Политолог Михаил Ремизов: «Сдаваться нельзя. Россия останется только в учебниках истории, которую напишут другие»

Сирия: быть начеку

- Михаил Витальевич, такое ощущение, что ситуация в мире - предвоенная. Возможно ли удержаться на грани?

- Сирия не входит в зону ключевых жизненных интересов России и США. В данном случае цена вопроса не соразмерна риску мировой войны. Кроме того, у США достаточно других инструментов войны против нас, кроме прямого вооруженного воздействия. Поэтому прямое военное столкновение крупных геополитических игроков все-таки маловероятно. А вот прокси-войны, войны «чужими руками» - а также информационная и экономическая война - будут продолжаться, это неизбежно. И это надолго.

- В какие конфликты попытаются втянуть Россию?

- Большинство уже обозначены на карте мира. Видно желание США методично нажимать на «болевые точки» Москвы. Это Донбасс, это Нагорный Карабах, разморозка конфликта в котором может поставить под удар позиции России на постсоветском пространстве и в ОДКБ. Это в перспективе Средняя Азия. И сегодня, конечно, это Сирия, где ожидаются удары США по правительственным военным силам.

И даже если текущий кризис удастся относительно благополучно миновать, трудности будут возникать снова и снова. Если наша цель состояла в разгроме джихадистских группировок, то критерии ее достижения понятны и выполнимы. Если это сохранение режима Башара Асада в долгосрочном плане, то позиция России оказывается уязвимой. Мы оказываемся заложниками чужой внутренней, региональной ситуации, которую практически невозможно урегулировать. Нам самим надо определиться: мы именно Асада хотим сохранить лидером этой страны, допускаем ли возможность прихода к власти его преемника - например, из числа отличившихся боевых генералов? И, главное, какую цель преследует постоянное военное присутствие в регионе? За счет чего оно будет окупаться, прямо и косвенно?

- США могут послать в Сирии в бой свою армию?

- Не обязательно. Удары могут наносить и чужими руками, например, вооруженных отрядов Сирийской свободной армии или курдских формирований. Но могут и напрямую - силами боевой авиации США и крылатыми ракетами морского базирования. «Репетиции» американцы уже провели: это удар по аэродрому Эш-Шайрат и нашумевший инцидент у берегов Ефрата в провинции Дейр-эз-Зор.

Военный успех России в Сирии нанес США репутационный ущерб, «мировой гегемон» не смог убрать неугодный режим и рискует потерей лица. Поэтому теперь нам будут жестко отвечать на вызов, мстить. Способов много.

Кстати

«Антитеррористическая коалиция под руководством США не смогла решить задачи по борьбе с террористами в Сирии, ее целью было закрепление военного и экономического присутствия в САР».

Из выступления министра обороны России генерала армии Сергея Шойгу на VII Московской конференции по международной безопасности, 4 апреля 2018 года

Донбасс: признать и ввести войска

- Вторая наша «болевая точка», видимо, у самых границ - Донбасс. Сколько может там длиться ситуация «межвременья»

- На мой взгляд, линия выжидания, линия на сохранение тлеющего конфликта в регионе, невыгодна России. Во-первых, мы за это платим - реальными деньгами из своего бюджета. Невеликий секрет, что ДНР и ЛНР живут за счет нашей «серой» помощи. Будь она прозрачной, средства использовались бы значительно эффективнее. Нормальная жизнь в республиках невозможна без восстановительных инвестиций. А восстановительные инвестиции вообще невозможны без какой-либо  определенности в вопросе о статусе.

Во-вторых, в существующем положении отколовшиеся территории юго-востока служат очень удобным инструментом для киевской пропаганды. Живут люди на Донбассе реально хуже, чем в Днепропетровской или Харьковской областях, и это служит жупелом для украинских регионов, в первую очередь русскоязычных. ДНР и ЛНР все больше становятся
«антивитриной», отваживающей украинских граждан от «русского проекта».

- В чем политические риски?

- В любой момент там может вновь вспыхнуть военный конфликт. Сил самопровозглашенных республик будет недостаточно для отражения полномасштабного наступления укрепившихся вооруженных сил Украины. России придется либо принять капитуляцию, либо решаться на прямое вмешательство. В обоих случаях последствия будут сложными. С этой точки зрения признание и обустройство в существующих границах - меньшее из зол.

Кстати

20 февраля 2018 года Петр Порошенко подписал закон о «реинтеграции» Донбасса. Неподконтрольные Киеву территории в документе названы «временно оккупированными». Закон предусматривает передачу президенту Украины права использовать армию внутри страны без согласия Верховной рады. В законодательном акте также закреплено состояние «войны» с Россией.

5 апреля Петр Порошенко заявил, что антитеррористическая операция (АТО) в Донбассе будет завершена в мае. «Мы переходим к другому формату обороны страны, - сказал он. - Формат АТО будет переведен в соответствующий военный формат». По словам Порошенко, предусматриваются более эффективные мероприятия с применением вооруженных сил. Он также обратил внимание на то, что наблюдается «рост уровня угрозы на востоке нашего государства, и порох надо держать сухим».

По материалам информагентства «Интерфакс»

Это признание может быть поэтапным. Но чтобы избежать войны, республикам нужно дать гарантии безопасности и создать там российскую военную инфраструктуру. Безусловно, будет сложно охранять крайне неудобную конфигурацию границы, к тому же проходящую рядом с крупными городами, но, повторюсь, мы уже оказались в ситуации, когда выбираем только из плохих вариантов. И все остальные - еще хуже.

- Вы представляете, какой вой поднимется на Западе? Нас же подвесят на самые жесткие санкции!

- Санкции будут в любом случае. Если нет повода, он выдумывается. Дутое «дело об отравлении Скрипалей» тому пример.

Санкционное кольцо будет только сжиматься

- Ситуация с санкциями против России - точно кошке хвост по частям рубят. Почему Запад сразу «пакетом» их не введет?

- Так эффективнее. На каждом этапе сохраняется возможность для оказания давления и создается пространство неопределенности, благодаря которому Москва может продолжать кормить себя иллюзиями. Если бы санкции ввели одномоментно, то поначалу был бы шок, но мы постепенно адаптировались бы и начали жить в новой реальности. Но Россию предпочитают держать в ситуации неопределенности.

- Ожидание беды страшнее ее самой?

- Да, именно так это и происходит сейчас. Постоянный фактор риска держит в напряжении политиков, бизнес, отдельных людей.

- В чем, по-вашему, главная опасность такой неопределенности?

- У наших противников - большое поле для маневра. Они могут вводить прямые санкции, а могут и вторичные. Опасность попасть под неожиданный удар есть, например, у контрагентов российских компаний. Любой бизнесмен подумает, а надо ли продолжать сотрудничество с «этими русскими» - покупать у них, поставлять комплектующие, инвестировать, давать кредиты?
Посмотрите, что произошло с ExxonMobil. Формально тот контракт, к которому возникли претензии, не попадал под санкции. Но власти США придрались к тому, что договор с ExxonMobil подписал глава «Роснефти», «санкционированный» Игорь Сечин.

Вторичные санкции - это большая опасность. И явно прогнозируемая уже в ближайшее время. Их не будет много, но они станут знаковыми. Мейнстрим определен: «не имейте никаких дел с Россией».

Кстати

В 2017 году американский Минфин оштрафовал корпорацию ExxonMobil на 2 млн долларов за «вопиющее» нарушение санкций, конкретно - за контракты с находящимся под санкциями главой «Роснефти» Игорем Сечиным. После этого ExxonMobil заявила, что из-за международных санкций против энергетического сектора России в 2018 году выходит из совместных с «Роснефтью» проектов.

По материалам агентства Bloomberg.

- Но ведь Запад крепко связан экономическими связями с нашей страной, им-то самим плохо не станет?

- Есть пределы, за которые Запад никогда не пойдет. Европа ни при каких политических конфронтациях не сможет обойтись без русского газа. Но ограничить на какой-либо период потребление нашей нефти - вполне способна. В целом, санкционная история, начиная с 2014 года, показала, что для Запада политика важнее бизнеса.

- У нас в «верхах» есть понимание, какие шаги наших  недоброжелателей против России станут следующими?

- Я не видел серьезных исследований по геоэкономике санкций. Есть общее понимание, что скоро могут заморозить в западных банках часть российских активов - государственных, крупных компаний и отдельных физических лиц, что будут новые санкции - персональные и коллективные. Мы действуем реактивно, по ситуации.

- Но ведь при таком раскладе «мяч» всегда на чужой половине поля?

- К сожалению. Видимо, сохраняются надежды, что еще можно договориться «по-хорошему». Но санкционное кольцо будет только сжиматься.

- Если бы не было 2014 года, Крыма, ситуация не стала бы такой драматичной? 

- На мой взгляд, ситуация является драматичной не из-за Крыма, а из-за того, что после Крыма мы не перестроили в должной мере свою финансовую систему и модель управления экономикой. Вашингтон объявил нам экономическую войну, а мы продолжаем жить по правилам «вашингтонского консенсуса» (открытые рынки, финансовая дерегуляция и так далее). Кроме того, повышенное давление на Россию связано со складывающейся на наших глазах биполярностью США (Запад) - Китай. Для нашей страны было бы очень полезно и со всех сторон выгодно занять позицию между «полюсами».

Но, к сожалению, занять позицию «балансира», необходимого для каждой из сторон, нам не дали. Из России пытаются сделать страну-изгоя, что-то вроде Ирана после исламской революции 1978-1979 годов. Думаю, что дальнейшие санкции против России могут применяться по «иранской кальке».

Не надо тешить себя иллюзиями. Не «обойдется»

- Плохо, когда не дают выбора. Как выбираться из «угла», куда нас пытаются загнать? 

- В любом случае, для России нет вопроса «дешевой» капитуляции. Поражение будет тяжелее, чем в холодной войне, за проигрыш в которой мы заплатили огромную контрибуцию - вывозом по бросовым ценам национальных богатств, потерянными территориями, не рожденными детьми, наконец. Теперь заберут подчистую - территории, мозги ученых, запасы полезных ископаемых. Все заберут.

Кстати

«В нашей стране идут споры, является ли Россия нашим другом. На самом деле это неправильный вопрос, поскольку Россия никогда не будет нашим другом... Мы не хотим быть другом тому, кому не можем верить. А сейчас между США и Россией нет доверия»

Из выступления постоянного представителя США при ООН Никки Хейли в Университете Дьюка, 6 апреля 2018 года

- Что нужно для того, чтобы выстоять? 

- Прежде всего, нужна новая элитная сборка. На все значимые административные посты должна прийти национально ориентированная бюрократия. Важным индикатором в этом отношении будет новый состав правительства. В крупном бизнесе должны остаться только национально ответственные предприниматели - с соответствующими стратегиями инвестирования, концентрации капитала. Что крайне важно: должна и дальше повышаться роль в обществе военного сословия - как коллективного гаранта суверенитета страны.

- Мы не втянемся в новую гонку вооружений? Есть ли шанс при нашей, скажем так, невеликой и не всегда прозрачной экономике, выдержать бремя расходов на массовое перевооружение новейшим высокотехнологичным оружием?

- Она, гонка, уже идет, и никуда мы от нее не денемся. Вопрос, насколько она будет для нас экономичной. России не нужен военный паритет с Америкой. Необходимо обеспечить гарантированное причинение неприемлемого ущерба любому агрессору, если он пойдет на нас войной, в том числе и анонимной, и гибридной. А это может достигаться за счет асимметричных, в том числе, относительно дешевых, по сравнению с тем, что делают американцы, решений.

Но для того, чтобы находить такие решения, нужно в приоритетном порядке развивать системы анализа и планирования. Пока это слабое звено. Без этого «в долгую», если вспомнить слова президента, мы не выстоим. А сдаваться нельзя. Иначе Россия останется только в учебниках истории, которую напишут другие.

- Звучит апокалиптично. 

- В книге «Мировой порядок» Генри Киссинджер написал о Германии 1918 года с явным отсылом к сегодняшней России. Цитата не точная, но смысл такой: если державы-победительницы в Первой мировой войне хотели предотвратить возможный в будущем реванш Германии, то условия Версальского договора были слишком мягкими, а если хотели интегрировать проигравшую страну в новый порядок мироустройства, то - слишком жесткими. Ровно то же, с их позиций, касается и России после холодной войны. Часть западных элит - дальновидная, но незначительная - сожалеет о том, что России не предложили полноценных условий интеграции. Другие - а это, увы большая и наиболее влиятельная часть - жалеют о том, что не доделили «российское наследство» до конца. Во второй раз такой ошибки не допустят.

Чтобы выстоять в длительном противостоянии, нужно хорошо понимать цену поражения. Кстати, именно этого понимания не было в конце 1980-х. Ни у большей части элит, ни у общества. Так что, надеюсь, и мы не повторим второй раз одну и ту же ошибку.

***

Визитная карточка

Ремизов Михаил Витальевич - президент Института национальной стратегии, председатель президиума экспертного совета при Коллегии Военно-промышленной комиссии, член экспертного совета при Правительстве Российской Федерации, член Государственной комиссии по вопросам развития Арктики. Сфера экспертной и общественно-политической деятельности: теория и история политических идеологий, национальная безопасность, промышленная политика в стратегических отраслях экономики, анализ этнополитических рисков и угроз.

Бьют по «верхам»

В апреле 2018-го США ввели санкции еще против 38 юридических и физических лиц России. ТАСС опубликовал новый санкционный список полностью.

Физические лица

Андрей Акимов - председатель правления Газпромбанка

Владимир Богданов - генеральный директор «Сургутнефтегаза»

Олег Дерипаска - президент Объединенной компании «Русал», президент En+ Group

Алексей Дюмин - губернатор Тульской области

Михаил Фрадков - директор Российского института стратегических исследований

Сергей Фурсенко - президент футбольного клуба «Зенит», член совета директоров «Газпром нефти»

Олег Говорун - начальник Управления президента по социально-экономическому сотрудничеству с государствами-участниками СНГ, Республикой Абхазия и Республикой Южная Осетия

Сулейман Керимов - член Совета Федерации от Республики Дагестан

Владимир Колокольцев - министр внутренних дел

Константин Косачев - председатель комитета Совета Федерации по международным делам

Андрей Костин - президент-председатель правления ВТБ

Алексей Миллер - председатель правления «Газпрома»

Николай Патрушев - секретарь Совета безопасности

Владислав Резник - депутат Госдумы

Игорь Ротенберг - предприниматель

Кирилл Шамалов - член правления ПАО «СИБУР Холдинг»

Евгений Школов - помощник президента РФ

Андрей Скоч - депутат Госдумы

Александр Торшин - первый заместитель председателя Совета Федерации

Владимир Устинов - полномочный представитель президента в ЮФО

Тимур Валиулин - начальник Главного управления по противодействию экстремизму Министерства внутренних дел Российской Федерации

Виктор Вексельберг - президент фонда «Сколково», председатель совета директоров группы компаний «Ренова»

Александр Жаров - глава Роскомнадзора

Виктор Золотов - директор Федеральной службы войск национальной гвардии

Компании

Агрохолдинг «Кубань»

Промышленная группа «Базовый элемент»

Компания B-Finance

Группа En+

«Группа ГАЗ»

«Газпром бурение»

Компания «Евросибэнерго»

Компания «Ладога менеджмент»

Группа NPV Engineering

ГК «Ренова»

Компания «Рособоронэкспорт»

Банк «Российская финансовая корпорация»

Машиностроительный холдинг «Русские машины»

Компания «Русал»