Слева направо: генерал-квартирмейстер штаба Верховного главнокомандующего генерал-майор Пустовойтенко, Николай II, начальник штаба Верховного главнокомандующего генерал от инфантерии Алексеев. Ставка, 1915 г.

Спасая Париж, царская армия спасала Россию

15 сентября 1914 года завершилась Восточно-прусская операция русской армии
22 сентября 2019, 06:15
Реклама
Спасая Париж, царская армия спасала Россию
© oborona.ru
Слева направо: генерал-квартирмейстер штаба Верховного главнокомандующего генерал-майор Пустовойтенко, Николай II, начальник штаба Верховного главнокомандующего генерал от инфантерии Алексеев. Ставка, 1915 г.
Читайте нас на: 

Прошло 105 лет, но до сих пор те события Первой мировой вызывают споры в публицистике, порождают острые дискуссии во время исторических ток-шоу, а также в научной литературе.

Мы видели попытки переписать историю Второй мировой войны, причём так, чтобы вклад СССР в общую победу был бы значительно уменьшен. Аналогичным образом обстоят дела и с Первой мировой. В этом смысле Восточно-прусская операция 1914 года стала объектом особенно интенсивной информационной атаки.

Мало того, ход операции, её подготовка и конечные результаты нередко трактуются как «доказательство» «зависимости» России от союзников, «бездарности» военного планирования и даже «негодности» тогдашней государственной системы в целом.

Восточно-прусская операция 1914 г.
© topwar.ru
Восточно-прусская операция 1914 г.

Подчёркивается, что войска отправили в наступление без надлежащей подготовки, не полностью укомплектованными, с плохой организацией тыла. Это было сделано в «интересах Франции», которую бросилась спасать наша армия, не считаясь со смертельным риском. А всему виной - «политическая зависимость» и «финансовая кабала», в которую царизм «загнал» нашу страну.

А как всё было... На самом деле

Давайте же пройдёмся по узловым точкам всей этой словесной конструкции, начиная с тезиса о зависимости Российской империи от Франции и шире - от западных стран.

Накануне войны, в 1913 году, наша страна выплатила по всем внешним долгам 183 миллиона рублей. То есть на заграничные выплаты ушло всего-навсего 5,33% доходов бюджета того же года. Согласитесь, на кабалу это никак не тянет. На это могут возразить следующим образом: а может быть, Россия набрала огромных кредитов, из них выплачивала предыдущие кредиты, а собственные доходы были невелики?

Справка

Возьмём несколько статей доходов бюджета 1913 года, про которые заведомо известно, что они формировались за счёт собственной экономики (счёт в миллионах рублей). Прямые налоги - 272,5; косвенные налоги - 708,1; пошлины - 231,2; правительственные регалии - 1024,9; доходы от «казённых имуществ» и капиталов - 1043,7. Это далеко не все источники бюджета, но и они дадут 3.280,4 миллиона рублей. Причём одни лишь казённые железные дороги принесли бюджету 1913 года 813,6 миллиона рублей. Все заграничные выплаты, повторюсь, составили 183 миллиона.

Хорошо, быть может, Париж использовал какие-то иные рычаги давления на Петербург и всё-таки заставил действовать в своих интересах?

Ответ на этот вопрос мы получим, проанализировав план развёртывания нашей армии. Ещё при Александре III генерал Обручев предложил в мирное время сконцентрировать значительные силы в приграничных районах. Это позволяло нанести максимально быстрый удар, не тратя время на подтягивание сил из сравнительно отдалённых регионов.

Однако германские полководцы прекрасно понимали суть идеи Обручева, поэтому приняли решение в случае войны ограничиться обороной против Франции, а главный удар нанести по русским армиям в бассейне Вислы. Таким образом Восточный фронт становился бы ключевым, и основную военную нагрузку пришлось бы нести России.

Участник Первой мировой генерал Свечин иронично назвал план Обручева «громоприводом». Такое развитие событий, действительно, было выгодно Франции. Однако перед войной план претерпел принципиальные изменения.

Обручев Николай Николаевич, русский военный деятель, генерал-адъютант.
© military.wikia.org
Обручев Николай Николаевич, русский военный деятель, генерал-адъютант.

Наша армия была отведена на некоторое расстояние от границы, что заметно снижало риск её окружения. Это заставило Германию изменить направление своего основного удара, перенацелив его с России на Францию. Теперь в германских расчётах ключевым фронтом стал Западный.

Налицо противоречие: Россия так сильно «зависит» от Франции, что принимает стратегическое решение, полностью противоречащее интересам именно Франции.

Почему Россия провела наступление в Восточной Пруссии, не завершив мобилизацию?

Это факт, который нуждается в объяснении, и мы его получим, вновь обратившись к расчётам противника.

В Берлине прекрасно понимали, что общий военно-экономический потенциал Антанты превосходил возможности Четверного союза, а поэтому затяжная война на два фронта означала неминуемое поражение Германии и её союзников.

Шанс Германии заключался в том, чтобы успеть победить до того, как превосходство Антанты начнёт сказываться. Исходя из этого, предполагалось сконцентрировать максимальное количество войск против Франции и сначала разгромить её быстрым ударом, а потом уже, развернувшись, всей мощью обрушиться на Россию.

В этом заключалась суть плана Шлиффена, и если он бы сработал, то после победы над Францией, высвободившиеся немецкие армии двинулись бы на Россию. Этого ни в коем случае нельзя было допускать, и русское командование сделало всё, чтобы сорвать немецкий блицкриг. В той ситуации счёт шёл буквально на дни: ведь противник исходил из того, что на захват Парижа потребуется чуть больше месяца.

Диаграмма, показывающая общую идею плана Шлиффена 1905 года (отличного от применяемого в 1914 году): обозначены линии наступления армий, а также различные оборонительные сооружения Германии (красный), и Франции с Бельгией (синий).
© wikipedia.org
Диаграмма, показывающая общую идею плана Шлиффена 1905 года (отличного от применяемого в 1914 году): обозначены линии наступления армий, а также различные оборонительные сооружения Германии (красный), и Франции с Бельгией (синий).

Нам пришлось действовать быстро, этим и объясняется на первый взгляд «посредственная» подготовка операции и её «поспешность». Хотелось бы задать вопрос тем, кто видит здесь признаки «бездарности прогнившего царизма»: а как должно было поступить наше верховное командование? Дождаться полной мобилизации, подтянуть значительные резервы, укрепить тылы и… остаться один на один со всей колоссальной германской армией, переброшенной с Запада на Восток?

Российская империя оказалась бы в ситуации, куда более тяжёлой, чем СССР в 1941 году, поскольку в Первой мировой на стороне Германии была ещё и Турция. Напомним, что Италия накануне Первой мировой была союзником Германии. Когда немецкий блицкриг захлебнулся, в Риме предпочли дистанцироваться от Берлина, а в 1915 году Италия и вовсе присоединилась к Антанте.

Колебалась и Румыния, внимательно следившая за тем, как идут дела у германской армии. А дела эти пошли наперекосяк с первых дней войны. Да, немцы ждали удара русской армии, но не предполагали, что он начнётся так рано. Видный германский военачальник Макс Гофман впоследствии писал, что выступление двух российских армий ожидалось немцами между 15 и 20 августа 1914 года. Однако ещё до 14 августа Германия получила сведения, что крупные русские силы пришли в движение.

Как Россия сорвала блицкриг

Блицкриг оказался сорван потому, что в разгар наступления на Париж немцам пришлось перебросить на Восточный фронт подкрепления, взяв их у Западного фронта. В итоге немцы не сумели победить Францию в битве при Марне, а позже увязли в позиционных боях. Тем самым они не смогли перейти ко второй части плана Шлиффена, предусматривавшего удар всеми силами по России.

Битва при Марне, 1914 г.
© wwitoday.com
Битва при Марне, 1914 г.

Немецкий генерал Рюдигер фон дер Гольц впоследствии вспоминал, что «…именно стенания при вторжении русских в Восточную Пруссию вынудили нашу Ставку немедленно отправить туда армейские корпуса, что способствовало проигрышу всей войны». 

Эта оценка согласуется и с мнением генерала Гофмана: «Основная истина военного искусства гласит, что никогда в решающий момент лишних сил не бывает. Однако верховное командование не только не подтянуло к правому крылу никаких подкреплений, но, напротив взяло от него те два корпуса, которые были посланы в Восточную Пруссию…»

А вот что пишет в своей книге крупнейший французский военачальник, маршал Фош:

«…мы не могли забывать о наших союзниках на Восточном фронте, о русской армии, которая своим активным вмешательством отвлекла на себя значительную часть сил противника и тем самым позволила нам одержать победу на Марне».

Что касается Германии, то свой шанс она упустила, и дальше началась мучительная борьба на истощение. В течение всей Первой мировой Западный фронт оставался для Германии основным.

Так что предприняв наступление в Пруссии, Россия спасала не Францию, а воевала за свои интересы. А вклад русской армии в общую победу был исключительно важным, что проявилось уже в самом начале войны.

Реклама
ВЫСКАЗАТЬСЯ Комментарии
Реклама