«Великий исход»: выстрел Ельцина в спину России

В 1991 году в Европе произошло событие, метко названное в западной прессе «великим исходом». На Родину двинулась самая большая группировка советских войск на европейском континенте. Её путь пролегал через Польшу, позже по Литве, а также по территории Украины.

Сегодня эти страны у всех на слуху. Они в авангарде противостояния России. За эти десятилетия в них выросли яростные русофобы, пещерные неонацисты, кровавые бандеровцы. Специальная военная операция на Украине ярчайшее подтверждение этому. А ведь тогда, тридцать лет назад, мы воочию столкнулись с ненавистью и русофобством со стороны поляков, прибалтов, украинцев. Откровенно говоря, не верилось в реальность происходящего. Ведь ещё вчера мы были вместе - в составе Варшавского Договора, в единой стране, но не успели расстаться, как они показали своё истинное нутро. Тогда, признаться, на это никто не обратил внимания. Теперь пожинаем плоды.

Берлинская стена рухнула. Выросла гибридная

Европа во главе с США объявили нам войну. Кто-то называет её санкционной. И это правда. Верховный представитель ЕС по иностранным делам и политике безопасности Жозеп Боррель посетовал на то, что Евросоюз подошёл к пределу своих возможностей в кампании финансовых санкций. То есть действовал так активно, что израсходовал все «санкционные боеприпасы».

Тем не менее, несмотря на признание высокопоставленного европейского чиновника, они судорожно ищут возможности пополнения «санкционного боекомплекта». На днях послы стран Евросоюза согласовали пятый пакет антироссийских санкций. Новые меры предусматривают, в частности, замораживание счетов российских банков, запрет на импорт угля и экспорт высокотехнологичных товаров, а также запрет на заход в порты ЕС кораблей под флагом РФ.

Некоторые эксперты называет эту войну гибридной. И это тоже правда. Ибо гибридная война давно закреплена в концепциях НАТО, как наиболее перспективный вид боевых действий. К тому же со стороны Запада мы видим классические признаки такой войны. Традиционные боевые действия с участием регулярных вооружённых сил вроде как и не ведутся, но главные усилия приходятся на «бои» в информационной, экономической и военно-промышленных сферах.

Со временем учёные-политологи дадут научное определение этой войне. Однако надо признать, какое бы название она не получила, Запад неплохо подготовился к ней. Почитай, как в 1941-м. Сплочённо, практически в едином порыве «ударили со всех стволов»: политических, финансовых, экономических, пропагандистских и иных ударных систем. 

Как выясняется сегодня, готовились они к такому мощному удару давно. Не будем забегать в далёкий 1945 год, когда в воспалённом мозгу Черчилля родился дикий и бесчеловечный план удара по нашим войскам «Немыслимое», или в 1946 году, когда началась холодная война.

Первые, никем не замеченные «звоночки» пробили, когда Советский Союз, а позже и Россия изо всех сил пыталась вступить «в общеевропейскую семью», когда Горбачёв, став инициатором объединения германского государства, легализовал возможность немецкой нации на единство.

12 октября 1990 года был подписан договор между ФРГ и СССР об условиях временного пребывания и планомерного вывода советский войск с территории Федеративной Республики Германии, а уже в январе 1991 года подразделения Западной группы войск двинулись на Родину.

Что это было за время? Рухнула берлинская стена. Исчезла с карты мира Германская Демократическая Республика. Немцы клялись в миролюбии и вечной дружбе с соседями. Европа захлебывалась в похвалах Горбачёву. Но это были лишь слова. На деле всё происходило иначе.

В нашем народе живёт грустная мудрость: ни одно благодеяние не остаётся безнаказанным. Более 600 тысяч лучших сынов советской страны лежат в польской земле. Мы из безымянного и попранного фашистами генерал-губернаторства возродили Польшу, вернули полякам право называться поляками, и что же?.. Воздалось нам за благодеяние.

Итак, единственный отработанный путь вывода Западной группы войск был через Польшу. Позже мы откроем для себя порт Росток, договоримся с Чехословакией о транзите воинских грузов по её территории, а докеры Мукрана, грузившие всю свою жизнь муку, научатся перегружать мины и снаряды. Но пока Советский Союз надеялся на Польшу, на недавнего союзника.

Палки в колёса уходящих эшелонов

Ох уж эта русская, открытая душа. Не можем без друзей, без «братушек». Не набратались, стало быть, за столетие? Вспомнить хотя бы как в 1877 году бросились спасать болгар и положили на Шипке и у Плевны тысячи русских гренадёров. С тех пор из «благодарности» «братушки» всегда воевали и воюют на стороне наших врагов.

Где мы только не сражались, кого только не спасали. Потому горько осознавать, что дружба и воинское братство оплачивалось нашей кровью, тысячами жизней русских солдат и офицеров. Так было и в 1944-1945 годах, когда мы освободили Польшу от фашистов.

Что ж, первыми нас и отблагодарили поляки, когда по их территории пошли эшелоны тех самых дивизий-освободительниц. Сначала запретили провоз боеприпасов, топлива, а потом объявили такие цены за транзит, которые мир не слыхивал. Да ещё поставили условие - оплата не в немецких марках, которые нам выделила на транспортные расходы Германия, а в долларах. Поди ж ты, «панство» теперь признаёт только американскую валюту.

«Польша… потребовала отремонтировать мосты, по которым должны были двигаться наши эшелоны, - рассказывал главнокомандующий Западной группой войск генерал-полковник Матвей Бурлаков, - Варшава предъявила нам поистине кабальные, явно невыполнимые требования по оплате. Проезд каждой оси железнодорожного вагона по территории страны был оценен в четыре тысячи западногерманских марок».

Что всё это означало для Западной группы войск? Прекращение вывода и срыв международных договорённостей. Обращение в Москву, в Правительство, в Министерство обороны, в Генштаб ничего не дали.

В свою президентскую должность вступил Лех Валенса, победивший на выборах в декабре 1990 года, и Советский Союз из союзника и друга окончательно превратился в противника. Да ещё какого!

Министр иностранных дел Польши К. Скубишевский так и заявил, что «его страна опасается сложностей, которые могут быть вызваны тем, что на востоке объединённой Германии будут продолжать находиться советские войска». И потому Польша предлагает разместить там общегерманские соединения и, уж на крайний случай, смешанные немецко-польские части.

Полвека с тех пор, как генерал-губернаторство перестало быть пылью у фашистских сапог, оно не опасалось советских войск «на востоке Германии», а теперь вдруг подняло вой на всю Европу.

В ноябре 1990 года газета «Тагенсшпигель» писала: «Состоялся первый в послевоенной истории визит в ФРГ министра обороны Польши. Глава военного ведомства Колодзейчик проинформировал Штольтенберга, что польское руководство намерено вывести из западных районов страны 10 процентов дислоцированных там воинских формирований и перебросить их ближе к границе с Советским Союзом».

Крикливые заявления нашего бывшего союзника имели своё логическое продолжение. Польша вдруг решила пересмотреть Договор о правовом статусе советских войск, заключённый в 1956 году, с которым она ещё вчера полностью соглашалась. Чего же хотели вчерашние «братья по оружию»?

Привожу слова в ту пору командующего Северной группой войск генерал-полковника В. Дубынина, наполненные горечью и болью. Они прозвучали в ходе польско-советских переговоров о выводе войск.

«Польская сторона… стремится представить воинов СГВ как оккупантов, как международных преступников и предлагает вывести их со своей территории как военнопленных: в закрытых на замок и опломбированных польской таможней вагонах, без личного оружия и боевой техники. Вывести бесславно и с позором войска, которые в 1944-1945 годах освободили польский народ от коричневой чумы, от фашистской оккупации, отдали в вечное пользование полякам Восточную Померанию».

Теперь, думаю, понятна обстановка и причины по существу запрета на транзит эшелонов ЗГВ.

«У уважающего себя государства друзей не бывает»

Но Западную группу «задушить» не удалось, тщетными оказались и потуги «панства» навязать нам кабальные условия выхода войск.

Служба военных сообщений группы предложила «идти морем», через порты Росток и Мукран. Главнокомандующий ЗГВ колебался. Уж очень непривычным был этот путь, да и сложностей немало. Чего стоили одни перегрузки. Ведь советские вагоны, пребывающие в порт Росток, невозможно использовать в Германии из-за иной ширины европейской колеи. Значит, или менять на них тележки, транспортировать к складам и арсеналам группы, загружать, возвращать в порт, вновь менять тележки. Или сразу перегружать из немецких вагонов в советские.

Работа крайне трудоёмкая, а вывести следовало более 700 тысяч тонн материальных средств и 33 тысячи единиц вооружения и техники. Нагрузка на порт возрастала в 6 раз!

Однако выбора не было. И паромный комплекс Мукран-Клайпеда стал главной артерией вывода войск. По существу, комплекс оказался палочкой-выручалочкой для Западной группы. Каждое паромное судно (а их было пять) принимало 103 железнодорожных вагона на свою верхнюю и нижнюю палубы. То есть не надо было заниматься перегрузкой из вагонов в трюм корабля. А в Клайпеде вновь выгрузкой-погрузкой. Там сразу формировался состав и уходил к месту назначения. Экономилось время, деньги, в целости и сохранности доставлялось дорогостоящее оборудование, военная техника.

Помог Западной группе войск и Балтийский флот. Его сухогрузы, вспомогательные судна приходили в порт Росток, загружались боеприпасами и ложились курсом на Санкт-Петербург или Высоцк.

Польша тем временем ждала долларового дождя. Но шли месяцы, Вюнсдорф молчал. Главком Западной группы, служба военных сообщений по дипломатическим каналам вышли на транспортников Чехословакии. Тем тоже нужна была валюта, но они оказались умнее и хитрее поляков. Дали «добро» на транзит. А тут и мы не лыком шиты, предложили свои условия - будет скидка на тариф по оплате вагонов - будут транспорты. Нет - ждите, как ждут поляки. Сошлись на том, что чехи снизят тарифную плату на 41 процент. Экономия оказалась весьма к месту, да и путь открыт для вывода 1-й танковой армии из Дрездена.

Теперь постарались сделать так, чтобы о соглашении с чехами узнали в Польше. Высокомерные «польские паны» снизили визгливую ноту до делового тона. Начальнику службы военных сообщений группы позвонил высокопоставленный чиновник министерства транспорта Спыхальский. Чиновник предлагал свои услуги. Он сказал, что согласен на оплату в марках и по тарифам ниже чешских.

Воистину прав был генерал де Голль, когда однажды на заседании кабинета министров сказал: «У уважающего себя государства друзей не бывает». Говорят, он сделал ударение на слове «уважающего».

Однажды отставной генерал КГБ рассказал мне забавную историю. Он работал советником на Кубе и долго мучился, как бы в шифровке в Москву поделикатнее перевести слова Фиделя Кастро о нашей помощи. Мучился, мучился, а потом плюнул и написал это не совсем литературное слово как есть. А было оно произнесено в ходе переговоров Фиделя и тогдашнего руководителя Вьетнама Ле-Зуана. Когда Кастро узнал о советских поставках риса Вьетнаму, ему показалась эта помощь малой, вот он и рубанул с плеча, не выбирая выражений.

Шифровка попала М. Суслову, и тот поблагодарил генерала, мол, открыл глаза на наших друзей.

Выходит, прежде никто и не догадывался, что с нашим простодушием и готовностью отдать последний пиджак младшему брату мы всегда были объектом паразитирования союзников. И право же, избавление от таких «братьев» - большое счастье.

Платите, русские, платите…

Как показал опыт вывода российских войск из Европы, нашими истинными союзниками оказались не венгерские радикалы, развесившие по всей стране плакат, где на толстом затылке советского воина красовалась надпись: «Конец, товарищ», ни чехи, ни поляки, захлебывающиеся в националистической паранойе, а немцы. Такое сотрудничество вполне объяснимо. Германия желала, чтобы мы как можно скорее убрались восвояси.

Справедливости ради надо сказать, что и с немцами у нас возникали проблемы, но их всякий раз удавалось решать. Помнится, в конце 1991 года руководство ростокского порта подняло цены на погрузочные работы в два раза. Мол, у нас вздорожали энергоносители. Платите, русские…

Мы бы и рады, да не можем, по Договору на транспортные расходы выделена строго фиксированная сумма. Пытались вразумить портовиков - не вышло. Пришлось обратиться к соседям ростокцев - в порт Висмар. Не очень он для нас был удобен, но делать нечего. Договорились, что висмарцы снизят тариф на 30 процентов в сравнении с Ростоком. И уже была снаряжена транспортная рота - механики, водители, - для работ в Висмаре, как прибыл срочный «гонец» из Ростока: руководство порта соглашалось грузить по старым ценам.

Инцидент оказался исчерпанным. Бывали и такие случаи. Но бывали и другие. Примером тому может служить труднейшая, опаснейшая операция по вывозу в Россию ракетного топлива. Наши цистерны, работающие на внутренних линиях, по жёстким требованиям ООН, не годятся для европейских железных дорог.

Германия попросту могла отказать нам в разгрузке этих ёмкостей в порту Росток и отправить назад, в Россию. Но федеральный министр транспорта ФРГ по просьбе главкома группы взял на себя ответственность. Вместе с ним дали «добро» на транзит сверхопасного груза премьер-министры земель, по территории которых проходили транспорты, а также полицай-президиумы.

Признаться, цистерны наши были не только нестандартными, крупногабаритными, но и далеко не новыми, производства ещё 50-х годов. Так что ответственность немецких чиновников была очень велика.

А ведь могли встать в позу, как поляки? Могли, имели все основания, ведь международные права на их стороне. Однако сумели понять, пойти навстречу.

Не побоюсь повториться - немцы были заинтересованы в скорейшем выходе наших войск. Но дело не только в этом. Следует отдать им должное, за все годы вывода никогда националистический угар не брал верх над разумом. Но это было в начале 90-х.

С тех пор много воды утекло. Сегодня Берлин готов увеличивать расходы на военные нужды и отправлять Киеву вооружение. Немецкие политики призывают наказать и изолировать Россию. А тогда именно немцы не раз урезонивали хорохорящиеся страны. Польшу, например, или Литву.

С Литвой разобрались немцы

Когда российские войска покинули Литву, местные власти закрыли в Клайпеде военную железнодорожную комендатуру. Комендатура та, крохотная, всего десяток человек: несколько офицеров, два мичмана, да четверо служащих. Однако свободная Литва не могла стерпеть на своей суверенной территории такой «крупный» воинский контингент иностранного государства.

А для Западной группы войск та клайпедская комендатура на вес золота. Прибывает транспорт из Германии в порт - там теперь уже чужая страна. Как решить таможенные проблемы, куда определить караул, сколько оплатить за фрахт парома? Десятки проблем. Их надо кому-то решать.

На самом высоком уровне обратились к Литве. После долгих раздумий затяжек, наконец, получено «добро» - комендатуре быть. Через неделю в ЗГВ приходит издевательский факс, литовцы передумали - комендатуре не быть. После поездки руководителя службы военных сообщений группы войск полковника Плюты в Клайпеду сжалился начальник Клайпедского морского пароходства, взял в свой штат четырёх служащих комендатуры. Но нагрузка слишком велика. Четверо не справляются с работой.

Готовится пакет документов с высокими подписями - заместителями начальника Генерального штаба Российской армии, заместителя министра путей сообщений, и снова двинулись с челобитной в Литву. Литва высокомерно челобитную приняла, но пальцем не пошевелила, чтобы решить эту проблему.

Плюнул начальник ВОСО группы и поехал в Бонн, в федеральное министерство путей сообщения. Рассказал свои беды-горечи. Подивились в министерстве поведению Литвы. Немцам тоже не выгодно терять рабочие места в порту Мукран, откуда уходят наши транспорты на Клайпеду. Обещали помочь, вразумить литовское правительство. Слово своё сдержали.

Набратались

Союзники, друзья, соседи… Сегодня все они, за исключением Украины, в НАТО. Братаются теперь с США, Великобританией, Францией. Мы набратались с ними вдоволь.

«Вступать в военные союзы следует лишь тогда, - считал кардинал Ришелье, - когда уверен, что справишься с противником в одиночку». По большому счёту мы всегда рассчитывали только на свои силы. Это был верный расчёт. Ибо, лишь слегка качнулся «корабль Советов» под неумелой рукой капитана, и союзники, друзья, «братушки» бросились с него, как крысы.

Чувство удавки на руках ли, на горле знакомо каждому, кто выходил из Германии, а особенно тем, кто выводил войска.

Страшная, право же, картина, когда бывшие друзья пытались обобрать до нитки ослабевшую Россию. Украина, пользуясь тем, что южные перевалочные базы теперь принадлежат ей, остановила эшелоны Западной группы.

Решила покуражиться, показать норов. Уже тогда давало себя знать русофобское начало. Ультимативно заявили, мол, не нужны рубли Киеву, как в своё время Польше марки, подавай… материал для пошива военной одежды. Только где же его взять, коли российские склады давно пусты.

Счастье наше, что только 5% грузов ЗГВ шли через украинскую станцию Чоп. Но несчастье в другом - вывод войск Западной группы явил собой экзамен истинности отношений России и её ближайших соседей. Тяжело сознавать, что предал нас всяк, кто мог предать, но тем трезвее будем впредь. И, помня заповедь де Голля, научимся уважать сначала себя. Научим этому других. Для этого у России есть всё - сила, слава, честь, великая история. Что, собственно, и показывают нынешние события.