«Моряк» остаётся в строю

Когда Сергей Михайлов пришёл на первую после большого перерыва тренировку в свою новороссийскую команду «Шторм», он всё время улыбался. Народ в команде здорово обновился, и никто не мог понять, с чего такая весёлость парня одолевает. А сорок четвёртый номер всё катал и катал, выписывая зигзаги в проходах к воротам, отказывал спиной в защиту, точно выходил на пас, и только опытный глаз мог заметить, что делал он всё это словно в замедленном кинокадре - с некоторой неуверенностью. На самом деле Сергея переполняла радость от того, что он вернулся в хоккей и вообще к нормальной жизни. И не хотелось никому объяснять, что свою правую ногу он оставил в Марьинке на Донбассе, что у него протез.

Корабельная служба особая

Военную службу Сергей Михайлов начинал «срочником». И считает, что ему очень повезло, что чувашский военкомат направил его в Военно-морской флот. На тральщик в Новороссийск попал служить без «учебки», но специальность корабельную освоил быстро, помогло развитое с детства любопытство и результат серьёзных занятий спортом - самодисциплина. Поэтому, когда пришло время увольняться в запас, командир корабля предложил старшему матросу Михайлову перейти на контрактную службу в экипаже. Сергей с удовольствием согласился. С таким же чувством и служил дальше, при этом ещё получил и среднее специальное образование.

Когда в военно-морскую базу пришёл новый патрульный корабль, Михайлову предложили на нём интересную должность. И хотя выходов в море стало в разы больше, патрульная служба пришлась ему по душе. А с хорошим настроем и дело спорится: Михайлову присвоили мичманское звание, успехи в службе отметили медалью. Во время Крымской весны их экипаж в полной боеготовности патрулировал побережье полуострова - существовала реальная угроза десанта укронацистов с моря. В общем, сейчас Сергей вспоминает корабельную службу с ностальгической теплотой.

Но молодости свойственно стремление к неизведанной жизни. Друг открыл риэлторскую фирму и предложил сотрудничество, намекнул, что есть возможность заниматься любимым хоккеем. Этот аргумент оказался весомым. Работа была интересной и обеспечивала безбедную жизнь. Машина, квартира, тренировки и игры ночной хоккейной лиги - всё, как у успешных людей.

Штурмовику объяснять не надо

С началом спецоперации запало Сергею в душу щемящее чувство - ребята там воюют, а мы, как бы, в стороне отсиживаемся. А тут ещё пришла горькая весть - погиб его бывший командир корабля, которого он не просто уважал, а считал для себя образцом военного профессионала.

В военкомате пошли навстречу, без всякой волокиты направили «за ленточку», только звание с мичмана на прапорщика поменяли. Там краткая, но ёмкая подготовка по штурмовым наукам в застройках, лесополосе и на открытой местности, и вперёд - на линию боевого соприкосновения прославленной 150-й гвардейской мотострелковой дивизии, бойцы которой в 1945-м подняли Знамя Победы над Рейхстагом. Кстати, и оба деда Сергея и даже бабушки Победу тоже на фронте приближали, как могли. С июня 2022 года прапорщик Михайлов - заместитель командира штурмового взвода с позывным «Моряк». В роте его сразу предупредили, что штурмовик - самая рискованная специальность в воюющих войсках. После первой же боевой задачи он с этим полностью согласился.

Кто хоть раз штурмовал опорник укронацистов, тот знает, что это такое, кому не довелось - тот вряд ли может себе представить, как выживают солдаты в подобной огненной кутерьме под танковым и артиллерийским огнём врага, под градом пуль и осколков, когда ты выскакиваешь из здания, а оно несколько секунд спустя оседает от мощного взрыва.

- Если кто-то скажет, что под огнём страха нет, это - чистой воды лукавство, - говорит, приглаживая серебристый вихор в своих рыжих волосах, Сергей. - Страх иногда загустевает до ужаса, когда отовсюду летят пули, рвутся снаряды, мины, а сверху тебя выцеливает убийца-дрон. Это нормальная реакция живого человека, и нет смысла что-то здесь выдумывать. Но ужас смерти лично меня не сковывал, а бросал вперёд, от укрытия к укрытию. Смерть или ранение товарищей хлестали по нервам сильно. Были случаи, что увидев такое, солдат не мог пойти на штурм - колени подкашивались. Мы не осуждали. Психика ведь у всех разная. У меня страх иногда переходил в ярость. А порою я его подавлял простой молитвой: «Господи, спаси!». Я повторял её на каждом шагу во время штурма. И, кажется, она помогала. До поры до времени.

И времени такого было отпущено воину во Христе Сергию чуть больше двух месяцев. 24 августа под Марьинкой на Донецком участке боёв его штурмовая группа под танковым и артиллерийским обстрелом целый день выбивала укров из опорника в полуразрушенном доме. Закончив дело, восемь бойцов возвращались в тыловой район. И тут над их головами прожужжала «птичка». Хорошее настроение от успешно выполненной задачи без потерь, наверное, помешало нашим «штурмам» точно оценить опасность. Да и то: беспилотник мог быть и нашим, лететь на разведку, опять же, на «укрокамикадзе» он не был похож - пролетел, и всё…

- Когда дрон улетел, мы ещё больше повеселели, подумали, что пронесло, - вспоминает тот кардинально изменивший жизнь день Сергей Михайлов. - Но когда мы стали переходить шоссе, нашу группу плотным прицельным огнём накрыли сразу несколько миномётов. Скорее всего, стреляли из польского миномёта - радиус поражения у него небольшой, но выстрелов и пролёта мин не слышно. А разрывов сразу было несколько. От асфальта осколки рикошетило во все стороны. Ребята мои падали, как подкошенные. Как оказалось, пятеро получили серьёзные ранения. После «моего» разрыва мины я ничего не почувствовал, наверное, это был шок.

Говорят, у человека перед смертью вся жизнь перед глазами пробегает. У Сергея так и было в тот момент, как фильм ускоренной прокрутки: первый раз в первый класс с букетом разноцветно-ярких астр, школьная хоккейная команда на замёрзшем пруду чувашского посёлка Ибреси, уставшая мама после работы, улыбающиеся младшие братишка с сестрёнкой, выпускной школьный вальс, первый шаг на палубу тральщика, шашлыки на новороссийском морском берегу с друзьями под ароматное «Абрау-Дюрсо», военкомат, первый бой на земле Донбасса. Пожалуй, если бы потом ему захотелось весь этот «фильм» изложить на бумаге, школьной тетрадки не хватило бы.

Тогда же достаточно было одного взгляда, чтобы понять: ноги ниже колена нет. Кровь из культи пульсирует, пропитывая лоскуты штанины. Быстро рванул из кармана на левой руке жгут и стянул им остаток ноги выше колена. Распаковал перевязочный турникет и наложил его на рану. Но тут ещё один взрыв посёк Сергею осколками левую ногу и пробил бронежилет на спине. Когда сознание начало туманиться, подоспели ребята из их роты, вкололи обезболивающее, уложили на носилки и бегом понесли из-под огня. «Не спи, "Моряк", а то замёрзнёшь!», - взбадривал прапорщика один из них, стараясь удерживать Сергея по эту сторону сознания. Успели, донесли.

Батальонные и полковые медики сделали всё, что могли, и отправили Михайлова в донецкую больницу, оттуда, после стабилизации состояния, - переправка в ростовский госпиталь. Ещё несколько операций Сергею пришлось перенести в Центральном военно-клиническом госпитале имени Вишневского в Москве. Четыре месяца госпитальных палат к унынию не привели. Наоборот, Сергей сразу решил для себя, что жизнь только начинается. Конечно, она несколько иная, где надо вырабатывать новые привычки, ставить перед собой другие цели. Полученный протез он освоил в два раза быстрее отпущенного срока и реабилитацию прошёл по ускоренной программе.

Третий контракт

В отпуск по ранению он приехал, чуть прихрамывая на правую ногу. В семье не знали, что он воевал в Донбассе. По телефону Сергей рассказывал маме, чтобы не расстраивать, о нормальной жизни в Новороссийске, дескать, всё у него складывается хорошо, старался найти убедительные слова. Брат уходил на срочную службу, и дополнительные переживания маме, решил старший сын, были ни к чему. Когда он показал родным свой протез, мама и сестрёнка расплакались. Но Сергей успокоил их, дескать, всё уже позади, будем жить!

А жизнь свою Сергей Михайлов уже не представлял без военной службы. И ему пошли навстречу - после подписания третьего по счёту контракта определили на должность в военкомате, куда в скором времени пришла и награда - медаль «За отвагу» за тот самый последний для него бой. Новую службу, как у него заведено, прапорщик Михайлов взялся осваивать основательно. По большей части работать ему приходится с людьми. А в этом деле, как он считает, мелочей не может быть, как и равнодушия.

Ритму жизни, который выбрал молодой ветеран боевых действий, могли бы позавидовать многие его сверстники. Он дистанционно учится в Курском финансово-экономическом институте, почти всё свободное от службы и учёбы время посвящает тренировкам в составе хоккейной команды «Шторм» и даже выступил в товарищеском матче по формату акции в поддержку наших бойцов спецоперации «Своих не бросаем», который проходил в Краснодаре. Протез у него не спортивный, а обычный, весь потенциал нападающего в игре не позволяет реализовать, но Сергей уверен, что и эту ситуацию с помощью друзей он преодолеет.

Яркими эмоциями была отмечена встреча в телестудии с однополчанами, разделившими боевую судьбу под Марьинкой. Телевизионщики собрали всех пятерых товарищей, которые пострадали в тот день от вражьего миномётного обстрела. Они не виделись и не слышались между собой два года. Жизнь разбросала парней: Сергей служит в Новороссийске, кто-то вернулся на родину во Владивосток, один - в Москве, а двое после лечения вернулись в районы боевых действий спецоперации. Но все они были очень рады вновь увидеться. И дали друг другу слово отныне встречаться чаще.

По программе реабилитации «Народного фронта» Михайлов впервые в жизни смог увидеть парад в честь Дня Победы с трибуны на Красной площади. В окружении ветеранов Великой Отечественной войны и участников специальной военной операции получил волнующие впечатления от увиденного. И, как он признаётся, возникла мысль снова отправиться в Донбасс. Конечно, с протезом для штурмовых дел он уже не годен. Но если потребуются люди с боевым опытом, чтобы передать его молодым бойцам, почему бы и не вернуться туда?

Сергей продолжает общаться с ребятами из штурмовой роты, в которой воевал. Не все из них сейчас за «ленточкой». Кто-то по ранению выбыл вчистую, а кто-то восстанавливается и собирается вернуться в боевую обстановку, как друг из Владивостока, который проходит сейчас переобучение по боевой специальности и намерен снова поехать в зону спецоперации. Сергей вполне допускает, что и ему за «ленточкой» тоже может найтись место. И это - не ностальгические фантазии. Летал же в небе войны Алексей Маресьев на двух протезах…

Вернулся он и в насыщенную яркими впечатлениями жизнь активного молодого человека. Вот только дни рождения он теперь отмечает скромно, без шумных застолий. На тридцатилетие просто съездил с друзьями на рыбалку. Да и другие праздники отмечать с весельем нет у Сергея настроения. Не до праздников нынче, считает он, потому что война ещё не закончена.