Наши на войну в «боевом такси» не ездят

Заграница никому не поможет

В России стало хорошим тоном издеваться над украинским карго-культом. Действительно, очень смешно наблюдать за тем, как граждане Украины заходятся в счастливой истерике, получая очередную порцию очередного западного «чудо-оружия». Только, к сожалению, этот же карго-культ имеет место и у нас. Достаточное число россиян впадают в аналогичное состояние, когда западное «чудо-оружие» благополучно горит на украинской земле.

Получается, в России западную технику тоже считают «чудо-оружием», только не хотят себе в этом признаться?.. Хотя прекрасно известно, что ни в каком классе вооружений (кроме, может быть, атомных авианосцев) западная техника не имела и не имеет никакого принципиально качественного превосходства над советской или российской.

В 2022 году на роль «чудо-оружия» претендовал турецкий боевой БПЛА «Байрактар», о чём сейчас вряд ли кто-то вспомнит. Хотя по опыту Сирии и Ливии было ясно, что у подобных машин против современной ПВО шансов никаких. А прошлым летом у нас была буря восторгов (а у противника - сильный шок) по поводу успешного горения немецких танков «Леопард-2». Между тем известно, что ранее Дания потеряла от 3 до 5 «Леопардов-2» в Афганистане, а Турция - не менее 9 таких же машин в боях против курдов на севере Сирии (от фугасов, РПГ, ПТРК). Причём в обоих случаях это были потери в ходе так называемых противопартизанских войн.

Так какие были основания предполагать, будто «Леопарды» не будут уничтожаться и в ходе полномасштабной классической войны?

Ещё более удивительной выглядела эйфория в нынешнем году по поводу уничтоженных на Украине «Абрамсов», хотя эти машины широко использовались на Ближнем Востоке, и их потери там были немалыми. Например, сухопутные войска и морская пехота США безвозвратно потеряли в Ираке в 1991-м и в 2003-2009 гг. как минимум 63 «Абрамса», а ещё один, уже морпеховский «Абрамс», погиб в Афганистане в 2013 году.

Кроме того, не менее 25 танков «Абрамс» были потеряны вооружёнными силами Ирака, созданными американцами, и не менее 14 - армией Саудовской Аравии (во время интервенции в Йемен). Таким образом, в общей сложности в боях было уничтожено более сотни танков «Абрамс», из которых только один в феврале 1991 года был уничтожен огнём иракского Т-72. Все остальные погибли от фугасов, РПГ и ПТРК.

Надо ещё отметить, что Украине США передали более старые М1А1. При этом среди американских потерь в Ираке - не менее 7 более совершенных М1А2 и не менее одного М1А2 SEP (дальнейшая модернизация А2). И все 14 потерянных саудовских «Абрамсов» - тоже А2. Так в чём причина неуёмной радости по поводу гибели украинских А1 в интенсивном общевойсковом бою, что принципиально нового произошло? Не унижаем ли мы этими чуть ли не истеричными восторгами по поводу уничтоженной на Украине западной техники самих себя? В связи с этим: почему те наши бойцы, которые уничтожают Т-64 и Т-72, не получают миллионы рублей, подобно тем, кто уничтожает «Абрамсы»?

На мой взгляд, это опять-таки несправедливо и даже унизительно.

В рамках того же карго-культа с обеих сторон существует абсолютная уверенность, будто без западного оружия Украина давно и безнадёжно проиграла бы. Хотя и это неочевидно. Надёжнее всего вклад западной техники в украинские военные усилия определяется по потерям. Ведь чем интенсивнее оружие используется в боях, тем чаще оно гибнет.

Арифметика боя

Договоримся, что под советской техникой в первую очередь будет подразумеваться то, что досталось Украине и странам бывшего Варшавского договора от СССР. При этом надо отметить, что из Восточной Европы на Украину поставляются лишь четыре типа советской тяжёлой техники - танки Т-72, БМП-1, САУ 2С1, РСЗО БМ-21, другого просто нет, по крайней мере в сколько-нибудь значимых количествах. Сюда же относятся восточноевропейские производные от советской техники (танки ПТ-91, М-55S, САУ «Дана» и «Зузана» и т.п.).

Советских танков всех модификаций Украина с 24 февраля 2022 года потеряла на середину апреля 2024 года примерно 695 единиц. Танков же западных потеряно всего 31. К последним теоретически можно было бы добавить два французских АМХ-10RC, но эти «машинки», которые изначально классифицировались как БРМ, а потом как БМТВ, являются «почти танками» по вооружению, но «совсем не танками» по защищённости и проходимости. Колёсных танков, как иногда их называют не очень компетентные люди, не было, нет и не будет.

Таким образом, потери западных танков составляют менее 5% общих украинских потерь. На данный момент в распоряжении украинской армии может оставаться ещё до 1,6 тыс. танков советских типов и не более сотни танков западного производства.

Советских БМП и БМД (включая БРМ-1К) украинская армия утратила примерно 578 единиц. К ним условно можно добавить 5 М80, полученных из Словении. Эти бывшие югославские БМП не имеют прямого советского аналога, но «генетически» близки к советской технике. Западных БМП сейчас потеряно 67 единиц, то есть западные образцы здесь дали примерно 10% потерь.

Советских САУ украинская армия потеряла не менее 125 единиц. Кроме того, украинцы потеряли по меньшей мере 81 САУ западного типа (польские «Крабы» относятся сюда же, поскольку никакой «советской генетики» не имеют). Сейчас на вооружении ВС Украины может находиться примерно 12 тысяч советских САУ и не более полутора сотен западных. Потери западных САУ в данном случае значительно выше доли их количества в строю исключительно из-за истощения запасов советских боеприпасов. Поэтому западная артиллерия используется украинцами максимально интенсивно.

Реальных потерь украинской авиации мы не знаем, поскольку подбитые самолёты и вертолёты остаются на сопредельной территории. Но в любом случае это машины только советских типов, западных Киеву до сих пор не дали. А так Украина суммарно получила до 30 македонских Су-25, польских и словацких МиГ-29, до десятка чешских Ми-24/35. Но опять же, это советские машины, причём почти все годятся разве что на запчасти. При этом совершенно очевидно, что Украина не сможет добиться радикального перелома в ходе боевых действий без достижения превосходства в воздухе. Соответственно, невозможно рассчитывать на победу Киева, не начав передавать Украине современные боевые самолёты.

Однако если передать Украине 20-30 F-16 или F-18, это будет иметь тот же эффект, что уже случившаяся передача примерно такого же количества танков «Леопард-2» и «Абрамс»: не только не произошло перелома в ходе боевых действий, но существенно дискредитированы сами «Леопарды-2» и «Абрамсы». То же случится с F-16 и/или с F-18. Передача же по-настоящему адекватного количества самолётов (не менее 100), к тому же более современных (F-15ЕХ, «Рафаль», JАS39C/D/Е), очевидно, находится за гранью реальных возможностей НАТО.

Кроме того, практически невозможно создать на Украине (тем более - в условиях активных боевых действий) необходимую наземную инфраструктуру под базирование самолётов западных типов и обучить ещё и нужное количество технического персонала. Вариант же использования украинских самолётов с польских и румынских аэродромов (и, возможно, с иностранными лётчиками) однозначно означал бы прямую войну между Россией и НАТО, к чему альянс на данный момент категорически не готов.

Чего у Украины действительно много - это западных БТР и бронеавтомобилей. Стоит отметить, что советских бронеавтомобилей вообще не существует - этот класс техники на постсоветском пространстве возник уже после распада СССР. Украина производит (по крайней мере, делала это до начала войны) собственные бронеавтомобили и собственные классические БТР. Среди последних западные и украинские машины преобладают над советскими (как по потерям, так и по имеющимся в строю), а западных и украинских бронеавтомобилей - вообще 100% по обеим категориям.

Но БТР и тем более бронеавтомобили - это, как говорят американцы, combat taxi. Проще говоря, больше транспортные средства, чем боевые системы. И предназначены они в первую очередь для противопартизанских войн, на которые почти три десятилетия ориентировалось НАТО. Классическую войну «боевыми такси» невозможно выиграть даже теоретически. Но, поскольку у НАТО бронеавтомобилей хоть отбавляй, к тому же они дешевле другой техники, то их и отправили на Украину в первую очередь.

Как видно, чем серьёзнее техника, тем меньше её получает Украина. Самолётов и ударных вертолётов западных типов - ноль. Танков - не более 5%. БМП и САУ - 10-15%. Лишь «боевых такси» много, только они создавались совсем не для этой войны. Из всей западной боевой техники по-настоящему эффективной в бою оказалась лишь американская РСЗО М142 HIMARS, но и она - отнюдь не «чудо-оружие», а просто удачная машина. И у нас есть такие.

И вот что примечательно: больше всего проблем нам создаёт то, что формально не убивает, но с чем мы, увы, пока что не можем эффективно бороться. Это система «Старлинк» и это американская космическая разведка, данные которой украинское командование получает в реальном масштабе времени.

Война количеств

При этом, учитывая интенсивность и продолжительность боевых действий, прекрасно понятно, что идёт не «война качества», а «война количества». И если качество примерно одинаковое, что и имеет место в реальности, то фактор количества становится абсолютно решающим.

Обо всём этом можно было легко догадаться задолго до 2014 года. Но военно-политическое руководство всех ведущих стран давно убедило себя, что «большой» войны никогда больше не будет, поэтому фактор количества утратил своё значение. А на Западе политики и военные ещё и убедили себя в таком качественном превосходстве своего оружия, что количество его может быть минимальным - победа всё равно гарантирована. В постсоветских странах такой веры в собственное военно-техническое превосходство не было, зато советского оружия осталось очень много. Именно поэтому Россия и Украина способны так долго воевать на старых запасах.

Ещё в позапрошлом году в России появился несколько издевательский лозунг «Калибры» не кончатся никогда!», который был адресован тем на Западе и на Украине, кто серьёз верил в наше быстрое истощение. Но и у нас многие убеждены, будто у Украины «всё своё уж закончилось». Однако эти иллюзии стоит отбросить. Киев ещё долго сможет в прямом и переносном смысле выезжать именно на советской технике - слишком много её осталось. Проблема, как уже говорилось, только с боеприпасами советских калибров.

И это серьёзно. А выехать исключительно на западной технике невозможно, поскольку её слишком мало. К тому же западные поставки крайне нерациональны. Так сложилось потому, что Запад уверил себя, будто российская армия настолько истощена, деморализована и плохо обучена, что для её разгрома много хорошей техники и вооружений не нужно. Поэтому сначала Украина получила оружие дешёвое и малопригодное к настоящей войне. А когда выяснилось, что это не то и этого мало, добавили ещё немного и несколько выше качеством. Опять не помогло…

Хотя уже понятно и без «мозговых центров», что, действуя в таком странном режиме, Запад бессмысленно растрачивает свои и так весьма ограниченные ресурсы, не добиваясь при этом перелома на фронте. Причём новые «пакеты» помощи Украине становятся всё меньше по объёму, и это когда Киеву нужно всё больше оружия и боевой техники, которая на линии боевого соприкосновения стремительно превращается в расходный материал. Но по технологическим и экономическим причинам дать больше Запад просто не может, и это касается не только Европы, но и США.

Запад хочет, но не может

За весь период войны Украина получила от Запада около 500 танков (как советских, так и западных типов), что составляет менее 80% от потерь украинской армии в машинах этого класса. Важно отметить, что за это же время на Западе не было произведено ни одного нового танка. И только Польша закупила 10 южнокорейских танков К2, тем самым компенсировав НАТО потери от поставки танков Украине примерно на 2%. А собственное производство так и остаётся на нуле.

При этом не исключено, что в Германии возобновится производство танков «Леопард-2» в варианте А8, но оно заведомо будет идти крайне незначительными темпами, которые в обозримом будущем неспособны компенсировать даже те поставки на Украину, которые уже произведены (заказы расписаны до начала 2030-х, а интенсификация производства возможной не представляется).

Схожая ситуация складывается и с производством артиллерии. Буксируемые орудия в настоящее время не производятся странами НАТО, а РСЗО выпускаются только в США (M142 HIMARS). При этом, на эти системы уже размещены заказы на много лет вперёд, и расширение производства не представляется возможным. САУ производятся лишь во Франции («Цезарь») и Польше («Краб»), но темпы этого производства измеряются единицами штук в месяц, что опять же не компенсирует ту убыль, которая уже имеет место, не говоря уже о поставках Киеву в будущем.

Ещё катастрофичней для Запада ситуация с производством артиллерийских боеприпасов. Имеющиеся запасы и новое производство совершенно не компенсируют их расход украинской армией. А заводы по производству боеприпасов (сейчас все они на Западе являются частными) предпочитают не наращивать темп выпуска продукции, а повышать цены. При этом законодательных рычагов повлиять на данную ситуацию у руководства стран Запада нет, поскольку формально они не находятся в состоянии войны.

Исправить положение Запад может, только если добьётся временного прекращения боевых действий и, пополнив арсеналы, инициирует возобновление войны на более выгодных для себя условиях. Именно поэтому с Запада поступает так много «тонких намёков» на замораживание боевых действий (но, конечно, без юридического закрепления их итогов). Ни Москве, ни Киеву этот вариант совершенно не интересен по разным причинам.

В то же время Россия, находящаяся под беспрецедентными в истории экономическими санкциями, уверенно вышла на темпы военного производства большие, чем у всего Запада вместе взятого, хотя её ВВП чуть ли не в 40 раз меньше, чем суммарный западный ВВП. При этом России чудесным образом удалось сохранить нормальный уровень жизни граждан - в такой удивительной стране мы и живём. И главное сейчас - не придумать себе какой-нибудь самоубийственный «мир» и не поддаться на уговоры.

И не только потому, что противник передохнёт и в обязательном порядке возобновит боевые действия, когда это ему будет максимально выгодно. А ещё и потому, что нам выгодно выбивать натовский потенциал и громить единственную в Европе армию, способную нам противостоять - армию Украины.

У НАТО было три логичных варианта действий в отношении Украины после 24 февраля 2022 года.

1. Альянс мог бы уговорить Украину принять требования России (нейтральный статус, неразмещение баз НАТО на украинской территории), поскольку изначально они были весьма умеренными и, по сути, по большинству вопросов были направлены лишь на то, чтобы закрепить де-юре то, что уже и так сложилось де-факто.

2. Альянс мог бы начать напрямую воевать на стороне Украины.

3. Альянс мог бы дать Украине достаточное количество оружия, чтобы обеспечить ей победу.

Но реализация первого варианта считалась недопустимой по политическим причинам, поскольку означала бы крах геополитической гегемонии Запада. Второй вариант невозможно было реализовать, потому что абсолютное большинство натовских армий и обществ в целом не готово к ведению войны с равным противником при высоких собственных потерях. Третий вариант оказался нереализуем из-за физической нехватки вооружений на войну такой интенсивности практически у всех стран НАТО, а также из-за деградации западного ВПК.

В итоге теперь «самый успешный в истории военный альянс» успешно идёт в тупик. И вариант №2 может показаться единственным выходом, чтобы не получить вариант №1, только уже значительно ухудшенный по сравнению с февралём 2022 года.