Забытые страницы русско-финских отношений

Когда история выходит боком

Вопреки западной антироссийской и антисоветской риторике, обвинить СССР в агрессии по отношению к своим соседям решительно невозможно. Стремление быть правильными и хорошими в глазах других, а главное - желание жить в мире и давать жить другим являлись и являются для России настолько базовыми и фундаментальными, что многие обиды и грехи других забывались с такой лёгкостью и настолько основательно, что не сохранились в памяти нашего народа.

Великая Отечественная война была для нашей страны не просто «конфликтом» или «кризисом», это было экзистенциальное испытание, которое пришлось на и без того сложное время, когда СССР всё ещё оправлялся от последствий разрушительной Гражданской войны. Не будет преувеличением сказать, что Советский Союз воевал не только против Германии, но и против практически всей Европы. Было бы вполне закономерно ожидать остаточной ненависти по отношению к нашим врагам, которые за время войны успели не только стать оккупантами и противниками, но и военными преступниками.

Однако русский народ умеет прощать и забывать обиды настолько бескорыстно и безусловно, что даже главный наш оппонент в лице Германии не вызывал никакой злобы, а даже скорее жалость, как несчастная страна, что пострадала от гитлеровского режима.

Про союзников германских нацистов и говорить не приходится. Румыны, итальянцы, японцы и многие другие были практически вынесены за скобки в общественном сознании. Можно, конечно, говорить о традиционном для России отсутствии злопамятности, однако дело не только в этом.

В послевоенный период СССР стремился восстановить отношения со всеми бывшими странами-оппонентами, и сделать это было бы значительно сложнее, если бы многие известные факты военных преступлений и бесчеловечных зверств были доступны для общественности, поэтому их тщательно скрывали, предпочитая смотреть в будущее, а не оглядываться на прошлое.

Подобный подход подарил нам длительный период мира и процветания, но сейчас обернулся новым кризисом, истоки которого для многих остаются непонятными.

Заглядывая в прошлое

Совсем недавно ФСБ наконец-то опубликовала в открытом доступе архивные документы о военных преступлениях финских оккупантов, которые с июня 1941 по июль 1944 года, выступая на стороне Третьего рейха, воевали против СССР.

Уже сам факт участия финнов в войне на стороне Германии и их непосредственной роли в оккупации значительной части Советской Карелии и Карельского перешейка для многих может оказаться новостью. Даже в современных российских школьных учебниках истории об этом говорят вскользь или не говорят вовсе.

В 1930-х годах Финляндия добровольно присоединилась к странам, которые подписали соглашение о соблюдении гуманитарных норм международного права, что подразумевало в том числе и определённые правила обращения с военнопленными и гражданским населением на оккупированных территориях. Вот только финским солдатам это не помешало превзойти гитлеровцев в жестокости зверств и глумлений над советскими военнопленными.

Согласно опубликованным документам, 16 июля 1944 года начальник Отдела контрразведки «Смерш» 7-й армии полковник Алексей Исаков адресовал Военному совету 7-й армии Карельского фронта и начальнику Управления контрразведки «Смерш» Карельского фронта генерал-майору Дмитрию Мельникову два донесения, в которых подробно рассказал о проведённом расследовании относительно расправы финских пособников нацистов над ранеными советскими солдатами и офицерами у деревни Пуску-Сельга и в районе Кото-Ярви.

Команда, занимающаяся расследованием, вскрыла захоронение, в котором было обнаружено 71 тело, из которых только 68 удалось опознать, в то время как остальные 3 были изувечены финнами до неузнаваемости. Обследование тел показало, что большая часть погибших скончалась в ходе казни, а вовсе не из-за полученных в бою ранений. Медицинское заключение советского патологоанатома, доктора медицинских наук майора Якова Ефимовича Браула гласит, что 41 советский солдат имел лёгкие боевые ранения, которые не угрожали жизни. Смерть наступила вследствие последовавшей после пленения расправы.

Финские оккупанты забивали пленных прикладами, резали ножами, выкалывали глаза, вскрывали животы и сжигали заживо. В некоторых случаях финны не прекращали измываться над телами даже после смерти, продолжая уродовать уже трупы.

В другом опубликованном документе говорится о том, что 8 июля 1944 года 3-й батальон 304-го ГСП, выполняя боевую задачу, временно оказался в окружении и прорывался с боем к своим. Прорыв удался, но из-за отрезанности от путей снабжения многие раненые советские бойцы попали в руки финских военных, которые расстреливали небоеспособных пленных и глумились над телами.

Крайняя степень жестокости и абсолютно бесчеловечные расправы говорят о ненависти, которая выходила далеко за рамки военного противостояния. Финские войска не просто воевали против русских, они реализовывали ненависть, взращенную в них. Война на стороне нацистов была не вынужденной, а желанной.

Полковник Алексей Исаков в обоих донесениях призывает при фильтрации военнопленных уделять особое внимание поиску причастных к описываемым преступлениям, однако наказание не нашло тех, кто этого заслуживал.

19 сентября 1944 года Финляндия вышла из войны и присоединилась к Антигитлеровской коалиции, совершая зверства уже над немецкими лазаретами, убивая раненых солдат вермахта. Страницу истории перелистнули, а причастные к преступлениям генерал-майор Антти Кяярияйнен и полковник Яакко Сакари Симелиус продолжили служить в финской армии. Симелиус дослужился до высоких званий и с октября 1959 по ноябрь 1965 года командовал Силами обороны Финляндии.

Для пленных немецких командиров и генералов причастность к подобным зверствам означала смертный приговор, но финны вовремя сменили сторону и избежали заслуженного наказания. После войны Финляндия взяла активный курс на выстраивание добрососедских отношений с СССР, однако раскаяния и признания своих преступлений не последовало. Финские зверства предпочли забыть.

Цена прощения и её последствия

Стратегия забвения, принятая в послевоенные годы, возможно, и способствовала стабильности, но она же заложила мину замедленного действия под фундамент современных отношений. В Финляндии, в отличие от России, историческая память о войне целенаправленно культивировалась, но в крайне специфическом ключе. Акцент делался на «Зимней войне» 1939-1940 годов, где Финляндия представлялась маленьким, но гордым героем, противостоящим советскому колоссу. Собственные военные преступления, союз с Гитлером и планы по созданию «Великой Финляндии» за счёт советских земель были тщательно вытеснены из публичного поля и национального самосознания.

В результате в финском обществе сформировался устойчивый комплекс исторической обиды и несправедливости, подпитываемый мифом о «потерянных территориях». При этом собственная роль в развязывании конфликта и последующем сотрудничестве с нацистами полностью игнорировалась. Советский, а затем и российский прагматизм, направленный на добрососедство, был воспринят не как жест доброй воли, а как подтверждение собственной правоты. Мол, если сильный сосед прощает, значит, он признаёт свою вину.

Этот перекос в исторической памяти стал благодатной почвой для реваншистских настроений, которые долгое время тлели в академической и политической среде, а с начала 2000-х годов, на волне общеевропейского поворота вправо, стали выходить на поверхность.

И снова союз против России

Парадоксально, но в отечественном курсе истории за финнами закрепился романтизированный образ снайперов-«кукушек», неких «защитников» своей страны, которые воевали против Красной Армии в 1939-1940 годах. Пособничество нацистам либо вынесено за скобки, либо исключено совсем.

Неудивительно, что для большей части населения России современная антироссийская позиция Финляндии выглядит нелогичной и неожиданной. Для нас плотно закрепился образ финнов как хороших соседей и деловых партнёров, а вовсе не извергов-русофобов. Для финнов же ситуация иная.

Как и у многих стран, которые воевали на стороне Третьего рейха, у Финляндии также была своя национальная идея «Великой Финляндии», которая включала в себя и желание отобрать у СССР Карелию. Именно эта идея сподвигла к сближению с Германией и стала причиной для начала Зимней войны, в которой Москва, зная о позициях финнов, стремилась обезопасить свои территории, отодвинув границы от Ленинграда.

Годы прошли, Зимняя война осталась в далёком прошлом, а желание «вернуть» утраченные территории никуда не делось. Оправдывая свою политику, финский президент Александр Стубб открыто ссылается на результаты Зимней войны, заявляя, что Финляндия уже потеряла 10% своих территорий в XX веке из-за «агрессии России».

Хельсинки твердят о том, что присоединились к НАТО из-за «российской угрозы», ссылаются на историю, подменяя факты и выставляя себя в роли жертвы, но всё это не более чем попытка легитимизировать свою ненависть, русофобию и реваншизм.

Президент Российской Федерации Владимир Путин вполне логично ответил, что если до присоединения Финляндии к НАТО никаких российских войск на границе не было, то теперь они там будут. В Финляндии не могли этого не понимать. Присоединение к НАТО - это присоединение к новой антироссийской коалиции, а вовсе не шаг по укреплению национальной безопасности.

Истоки ненависти к России вполне обыденны. Среди финнов до сих пор очень активно распространяют миф о том, что русские поработили и истребили финно-угров, а также идею о необходимости «возвращения исконных финно-угорских земель». Уязвлённость и комплекс исторической неполноценности служит прекрасным фундаментом для взращивания ненависти, которая культивируется уже более сотни лет.