Дядя доктор возвращается к детям
Поддержка соотечественников, неравнодушных людей из-за рубежа и высочайшая квалификация российских врачей помогли ему справиться с тяжелым ранением, полученным в декабре 2016 года в Сирийской Арабской Республике. Сейчас Вадим Геннадиевич готовится к возвращению на родную кафедру детских болезней Военно-медицинской академии имени С.М. Кирова (ВМедА).
Крутой поворот
…Это был действительно крутой поворот: военный врач майор медицинской службы Вадим Арсентьев, чаще находившийся вместе с экипажами атомных подводных ракетоносцев в дальних походах, чем на берегу, вдруг поступил в ординатуру кафедры детских болезней Военно-медицинской академии. Иными словами, свое будущее связал с педиатрией, хотя были и куда более привлекательные с точки зрения карьерного роста предложения командования: офицер считался одним из наиболее перспективных специалистов в медицинской службе Тихоокеанского флота.
"По правде говоря, для однокашников с факультета подготовки врачей для ВМФ такой выбор не был неожиданностью – они знали, что я всегда хотел специализироваться именно в области педиатрии, – улыбается профессор. – Еще на втором курсе пришел на кафедру детских болезней, и почти пять лет занимался в научном кружке при ней. Окончив академию в 1986 году, попросился на Тихоокеанский флот, а уже во Владивостоке – конкретно на Камчатку. Хотел служить на атомной подводной лодке. Такой "подводный ориентир" нам, курсантам, дали в период учебы, и я, что называется, проникся".
Между тем родился Арсентьев далеко от моря – в столице Киргизии городе Фрунзе (ныне Бишкек). Разве что озеро Иссык-Куль сравнительно недалеко. Да и сам выбор высшего учебного заведения после окончания школы можно считать случайным.
"Родители, люди весьма образованные, всегда нацеливали на то, чтобы я поступал в технический вуз, – вспоминает он. – Но с этим у меня как-то не получалось, а в медицинский опасался, так как "знатоки" запугали: дескать, там "анатомичка", которую не каждый выдержит… К счастью, когда учился в выпускном классе, на каникулы приехал из Ленинграда брат моего друга, студент санитарно-гигиенического института. Он развеял мои опасения: дескать, ничего страшного – сможешь! То есть нельзя сказать, что медицина была моей мечтой – выбор профессии сделал незадолго до окончания школы.
Причем сначала хотел поступать в гражданский вуз, но мама подсказала: есть еще и Военно-медицинская академия, куда тоже можно попробовать. Воспринял это без энтузиазма: по какой-то причине у меня были нелады с начальной военной подготовкой, а если точнее – с преподавателем этого обязательного тогда школьного предмета. Но все же сыграли свою роль сразу несколько факторов: военная форма, полное гособеспечение и определенность с трудоустройством – место службы всегда подберут. После объявления этого намерения военруку его отношение ко мне изменилось радикально. С НВП теперь проблем не было. Сдал успешно выпускные экзамены, со здоровьем было все в порядке, и меня зачислили на факультет подготовки врачей для ВМФ".
Экипаж – одна семья!
На шесть лет не просто командиром, а настоящим наставником для него стал капитан 1 ранга Сергей Беленов (впоследствии контр-адмирал, заместитель командующего ТОФ по воспитательной работе). И вообще Арсентьев с благодарностью вспоминает командиров атомоходов, под началом которых прошло его офицерское становление.
"Мои ожидания относительно службы на атомной подлодке оправдались: очень грамотные и порядочные командиры, отличная атмосфера в экипаже, – рассказывает Вадим Геннадиевич. – Психологически было очень комфортно, хотя сама служба, конечно, тяжелая. Без всякого преувеличения могу сказать, что проведенные на флоте семь лет – самое счастливое время. Служба мне нравилась! Даже на необязательные для доктора занятия по тактике ходил в походах с удовольствием – было интересно послушать таких командиров. И врачебную квалификацию повышал во Владивостоке: дважды прошел через интернатуру – по хирургии и по терапии. Другое дело, что все-таки хотелось профессионально расти как педиатру".
Некоторые из выпускников 1986-го возвратились с ТОФа в родную академию уже спустя четыре года, а он задержался. Нередко случалось, что практически сразу по прибытии на базу уходил в море с другим экипажем – там требовалось заменить отсутствующего врача. В это время как раз надо было готовить документы в ординатуру. Но он возвращался и снова отправлялся на боевое дежурство уже со своим экипажем. И везде чувствовал себя своим человеком. Недаром в песне поется: экипаж – одна семья!
Проходя службу на атомной подводной лодке, Вадим Арсентьев мечтал лечить детей.
"Меня часто спрашивают: "Почему именно педиатрия?" – предупреждает профессор мой вопрос. – Путь военного врача через подлодку в педиатрию действительно какой-то логике не поддается. Рационального объяснения у меня тоже нет. Наконец, умнейший человек, известный невролог профессор Мирослав Михайлович Одинак как-то сказал мне: "На эту тему не терзайся. Просто, как и все, наивно думаешь, что ты выбираешь профессию, а на самом деле профессия выбирает тебя". С тех пор и перестал об этом задумываться: значит, педиатрия нашла меня…"
Счастливый случай
Командир дивизии надеялся, что Арсентьев все же оставит свою мечту об ординатуре и останется на флоте. Но препятствовать не стал. Командир подлодки капитан 1 ранга Беленов помог ускорить процесс: сам выбрал подходящий момент и подписал необходимые документы в штабе. Ну а в академии с поступлением проблем не возникло – связь с кафедрой детских болезней наш подводник все эти годы не прерывал. К слову, в нынешнем году уже будет 25 лет, как Вадим Геннадиевич трудится на этой кафедре.
"Меня иногда спрашивают: что считаю самым значимым в своей жизни за эти четверть века, – продолжает разговор Арсентьев. – Всегда отвечаю – встреча с Николаем Павловичем Шабаловым. Мне в жизни всегда везло на хороших людей, а здесь – просто счастливый случай. Когда я в 1993 году поступил в клиническую ординатуру, одновременно на должность заведующего кафедрой – начальника клиники детских болезней в Военно-медицинскую академию был приглашен Николай Павлович. Кстати, тогда как раз отмечалось 130-летие этой первой и старейшей в России кафедры и клиники детских болезней.
Профессор Шабалов, уже в то время ученый с мировым именем, уделял мне много внимания, не ограничивая при этом инициативу. После ординатуры оставил на кафедре, довольно быстро предложил тему кандидатской диссертации, затем докторской, которая была посвящена дисплазиям соединительной ткани у детей. Работал над ней 13 лет и защитился в 2013 году, обобщив и систематизировав серьезный материал. К тому времени уволился в запас в звании подполковника медслужбы. Естественно, за все эти годы приобрел как научный, так и чисто лечебный опыт".
Да, хотя в клинике детских болезней всего 65 коек, но у пациентов самые разные, нередко очень сложные заболевания. Причем это далеко не всегда дети военнослужащих. В клинике могут находиться на лечении и другие дети по направлениям городских поликлиник.
Профессор с благодарностью вспоминает командиров атомоходов, под началом которых прошло его офицерское становление.
…Докторскую диссертацию Арсентьев защищал, уже будучи гражданским специалистом. В принципе при большом желании можно было подобрать должность и остаться в армии, а при удачном раскладе и получить еще одну звезду на погоны. Но тогда пришлось бы расстаться с педиатрией. Он же свой выбор уже сделал. Между прочим точно также поступили и остальные офицеры, которые проходили военную службу на кафедре и в клинике детских болезней: после увольнения в запас остались на прежнем месте. Для юных пациентов ничего не изменилось – их лечили все те же высококвалифицированные врачи.
Помогли всем
Кроме всего прочего, Вадим Геннадиевич читал лекции курсантам, вел подготовку будущих врачей, занимался докторами, которые приезжали в академию для повышения квалификации. Так что не случайно именно отсюда в мае 2016 года группа врачей во главе с главным педиатром Минобороны РФ профессором Арсентьевым была отправлена в Сирию.
В педиатрическом отделении военного госпиталя в Дамаске нашим медикам представили юных пациентов. Многим из них требовалась высокотехнологичная помощь в условиях оснащенного стационара. Выбрали тех, кому можно было реально помочь в Военно-медицинской академии, и спустя некоторое время шестеро детей от 6 до 14 лет прибыли в Санкт-Петербург.
В клинику детских болезней попали пациенты с патологиями позвоночника, почек, желудочно-кишечного тракта. Их привезли из освобожденных районов Сирии, которые долгое время находились под контролем террористов, из-за чего некоторые из детей по несколько лет не получали нужного лечения и ухода. Арсентьев вспоминает, что все их заболевания не были результатом ранений, но они были сильно запущены из-за того, что за время войны сирийская медицина пришла в упадок.
"Для их лечения выделили специальное отделение и всем оказали помощь, – рассказывает профессор. – Причем, хотя они находились в клинике детских болезней академии, при необходимости подключались и коллеги. Так, одного из пациентов с врожденной тугоухостью прооперировали в ЛОР-клинике, поставили имплантат, и он стал слышать. Правда, этот шестилетний мальчик дольше всех у нас задержался, потому что с ним еще два месяца занимался сурдолог (специалист в области патологий, связанных со слуховой деятельностью. – О.П.). Еще один мальчик был с сосудистой патологией, а единственное в России профильное детское отделение расположено в Санкт-Петербургском государственном педиатрическом медицинском университете. Там его прооперировал сосудистый хирург профессор Дмитрий Дмитриевич Купатадзе, а затем он вернулся к нам для продолжения лечения".
Кстати, именно профессор Арсентьев докладывал о ходе лечения сирийских детей министру обороны России генералу армии Сергею Шойгу, когда тот навестил юных пациентов во время посещения академии.
Российские медики помогли всем, и дети возвратились домой. Сам же Вадим Геннадиевич в начале декабря 2016 года вновь оказался в Сирии. Полетел добровольно, так же как и его гражданские коллеги из академии: педиатр Алексей Можейко, гинекологи Анна Гурджиева и Дмитрий Соломко.
Презрев опасность
На этот раз планировалось оказывать медицинскую помощь на месте. В Алеппо в составе мобильного госпиталя Минобороны РФ развернули детское отделение. Персонал, конечно, осознавал степень риска – террористы использовали любую возможность, чтобы нарушить процесс восстановления мирной жизни на сирийской земле. Тем не менее люди работали, зачастую презирая опасность.
Как известно, 5 декабря российские специалисты подверглись минометному обстрелу боевиков. В результате попадания мины в приемное отделение госпиталя погибли военнослужащие-медики старшина Надежда Дураченко и младший сержант Галина Михайлова, а Вадим Арсентьев получил тяжелое сочетанное ранение в голову, грудь и ноги. Алексей Можейко и Дмитрий Соломко вынесли его на руках.
Первую медицинскую помощь ему оказали еще в Сирии: сначала в университетской клинике в Алеппо, затем сложную операцию сделали военные хирурги на авиабазе Хмеймим. В дальнейшем последовала оперативная эвакуация. Оборудованный специальным медицинским модулем самолет Ил-76 вылетел с авиабазы Хмеймим в Москву. По личному распоряжению министра обороны раненый был доставлен в Главный военный клинический госпиталь имени Н.Н. Бурденко, где накоплен поистине колоссальный опыт лечения тяжелейших минно-взрывных ранений. К тому же здесь служат такие же, как и сам Арсентьев, преданные своему делу военные медики. Именно им предстояло вытянуть коллегу, по сути, из небытия. И они сделали это.
Только 9 декабря, придя в сознание после медикаментозной комы, Вадим Геннадиевич узнал о гибели медсестер... Единственным утешением для него послужило то, что к ним в приемное отделение еще не привезли детей – жертв могло быть куда больше.
И еще. Буквально за десять минут до обстрела Арсентьеву позвонил сын Леонид – выпускник Военно-медицинской академии 2010 года, который служит анестезиологом-реаниматологом в госпитале Бурденко. В момент трагедии капитан медицинской службы Арсентьев-младший тоже находился в Сирии. Договорились повидаться после окончания приема юных пациентов в конце дня, но, увы, встреча произошла раньше: волею трагического случая сын оказался в числе тех, кто оказывал отцу медпомощь…
Встать и идти
Специалисты высочайшей квалификации госпиталя Бурденко сделали все от них зависящее, чтобы поставить коллегу на ноги. В прямом смысле – здесь Вадим Геннадиевич сделал первые шаги на костылях. Через два с лишним месяца он оказался в своей академии, в клинике травматологии и ортопедии, которую возглавляет полковник медицинской службы Владимир Хоминец. Потом еще два месяца он провел в Федеральном научном центре реабилитации инвалидов имени Г.А. Альбрехта. Там Арсентьев научился ходить с тростью.
О сирийской командировке ему напомнили в середине декабря прошлого года на торжественном заседании ученого совета в честь 219-й годовщины основания Военно-медицинской академии. Начальник Главного военно-медицинского управления Министерства обороны Дмитрий Тришкин вручил ему орден Мужества. Зал аплодировал стоя…
Был и подарок от губернатора Санкт-Петербурга Георгия Полтавченко – ключи от новой квартиры. "До работы теперь можно будет добраться даже пешком!" – с удовлетворением констатирует Вадим Геннадиевич.
Мы беседуем у него дома: благо информационные технологии позволяют профессору быть в курсе происходящего в педиатрии. Но время от времени он посещает Военно-медицинскую академию. Вот и сейчас, взглянув на часы, Вадим Геннадиевич, извинившись, засобирался в дорогу. Нет, пока не на родную кафедру, а на плановые процедуры в клинику травматологии и ортопедии.
Коллеги продолжают делать все возможное, чтобы последствия тяжелого ранения остались в прошлом и не сказывались на качестве его жизни.
"Сам чувствую, что иду на поправку, с тростью хожу все увереннее – это уже не костыли, – дает краткую характеристику своему состоянию профессор и с улыбкой добавляет: – Так что можете написать, что встреча дяди доктора с юными пациентами не за горами!"
Недавно Вадим Геннадиевич наконец увиделся с сыном – Леонид вернулся из трехмесячной командировки в Сирию. А до этого рядом с ним часто находился младший брат Юрий – подполковник медицинской службы, который служит начальником отделения одного из филиалов госпиталя имени Бурденко. Таким образом, с возвращением профессора в строй медицинская династия Арсентьевых будет по-прежнему в полном составе.