Первая советская твёрдотопливная МБР РТ-2 (8К98).Неистовый француз
Первая советская твёрдотопливная МБР РТ-2 (8К98).
В конце 1950-х годов по каналам разведки в СССР стала доходить тревожная информация о ведущихся в США работах по созданию нового типа межконтинентальных баллистических ракет. Двигатели этих ракет работали на твёрдом топливе и имели высокую боевую готовность. В условиях холодной войны и возможности нанесения первого ядерного удара из-за океана, боеготовность ракет становилась важнейшим фактором. А обеспечить эту самую боеготовность при длительном хранении, благодаря отсутствию необходимости заправки топливом перед пуском, было намного проще. Не говоря уже о том, что при переходе на твёрдотопливные «изделия», существенно сокращается наземное стартовое оборудование, снижается объём регламентных работ и численность стартовой команды.
Всё это понимали и наши ракетостроители. Но откровенно говоря, не очень верили данным разведки. Конечно же, пытались просчитать возможности и научный потенциал США и приходили к единому выводу: в настоящее время такую ракету, которая бы смогла долететь из США до Советского Союза, создать невозможно.
Государственная сверхзадача
На эти выводы безусловно воздействовали научные взгляды ведущих учёных-ракетостроителей. А «законодателями мод» в СССР тогда были авторитетнейшие академики Владимир Челомей и Михаил Янгель - создатели, как раз-таки, жидкостных ракет. За ними был научный потенциал их КБ, мощная производственная база, да и немалые заслуги перед Отечеством.
Однако жизнь вскоре опрокинула эти взгляды. Данные разведки оказались правдой, а Карибский кризис заставил руководство СССР осознать, что мы критически отстали от американцев, и наши ракетные технологии требуют пересмотра.
Советский Союз не желал больше рисковать и зависеть от политической конъюнктуры - «ядерный меч» должен был стать разящим не только в речах Никиты Хрущёва, но и в реальности. Государству, как воздух, нужны были твёрдотопливные ракеты. Над их созданием работали учёные, изобретатели, военно-промышленный комплекс страны и… разведка.
«Ядерный меч» должен был стать разящим не только в речах Никиты Хрущёва, но и в реальности.Так, в перечне Главного разведуправления на 1962-1963 годы значилась важнейшая государственная задача: добыть документы и образцы американских твёрдых топлив и их компонентов.
В архивах Главного разведуправления сохранилось любопытное письмо. На нём в левом верхнем углу штамп очень высокого учреждения - Комиссии по военно-промышленным вопросам Высшего Совета народного хозяйства СССР. Комиссия указывает начальнику ГРУ, что монография по материалам, используемым в США для ракет на твёрдом топливе, представит интерес для организаций оборонной промышленности. И далее обозначаются «технологические вопросы, которые должны содержать подробное описание».
Учёные хотели бы иметь описание «технологий и режимов изготовления материалов и деталей из этих материалов (лист, пластины, прессованные детали, лента для намотки, методика и режимы нанесения и т. п.)», а также «полные данные о физико-химическом составе, включая развёрнутые структурные формулы соединений».
Всё это многообразие данных комиссия ВСНХ СССР надеется получить, как указано в письме, «по конкретным типам изделий ракетной техники, желательно по МБР «Минитмен».
Таким образом, перед военной разведкой была поставлена задача государственной важности, или, говоря современным языком, сверхзадача. По своей значимости в тот период она была соизмерима разве что с атомным проектом Советского Союза.
Кому же выпала судьба решать эту сверхзадачу? Право же не могу говорить за всю военную разведку. Уверен, её решала не только парижская резидентура, но в данном случае, в моём распоряжении находятся уникальные архивные документы и живые свидетельства участников тех дней именно на этом направлении. Они-то и дают мне право утверждать, что решающую роль сыграли оперативный офицер резидентуры Виктор Любимов и его агент.
Среди коллег - военных разведчиков. В. Любимов - в центре, слева - А. Попов, справа - Б. Поликарпов.Под псевдонимом «Бернар»
Кто же этот агент, известный в сети парижской резидентуры ГРУ под псевдонимом «Бернар»?
Прежде всего, он крупный химик-технолог, занимавший высокую должность вице-президента крупнейшей с мировым именем фирмы США. Его деловые связи распространялись на такие фирмы-гиганты, как «Дюпон», «Аэроджет», «Маршал Индастрис», «Тиокол». Этот человек имел солидное положение в обществе, был независим, финансово обеспечен. В одном из своих докладов руководству начальник французского направления ГРУ генерал-майор Иван Чередеев писал: «От оплаты своих услуг Бернар отказывается…»
Теперь можно представить сложность задач, стоящих перед вербовщиком. Что мог предложить Виктор Любимов в качестве компенсации за ту трудную, опасную работу своему французскому «другу»? Да, в сущности, ничего. Однако, как говорят, пути Господни неисповедимы.
Вначале они крепко сошлись, подружились. Человеческие симпатии - основа любой плодотворной работы. Во многом они были похожи друг на друга. Бернар - в общении живой, весёлый, ум - гибкий, аналитический. Да, была разница в возрасте, солидная, в полтора десятка лет, но она не мешала общению. У Любимова к тому времени был уже солидный опыт работы в разведке, коммуникабельность и обаяние, умение расположить к себе.
На пути решения Любимовым поставленной Центром задачи была одна сложность. Дело в том, что Бернар являлся инженером-химиком, специалистом в области высокомолекулярных полимеров. И его фирма напрямую не вела исследовательские работы по твёрдым топливам. Так что излишнее внимание к таким закрытым темам могло вызвать подозрение.
Агент «Бернар» работал со специалистами фирмы «Дюпон».Шифровка:
«…Возможности Бернара базируются на его широких личных связях с целым рядом лиц в американских и французских компаниях, а также на том, что его завод работает по американской лицензии (70% американского капитала), и поэтому имеет основание для обмена документацией.
Вместе с тем следует отметить, что высокая степень секретности производства твёрдых топлив и хорошая материальная обеспеченность знакомых Бернара (как правило, они относятся к руководящему составу компаний) очень затрудняет задачу по добыванию материалов, а также постановку отдельных конкретных вопросов».
Из отчёта Любимова в Центр.
Тем не менее, несмотря на все трудности, Москва однажды получила обнадёживающее сообщение из парижской резидентуры: «Бернар дал согласие добыть интересующие нас материалы». Так началась работа с одним из ценнейших агентов.
Бернар, пользуясь своими широкими связями в научных и производственных кругах, налаживал отношения с теми, кто владел секретами твёрдого топлива. Однако владельцы этих секретов были не очень разговорчивы и щедры на информацию, даже со своими коллегами.
«Встреча Бернара, - сообщал парижский резидент, - со своим хорошим знакомым, руководителем научно-исследовательских работ фирмы "Дюпон" - Абертти во время международного салона по пластикам в Париже подтвердила сложность подходов к этой теме.
Абертти - американец ирландского происхождения, хорошо обеспечен, настроен антисоветски. Во время беседы с Бернаром был очень осторожен в вопросах производства твёрдых топлив, и если сообщал отдельную информацию, то только после солидной дозы спиртных напитков».
Летом 1962 года Бернар выезжал в США по делам своей фирмы. Разумеется, эту поездку он использовал в разведцелях. Но и тут пришлось столкнуться с теми же трудностями. Таковы были реалии.
Во время встречи в Париже 19 июля Бернар и Любимов пришли к выводу: для приобретения американских технологий производства твёрдого топлива есть два пути. Первый вполне официальный - приобрести их у американцев на паях с какой-либо французской фирмой, и второй - секретный - добыть через представителя компании «Аэроджет» во Франции.
Откровенно говоря, Любимову с трудом верилось в осуществление столь фантастической перспективы - перекупить все технологии одним махом.
И всё же Бернар занялся разработкой этой «фантастической» идеи: он встретился с президентом фирмы «Аэроджет» и его представителем в Европе. Увы, его ждала неудача. Американцы ответили отказом. США пойдёт на продажу Франции твёрдотопливной технологии только в рамках НАТО.
Виктор Любимов у входа в кабаре «Мулен Руж».Монография для… советской военной разведки
Но неистовый француз не унывал. Бернар предложил своему советскому руководителю ещё один вариант: он на материальной основе от имени своей фирмы заказывает научную монографию одному из своих коллег-учёных, который занимается проблемами твёрдотопливных ракет. Кстати говоря, этот коллега оказался президентом одной из компаний. Назовём его, к примеру, Бишопом.
Вскоре в парижской резидентуре уже читали письмо, полученное от Бишопа в ответ на предложения Бернара.
«Дорогой Бернар! - писал коллега, - Я очень рад, что мы имели возможность встретиться, и надеюсь, в будущем будет много возможностей провести время вместе.
В своём письме я хочу подтвердить наш разговор в отношении вашей заинтересованности в твёрдом топливе. В течение ближайших дней я буду иметь деловые контакты с группой планирования фирмы "Тиокол" для того, чтобы начать изучение возможности сотрудничества с вашей компанией. Одновременно я продолжу мои контакты с компанией "Аэроджет" по этому вопросу. Исходя из этих контактов, я буду в состоянии сообщить вам, какие дополнительные шаги нужно будет предпринять.
С личным тёплым приветом. Искренне ваш Бишоп».
Разумеется, господин Бишоп и представить себе не мог, что начинает работу над монографией для… советской военной разведки. И, тем не менее, это было так.
А в Москве, особенно в последние месяцы, пристально следили за работой агента под псевдонимом Бернар. Все его материалы, направляемые в различные научные и военно-промышленные организации, получали неизменно высокую оценку.
Наступил тот момент, когда Москва захотела лично познакомиться со своим французским агентом. Бернар был приглашён в столицу. Официально он приезжал на переговоры в объединение «Техмашимпорт» по поводу поставок в Советский Союз оборудования для производства полимеров и смол.
В конце сентября 1962 года Бернар прилетел в Москву. Предстояла встреча с серьёзными специалистами военно-промышленного комплекса СССР.
После этой встречи в Москве наши учёные-специалисты дали следующее заключение: «Беседа оказалась полезной. Уточнён ряд деталей производства корпусов ракет и твёрдого топлива. Бернар назвал ряд химических компонентов, которые оказались интересными, а также предложил передать их образцы и химический состав.
В конце сентября 1962 года Бернар прилетел в Москву и встречался со специалистами военно-промышленного комплекса СССР.Договорились, что перечень вопросов по технологии и образцам твёрдых топлив будет направлен нами в Париж для ориентировки Бернара».
Таким образом, оперативный и научный результат от этой поездки был весомым. После возвращения в Париж Бернар продолжает активно работать. Он ищет возможность нелегального приобретения технологии ТТ.
Шифровка:
«Лютов совместно с Бернаром провели операцию по скоростному фотокопированию закрытого сборника, подготовленного Бишопом по заказу немецкого концерна «Фарке Хост».
Сборник получен утром 23 марта от доверенного лица Бишопа - Кемпа, и возвращён через два часа. Семёнов».
Март 1963 года. Телеграмма в Центр.
Читая в архивных документах телеграммы подобного содержания, я часто думаю, сколь жесток и несправедлив язык разведдокументов. В несколько строк уместилась ответственная и сложная, поистине историческая операция, проведённая парижской резидентурой и, в частности, Любимовым. А в Центр в помощь нашим специалистам, ушёл совершенно секретный научный сборник - плод трудов американских учёных. В Москве он оказался раньше, чем в Бонне.
Как учёный и бизнесмен Бернар понимал важность не только документальной информации, но и образцов. «За последние месяцы, - сообщает Виктор Любимов, - Бернар в соответствии с заданием передал целый ряд образцов и письменных документов к ним по производству твёрдых топлив. Среди них - образцы порошкового, гранулированного алюминия и ответы на вопросы наших специалистов по его характеристикам и производству; описание компонентов твёрдого топлива для МБР «Минитмен» и письменная информация о карборанах фирмы «Тиокол»; образцы исходных материалов для твёрдого топлива, используемого в МБР «Полярис» и «Минитмен».
Старт американской ракеты «Минитмен-1».…Американский научный сборник, письменные материалы, компоненты ТТ оценивались в Центре неизменно как «весьма ценные» или «ценные». Однако нашим учёным хотелось большего. Они мечтали напрямую получать ответы, что называется, на самые сложные, наукоёмкие вопросы. Те вопросы и проблемы, в решении которых буксовали наши институты и лаборатории.
И военно-промышленная комиссия при Совмине СССР пошла на беспрецедентный шаг
31 марта 1964 года Оперативное управление ГРУ получило план-проспект монографии по химии и технологии получения твёрдых топлив, составленный в Комиссии Совета Министров СССР по военно-промышленным вопросам. План-проспект отработан на русском и английском языках. Состоял из четырёх разделов и охватывал круг важнейших научно-исследовательских проблем, от исходных материалов и рецептур до методов подготовки и контроля.
Таким образом, Бернару предстояла трудная работа. Более того, в его руках находился документ государственной важности - попади план-проспект монографии в чужие руки, для специалиста в этой области не проблема просчитать уровень наших разработок твёрдотопливных ракет.
В мае 1964 года Бернар вновь побывал в Москве. А 19 мая Центр сообщил в парижскую резидентуру, что «беседы с Бернаром в Москве по твёрдым топливам были чрезвычайно полезными».
По итогам работы военного разведчика В. Любимова во Франции доклады шли начальнику Генерального штаба маршалу С. Бирюзову.Судя по документам, сохранившимся в архивах ГРУ, Бернару, кроме конкретизации указаний по монографии, было задано около 50 вопросов по твёрдым топливам. Среди них такие, которые касались состава твёрдого топлива применяющегося в первой, второй и третьей ступенях межконтинентальных баллистических ракет «Минитмен», получения крупногабаритных зарядов для МБР без дефектов, положения двигателя, состояния температуры, вакуума при заполнении.
В конце мая состоялась встреча Любимова с Бернаром. Он был доволен московским приёмом. Доложил, что разделил монографию на три части «в соответствии с возможностями и степенью уверенности в своих американских связях» и поручил исполнение нескольким крупным учёным на основе материальной заинтересованности. Сам он решил играть роль конфиденциального посредника французских фирм, начавших производство ТТ.
…В марте 1965 года в Москве, в обстановке секретности, по инициативе военного отдела ЦК и военно-промышленной комиссии состоялось закрытое совещание по проблематике разработки и производства твёрдотопливных ракет.
Главное разведуправление представлял бывший резидент в Париже генерал-майор Иван Чередеев. Он доложил, что работа над монографией идёт в соответствии с намеченным планом.
Через пять месяцев на стол начальника советской военной разведки легла докладная записка. «Ценный источник парижской резидентуры Бернар, - говорилось в ней, - передал монографию, которая была написана по согласованному с нашими специалистами плану, его другом президентом компании "Ф-Ч Лтд" Гаем Бишопом.
Монография состоит из 2-х глав и является первой частью комплексного документа по вопросам топлив, используемых в ракетной технике».
22 августа 1965 года из Парижа неожиданно пришло сообщение, в котором говорилось, что Бернар тяжело болен.Вечная память
А вскоре после этого, 22 августа 1965 года, из Парижа неожиданно пришло сообщение, в котором, в частности, было: «Бернар тяжело болен. Басов с соблюдением мер предосторожности посетил его дома. Бернар был рад визиту и сказал, что ждал его.
Он поблагодарил за предложенную помощь медикаментами. От денежной помощи отказался и попросил навестить его ещё раз дней через десять.
Положение Бернара очень тяжёлое - рак печени. С постели он не встаёт».
Последняя шифровка:
«24 октября в Париже скончался Бернар. Похороны состоялись 27 октября. Басов посетил жену Бернара, выразил соболезнование и готовность оказать помощь. Жена поблагодарила за участие и заботу о Бернаре в последние недели его жизни».
Шифрограмма из Парижа в Центр от 2 ноября 1965 года.
