Ополченцы 1941-го: обреченные на жертвенный подвиг
© Фото из архива

Ополченцы 1941-го: обреченные на жертвенный подвиг

4 июля 1941 года Государственный комитет обороны СССР издал постановление №10 о создании в стране дивизий народного ополчения
04 июля 2018, 06:49
Реклама
Ополченцы 1941-го: обреченные на жертвенный подвиг
© Фото из архива
Читайте нас на: 

За несколько месяцев лета и осени самого трудного года Великой Отечественной войны из добровольцев, не подлежащих призыву, в Советском Союзе было сформировано 60 дивизий, 200 отдельных полков и 1.755 истребительных батальонов. Понеся невероятно страшные потери, ополченцы не дали врагу прорваться к Москве и Ленинграду.

None
© Фото из архива
None

Не позволил сорвать медаль

5 июля 1941 года первым в Московской консерватории, отказавшись воспользоваться предоставленной бронью, вступил в ряды народного ополчения профессор-пианист Абрам Борисович Дьяков.

Дьяков ушел на фронт в составе 8-й дивизии народного ополчения города Москвы. Вместе с рабочими «Трехгорки», сахарного завода и вчерашними школьниками в составе сформированного на Красной Пресне соединения на войну ушел цвет столичной интеллигенции. В дивизии были роты, которые неофициально называли «писательской» и «научной». В первую записались служить члены Союза писателей СССР, вторая состояла из профессорско-преподавательского состава и студентов. Еще две роты сформировали из музыкантов - они себя называли «батальоном имени Чайковского».

Серые шинели рядовых надели балалаечники и ложкари из академического оркестра народных инструментов. Вместе с ними встал в строй весь квартет имени Бетховена. На фронт рвались уйти Давид Ойстрах и Эмиль Гилельс, но им в последний момент отказали...

В «актерскую» роту 8-й дивизии добровольно записался будущий драматург, а тогда актер Московского театра Революции Виктор Розов. Скульптор Евгений Вучетич стал рядовым 13-й дивизии народного ополчения Ростокинского района. В ополчение ушли писатели Василий Гроссман, Александр Бек, Юрий Либединский и многие, многие другие люди совершенно мирных прфессий.

None
© Фото из архива
None

Штыковая дипломатия

5 июля 1941-го в ряды формируемой 6-й дивизии народного ополчения Дзержинского района города Москвы записались 163 сотрудника Народного комиссариата иностранных дел СССР - одна треть штатного состава ведомства. Осенью кадровые дипломаты и технические работники дипмиссий уже ходили в штыковые атаки под Вязьмой. Большинство из добровольцев остались лежать на Смоленской земле. В донесениях о многих до сих пор кратко значится: «Пропал без вести».

Но немногим уцелевшим бойцам удалось сохранить и вынести из окружения Боевые знамена дивизии. Она не была расформирована, получив новое пополнение, продолжила боевой путь. 6-я дивизия народного ополчения, ставшая в августе 1941 года 160-й стрелковой дивизией РККА, прошла славный боевой путь и получила затем звание Брестской Краснознаменной. День Победы дивизия встретила на демаркационной линии с английскими войсками северо-западнее Берлина.

...В октябре 1941 года 8-я дивизия народного ополчения города Москвы полностью погибла в Вяземском котле. Профессор кафедры камерного ансамбля Московской консерватории Абрам Дьяков, один из немногих оставшихся в живых, попал к немцам в плен. Его очень скоро расстреляли. Не за то, что еврей и коммунист. Ополченец наотрез отказался снять со своей солдатской гимнастерки полученную за героизм боевую медаль.

Пианист Абрам Борисович Дьяков.
© Фото из архива
Пианист Абрам Борисович Дьяков.

В 44-м классе Московской консерватории сейчас установлена мемориальная доска, на ней слова Абрама Дьякова: «Если понадобится моя жизнь, то я без промедления отдам ее. Я не могу сейчас жить иначе, как слившись с множеством тех, кто жертвует жизнью своей на фронте».

Винтовка на двоих

Таких людей было много. Вторжение немцев показало, что в нашей стране тогда не было проблемой найти людей, готовых умереть за Родину.

Военное командование предполагало, что в Москве, например, в ряды ополченцев запишутся примерно 200 тысяч горожан и 75 тысяч жителей Подмосковья, но добровольцев оказалось почти 400 тысяч. 12 стрелковых дивизий для отправки на фронт в столице сформировали всего за пять дней. В Киеве и Киевской области народное ополчение насчитывало 89 тысяч человек. В Ленинграде 6 июля число добровольцев составило 96.776 человек. 1-я дивизия народного ополчения города Ленинграда отправилась на фронт уже 10 июля 1941 года.

None
© Фото из архива
None

А те, кто не подлежал общей мобилизации, продолжали и продолжали осаждать военкоматы. На фронт просились мужчины в возрасте от 17 до 55 лет и старше. Тогда было решено сформировать в столице 25 ополченческих дивизий, но тут же забили тревогу руководители партийных органов и директора заводов: город мог остаться без специалистов и рабочих. Поэтому военные и гражданские власти стали жестче отсеивать тех, кто не отличался здоровьем, и тех, кто мог принести больше пользы на трудовом фронте. В итоге в ряды ополчения для защиты Москвы встали около 160 тысяч человек.

Памятник «Ополченцы» работы скульптора О.С. Кирюхина и архитектора А.П. Ершова.
© flickr.com
Памятник «Ополченцы» работы скульптора О.С. Кирюхина и архитектора А.П. Ершова.

Мы помним

В честь бойцов народного ополчения в Москве на зданиях, где из добровольцев в июле 1941 года формировались стрелковые дивизии, установлены мемориальные доски. В 1964 году в районе Хорошево-Мневники появилась улица Народного ополчения. В 1974 на ней был установлен памятник «Ополченцы» работы скульптора О.С. Кирюхина и архитектора А.П. Ершова.

Добровольцев было много, но их нечем было вооружить. Историки пишут, что за первые месяцы войны РККА утратила свыше 60 процентов вооружений. Они вышли из строя на фронте или были оставлены на складах при отступлении. Развертывание многомиллионной регулярной армии из призывников потребовало и соответствующего количества оружия. В дело пошли все имевшиеся резервы.

А на ополченцев их не хватило. Добровольцев стали вооружать старым и трофейным иностранным оружием, оставшимся от Первой мировой или захваченных Красной Армией в качестве трофеев в годы Гражданской войны и в последовавших за ней военных конфликтах. На армейских складах оставалось и немало стрелкового оружия устаревших образцов, в основном французского и английского производства.

None
© Фото из архива
None

Но и старых образцов было в обрез, поэтому «подгребли» и все учебные винтовки из организаций Осоавиахима. На скорую руку в мастерских МВТУ, МАИ и столичного автомобильного завода учебное оружие было переделано в боевое. С боеприпасами для всего этого разномастного вооружения дело обстояло крайне плохо. Иногда боекомплект составлял всего 15-25 патронов на ствол.

Но поначалу оружие ополченцам не понадобилось. Дивизии московских добровольцев бросили на создание оборонительных сооружений в Подмосковье. Работали люди по 12 часов в сутки. После, отложив в сторону лопаты и кирки, занимались боевой учебой - готовились воевать.

Отступать некуда: позади Москва

Времени на серьезную подготовку, обучение навыкам ведения боя, владения оружием было катастрофически мало.

Вот что во фронтовых дневниках записал писатель Константин Симонов о встрече на фронте с бойцами 6-й дивизии народного ополчения Москвы: «В следующей деревне мы встретили части одной из московских ополченских дивизий, кажется, шестой. Помню, что они тогда произвели на меня тяжелое впечатление. Впоследствии я понял, что эти скороспелые июльские дивизии были в те дни брошены на затычку, чтобы бросить сюда хоть что-нибудь и этой ценой сохранить и не растрясти по частям тот фронт резервных армий, который в ожидании следующего удара немцев готовился восточнее, ближе к Москве, - и в этом был свой расчет. Но тогда у меня было тяжелое чувство. Думал: неужели у нас нет никаких других резервов, кроме вот этих ополченцев, кое-как одетых и почти не вооруженных? Одна винтовка на двоих и один пулемет. Это были по большей части немолодые люди по сорок, по пятьдесят лет. Они шли без обозов, без нормального полкового и дивизионного тыла - в общем, почти что голые люди на голой земле. Обмундирование - гимнастерки третьего срока, причем часть этих гимнастерок была какая-то синяя, крашеная. Командиры их были тоже немолодые люди, запасники, уже давно не служившие в кадрах. Всех их надо было еще учить, формировать, приводить в воинский вид. Потом я был очень удивлен, когда узнал, что эта ополченская дивизия буквально через два дня была брошена на помощь 100-й и участвовала в боях под Ельней».

None
© Фото из архива
None

...Вероятно, многие из ополченцев тоже понимали, что в реальном бою против кадровых частей немецкой армии выстоять им будет трудно, практически невозможно. Но еще лучше каждый из них понимал необходимость пойти на фронт, воевать с вторгшимися захватчиками, защищать родную землю.

Отступать было уже некуда: позади была Москва.

Дошли до Кенигсберга и Берлина

Под именем 84-й гвардейской Городокской Краснознаменной ордена Суворова стрелковой вошла в историю 4-я дивизия народного ополчения Куйбышевского района Москвы. Ее первые бойцы - сотрудники Наркоматов финансов и легкой промышленности, рабочие завода «Красная швея». Боевой путь дивизия завершила штурмом города-крепости Кенигсберг. 11 дивизий народного ополчения - московского, ленинградского, из других городов Советского Союза - дошли до Берлина.

Первый и последний бой

Директиву №35 о генеральном наступлении на Москву Гитлер подписал 6 сентября 1941 года. Целью операции «Тайфун» было окружение и уничтожение войск советских Западного, Резервного и Брянского фронтов и захват к середине ноября Москвы.

None
© Фото из архива
None

РККА противопоставить моторизованным корпусам Гудериана, Штрауса, Гота и Гепнера было практически нечего. В бой, как единственный резерв, бросили ополчение. Добровольцы закрыли собой прорванные немецкими танками бреши в боевых порядках и встали насмерть. Других вариантов у них просто не было. Немцы имели подавляющее превосходство над советскими войсками: в личном составе в 4,1 раза, в артиллерии - в 6 и в танках - в 31,1 раза.

«Мы выстояли»

«…Неподалеку от того места, где я находился, натиск гитлеровцев сдерживала группа красноармейцев, среди которых я узнал аспиранта физико-математического факультета МГПИ Левитана и молодого кандидата наук Виноградова. Левитан бросил под танк гранату, получив при этом тяжелое ранение. Другие бойцы также забрасывали танки и бронетранспортеры гранатами и бутылками с горючей смесью. Нам удалось уничтожить большую часть танков, бронетранспортеров, пехоты противника, вклинившихся в лес, и взять в плен группу немцев. С наступлением темноты гитлеровцы прекратили попытки смять нашу оборону. Мы выстояли. Левитан и Виноградов в этом бою погибли, как и многие. Трудно определить наши потери. Они были огромны».

А.Е. Гордон. «Московское народное ополчение 1941 года глазами участника»

Краснопресненская ополченческая дивизия погибла за одни сутки. У бойцов не хватало винтовок и патронов. Не было ни флангов, ни тыла, ни подготовленных позиций. Но в своем первом и последнем бою московские ополченцы встали на пути врага живым щитом. К 16 часам 5-го октября от народного ополчения Красной Пресни почти никого в живых не осталось...

None
© Фото из архива
None

Драматург Виктор Розов в 1941-м был бойцом орудийного расчета. После войны он вспоминал: «Вооружение - допотопные ружья прошлого века, пушки прошлого века 76-мм, все на конной тяге. Мы, можно сказать, голые, а они - из железа. На нас двинулось железо. Как нас обстреливали - мотоциклы, танки! А у нас 76-мм пушка. Они нас засыпали снарядами. Вечером образовалась немыслимая каша. Я полз в канаве... И весь мой ватник набух кровью...»

7 октября армии советских Западного и Резервного фронтов оказались в полном окружении: танковые клещи врага сомкнулись вокруг Вязьмы. Но окруженные продолжали сражаться - до последнего патрона, до последнего вздоха.

Отчаянное сопротивление попавших в Вяземский котел кадровых военнослужащих РККА и ополченцев надолго задержало немецкую группу армий «Центр», и советское командование успело создать оборонительные рубежи на ближних подступах к Москве. Окруженные советские войска задержали западнее Вязьмы 28 вражеских дивизий. Германский историк К. Рейнгард констатировал: «…русским все же удалось сковать на длительное время немецкие танковые силы и тем самым исключить возможность их участия в немедленном преследовании в направлении Москвы. Выиграв время, советское командование успело организовать оборону на Можайской линии».

None
© Фото из архива
None

Гвардией становятся в боях

Пять московских ополченческих дивизий, понесших в боях большие потери в октябре 1941-го (2-я, 7-я, 8-я, 9-я и 13-я), были расформированы. Остальные прошли во время Великой Отечественной войны боевой путь до полного разгрома германского фашизма, получили почетные наименования и были награждены 20 орденами. Четырем дивизиям, сформированным в июле 1941-го из добровольцев, за героизм в боях было присвоено звание гвардейских.

Из бойцов сформированной в Москве 21-й дивизии народного ополчения, впоследствии влившейся в состав 77-й гвардейской стрелковой дивизии, 68 человек стали Героями Советского Союза. Из арбатских мальчиков в 77-й гвардейской дивизии был укомплектован единственный в Красной Армии батальон Славы. В нем все солдаты и офицеры были удостоены орденов Славы.

None
© Фото из архива
None

...До сих пор точно не известно, сколько всего летом и осенью трагического 1941-го погибло ополченцев. Каждый второй? Три из четырех? Точных цифр потерь нет до сих пор. Но число жертв было страшным.

Дивизии народного ополчения сыграли важную роль в битве за Москву. Немцы не дошли, как хотели, до нашей столицы в начале осени. Они не смогли победить быстро. Добровольцы-ополченцы своими жертвенными смертями дали стране время для сбора сил, необходимых для обороны столицы.

Отстояв Москву, отстояли и страну.

Реклама
ВЫСКАЗАТЬСЯ Комментарии
Реклама