Вероятный противник: технология сдерживания

Эхо прошедшей войны

Радикальное перевооружение ВС РФ в последние 10-12 лет, безусловно, является событием в высшей степени положительным. При этом, однако, есть ощущение, что какая-либо единая концепция военного строительства в России отсутствует (причём ещё с советского периода), поэтому и закупки новых вооружений не всегда однозначны с точки зрения качества, количества и необходимости вообще. Если единой концепции нет, то на процесс влияет множество разных, иногда прямо противоположных тенденций.

Так, с одной стороны, ещё не до конца изжита абсолютизация опыта Великой Отечественной (она в полную силу продержалась практически до конца советского периода, но и сейчас ещё «немного жива»), с другой стороны, возникает противоположная тенденция - абсолютизация современного американского, а теперь и нашего собственного (сирийского) опыта «избиения младенцев», то есть войны с минимальными потерями против заведомо многократно более слабого противника.

При этом, как это обычно бывает, истина лежит посередине.

Кроме того, наше военно-политическое руководство, мягко говоря, преувеличивает угрозу со стороны НАТО, для которого даже «избиение младенцев» становится проблемой. Поэтому современной техникой продолжают накачиваться ЗВО и ЮВО, а ЦВО и ВВО практически забыты, хотя вероятность того, что им придётся воевать, как минимум, не меньше.

Ракетно-ядерный контейнер

Вполне вероятно, что нам следует радикально пересматривать всю концепцию развития СЯС. Надо навсегда забыть слово «паритет». Нам не нужен никакой паритет, а нужно иметь возможность уничтожить одновременно все ядерные державы, которые могут оказаться нашими противниками - США, Великобританию, Францию, Китай и Пакистан (впрочем, для упрощения задачи можно ограничиться США и Китаем), уничтожить их всего один раз, но гарантированно. Сколько раз кто из них будет способен уничтожить нас, в этом случае никакого значения не имеет, это уже станет их проблемой.

МБР «Ярс» и ещё не принятый на вооружение «Сармат», возможно, сами по себе очень хороши, но весьма дороги и уязвимы (только по-разному). Очевидно, надо полностью переходить на моноблочные малогабаритные МБР и БРСД контейнерного базирования. Имеются в виду стандартные по размерам контейнеры, которые можно маскировать под коммерческие и гонять по автомобильным и железным дорогам в глубине России (желательно не ближе 100 км от любой границы). В аналогичных контейнерах должны размещаться ещё и крылатые ракеты (судя по всему, контейнерные «Калибры» у нас есть уже сейчас).

В связи с этим большое спасибо Вашингтону за то, что он освободил нас от договора по РСМД. Если максимальную дальность полёта БРСД считать, в соответствии с покойным договором, в 5.500 км, то, разместив ракеты с такой дальностью в Западной Сибири, мы накрываем ими всю Евразию, т.е. всех мыслимых противников, кроме самих США. Впрочем, из района Анадыря теми же БРСД мы сможем дострелить до Калифорнии.

Какое-то количество (хотя бы полсотни) БРСД можно будет специально развернуть открыто (в шахтах), что приведёт в полный экстаз Европу и вызовет скрежет зубов восточных «стратегических партнёров». В любом случае, принципиальный вопрос - скрытое размещение большинства ракет. Без погони за их количеством.

Вполне вероятно, что надо полностью отменять подводную составляющую СЯС, поскольку наш ВМФ не может обеспечить боевую устойчивость РПКСН даже вблизи своих берегов. Не правильнее ли было бы устанавливать по 4-6 всё тех же малогабаритных МБР/БРСД на коммерческие суда, которые будут ходить по внутренним водным путям РФ (рекам и озёрам)? Их можно полностью замаскировать под обычные суда с вывешиванием на корме трёхцветного флага вместо Андреевского. Разумеется, эти суда, а также железнодорожные и автомобильные контейнеры с ракетами должны иметь определённую конструктивную защиту (как минимум, от любых пуль и осколков) и адекватную охрану, также скрытую.

Воздушную составляющую СЯС, разумеется, не замаскируешь, но это и не нужно. Стратегические бомбардировщики хороши тем, что их можно очень успешно использовать и в обычной войне любого масштаба. При этом есть большие сомнения, что нам нужно тратить бешеные деньги на скоростные «прорыватели» ПВО типа Ту-160/В-1, не говоря уже о В-2.

Скорее всего, нам нужен дозвуковой бомбовоз типа Ту-95/В-52, который мог бы поднять не менее 20 КРВБ большой (не менее 3 тыс. км) дальности, либо не менее 40-50 КРВБ средней и малой дальности, либо несколько десятков тонн бомб. Такой самолёт должен быть не прорывателем, а подавителем ПВО, о чём речь пойдёт ниже.

На поле боя

Безусловно, очень хотелось бы светлого будущего для «Арматы». Ведь это тот случай, когда мы реально оказались «впереди планеты всей». Более того, абсолютно правильна концепция семейства машин на одном шасси, в первую очередь - танка и БМП. Будет чрезвычайно обидно, если «Армата» падёт жертвой собственной дороговизны. Ещё обиднее, если от неё откажутся из-за непонимания того, как её использовать.

В России очень любят бросаться из одной крайности в другую. В частности, от абсолютизации грандиозных танковых сражений переходить сразу к утверждению, что танковых сражений больше вообще никогда и нигде не будет (это, мягко говоря, неочевидно и бездоказательно). Изначальная концепция БМП изжила себя, потому что не может действовать в одних боевых порядках с танками машина с совсем не танковым уровнем защиты (во всех локальных войнах именно БМП несут самые большие потери). «Армата» решает данную проблему.

И, может быть, всё-таки сэкономить на «Курганце», построенном по прежней концепции?

Нашей традиционной «фишкой» являются Ракетные войска и артиллерия сухопутных войск, необходимо сохранять и развивать её и дальше. Артиллерия, как ствольная, так и, в ещё большей степени, реактивная, требуют наращивания количества и увеличения дальности стрельбы. Ракетные войска должны получить, с одной стороны, ракету большей дальности, чем «Искандер», с другой стороны, необходима «промежуточная» ракета типа израильского «Спайк-NLOS» (видимо, таковым станет «Гермес», но до сих пор неясно, когда же он поступит на вооружение). В целом, ракеты и артиллерия должны стать в значительной степени заменителем ударной авиации не только в тактической, но и в оперативной глубине.

Наземная ПВО переживает очевидный кризис. Во-первых, ей теперь приходится бороться с боеприпасами (т.е. разнообразными ракетами), а не с их носителями, что является заведомо тупиковым путём. Просто потому, что рано или поздно (скорее рано) это приведёт к истощению боекомплекта любого ЗРК, после чего носители (самолёты) уничтожают «пустые» ЗРК и начинают действовать совершенно свободно. Кроме того, цена снаряда и цели оказывается практически одинаковой, что недопустимо с экономической точки зрения. Во-вторых, появляется ещё более безнадёжная задача борьбы с многочисленными БПЛА, особенно малоразмерными. Для выхода из тупика создатели систем ПВО (не только в России, но и во всех основных странах) выдумывают массу паллиативных решений, но тупик остается.

Очевидно, перспективная наземная ПВО должна состоять из двух компонентов. Один должен включать сверхдальние (не менее 500 км) ЗУР, которые всё-таки могли бы дотянуться до носителей (возможно, это будет ЗРС С-500). Второй должен состоять из боевых лазеров. Они и только они могут и должны бороться с любыми боеприпасами (ракетами и УАБ) и БПЛА. Лазеры для «звёздных войн» ни в каком обозримом будущем недостижимы (таковы законы физики), а вот для ближней ПВО (до 10 км) они идеальны.

Ситуация с военно-транспортной и специальной авиацией у нас если не катастрофическая, то очень близка к ней. Необходимо почти с нуля создавать весь спектр транспортных машин, от лёгкой до сверхтяжёлой (типа «Руслана»). Ещё нужнее на их основе создавать специальные самолёты (заправщики, ВКП, РЭБ, РТР, ДРЛО), причём не в единичных количествах, как это было до сих пор. Нужно очень серьёзно рассмотреть возможность создания военных дирижаблей, которые могут решать множество различных задач.

С боевой авиацией ситуация, конечно, намного лучше. Но и здесь вопросов достаточно.

По фронтовой ударной авиации - чем заменять Су-25? Без штурмовика невозможно вести ни классическую, ни противопартизанскую войну, ударный вертолёт стать полноценной заменой ему не может (из-за недостаточной боевой нагрузки и дальности полёта). Нужен либо новый штурмовик, либо ударный беспилотник, точнее - семейство ударных беспилотников различной дальности.

Дополнительный вопрос в том, нужны ли лёгкие противопартизанские штурмовики типа американского «Эйр Трактора» и бразильского «Супер Тукано». Очевидно, да, если такой самолёт будет по-настоящему дешёвым (с возможностью массового производства), при этом сможет применять широкую номенклатуру боеприпасов.

Боевые дроны

За последние годы Россия несколько выправила ещё недавно катастрофическое отставание от почти всех основных стран в развитии разведывательных БПЛА, но боевых БПЛА у нас по-прежнему нет, хотя работы ведутся по нескольким проектам сразу. Возникает вопрос - нужны ли нам машины типа «Риперов», «Байрактаров» и «Вин Лунов», которые прекрасно подходят для борьбы с заведомо более слабым противником, но обладают весьма низкой устойчивостью против даже достаточно посредственной ПВО?

Или надо сразу делать мощный БПЛА, способный подавлять сильную современную ПВО? Именно по второму варианту сейчас создаётся «Охотник». Вроде бы, он будет работать в тандеме с Су-57. Коих, видимо, будет выпущено 76 штук. Насколько это адекватно?

Вот, например, у США почти 200 F-22 и обещано почти 2,5 тыс. F-35. У Китая J-20 тоже, безусловно, будет сильно побольше сотни. Что означают в такой ситуации 76 Су-57? Если создан прекрасный самолёт, способный всерьёз повлиять на соотношение воздушных потенциалов сторон, то его должно быть выпущено, как минимум, 200-300 единиц. Если это сверхдорогая игрушка, созданная по принципу «чтобы всё, как у людей», то, может быть, лучше без нее всё же обойтись и выпустить, например, дополнительные полторы-две сотни Су-35С (подобно тому, как США возобновляют выпуск F-15)? Хотя если к каждому Су-57 «прилагается» до четырёх «Охотников», то, может быть, этого и достаточно?

Выбор цели

Как было сказано выше, нам, видимо, следует основной упор делать на ракеты. Хотя бы потому, что они дешевле самолётов и выпустить их можно гораздо больше. Если мы будем иметь сотню вышеупомянутых стратегических бомбовозов с большим количеством КРВБ, несколько сотен КРНБ в контейнерах на железных и автомобильных дорогах, баллистические ракеты сухопутных войск различной дальности, это может в значительной степени заменить традиционную фронтовую ударную авиацию.

Главными целями для этих ракет (особенно на первом этапе войны) должны стать средства ПВО противника, его ракеты и авиация на аэродромах. Как известно, лучшее средство ПВО - наш танк на аэродроме противника. Увы, это достижимо далеко не всегда. Но пусть тогда заменителем танка станет прилетевшая на вражеский аэродром крылатая или баллистическая ракета.

Многоцелевые вертолёты явно безальтернативны, причём, похоже, Ми-8 будет жить вечно (по принципу «от добра добра не ищут»). А вот концепция применения ударных вертолётов должна, видимо, измениться в случае развёртывания адекватного количества ударных БПЛА. Очевидно, ударные вертолёты необходимо переориентировать с нанесения ударов по наземным целям на уничтожение воздушных целей (вертолётов, БПЛА, лёгких штурмовиков) и на обеспечение действий многоцелевых вертолётов в ходе десантно-штурмовых и специальных операций.

Истребительной авиации необходимо решать всё ту же задачу борьбы с носителями, а не со средствами поражения. Для чего необходимо развитие МиГ-31, великолепного самолёта, явно опередившего своё время. Он может с высокой скоростью доставить на значительное расстояние достаточное количество ракет «воздух-воздух» большой дальности (не менее 400 км).

Этот самолёт не предназначен для манёвренного ближнего воздушного боя, но это и не нужно. Подобный вариант позволяет создавать беспилотный истребитель. Эта задача крайне сложна, но если самолёту нет необходимости ввязываться в «собачью свалку», а он является просто «извозчиком ракет», то это уже гораздо проще.

А «собачьих свалок» желательно максимально избегать в любом варианте конфликтов.

С морских направлений

Что касается развития ВМФ, то здесь следует пресекать любые предложения о строительстве гигантских атомных эсминцев и, тем более, авианосцев. Абсолютный приоритет должен быть отдан подводному флоту, при этом, как было сказано выше, имеет смысл отказаться от РПК СН (в пользу размещения МБР на надводных судах). Неатомные ПЛ для всех флотов должны решать задачу обороны побережья, их основная задача - предотвратить любое воздействие по территории РФ с морских направлений, даже авиационно-ракетный удар, тем более - высадку десанта. Соответственно, эти ПЛ должны быть ориентированы на борьбу с любыми вражескими ПЛ и надводными боевыми кораблями.

Атомные многоцелевые ПЛ должны стать наступательным средством, способным в любой точке Мирового океана бороться с вражескими военными флотами и с торговым судоходством противника, а также наносить с помощью КРМБ удары по наземным целям, дополняя описанный выше нестратегический ракетный потенциал.

А вот вариант наращивания этого потенциала за счёт МРК и корветов, которые в больших количествах строятся уже сейчас, вызывает огромные сомнения. Будучи не совсем дешёвыми, эти корабли имеют крайне слабую ПВО и нулевую ПЛО, поэтому, в конечном счёте, порождают больше проблем, чем решают. Развёртывание крылатых ракет на суше и на ПЛ будет явно дешевле и эффективнее.

Вполне вероятно, что нужно строить надводные корабли только двух классов - фрегаты и тральщики. Первые могут стать олицетворением золотой середины с точки зрения не слишком высокой цены и более или менее сбалансированного вооружения (в т.ч. КРМБ и адекватной ПВО). Что касается тральщиков (любых - от рейдовых до океанских), то их желательно сразу проектировать как универсальные, т.е. в мирное время они должны выполнять задачи патрульных кораблей.

Что до десантных кораблей, то при отказе от авианосцев вполне естественно продолжать строительство традиционных для нас БДК, одновременно способных выполнять роль военных транспортов. Для их прикрытия было бы достаточно тех самых фрегатов. Что касается УДК, то теоретически они становятся некими более дешёвыми «и.о. авианосцев», при этом полезнее их именно тем, что способны высаживать десант, причём загоризонтным способом. В этой роли они и подходят для «избиения младенцев», не претендуя на противостояние серьёзным странам и их флотам.

Правда, остаётся нерешённым вопрос, так кто же эти заморские «младенцы», где они находятся и почему мы должны будем направлять против них УДК? Конечно, можно и УДК использовать в вышеупомянутой роли военных транспортов, для перевозок войск и техники из России в Россию, т.е. из Владивостока на Сахалин, Курильские острова, Камчатку и Чукотку. Это единственный мыслимый вариант использования УДК в «настоящей» войне. Правда, вполне вероятно, что за те же деньги можно построить раза в два больше тех самых традиционных БДК, которые на роль войсковых транспортов подходят гораздо лучше.

Что же нужно на войне?

Абсолютизация ядерного сдерживания - вещь крайне сомнительная. В данном вопросе психологическая составляющая сильнее военной, а психология - штука ненадёжная и непредсказуемая. Поэтому необходимо по отношению к любому противнику осуществлять также и неядерное сдерживание. Вообще, экономия на военных расходах почти всегда  оборачивается расходами в разы большими. Но, как ни банально это прозвучит, необходимо закупать то оружие, которое нужно (причём в адекватных количествах, поскольку количество обладает собственным качеством) и не стоит покупать то, что не нужно.

Кроме того, необходимо понять, что никаких внешних союзников у нас нет и, видимо, ни в каком обозримом будущем не будет. В лучшем случае, у нас есть клиенты и попутчики. Поэтому надеяться мы можем только на себя и всё должны делать сами. Единственные наши союзники - армия и флот. А также наука и промышленность. И главное - многонациональный народ Российской Федерации.