Генерал-майор Сергеевич Игорь Кожин «В развитии и совершенствовании морской авиации мы идём по пути изменения не только техники, но и сознания людей»

Досье

Кожин Игорь Сергеевич родился в 1960 году в Ленинграде. Окончил Ейское высшее военное авиационное училище лётчиков имени В.М. Комарова (1982 г.), Военно-морскую академию имени Н.Г. Кузнецова (1992 г.), Военную академию Генерального штаба ВС РФ (2005 г.). Прошёл путь от старшего лётчика до начальника морской авиации Северного флота. В нынешней должности - с 2010 года. Герой России, кавалер орденов Мужества и «За военные заслуги», «Заслуженный военный лётчик Российской Федерации».

«Мы создаём единое боевое пространство, в котором всё будет полностью управляться в реальном масштабе времени»

 - Игорь Сергеевич, какие главные задачи стоят сегодня перед морской авиацией нашей страны? Что, на ваш взгляд, уже сделано, а что предстоит сделать в этом году?

- В первую очередь, мы будем отрабатывать - и это уже происходит полным ходом - манёвры и тактические приёмы пилотов в воздухе, используя возможности новой техники, которая к нам поступает. До конца нынешнего года мы внедрим эти приёмы в повседневную практику. Выражаясь более простым языком, это значит, что мы уйдём от обычных полётов по курсу учебно-боевой подготовки. Вместо этого на каждом флоте будут подготовлены боевые группы лётчиков для выполнения оперативных заданий, в соответствии с возникающими реалиями сегодняшнего дня. Это, в основном, относится к пилотам ракетоносной и истребительно-штурмовой авиации.

Что касается тяжёлых противолодочных самолётов, здесь задача №1 - освоить новую «начинку», которая на них ставится и которая заметно улучшит их возможности по контролю ближней морской зоны (до двух тысяч километров).

По поводу сделанного, в первую очередь, хотелось бы сказать о большой работе по возрождению органов управления МА ВМФ, которые, к сожалению, в силу различных объективных причин, ранее практически прекратили своё существование. Уже сегодня мы имеем полноценно функционирующую армию на Севере со сформированной структурой, способной управлять не отдельными полками, а всей авиацией в масштабах флота. Основная работа по возрождению органов управления также практически завершена на Балтике и на Чёрном море.  С отработкой этой структуры на Тихоокеанском флоте можно будет говорить, как об окончательно свершившемся шаге, - потом только останется довести их работу до совершенства на практике, в том числе и по управлению группами, подготовленными к боевым действиям, о которых я сказал выше.

До конца 2019 года эта автоматизированная система будет сформирована окончательно. В итоге в масштабах всего ВМФ будет создано единое боевое пространство, в котором всё будет полностью управляться в реальном масштабе времени. И мы будем чётко понимать, где, кто, на каком флоте и куда летает. Помимо самодостаточности этой структуры, она хороша ещё и тем, что будет обходиться минимальным количеством личного состава, соответствующим структуре военного времени.                

- Вы сказали о новой технике и новой «начинке» для самолётов. Что имеется в виду? И не останется ли в стороне в этом отношении авиакрыло крейсера «Адмирал Флота Советского Союза Кузнецов», который в настоящее время проходит плановый ремонт?

- В нынешнем году мы продолжим получать самолёты Су-30СМ в рамках программы по замене авиационного парка, а также модернизированные вертолёты Ка-27М. Всего в морскую авиацию ВМФ до 2020 года планируется поставка более сотни летательных аппаратов. Одновременно с этим одним из основных направлений нашей деятельности является активная модернизация имеющегося парка машин. На сегодняшний день все самолёты, стоящие у нас на вооружении, в том числе и новые, имеющие большие ресурсные показатели, нуждаются не в совершенствовании или исправлении своих аэродинамических возможностей. Задача заключается в том, чтобы поменять их внутреннее оборудование и ту аппаратуру, которая обеспечит более качественное выполнение задач в условиях современного боя.

За счёт этой замены, к примеру, мы создаём систему загоризонтного управления (на западном направлении эта работа практически завершена), благодаря которой с пунктов управления полётами можно не только видеть все самолёты на экранах локаторов, но и иметь с ними гарантированную связь. Это возможно только в том случае, если «начинка» самолётов будет либо частично заменена, либо модернизирована.

Справка

Морская авиация - род сил военно-морского флота, предназначенный для поиска и уничтожения боевых сил флота противника, десантных отрядов, конвоев и одиночных кораблей (судов) в море и на базах; прикрытия группировок кораблей и объектов флота от ударов противника с воздуха; уничтожения самолётов, вертолётов и крылатых ракет; ведения воздушной разведки; наведения на корабельные силы противника своих ударных сил и выдачи им целеуказания. Привлекается также к минным постановкам, противоминным действиям, радиоэлектронной борьбе (РЭБ), воздушным перевозкам и десантированию, поисково-спасательным работам на море. Основу морской авиации составляют самолёты (вертолёты) различного назначения. Поставленные задачи выполняет самостоятельно и во взаимодействии с другими родами сил флота, а также с соединениями (частями) других видов вооружённых сил.

В свете этой работы самолёты-амфибии Бе-12, которые служат морской авиации уже более полувека, начали оснащаться новой противолодочной системой, которая позволит вести поиск и борьбу с подводными лодками на более высоком качественном уровне. Так, Бе-12 практически не будут уступать ТУ-142М, возможности которого по поиску, обнаружению и уничтожению субмарин изначально были значительно выше.

Хочу отметить, что мы идём по пути изменения не только техники, но и сознания людей. Это, в первую очередь, касается лётчиков палубной авиации, в среде которых, к сожалению, наметился некоторый возрастной кризис. Подготовленный лётный состав, имеющий практические навыки взлёта-посадки на палубу корабля, увы, уходит. И мы сегодня работаем над тем, чтобы к выходу «Адмирала Кузнецова» с завода подготовить новое поколение морских лётчиков.

Самолёты палубной авиации (модернизированные Су-33) становятся не просто истребителями, они - настоящие многоцелевые машины. И сделать из них действительно эффективное оружие возможно только за счёт хорошо подготовленных пилотов, которые смогут работать в любое время суток по земле, по воздуху и по воде. Поэтому ещё одной нашей оперативной задачей является организация взаимозаменяемости и совместимости самолётов берегового базирования с палубной авиацией.

«На тренажёре можно ошибиться и вновь повторить манёвр. Море подобных ошибок не прощает»

- То есть я правильно понял, что летать, в основном, морская авиация продолжит на старых самолётах, просто они будут несколько усовершенствованы?

- Правильно, но пусть ни Вас, ни ваших читателей это не смущает. К примеру, наши американские коллеги, на которых чуть что принято кивать, тоже летают на самолётах, созданных в 1960-х годах, и ничего страшного не происходит. Находящиеся у нас на вооружении «Сушки», 33-я и 27-я, на сегодняшний день - верх совершенства с точки зрения аэродинамики, и придумать что-либо лучше почти невозможно. Инженерная мысль в этом отношении практически полностью себя исчерпала. А вот что касается «начинки» самолётов, то её можно дорабатывать и дорабатывать. Как по части расширения информационных возможностей, так и по усовершенствованию локаторных и инфракрасных систем.

И это касается всех типов самолётов МА ВМФ, в том числе и тяжёлых «Тушек» - 142-й и 95-й. Они, например, оснащаются новыми прицельными комплексами СВП-24 «Гефест», которые хорошо показали себя во время боевых действий в Сирии. Эта аппаратура существенно увеличит потенциал машин и позволит пилотам делать то, что ранее было почти невозможно. В частности, для них не составит проблем при сбрасывании мин и торпед попасть в точку площадью до десяти квадратных метров.

- Давайте ещё раз вернёмся к пилотам палубной авиации, внимание к которым после выхода «Адмирала Кузнецова» с завода наверняка возрастёт. Отразится ли, на ваш взгляд, отсутствие практики взлёта-посадки на реальную палубу на их подготовленности? И способны ли действующие лётно-учебные тренажёры этот пробел компенсировать?

- Вполне. По большому счёту, посадка на крышу десятиэтажного дома в море (так примерно выглядит палуба корабля) от посадки на тренажёре ничем, кроме морального фактора, не отличается. Учебно-тренировочный комплекс «Нитка», специально созданный для подготовки лётного состава палубной авиации, - прекрасная альтернатива реальной посадки на корабельную палубу. Я бы даже сказал, что садиться на «Нитке» гораздо сложнее. И в первую очередь потому, что корабль в море всегда выбирает такой курс, чтобы при посадке самолёта ветер был встречным. На тренажёре же ветер «дует» с разных сторон. К тому же на «Нитке» лётчики летают на скоростях, гораздо меньших, чем при заходе на палубу корабля, а это опять - дополнительный элемент сложности. Принципиальная разница заключается лишь в том, что на тренажёре можно ошибиться и вновь повторить манёвр. При этом и пилот, и самолёт останутся целыми. Море подобных ошибок не прощает.

Кстати

Свою первую посадку на палубу тяжёлого авианесущего крейсера «Адмирал Флота Советского Союза Кузнецов» И.С. Кожин совершил в 1994 году. Спустя пять лет он одним из первых морских лётчиков стал выполнять ночные полёты с палубы ТАВКР, освоил элементы высшего пилотажа «Колокол» и «Кобра Пугачёва». Выполнил свыше 150 посадок на палубу авианосца, имеет около двух тысяч часов налёта.                

«Основу морской авиации составляют не самолёты и их начинка, не отработанные до автоматизма какие-то элементы и организация службы, а люди»

- А насколько опыт морских лётчиков, прошедших через боевые действия в Сирийской Арабской Республике, востребован или полезен в деле учебно-боевой подготовки на флотах?

- И востребован, и полезен. Одно дело - летать по заранее свёрстанным планам на полигонах и совершенно другое, когда ты выполняешь задачу в реальных боевых условиях. Для пилота это очень важно с точки зрения морально-психологической. В целом, для себя мы сделали вывод, что воевать авиаполками сложно,  гораздо целесообразнее выполнять боевую задачу в составе ограниченных групп - до эскадрильи включительно. И сейчас мы делаем акцент на том, чтобы истребители, перехватчики и штурмовики были сведены в единые смешанные группы. Боевой опыт показал, что при грамотном взаимодействии между собой такие группы способны не только качественно выполнить главную задачу по недопущению кораблей и подводных лодок с крылатыми ракетами к нашим берегам на дальность пуска, но и нанести противнику максимальный урон в ближней морской зоне.

- Игорь Сергеевич, можете ли с уверенностью сказать, что небо над морскими просторами России, благодаря морской авиации ВМФ, находится под надёжным контролем? 

- Об этом могу сказать не только я, об этом говорит сама действительность. И, в частности, такой факт, как перехваты нашими лётчиками иностранных военных самолётов в непосредственной близости от границ Российской Федерации. Ни одного нарушения воздушной границы нашей страны ни над Балтикой, ни над Чёрным морем, ни на Севере, ни на Дальнем Востоке ни одним летательным аппаратом в последние годы не было. И главными виновниками торжества здесь, как Вы понимаете, являются пилоты именно морской авиации. В советские годы, когда лётчик совершал до 40-50 вылетов на перехват, его представляли к госнаграде. Сегодня в составе сил МА ВМФ есть пилоты, у которых за плечами уже по 150 таких перехватов!

Но этот показатель - не единственный. Когда мы активно действовали в Сирии, никто никаких пусков ракет при нас не производил. Супостаты знали, что небо над восточной частью Средиземноморья фактически блокировано морскими лётчиками России.

Особенно это стало понятно, когда нашими пилотами с воздуха была обнаружена иностранная подлодка. Когда подводникам стало понятно, что их действия фиксируются с воздуха, лодке   ничего не оставалось, как ретироваться из этого района.

При этом я в обязательном порядке хочу отметить, что основу морской авиации составляют не самолёты и их начинка, не отработанные до автоматизма какие-то элементы и организация службы. Наша главная ценность - люди. И не только пилоты. Это и инженеры, и техники, и связисты, которые работают на берегу и обеспечивают бесперебойную работу авиации ВМФ.