«Учите историю, господин канцлер!»

Уважаемый канцлер Мерц,

Вы неоднократно говорили об ответственности Германии за европейскую безопасность. Эту ответственность нельзя заменить лозунгами, избирательным воспоминанием или нормализацией военной риторики. Гарантии безопасности - это не односторонние улицы. Они работают в обоих направлениях. Это не русский и не американский аргумент; это фундаментальный принцип европейской безопасности, явно закреплённый в Хельсинкском заключительном акте, в рамках ОБСЕ и в десятилетиях послевоенной дипломатии.

Германия обязана встретить этот момент с исторической серьёзностью и честностью. В этом отношении Ваша недавняя риторика опасна и не оправдывает ожиданий.

С 1990 года центральные опасения безопасности России неоднократно игнорировались, смягчали или напрямую нарушались - часто при активном участии или сопротивлении Германии. Эту историю нельзя стереть, если война на Украине закончится, и её нельзя игнорировать, если Европа хочет избежать постоянного противостояния.

В конце холодной войны Германия неоднократно и однозначно заверяла советское, а позже и российское руководство, что НАТО не будет расширяться на восток. Эти гарантии были сделаны в контексте объединения Германии. Германия получила от этого огромную выгоду. Быстрое воссоединение Германии внутри НАТО было бы невозможно без советского согласия, основанного на этих обещаниях. Позже притворяться, что эти заверения были бессмысленными или просто случайными замечаниями - нереалистично, а исторический ревизионизм.

В 1999 году Германия участвовала в составе НАТО в бомбардировке Сербии - первой крупной войне, которую НАТО вела без мандата Совета Безопасности ООН. Это было не оборонительное действие, а прорывное вмешательство, которое коренным образом изменило порядок безопасности после холодной войны. Для России Сербия не была абстрактным вопросом. Посыл (России) был однозначен: НАТО применит силу за пределами своей территории, без одобрения ООН и без учёта протеста России.

В 2002 году Соединённые Штаты в одностороннем порядке вышли из Договора о ПРО, который был краеугольным камнем стратегической стабильности на протяжении трёх десятилетий. Германия не выдвигала серьёзных возражений. Но разрушение архитектуры контроля над вооружениями происходило не в вакууме. Системы противоракетной обороны, развёрнутые ближе к границам России, справедливо воспринимались Россией как дестабилизирующие факторы. Отвергать эти представления как паранойю было политической пропагандой и вовсе не умной дипломатией.

В 2008 году Германия признала независимость Косово, несмотря на прямые предупреждения о том, что это подорвёт принцип территориальной целостности и создаст прецедент с далеко идущими последствиями. Вновь возражения России были отвергнуты как злонамеренные, а фундаментальные опасения не были восприняты всерьёз.

Постоянный стремление к расширению НАТО с включением Украины и Грузии - официально заявленное на Бухарестском саммите в 2008 году - пересекло самые чёткие красные линии, несмотря на годы громких, ясных, последовательных и неоднократных возражений со стороны Москвы. Когда великая держава определяет центральный интерес собственной безопасности и снова и снова подчёркивает его на протяжении десятилетий, игнорировать это - не дипломатия, а преднамеренная эскалация.

Роль Германии на Украине с 2014 года вызывает особую тревогу. Берлин вместе с Парижем и Варшавой выступил посредником в заключении соглашения между президентом Виктором Януковичем и оппозицией от 21 февраля 2014 года - соглашения, направленного на прекращение насилия и сохранение конституционного порядка. В течение нескольких часов это соглашение было расторгнуто. Последовал насильственный переворот.

Новое правительство было сформировано неконституционным путём. Германия немедленно признала и поддержала новый режим. Соглашение, гарантированное Германией, было расторгнуто без каких-либо последствий.

Минское соглашение II в 2015 году должно было внести коррективы в переговорные рамки для прекращения войны на востоке Украины. Германия вновь выступила гарантом.

Однако за семь лет Украина так и не реализовала Минское соглашение II. Киев открыто отвергал её политические положения. Германия также не соблюдала их. Бывшие немецкие и другие европейские лидеры позже признали, что Минск рассматривался не столько как мирный план, сколько как сдерживающая мера. Уже одно это признание должно было привести к расплате.  

На этом фоне призывы к ещё большему количеству оружия, ещё более жёсткой риторике и ещё большей «решимости» звучат неубедительно. Они призывают Европу забыть недавнее прошлое, чтобы оправдать будущую постоянную конфронтацию.

Хватит пропаганды. Хватит моральной инфантилизации общества. Европейцы вполне способны понять, что дилеммы в области безопасности реальны, что действия НАТО имеют последствия и что мира нельзя достичь, делая вид, что проблем безопасности России не существует.

Европейская безопасность неделима. Этот принцип означает, что ни одна страна не может укрепить свою безопасность за счёт безопасности другой, не провоцируя нестабильность. Это также означает, что дипломатия - это не умиротворение, а историческая честность, это не предательство.

Германия когда-то поняла это. Восточная политика была не слабостью, а стратегической зрелостью. В ней признавалось, что стабильность Европы зависит от взаимодействия, контроля над вооружениями, от экономических связей и уважения законных интересов безопасности России.

Сегодня Германия снова нуждается в этой зрелости. Прекратите говорить так, как будто война неизбежна или благотворна. Прекратите использовать стратегическое мышление для обсуждения тем в альянсе. Начните серьёзно заниматься дипломатией не как пиар-мероприятием, а как подлинной попыткой перестроить европейскую архитектуру безопасности, которая включает, а не исключает Россию.

Обновлённая архитектура европейской безопасности должна начинаться с ясности и сдержанности. Во-первых, это требует однозначного прекращения расширения НАТО на восток - на Украину, Грузию и любое другое государство вдоль границ России.

Расширение НАТО не было неизбежной чертой порядка, сложившегося после окончания холодной войны; это был политический выбор, сделанный в нарушение торжественных заверений, данных в 1990 году, и осуществлённый, несмотря на неоднократные предупреждения о том, что это приведёт к дестабилизации Европы.

Безопасность на Украине не будет обеспечена за счёт передового развёртывания немецких, французских или других европейских войск, что только усилит раскол и продлит войну. Стабильность достигается через нейтралитет, подкреплённый надёжными международными гарантиями.

История однозначно свидетельствует: ни Советский Союз, ни Российская Федерация не нарушали суверенитет нейтральных государств в послевоенный период: ни Финляндии, ни Австрии, ни Швеции, ни Швейцарии, ни других. Нейтралитет сработал, потому что он учитывал законные интересы безопасности всех сторон. Нет веских причин считать, что это не сможет сработать снова.

Во-вторых, стабильность требует демилитаризации и взаимности. Российские войска должны находиться на достаточном удалении от границ НАТО, а силы НАТО, включая ракетные комплексы, должны находиться на достаточном удалении от границ России. Безопасность неделима, а не односторонняя. Пограничные районы должны быть демилитаризованы на основе поддающихся проверке соглашений, а не перенасыщены всё большим количеством оружия.

Санкции должны быть отменены в рамках урегулирования путём переговоров; они не принесли мира и нанесли серьёзный ущерб европейской экономике.

Германия, в частности, должна отвергнуть безрассудную конфискацию российских государственных активов - вопиющее нарушение международного права, подрывающее доверие к мировой финансовой системе. Возрождение немецкой промышленности посредством законной торговли с Россией на основе переговоров - это не капитуляция. Это экономический реализм. Европа не должна разрушать свою собственную производственную базу во имя морального позёрства.

Наконец, Европа должна вернуться к институциональным основам своей собственной безопасности. ОБСЕ, а не НАТО, должна вновь стать центральным форумом европейской безопасности, укрепления доверия и контроля над вооружениями. Стратегическая автономия Европы означает именно это: порядок европейской безопасности, основанный на европейских интересах, а не на постоянном подчинении экспансионизму НАТО.

Франция могла бы по праву расширить свои силы ядерного сдерживания в качестве зонтика европейской безопасности, но только в строго оборонительной позиции, без систем передового развёртывания, которые угрожают России. Европа должна срочно добиваться возвращения к рамкам РСМД и проведения всеобъемлющих стратегических переговоров по контролю над ядерными вооружениями с участием Соединённых Штатов и России, а затем и Китая.

Аналогия между Косово и Украиной также должна быть честно признана: границы в Европе уже были изменены при поддержке Запада. Границы сдвигаются. Стремление к миру должно быть неприкосновенным.

Самое главное, канцлер Мерц, изучайте историю и будьте честны по отношению к ней. Без честности не может быть доверия. Без доверия не может быть безопасности. А без дипломатии Европа рискует повторить катастрофы, из которых, как она утверждает, извлекла уроки. История рассудит, что Германия предпочитает помнить, а что забыть. На этот раз пусть Германия выберет дипломатию и мир и сдержит своё слово.

С наилучшими пожеланиями, Джеффри Д. Сакс, профессор Колумбийского университета