США и кризис Евросоюза

Европейские консерваторы наконец дождались возвращения Трампа в Белый дом и тут же начали наступление на своих либеральных оппонентов, продолжающих контролировать брюссельскую евробюрократию. Виктор Орбан, премьер-министр Венгрии и наиболее успешный из европейских правоконсервативных политиков, выступая на конференции, посвящённой итогам председательствования Венгрии в ЕС, состоявшейся в Будапеште в день инаугурации Трампа, заявил, что миру, созданному Западом, руководимым англосаксами, пришёл конец.
По его словам, новый мир рождается на Востоке, и граждане США уже осознали это и «подняли бунт», проголосовав за консерватора Трампа. Теперь по этому же пути должна пойти и Европа.
И все посмотрели на США
Орбан в своём выступлении высказал много здравых мыслей, но в части консервативного разворота Запада он явно поторопился. Или, скорее, не поторопился, а просто занял наступательную позицию, демонстрируя намерение европейских правых консерваторов воспользоваться вторым пришествием Трампа для того, чтобы покончить с леволиберальным засильем.
Однако ситуация не так проста и однозначна, как может показаться. Начнём с того, что в США прошедшие выборы показали, что между республиканцами и демократами сохраняется примерное равновесие - и за тех, и за других голосует примерно по половине США. Демократы пытаются укрепить свои позиции, поощряя миграцию, в том числе нелегальную. Республиканцы именно поэтому яростно против миграции сражаются.
Демократы проиграли выборы Трампу, так как в результате сложных процессов внутрипартийной борьбы и смены поколений ведущих политиков оказались без явного лидера. Однако они смогли, за счёт сдачи власти без сопротивления, договориться с победителями о сохранении своих структур и уже через два года попытаются дать бой на промежуточных выборах в Конгресс.

Задача демократов на ближайшие четыре года - не допустить безоговорочного торжества политики Трампа, обеспечить компрометацию его планов, продемонстрировать неспособность выполнить свои обещания и вначале забрать у республиканцев контроль над Конгрессом, а затем выиграть следующие президентские выборы. Для этого демократам необходимо выдвинуть харизматичного лидера, желательно молодого.
Для Трампа этот президентский срок последний. Теоретически на сегодня лучшим преемником Трампа представляется Джеймс Дэвид Вэнс, избранный его вице-президентом. Он - радикальный сторонник Трампа, молодой и харизматичный, с удачной биографией (из простой семьи, служил в морской пехоте, типичный сэлфмэйдмэн - воплощение американской мечты).
Но трампистом Вэнс стал не сразу, поначалу он Трампу жёстко оппонировал, соответственно, мы можем предположить, что его взгляды и дальше будут меняться в зависимости от перспектив политической карьеры. Кроме того, после ухода Трампа, являющегося явным и безоговорочным лидером всех американских консерваторов, в лагере республиканцев может начаться борьба за наследие или против его наследия (в зависимости от результатов его правления).
Не факт, что на следующие выборы республиканцам удастся выйти таким же монолитом, как на прошедшие. Потенциальным преемникам Трампа ещё надо завоевать доверие электората. Кроме того, на фоне неадекватного Байдена и излишне левой Харрис в этот раз даже часть консервативных демократов готова была проголосовать за Трампа или не голосовать вообще. Если демократы на следующих выборах смогут выдвинуть привлекательного кандидата, у них есть все шансы мобилизовать в его поддержку весь демократический электорат.
На европейском направлении
В общем, борьба в США далеко не закончена. Но главное заключается в том, что, вынужденно сконцентрировавшись на внутриполитических проблемах США и региональных проблемах американского континента, команда Трампа не имеет ни возможности, ни желания активно вмешиваться в европейские дела. Они не против усиления позиций консерваторов в ЕС и даже готовы поддержать их, но в основном добрым словом.
Даже контроль над Восточной Европой и Украиной Вашингтон вынужденно и не совсем добровольно делегировал Великобритании, леволиберальное правительство которой имеет отличные от трампистских взгляды на коллективную политику Запада на европейском направлении и на политику ценностей. Правым консерваторам Европы, как и их коллегам в США, ещё предстоит побороться за власть. Причём позиции европейских консерваторов пока значительно слабее, чем американских.

Можно вспомнить, как быстро, став премьер-министром Италии, перековалась во вполне европейского либерала консервативная Джорджа Мелони, как давят консерваторов сейчас на румынских президентских выборах, как в своё время блокировали приход консервативных политиков к власти в Австрии. В Польше между консерваторами и либералами наблюдается неустойчивое равновесие, и они периодически сменяют друг друга у власти. В настоящее время власть находится в руках либерального правительства, и либералы стремятся укрепить своё положение, выдвинув своего кандидата на пост президента на предстоящих выборах. Во Франции отработана эффективная технология недопуска во власть Марин Ле Пен и её партии «Национальное объединение» («Национальный фронт»). В Германии в парламент внесли законопроект о запрете «Альтернативы для Германии», ставшей самой популярной политической силой в стране.
Таким образом, леволиберальный европейский истеблишмент демонстрирует отсутствие намерения сдаваться и готовность любым способом блокировать приход к власти в ЕС правых консерваторов. В принципе, подобного рода силовые действия могут вызвать и гражданские конфликты в ряде стран ЕС, и распад самого Евросоюза, но, судя по всему, опасность подобного рода потрясений левых не остановит, правым за власть предстоит побороться не только на выборах.
При этом надо иметь в виду, что правые в ЕС не приходят к власти везде одновременно. В одной стране они ещё только набирают вес, а в другой избиратели в них уже разочаровались. К тому же либералы прочно окопались в европейских структурах и используют их возможности для вмешательства в национальные выборы с целью поддержки местных либералов.
Например, во время последних парламентских выборов в Польше евробюрократия устроила настоящую вакханалию с блокированием предназначенных Варшаве денег из бюджета ЕС до тех пор, пока у власти не окажутся либералы, а также с активным информационным давлением на польское общество.
В целом, несмотря на идущий в США и ЕС правый поворот, позиции либералов далеко не безнадёжны. Учитывая же разрозненность консерваторов, неготовность трампистов поддержать своих европейских коллег так же активно, как это делала администрация Байдена в отношении либералов, готовность европейских левых к неконституционным методам борьбы, у европейских правых позиции гораздо слабее, чем у трампистов в США (хоть и у последних они далеко не идеальны). У ЕС больше шансов расколоться, чем заменить левый консенсус правым консенсусом.
Русофобия преткновения
Ещё один серьёзный раскол в Европейском союзе связан с поддержкой Украины и возможностью примирения с Россией. Как правило, леволиберальные правительства проявляют русофобию, но, например, в Польше и странах Прибалтики консерваторы не менее негативно настроены по отношению к России, чем либералы. В целом же север Европы настроен более антироссийски, чем центр и юг. Вся Скандинавия, Великобритания (не член ЕС, но активный участник европейской поддержки Украины), Франция, Бенилюкс, Дания, Германия, Чехия, Польша и Прибалтика на сегодня выступают с однозначно антироссийских позиций. Из этой обоймы на сегодня может выпасть только Германия, и то лишь в том случае, если АдГ удастся избежать запрета, победить на выборах с достаточным запасом для формирования однопартийного правительства, после чего её политики захотят и смогут выполнить свои предвыборные обещания по выстраиванию с Россией исключительно прагматичных отношений.

Юг Европы (Балканы, Италия, Испания) в целом ничего не имеет против восстановления конструктивных отношений с Россией, но зависит от поддержки более богатого Севера, а потому предпочитает не ставить под вопрос единство ЕС, поддерживая решения северного большинства.
Только Венгрия и Словакия в центре выступают с однозначными требованиями прекращения искусственной вражды с Россией, не имеющей ничего общего с европейскими интересами. Но двух небольших и небогатых стран откровенно мало, чтобы как-то повлиять на политику Евросоюза в целом. Максимум, что им пока удаётся, - выторговывать себе право частично не соблюдать санкционный режим, введённый ЕС и США в отношении России, хотя в целом он всё равно соблюдается.
Разворота не предвидится
Так что на сегодня ожидать какого-то существенного разворота европейской политики в результате смены власти в США было бы преждевременно. Пока что европейским и американским правым ещё только предстоит решить задачу утверждения во власти, причём большинству европейских консерваторов эту власть ещё надо получить. Только потом, после укрепления своих позиций в ЕС как на национальном, так и на общеевропейском уровнях, европейские правые могут попытаться изменить политику в отношении России.
Причём не факт, что к тому времени американские правые будут готовы поддержать подобное решение.
Трамписты решают задачу реставрации американской гегемонии, а вовсе не установления справедливого миропорядка. Умерить традиционную американскую агрессивность они готовы лишь до тех пор, пока им требуется выиграть время на решение своих внутриполитических и континентальных проблем, затем же они с новыми силами намерены приняться за старое.
Так что надежды Орбана - лишь один из вариантов европейского будущего, причём далеко не самый вероятный.