологические и тем более ценностные мотивы, меркантильность отодвигают на второй план: как можно говорить о выгоде, когда у нас святая война Добра и Зла?

Трамп и Россия

Существует мнение, что США совершили ошибку, начав войну на два фронта против Китая и России, и что Трамп хотел бы выйти из конфликта с РФ, чтобы сосредоточиться на Китае как на более серьёзном противнике. Однако у попыток замириться с Россией возникнут те же две проблемы, что и при налаживании диалога с КНДР. Во-первых, надо прийти не с пустыми руками, а принести действительно большой пряник, какие-то по-настоящему существенные уступки, на которые американское общество идти не готово. Это означает, что даже если Трамп придумает некий план, общественное мнение и «глубинное государство» могут помешать.

Во-вторых, хотя «русофобов во власти США заменили синофобы», то, что противником номер один считают не Россию, а Китай, не тождественно пророссийским настроениям. Даже если у Трампа или его окружения возникнет разумная с точки зрения «реальной политики» идея сдать Киев и перевесить украинские проблемы на Москву (восстановление присоединённых территорий займёт очень много сил и времени, потенциально отвлекая от иных дел типа помощи КНР против США), она будет крайне мало осуществима на практике.

Итого?

Вероятно, новый президент США стремится к значительным переменам, однако его возможности ограничены как внутренними, так и внешними факторами. Поэтому к алармистским настроениям категории «сейчас Трамп сделает (вписать нужное) и случится УЖАС» надо относиться критично.

Бдеть стоит по иному поводу. «Междуцарствие» - это самый опасный период, когда противники Трампа попытаются по максимуму успеть провести в жизнь свои планы до его инаугурации, возложив на него ответственность за грядущие последствия. Это означает, что до января 2025 г. в мире, в том числе на Корейском полуострове, может произойти много интересного.