Вчера пособники нацизма, сегодня - атлантизма

Как известно, Германия опоздала с завоеванием новых территорий. Так сложилось, что только к концу XIX века страна была объединена с помощью жёсткой силы и гения канцлера Отто фон Бисмарка. Ко Второй мировой войне Германия успела дважды поменять свою верховную власть, наметив новые ориентиры в собственном будущем. Учитывая печальный опыт Первой мировой, новый канцлер страны заранее озаботился поиском союзников, причём как в непосредственной близости от немецких границ, так и далеко за их пределами. И вновь всё вышло не совсем так, как планировал Адольф Гитлер. Ни Иран, ни Турция, настроенные прогермански, не решились выступить в качестве союзников Германии в полной мере. То же самое можно сказать об Испании и Португалии.

И Берлин обратился к секретным агентам, навербованным на скорую руку в Варшаве в последний предвоенный год войны с СССР. По происхождению это были этнические поляки, западные белорусы и украинцы, эстонцы, латыши и литовцы. Некоторые из них были идейными врагами Советского Союза, однако присутствовало и много «охотников» поправить за счёт работы на немцев собственные финансы.

Как отбиралась и готовилась агентура

На начальном этапе германо-советской войны немцы не особо доверяли русским эмигрантам - из их многочисленной диаспоры, разбросанной по всем оккупированным немцами странам, были отобраны для использования в вермахте медицинские работники (врачи и медсёстры), специалисты по ремонту вооружения, военные инженеры, переводчики и представители некоторых других, весьма дефицитных в условиях войны специальностей.

Гораздо больше доверия было «оказано» жителям территорий, в 1939-1940 годах вошедших в состав СССР, - немцы свято верили в то, что этих людей советизация не успела коснуться. Поэтому им была предоставлена возможность на добровольной основе оказать помощь диверсантам из «Бранденбурга-800» в выполнении возложенных на них задач.

Известно о двух группах армий («А» и «Б», или «Север» и «Центр»), на фронте которых использовались подготовленные диверсанты из числа жителей Литвы и Западной Белоруссии, патриотично настроенных по отношению к Германии. Разграничительная линия между обеими группами как раз проходила по Прибалтике, поэтому иногда отдельные подразделения очень тесно сотрудничали. Вербовка новых диверсантов абвера проходила, как правило, в Варшаве, где были созданы специальные центры для работы с беженцами, в которых неизменно присутствовали вербовщики спецслужбы. После отбора и проверки каждый доброволец-террорист проходил подготовку в специальном тренировочном лагере Ламсдорф II, расположенном в округе Фалькенберг (земля Бранденбург, в центре которой расположена столица Третьего рейха - город Берлин). В ходе подготовки под руководством обер-лейтенанта Лаппе главной целью было обозначено обучение приёмам ведения боя и подрывному делу. Сроки обучения были довольно сжатыми - с 10 мая по 6 июня 1941 года.

Помимо диверсантов, прошедших курс подготовки, немецкое руководство приветствовало переход германо-советской границы представителями различных националистических организаций, желающих воевать на стороне гитлеровской Германии. При этом организовать весь процесс должны были сами националисты, за счёт собственных соратников, всё ещё остающихся на советской территории. Особое внимание при этом уделялось членам всякого рода военизированных сообществ, типа «шаулистов» - «Союза стрелков Литвы» (лит. Lietuvos Šaulių Sąjunga). Аналогичным образом была организована работа на территории Эстонии и Латвии.

Другими несомненными достоинствами националистических агентов абвера была их погружённость в окружающую обстановку - они забрасывались на родную для себя территорию, а значит, хорошо ориентировались там, знали местные диалекты, имели родственные и дружеские связи среди населения.

Прибалты с задачей справились

В группах армий «Б» и «А» задачи были расписаны заранее. На период начала вторжения был назначен пароль, который действовал как для войсковых подразделений, так и для групп диверсантов. В целях маскировки этот пароль должен был быть доведён до всех передовых отрядов войск только с отдачей приказа на наступление. Для диверсантов были определены пароли:

- для литовцев - «Дюнкирхен»;

- для латышей - «Дёбериц»;

- для эстонцев - «Мюнхен».

Кроме того, передовые отряды и диверсионные группы должны были договориться об опознавательных знаках. А специально обученные люди получили опознавательный знак - это был кусок ткани размером с носовой платок, ржаво-красного цвета с жёлтым круглым пятном в центре. Они должны были предъявить этот знак представителям войск.

«По данным руководителей, в настоящее время в каждом литовском населённом пункте существует такая группа. В Латвии и Эстонии такое же положение. В Литве и Латвии существуют по две параллельные группы активистов под началом одного руководителя, с тем, чтобы при предательстве в одной группе другая продолжала бы действовать. Эти группы организованы по системе треугольника, по которой каждый знает не более двух членов группы», - отмечалось в докладе от 21 июня 1941 года оперативного отдела штаба 4-й танковой группы.

Для каждой группы были определены цели для диверсий и объекты охраны. Обычно это были стратегически важные мосты, которые ранее уже были захвачены «Бранденбургом». Все агенты, которым предстояло проводить диверсии, были вооружены пистолетами, частично автоматами, ножами, ручными гранатами и на период марша обеспечены НЗ (неприкосновенным запасом - продовольствием), а также паролем и опознавательным знаком.

В августе 1941 года офицер связи при штабе группы армий «Центр» подвёл итоги использования завербованных в Польше диверсантов. Согласно документу, литовцы полностью выполнили свои задачи, белорусы же «не пытались достичь своей цели, а после перехода границы разошлись по своим родственникам, не выполнив свою задачу. Они арестованы и ждут наказания».

Несостоявшиеся агенты

Из документов видно, что часть завербованных белорусов не смогла успешно выполнить порученные им задания, и потому была немцами арестована до полного выяснения причин неудач и определения степени ответственности за них. На примере протоколов допроса трёх лиц, назвавшихся агентами абвера, мы сможем проследить, кого обычно вербовали немцы и как использовали этих «добровольных помощников». Они были арестованы частями 46-го танкового корпуса вермахта в г. Червень (Минская область), а затем направлены для разбирательств в соответствующие учреждения немецкой военной контрразведки.

Всех трёх агентов подвергли допросу 10 июля 1941 года в абвер-команде «Б» (хорошо известной по своему позывному «Сатурн»). Все они назвались немецкими агентами филиала абвера в Варшаве, и их допрос проводил опытный сотрудник контрразведки, майор фон Тарбук, прикомандированный к штабу группы армий «Центр».

Первый из задержанных, Тачановский Густав Болеслав, родился 23 апреля 1922 г. в имении Хоринка, округ Кобрин (Минская область). По национальности белорус, согласился стать немецким агентом по идейным соображениям. Его пароль - «Минск», какого-либо личного номера или иного условного обозначения у него не было. При этом агент гордился тем фактом, что работает на немцев на безвозмездной основе.

12 июня 1941 года Тачановский был доставлен из Ламсдорфа в Прусков под Варшавой, а уже 16 июня оказался в Сувалках. Следующей ночью он и пять его товарищей - Валасевич, Акинчич, Хальчинский, Зелинский-Шефчик и Станкевич - были переправлены через границу из населённого пункта Карлова Вода. Каждому из них выдали по тысяче советских рублей, пистолет, один заряд взрывчатки и два взрывателя. Все они получили опознавательный знак для немецких войск - красный платок с белой каймой.

После перехода германо-советской границы через восемь километров под г. Августовым они были арестованы сотрудниками НКВД. Причём, как выяснилось, один из шести диверсантов по фамилии Станкевич был предателем, так как специально подозвал с помощью имевшегося у него белого платка русских пограничников. В ходе последовавшего допроса диверсанты сообщили данные о месте и времени пересечения границы, составе группы, а также информацию о системе их подготовки.

Из Августова арестованных отправили на автомобиле в Гродно, затем по железной дороге в Молодечно, и только потом снова автомашиной в Минск. 27 июня после допросов всех диверсантов приговорили к расстрелу. Из-за угрозы захвата столицы советской Белоруссии арестованных пешком отправили в город Червень, но и там привести приговор в исполнение не удалось - немцы захватили город.

Второй задержанный, Элиас Вольф, 1909 года рождения, по профессии скорняк. Был завербован краковской группой абвера. После вербовки ему был присвоен агентурный номер 402. Перед ним были поставлены задачи содействия формированию польского добровольческого легиона. Однако Вольф начал работать на гестапо, и в ночь с 13 на 14 мая 1941 года его переправили через границу в районе населённого пункта Малкиня. После перехода границы Вольф был арестован в Сепетово, затем его перевезли в Белосток, а оттуда - в Червень. В ночь с 27 на 28 июня охрана разбежалась, и он смог бежать из тюрьмы. Майор абвера, который проводил допрос Вольфа, сделал следующую запись: «Шпионажем стал заниматься из корыстных побуждений. Его показания не внушают полного доверия. Кроме того, он похож на еврея».

Третья арестованная - Чадек Данута, гимназистка, родилась в 1925 году в Калуше (Ивано-Франковская область), по национальности полька. Перед началом войны органы НКВД арестовали её в Новогрудке по подозрению в принадлежности к контрреволюционной молодёжной организации. Её отчим, якобы бывший польский офицер полиции, находился в плену под Москвой, а мать - на принудительных работах в Сибири. Из родственников у Дануты имелась только тётка, Эдит Хеллер, которая работала в отделении немецкого Красного Креста в Кракове. Из тюрьмы она убежала также после прихода немцев. Других сведений, в том числе о работе на абвер, 16-летней девушкой сообщено не было, однако нет сомнений в её принадлежности к немецкой агентурной сети - они не брезговали вербовкой и использованием подростков и даже детей.

Когда уроки прошедшей войны ничему не учат

Из всего этого многообразия судеб относительно понятно, что немцы были вполне в состоянии насытить советскую прифронтовую зону за счёт собственной агентуры, навербованной как на польской территории, так и в Прибалтике. Именно она выводила из строя связь, взрывала железные дороги, охраняла коммуникации и стратегические объекты на завоеванной нацистами территории. А спустя некоторое время с готовностью включилась в процессы уничтожения евреев и цыган, политработников и сотрудников НКВД, коммунистов и комсомольцев, профсоюзных и советских активистов. Не ограничиваясь только этим, такие «добровольцы» шли служить в легионы СС и карательные команды, полицейские полки и местную «самооборону».

После окончания войны некоторые из любителей прислуживать укрылись в лесах, изображая «патриотов» из «лесных братьев». На самом же деле они оказались бандитами. Ну, а наиболее одиозные из них предпочли скрыться в США и Канаде, чтобы уже в наши дни, по щелчку заокеанских хозяев, их потомки могли «вернуться в родные пенаты» для выполнения новых, не менее ответственных миссий.

Добровольные помощники нацистов (или агенты) помогали оккупантам неистово. В совершенно разных делах, зачастую не имеющих ничего общего с понятиями чести и совести, сострадания и милосердия… Без оглядки, без рассуждений, практически всё мужское население трёх бывших лимитрофных государств выступило на фронт борьбы против большевизма, евреев и прочих врагов Третьего рейха. Последствия этого преступления были ужасны: к 1945 году в живых осталось слишком мало мужчин. Сюда не входили пленные прибалты, отбывавшие свой заслуженный срок в советских исправительно-трудовых лагерях за трепетную службу немцам.

Усилиями партийных функционеров всех трёх республик многие (за небольшим исключением) прибалтийские солдаты и офицеры войск СС, полицейские и каратели, сотрудники оккупационных администраций и прочие враги советского строя были освобождены из мест лишения свободы и возвращены на родину - строить социализм там было некому.

Несмотря на то, что значительная часть населения Прибалтики сыграла неприглядную роль в войне, советские власти смогли найти возможности для того, чтобы обеспечить преступников, восстановить разрушенную экономику, воспитать детей-сирот, в том числе тех, кто остался здесь после немцев, дать им образование и обеспечить достойный уровень жизни. Советские люди, как и русские, никогда не были злобными и мстительными на века.

Тем не менее, сегодня, спустя 30 с лишним лет со дня обретения полной независимости, лимитрофные государства Прибалтики всё ещё надеются взять реванш у России за поражение в Великой Отечественной войне. На полном серьёзе, став членами НАТО, эти государственные образования строят планы нападения на русские пределы. Они теперь дружат с американцами и немцами, и от осознания этого их прямо корёжит от собственных воинственных заявлений - вот-вот мы увидим их войска в зоне специальной военной операции, причём рядом с такими же упоротыми украинскими националистами. Впрочем, наёмники уже регулярно отбывают в Литву, Латвию и Эстонию - для захоронения.

Любопытно было бы посмотреть на этих вояк, пусть и вооружённых немецкими танками «Леопард» с немецкими же крестами периода Великой Отечественной войны. Впрочем, итог такого сражения ясен уже сейчас - если прошлая война их так ничему и не научила, то российская армия ещё раз напомнит одну древнюю истину: русские не начинают войн, они их обычно заканчивают. И многие столетия нашей государственности - лишнее тому подтверждение.