Рисунки, которые пахнут порохом

В перерывах между боями

Вы спросите - почему рисунки пахнут порохом? Потому что все представленные на выставке рисунки создавались в перерывах между боями. Кажется, даже сейчас, от них, спрятанных в рамках под стеклом, до сих пор пахнет порохом. И бурые пятна на краях некоторых листов - не то капли запёкшейся крови, не то ожоги от далёкой войны.

Автор этих рисунков - ветеран спецназа ГРУ Ренат Шафиков, гвардии майор запаса. Опалённый войной в Афганистане, он прошёл сквозь разрушительный пожар межнациональных конфликтов, охвативший страну под занавес так называемой перестройки. Словно чья-то злая рука швырнула тогда горсть тлеющих угольков на карту Советского Союза, чтобы прожечь «горячие точки» в Закавказье и Средней Азии. И каждую потом ему придётся тушить: Фергана, Ош, Сумгаит, Баку, Нагорный Карабах, Степанакерт, Таджикистан, Чечня.

На открытие своей выставки художник пришёл в полевой форме с боевыми наградами, тем самым подчёркивая неразрывную связь личной судьбы с сюжетами, отражёнными в своих картинах. По его рисункам, как выразился генерал-майор ГРУ в отставке Александр Чубаров, можно изучать историю войны на постсоветском пространстве.

Мог ли предполагать это в 1987 году свежеиспечённый выпускник Ташкентского ВОКУ, получивший назначение сразу в Афганистан? Нет, конечно. Двадцатилетним, ещё необстрелянным лейтенантом, он прибыл в разведроту 66-й отдельной мотострелковой бригады, стоявшей в Джелалабаде. Том самом, про который Виктор Верстаков - корреспондент из «Правды» как-то напишет: «Там обезьяны из чащоб пугают свистом уток, там снайпера стреляют в лоб, что тоже кроме шуток…».

Именно обезьяна по кличке Юлька, вцепившаяся зубами в недоспелый гранат, станет героиней одного из первых его рисунков в школьной тетрадке. Шафиков брал в рейды, поскольку она была тонкой и занимала в РД (рюкзак десантника. - Авт.) совсем немного места. После того, как Юльку приютили в офицерском модуле городка, у неё вскоре появились вредные привычки: вместо поедания фруктов мартышка с удовольствием стала курить и пить баночное пиво. Единственное, что её сильно раздражало - представительницы слабого пола, на которых она визжала, из ревности не пуская на мужскую половину. Однажды Юлька всё-таки вцепится в чью-то модную прическу, после чего командование прикажет отправить обезьяну на дальнюю горную заставу.

Впрочем, это, пожалуй, единственный сюжет из творчества Шафикова, способный вызвать улыбку. Все остальные рисунки пронизаны страданием и глубокой болью. К примеру, пробитая осколком фляжка, из которой пробивается наружу тюльпан цвета крови, а с чехла свисает расколотая надвое табличка: «Ряд. Каширов В.Н.».

Художник посвятил эту работу памяти своего земляка из Краснотурьинска Свердловской области - Каширову Володе, пропавшему без вести 6 декабря 1983 года после подрыва бронетранспортёра на перевале Саланг. Прибывшая к месту происшествия группа во главе с заместителем командира части извлекла из машины останки двух погибших членов экипажа. Тело третьего, решили они, раздробило взрывом на мелкие части. На родину солдат было отправлено три «груза-200», в том числе и в Краснотурьинск, где жила мама Каширова. Похоронив сына в закрытом гробу, через неделю после нового, 1984 года, она получила от него письмо, отправленное из Франции:

«Мама! Я, твой сын Владимир, жив, здоров, нахожусь в плену в Афганистане. Наш БТР подбили, вернее, сожгли. Двое убитых, я остался живой. Так что заранее не хороните меня. Передаю письмецо с доктором, хорошим человеком, он из Парижа. Наши дембеля уже уехали домой. Я тоже соскучился, мама, по вас, напиши, чтобы меня обменяли на их людей, афганцев. Видишь, мама, вместо дома я оказался в Панджшере, просто я невезучий человек. Сегодня уже 22 декабря. Милая моя мама, буду заканчивать, целую. Владимир».

Каширов, потерявший ногу и один глаз, как только зарубцуется рана на его культе, сумеет снова сбежать из плена. Его снова поймают, но через некоторое время он опять сбежит, передвигаясь на костылях по ущелью в сторону звука советских реактивных миномётов. За ним отправят погоню, но в лагерь Каширов больше так и не вернётся. Жив он или нет, до сих пор никто не знает. Однако алый тюльпан, пробившийся сквозь расстрелянную фляжку, оставляет надежду. Вот как это объясняет сам Шафиков:

- Этот образ и идея у меня появились в Таджикистане. В апреле 1993-го на перевале Регак возле Тавильдары я увидел пробитую флягу. Сквозь пробоину вырос карликовый горный тюльпан и трава. Я это запомнил и решил нарисовать, посвятить картину без вести пропавшему Владимиру Каширову, квартира которого была в пятиэтажке рядом с нашим детдомом. Мы друг друга знали с детства…

Тайник в топливном баке

Следует подчеркнуть, что Ренат Шафиков, как и подобает настоящему разведчику, за всё время, которое провёл в Афганистане, никому и никогда не показывал свои рисунки. Вообще! Более того, никто в разведроте даже не догадывался, что лейтенант умеет рисовать, и что его главное оружие не только автомат, но и карандаш. Точнее - шариковая ручка.

- Если бы об этом узнал замполит, - говорит Шафиков, - мне были бы кранты. Я бы каждую неделю выпускал боевые листки и стенгазеты. А на боевые операции ходил бы кто-нибудь другой.

И даже сейчас, когда бывшего разведчика попросили поделиться секретом, где и как он сумел соорудить тайник, чтобы хранить столь ценные документы - свои рисунки, Шафиков только улыбнулся.

- Есть разные способы, - признался он. - Когда накануне вывода нашей бригады из Афгана к нам приехали пограничники и предупредили, что можно перевозить через границу, а что нельзя, я понял, что рисунки у меня на таможне отберут. Там вытряхивали всё: записные книжки, фотографии, альбомы с адресами и прочее. Стало как-то обидно, и я решил их спрятать - угадайте, где?

Выждав секундную паузу, ветеран спецназа ГРУ научил, как надо поступать в таких случаях - сворачиваешь бумаги в трубку, кладешь в один целлофановый пакет, потом в другой, засовываешь в горловину топливного бака БМП и заливаешь горючее под обрез.

- Я шёл замыкающим колонны, за моей спиной никого уже не было, - вспоминает Ренат. - Дорога была длинной и опасной, из Джелалабада в Кабул, потом через перевал Саланг, затем в Термез. Эмоции переполняли! Люди бросали цветы, махали платками, плакали. Мы как-то не заметили, что давно пересекли границу, и никто нас не остановил, никто не досматривал. Я с облегчением вздохнул, полез внутрь машины и тут увидел, как по полу катаются гранаты! Оказывается, их забыли сдать и всю дорогу они болтались под ногами. Меня сразу прошиб пот, я собрал их в вещмешок и пошёл топить в Аму-Дарье. И только потом, когда вернулся, вспомнил о своих рисунках…

«Обладает способностью к рисованию»

Вернувшись с одной войны, разведчик Шафиков попал на другую, только гражданскую. Республики и города чередовались, словно картинки в калейдоскопе - Коканд, Душанбе, Фергана, Нагорный Карабах, Баку, Сумгаит, снова Душанбе. И везде он остро требовался, как офицер, имевший опыт боевых действий в горных условиях. В редкие паузы между командировками Ренат успел завести семью, встретив девушку, согласившуюся разделить с ним кочевую жизнь военного. Однако счастье было недолгим - боевики пронюхали, что у офицера спецназа, воюющего против исламских радикалов, в городе Ош есть жена, выследили её и убили. Шафиков успел забрать своего двухлетнего сына и переехать в Россию, получив назначение в 16-ю ОБрСпн под Тамбовом.

Будучи сам круглым сиротой, не имея больше никаких родственников и крыши над головой, он с сыном, который только учился ходить, поселился в казарме отряда. Солдаты по очереди нянчились с ребенком своего командира, пока мальчика не пристроили в детский сад. А вскоре снова началась война и Шафиков подал рапорт с просьбой отправить его на Северный Кавказ. В личном деле офицера к тому времени кадровики сделали запись: «Обладает способностью и тягой к рисованию».

- Вы знаете, как он рисует?.. - восхищается бывшим подчинённым генерал-майор спецназа ГРУ Александр Чубаров. - Вот возвращается он с задачи, я спрашиваю:

- Ренат, что там за ущелье? Объясни мне, растолкуй! - И Шафиков говорит - «Да нет проблем!..»

- Берёт лист формата А4, - продолжает Чубаров, - две шариковых авторучки, и как из пулемёта, давай наносить на бумагу вертикальные и горизонтальные линии - тра-та-та-та-та-та! Три минуты проходит, и на глазах словно рождается фотография: вот он - горный хребет, вот БМП сгоревшая стоит, вот блок-пост вдалеке, вот кишлак, тропа к нему. - Вот отсюда, говорит Ренат, можно зайти, здесь подняться и так далее... За пять минут, помня всё, что увидел, он передаёт на листе бумаги!

- Фантастическая способность, плюс, я должен сказать, - продолжает генерал Чубаров, - человек обладает беспредельной, если можно так выразиться, скромностью. Никогда о себе никому не рассказывал, не хвастался подвигами. А ведь он мастер спорта по альпинизму, у него два мировых рекорда по восхождению на семитысячники Гиндукуша, 26 покорённых горных пиков!

До сих пор никто не знает, что в июне 2001 года когда в Аргунском ущелье разбились два наших штурмовика, именно Шафиков сумел разыскать тела лётчиков, и вытащить их оттуда под огнём боевиков. Это была уникальная спецоперация!..

Потерявшиеся ордена

14 июня 2001 года гвардии майор Шафиков нёс дежурство в РИАЦ (разведывательно-информационном агентурном центре. - Авт.) группировки федеральных войск на Ханкале, когда получил данные о катастрофе штурмовиков Су-25 - двух «грачей», не вернувшихся с боевого задания. По одной версии, их сбили боевики, по другой - они врезались в скалу из-за сложных метеоусловий. У них была задача выследить грузинский «кукурузник» Ан-2, с которого боевикам сбрасывали оружие и снаряжение, но охота эта закончилась трагически.

Пару пропавших штурмовиков пилотировали Герой России подполковник Юрий Якименко и его ведомый капитан Олег Подситков. Первый был известен тем, что 20 октября 1999 года на спарке Су-25 УБ в качестве инструктора совершил ознакомительный полёт над Чечнёй вместе с Владимиром Путиным, который сидел в задней кабине.

Группа ПСС (поисково-спасательная служба. - Авт.), отправленная к предполагаемому месту трагедии на вертолёте, вернулась ни с чем. Начальник разведки вызвал Шафикова к себе, и они вместе отправились в штаб командующего фронтовой авиации.

- «Вы точно сможете их найти?» - спросил он у меня, - вспоминает Шафиков. - Я сказал, что найду, если дадут вертолёт для рекогносцировки.

Сделав несколько кругов над Аргунским ущельем, Ренат обозначил место высадки поисковой группы в составе 9 человек. Несмотря на середину июня, на хребте везде ещё лежал снег. Только через неделю, 21 июня, им удалось выйти на место падения пилотов. Сложности начались, когда Шафиков увидел, что поисковая группа обута в кроссовки, а горное снаряжение отсутствует - ни карабинов, ни верёвок, ни ледорубов.

- Кроссовки на снегу равносильны лыжам, вы соскользнёте вниз, не сделав ни одного шага. Здесь требуются берцы! - провёл я с ними ликбез по горной подготовке, - вспоминает Шафиков. - Мне пришлось всё делать одному, и через 6 часов после высадки я увидел обломки фюзеляжа, а на высоте 4 000 метров на белом снежнике - чёрное пятно. В центре его - кресло с телом лётчика. Это был Якименко. Чуть ниже - куча чьих-то следов. Оказывается, боевики пытались к нему подняться, но не смогли.

Ведущий упал всего в двухстах метрах от грузинской границы, откуда местный спецназ уже отправился на поиски наших пилотов, чтобы сообщить всему миру, как русские самолёты якобы бомбят территорию Грузии. Но Шафиков их опередил, передав координаты нашим пограничникам, потом прикрепил к себе тело лётчика и стал медленно спускаться.

Подобным образом он доставил вниз и тело ведомого, которое пришлось предварительно разминировать. Боевики успели положить под него взрывное устройство.

- Когда мы вернулись в Ханкалу, - вспоминает гвардии майор, нас вызвали к командующему фронтовой авиацией вместе с группой прикрытия. Он приказал заполнить на нас наградные листы, подписал их и пообещал лично вручить ордена. Но они, видимо, где-то так и потерялись…