Две войны адмирала Саркисова

Дорога к фронту

В мае 1941 года десятиклассник Ашот Саркисов отправил документы в Высшее военно-морское инженерное училище имени Ф.Э. Дзержинского. Вызов на экзамены пришёл уже после 22 июня, и родители были категорически против поездки сына в Ленинград в военную пору. Но ни уговоры, ни слёзы не повлияли на его решение уехать из мирного Ташкента.

Конкурс в училище оказался на редкость высоким - 19 человек на место, около половины абитуриентов привезли отличные аттестаты. Ашот, окончивший школу с золотым аттестатом (школьные медали были введены Постановлением Совнаркома СССР 30 мая 1945 года), успешно выдержал вступительные испытания. Но уже в сентябре училище эвакуировали в Правдинск, расположенный в пяти километрах от Горького (ныне Нижний Новгород), а 31 октября 1941 года первокурсникам присвоили воинское звание «старшина 1-й статьи» и откомандировали в распоряжение военных советов Приволжского и Сибирского военных округов. Так Ашот Саркисов попал в формирующуюся в Приволжском военном округе 85-ю морскую стрелковую бригаду и был назначен старшиной 2-й стрелковой роты 1-го отдельного стрелкового батальона.

Народ в роте собрался возрастной: кто-то уже успел получить ранение в первых боях, кого-то призвали из запаса. Нетрудно догадаться, какими глазами они смотрели на своего семнадцатилетнего старшину. Возможно, как на сына или младшего брата. Не был расположен к старшине 1 статьи и командир роты лейтенант Ануреев, который предложил Ашоту от греха подальше перейти на должность писаря-каптенармуса. Но тот, ссылаясь на неразборчивый почерк, ни в какую. В результате Саркисов стал командиром отделения в разведвзводе. Не самое, надо отметить, «тёплое» место, даже в сравнении со старшиной обычной роты.

Но повоевать в 1941 году Саркисову так и не удалось. В декабре бригада прибыла на подмосковную станцию Ховрино и уже готовилась вступить в бой, но тут объявился подполковник из Геншатаба и, от имени Верховного поблагодарив моряков за готовность защищать Москву, сказал, что их помощь уже не требуется, - враг отброшен от стен столицы, поэтому бригаду отправляют на север, где идут тяжелые бои с финнами и немецким егерями. И новый 1942 год Ашот Саркисов встречал уже в Карелии.

Первый бой, он только уже не снился

6 февраля 1942 года в 5:45 (память с хронометрической точностью сохранила эти события) финны прорвали передний край в расположении 2-го и 3-го батальонов 1221-го стрелкового полка и к исходу дня перерезали Кировскую железную дорогу. Капитану Гончарову, командиру 1-го отдельного батальона, куда входил и взвод разведки, поставили задачу выдвинуться в район прорыва и занять оборону на господствующих высотах. Личный состав поставили на лыжи и скомандовали: «Вперёд!»

В Ташкенте Ашот видел лыжи только на картинках, поэтому едва поспевал за другими бойцами. А тут ещё батальон попал под перекрёстный огонь. Казалось, что стреляют отовсюду - с флангов и даже с тыла. Мелькнула мысль: попали в окружение! В общем, бой не задался, а когда дали команду к отступлению, началось беспорядочное бегство.

В эти минуты старшина 1-й статьи Саркисов не столько боялся быть убитым или раненым, сколько попасть в плен к врагу. Поэтому переломил о сосну  непокорные лыжи и догонял отступающий взвод, пробираясь по пояс в снегу. Уже на месте сбора узнал, что в первом бою его батальон потерял четверть личного состава - 73 убитых и 147 раненых. Там же увидел растерзанное миной тело своего однокурсника по училищу Александра Леконцева. Вот тогда Ашот и начал понимать, что такое война. Через год это был уже обстрелянный боец - настоящий «человек войны».

Штрафбат

В последние дни декабря 1942 года Ашот Саркисов получил назначение на новую должность - старшины 202-й штрафной роты, уникальность которой состояла в том, что командный состав, в том числе и старшины, были из кадровых, а переменный - в основном бывшие уголовники. Обычно роту бросали на самые тяжёлые участки фронта, а один месяц службы в штрафной роте приравнивался к шести месяцам в обычной.

За пять месяцев, пока Саркисов был старшиной у штрафников, сменилось четыре командира роты, причём двоих убили свои же.

Ашот Саркисов стал невольным свидетелем, как бывший уголовник из Западной Украины рядовой Дулембой убил комроты старшего лейтенанта Шкрабалюка. А началось всё с того, что Дулемба ночью курил в боевом охранении, за что и получил от ротного трое суток гауптвахты. А когда отсидел и ему вернули оружие, зашёл в землянку к ротному и застрелил его в упор.

По решению трибунала уголовника расстреляли перед строем. Через некоторое время новый командир роты вызвал Саркисова. Офицер был заметно взволнован: «Буза на переднем крае. Разберитесь на месте, в чём там дело».

Рота в это время прикрывала танкоопасное направление. Артиллерийский, миномётный и ружейно-пулемётный огонь в этом месте не стихал ни на минуту. По сложной системе ходов сообщения старшина добрался до землянки, где отдыхали свободные от дежурства на боевых постах солдаты. Саркисова тут же окружили разъярённые люди, стоял мат-перемат и раздавалось клацанье винтовочных затворов. Кто-то из штрафников вытащил из бумажного мешка ржаной сухарь, в котором копошились черви: «Ты такое будешь жрать?»

Оказалось, на передовую привезли червивые сухари. Саркисов попытался убедить солдат, что это сделано не нарочно. Интенданты могли и не знать, что сухари червивые, ведь мешок-то был запечатан. Старшина пообещал бунтовщикам, что через полтора-два часа им доставят хорошие сухари, а сверх того - ещё и американские мясные консервы. На фронте они считались деликатесным продуктом.

Не без опасения, что разъярённая толпа набросится на него с кулаками, Саркисов повернулся спиной к бунтовщикам и вышел из землянки. Отойдя на довольно большое расстояние, перевёл дух: только что ему удалось избежать участи «пасть смертью храбрых» - и отнюдь не в бою…

Прерванный ужин

В декабре 1943 года Ашот Саркисов окончил в Беломорске семимесячные курсы младших лейтенантов, получил первое офицерское звание и назначение на должность командира взвода 1-й миномётной роты 1-го батальона 46-го стрелкового полка 83-й стрелковой дивизии, сформированной из остатков трёх морских стрелковых бригад. Впрочем, на передовой «офицерская» война мало чем отличается от «солдатской», да и век командира взвода не долог…

В сентябре 1944 года 46-й полк в составе дивизии перешёл в наступление и преследовал части дивизии СС «Норд» на Кестеньгском направлении. На третий день боёв наши войска упёрлись в сильно укреплённый рубеж обороны, который был известен под названием «Бастион».

Полку была поставлена задача обойти позиции противника с севера и фланговым ударом овладеть ими. 1-й батальон, в составе которого была миномётная рота, шёл во главе колонны. Всё необходимое для боя красноармейцы в буквальном смысле тащили на себе. Из трёх взводов только один нёс 82-мм минометы, два других, в том числе взвод Саркисова, - запас мин. Продовольствия взяли по минимуму.

Двое суток батальон пробирался по болотам и вышел в тыл противнику, который сначала отступил, а потом, когда стало понятно, что батальон никто не поддерживает, усилил огонь. Поступил сигнал начать отход - к своим через немецкие позиции.  

Единственным офицером в группе оказался 20-летний Саркисов, уже ставший лейтенантом. Он и принял командование на себя.

Уже на отбитой у противника высоте Саркисов заскочил в землянку. На столе лежали зеркальце, безопасная бритва в мыльной пене и какие-то документы - видимо, атака русских застала немцев врасплох. Саркисов не глядя рассовал их по карманам. Заглянул и в стоявший тут же рюкзак, в котором оказалось настоящее во военным временам сокровище: консервы, бутылка вина и колбаса. Прихватив всё это богатство, лейтенант побежал догонять своих.

Уже у себя в расположении Саркисов собрал в землянке подчинённых и вытряхнул содержимое рюкзака на стол: «Будем пировать!» Но не тут-то было. В землянку ввалился запыхавшийся вестовой комполка: «Товарищ лейтенант, вас вызывает полковник Мавриди».

Когда Саркисов предстал перед полковником, тот без лишних слов спросил о документах, захваченных в расположении противника. Не то чтобы лейтенант совсем забыл о них, просто в то не очень сытное время 20-летнего парня больше интересовал ужин, чем какие-то немецкие бумажки… Но как потом выяснилось, в этих «бумажках» были сведения, которые в течение недели не могла добыть полковая разведка.

К прерванному ужину лейтенант Саркисов вернулся уже в должности командира роты, а за дерзкий рейд в тыл врага был награждён орденом Красной Звезды.

Из наградного листа Саркисова Ашота Аракеловича, лейтенанта, командира миномётного взвода 1-й миномётной роты 46-го стрелкового полка 83-й стрелковой дивизии:

«12 сентября 1944 года при преследовании противника путём глубокого обхода по болотам с правого фланга Кестеньгского направления, действуя в составе полка, в бою в квадрате 0624-7 своим огнём обеспечил продвижение стрелковых подразделений и по сигналу "В атаку" под пулемётным огнём противника со своим взводом ворвался в расположение вражеской обороны. При выбытии из строя командира роты командование взял на себя».

…Первый боевой орден - он всегда самый памятный. Хотя сегодня у академика Саркисова наград и отличий хватает - в основном за работы по обеспечению надёжности и безопасности корабельной ядерной энергетики, за исследования аварийных режимов работы атомных реакторов подводных лодок. Так что и в мирной жизни вице-адмиралу Ашоту Саркисову не удалось выйти из боя. Но это была уже другая война - сражение технологий и интеллекта.

Всем смертям назло

В марте 1945 года Ашот Саркисов был отозван с фронта в звании старшего лейтенанта и опять зачислен в училище Дзержинского. В 1949 году он получил первую премию на Всесоюзном конкурсе научных работ слушателей высших военных учебных заведений. В 1950 году в звании капитан-лейтенанта окончил училище с отличием и занесением на мраморную Доску почёта. Параллельно в 1951 году экстерном завершил обучение на механико-математическом факультете Ленинградского государственного университета.

С 1950 по 1954 служил на кораблях Балтийского флота в должности флагманского инженера-механика бригады (дивизии) торпедных катеров. В 1954 году поступил в адъюнктуру училища Дзержинского и досрочно завершил её защитой кандидатской диссертации.

В 1959 году А.А. Саркисов назначен начальником первой в системе военных учебных заведений кафедры ядерных реакторов и парогенераторов подводных лодок в СВВМИУ. Здесь он проработал двенадцать лет и принимал непосредственное участие в подготовке основных курсов по ядерно-энергетической специализации, в создании лабораторной и научно-экспериментальной базы. В январе 1971 года капитан 1-го ранга Саркисов назначен заместителем начальника по учебной и научной работе, а в ноябре 1971 года - начальником СВВМИУ. Главную задачу для себя в те годы Ашот Аракелович сформулировал так: «Правильно определиться в стратегическом плане». Всего за пять лет он построил в училище настоящий реактор для проведения научно-исследовательской работы. Это было неслыханной дерзостью - по всей стране ядерных реакторов тогда насчитывались единицы; реактора не было даже в МИФИ.

В 1972 году А.А. Саркисову присвоено звание контр-адмирала, а в 1978 году - вице-адмирала. В 1981 году Саркисов избран членом-корреспондентом Академии наук СССР (ныне Российская академия наук, РАН) по специальности «Энергетика (в том числе ядерная энергетика)».

При участии Саркисова подготовлено более 11 тысяч высококвалифицированных офицеров-инженеров для отечественного атомного подводного флота. Среди них Герои Советского Союза и Герои России, лауреаты Государственных премий СССР и РФ. Тысячи его учеников отмечены государственными наградами, более двух десятков стали адмиралами, многие занимают государственные посты.

В 1994 году А.А. Саркисов избран действительным членом Академии наук (академиком) РАН по специальности «Энергетика», стал советником Российской академии наук, в 1997 - заместителем председателя научного совета РАН по ядерной энергетике.