«Да здравствует славный "Каскад" и его боевой командир!»

Мы встречались с генералом Александром Ивановичем Лазаренко в начале 90-х годов.

- А что больше всего запомнилось из той афганской войны? - спросил я однажды, и тут же понял нелепость своего вопроса. Почти два года напряжённой оперативно-боевой работы, огромное количество событий, ну, как тут ответишь.

Но Александр Иванович воспринял мой вопрос вполне серьёзно. 

- Не поверите, - сказал он, - но в этом огромном потоке дел, забот, встреч, боёв запомнился один подарок. Когда я, получив генерала, возвратился в Кабул из Москвы. На каком-то из «обмываний» моих лампас, «каскадёры» подарили мне папку, а в ней листочек. Лазаренко открыл тоненькую лидериновую папочку. Там действительно лежал единственный, пожелтевший листочек:

Не надо высоких наград,

Ни к чему нам парадный мундир.

Да здравствует славный «Каскад»

И его боевой командир!

- прочёл он.

«Командовать поручено вам»

Наступил 1980-й и полковника Александра Лазаренко вместе с начальником отдела вызвал к себе руководитель Первого главного управления КГБ СССР Владимир Крючков. Советские войска входили в Афганистан. Александр Иванович понимал: там «за речкой» необходимы подразделения органов безопасности. У армии свои задачи, у спецслужб - свои. И им не обойтись друг без друга.

Так, собственно, и случилось. Было принято решение развернуть до полного штата бригаду особого назначения КГБ СССР. Офицеры этой бригады должны были организовать эффективную агентурную и оперативную работу, оказать помощь в создании местных органов безопасности и, разумеется, быть готовыми к проведению спецмероприятий против врагов нынешней афганской власти.

Лазаренко слушал Крючкова и чувствовал, как нарастает его внутреннее волнение: легко сказать - развернуть бригаду… Да это же несколько тысяч офицеров-оперативников. А где их взять?

На местах, в областных управлениях у них была совсем другая работа. Тоже важная, напряжённая, но всё-таки в условиях мирного времени и на своей территории. А там война. Это, значит, всё иное: задачи, ритм работы, уровень опасности, местное население-афганцы, которых мы совсем не знаем, их обычаи, традиции, язык, история.

Он вспомнил, как недавно один из его подчинённых в шутку спросил:

- Александр Иванович, а как правильно писать: «Афганистан» или «Авганистан», через «фэ» или через «вэ»? - Откровенно говоря, он тогда едва сдержался. Только сдаётся, таких сотрудников по необъятному Советскому Союзу немало. А других у нас просто нет.

Тем временем, закончив рассказ о задачах бригады, начальник ПГУ подвёл итог: «Командовать этой бригадой, и выполнять столь непростые задачи, поручено вам…»

Фронтовой опыт в копилку «Каскада»

С чего начал полковник Александр Лазаренко свою деятельность в качестве командира бригады специального назначения? С того, что доложил начальнику управления генералу Юрию Дроздову о нецелесообразности развёртывания бригады по полному штату. Руководство выслушало его и с доводами согласилось. Решено было создать сводный отряд, который Лазаренко предложил назвать «Каскад». Состав - тысяча человек. Вскоре отряд сформировали и перебросили в Фергану на базу 105-й воздушно-десантной дивизии ВДВ. Здесь бойцы «Каскада» проходили доподготовку, готовились к действиям в Афганистане.

Своя доподготовка была и у командира. Уже первые шаги по осмыслению роли отряда, его тактики, оперативной деятельности поставили перед Лазаренко извечный русский вопрос: что делать? Изучать опыт предшественников. К тому же не какой-нибудь европейский, а по большей мере среднеазиатский. Например, борьбу с басмачами.

Позже Александр Иванович скажет: «Я собрал соответствующие материалы со всего Советского Союза. Даже историю и методы работы ЧОН изучал. Ибо в Афганистане классические методы разведки не подходили».

Помнится, тогда в одной из работ Лазаренко прочитал: «Через горные перевалы, через выжженные солнцем пустыни шли верблюжьи караваны из-за кордона. В тяжёлых тюках были упакованы винтовки, пулемёты, ящики с патронами. Действия басмачей сопровождались жестоким террором, принимавшим изуверские формы».

Как часто потом в Афганистане командир «Каскада» вспоминал эти строки. Они окажутся похожи на сообщения из его собственных донесений в Центр. Словно и не было шести десятков лет.

Многое он почерпнул из документов, сохранившихся в архивах КГБ со времён махновщины, антоновщины. Позже, уже в послевоенный период - борьба с оуновцами (боевики террористической организации, запрещённой на территории РФ) на Украине, «лесными братьями» в Прибалтике дала пищу для размышлений и изучения тактики националистических банд.

В те дни, листая пожелтевшие страницы документов, он записал себе в блокнот: начало басмаческого движения - 1917 год, окончание - 1926-й. Написал и удивился - девять лет борьбы. Нельзя сказать, что для Александра Ивановича цифры эти стали открытием. О долгой борьбе с басмачеством он знал и раньше. Но тогда эти цифры были где-то далеко, а теперь проступили ясно и зримо.

Лазаренко вспомнил, как невольный холодок пробежал по спине - девять лет! «Неужто, и мы там застрянем?..» - подумал он и тут же отогнал эту дикую мысль. Проштудировал ещё раз классический учебник М. Дробова: «Малая война: партизанство и диверсии». Поднял Лазаренко и судоплатовские дела. Тут право было чему поучиться. На счету сотрудников 4-го разведывательно-диверсионного управления НКВД оперативные игры с фашистами, умелое проникновение в немецкие центры, штабы, эффективная деятельность, как разведгрупп, так и талантливых разведчиков-оперативников. И этот фронтовой опыт положили в копилку «Каскада».

Немало помогли Лазаренко и работы известного диверсанта Ильи Старинова - тут и дела испанские, и действия советских партизан в фашистском тылу.

Осваивая премудрости разведнауки

В общем, перед командировкой в Афганистан полковник Лазаренко основательно изучил и аккумулировал опыт своих предшественников. Свой же опыт ещё предстояло наработать. Тем более что противники действовали не менее мобильно - уже летом 1980 года на территории Ирана и Пакистана оперативно разворачиваются лагеря подготовки моджахедов.

А вот в «Каскаде» пока совсем немного сотрудников, которые владеют языком, знают нравы и обычаи народов Афганистана. Тут столько тонкостей, особенностей. Как и прогнозировал Лазаренко, действовать «каскадёрам» пришлось в крайне непривычных для себя условиях, нередко отказываясь от традиционных методов ведения разведывательной работы.

Сам Лазаренко, по возвращению из Афганистана так вспоминал о том времени: «У нас было 480 агентов. И все они внедрены в банды. Но чтобы встретиться хотя бы с одним агентом, надо не три остановки на метро проехать, потом пять на автобусе, и помотаться по городу, проверяясь, нет ли «хвоста». Тут, следует, чуть ли не целую войсковую операцию готовить. Зачастую под прикрытием бронетранспортёра выезжали в поле, и туда выходил агент.

А как проверить свою агентуру? В европейских странах это делается просто, но попробуйте сделать в Афганистане. Ладно, если речь идёт о Кабуле, Кандагаре, Фарахе. Это достаточно большие города, они под нашим контролем. А маленькие селения банды контролировали. Отсюда и трудности, о которых не подозревают европейские разведчики».

В ходе службы в Афганистане на полковника Лазаренко возлагалось взаимодействие с членами оперативной группы, в которую кроме представителя Комитета госбезопасности, главного партийного советника и советского посла, входили маршал Сергей Соколов и генерал армии Сергей Ахромеев. Вскоре в эту группу включили и командира «Каскада».

Придёт время, и в ходе разбора итогов армейской боевой операции, проведённой в районе Герата, один из комдивов 40-й армии обратится с просьбой к маршалу Соколову - при разработке всех последующих боевых действий соединения жизненно необходимо участие оперативных офицеров «Каскада». Это было уже серьёзное признание результатов их разведработы.

Но всё это придёт потом, со временем. А пока «каскадёры», что называется, зубами вгрызались в боевую обстановку. Как воздух, необходимы были источники информации.

Да, среди агентов нередко были люди образованные - врачи, педагоги, инженеры, некогда закончившие советские вузы, владеющие русским языком, но большинство - крестьяне, духанщики, торговцы - были безграмотны, темны, религиозны. Попробуйте таких научить премудростям разведывательной практики. Сложности возникали самые неожиданные. Афганистан - религиозная, мусульманская страна, и авторитет муллы там незыблем. «Каскадёры» не раз предостерегали своих агентов об опасности чистосердечного признания в ходе исповеди. Но, увы, чаще верили не им, а мулле. А мулла не забывал докладывать тайны исповедующихся своим хозяевам из иностранных разведок. Таким образом, нередко самые ценные агенты оказывались в лапах врага. Враг был силён. Для разведки он использовал всё, что возможно - религиозный фактор, о котором мы уже говорили, родственно-племенные связи, подкуп, угрозы, кровную месть.

Тем не менее, преодолевая трудности, осваивая премудрости разведнауки на афганском театре военных действий, «каскадёры» обретали знания, опыт, авторитет.

Когда молчание - не золото

Авторитет нужен был и самому командиру отряда. Ведь общаться приходилось с маршалом, многозвёздными генералами, а Лазаренко, как ни крути, всего лишь полковник. Однако это никогда не смущало Александра Ивановича. Наперёд всех должностей, лампас и погон он ставил дело. Так произошло и в тот раз, когда оперативная группа обсуждала предложение армейцев об операции под Джелалабадом. Предлагалось войти в долину и силами двух полков очистить её от бандформирований. Все склонились над картой, представитель 40-й армии докладывал.

Лазаренко сразу понял: замысел операции был так себе, слабоват. Ну, войдут полки в долину, выдавят бандитов в горы. Те отсидятся и через неделю-другую вновь вернутся, опять установят свой контроль над долиной. Но его ли это дело - вмешиваться в спор общевойсковых командиров? У Лазаренко своих забот полон рот. И, тем не менее, он не смолчал. Обратившись к Ахромееву, высказал свои сомнения.

Генерал армии поморщился: мол, вот ещё один советчик, и со вздохом спросил:

- Лазаренко, тут же войсковая операция. Ты в этом что понимаешь?

- Да кое-что понимаю…

Ахромеев только руками развёл:

- Тогда докладывай.

Александр Иванович подошёл к карте.

- Я бы, товарищ генерал армии, на отходных путях бандформирований выбросил крепкие десантные группы. Небольшие, с хорошим вооружением, мобильные. А потом силами двух полков вошёл в долину.

Ахромеев задумался: толковые предложения у этого полковника-кагэбиста. Тогда ещё генерал армии не знал, что прежде чем стать офицером КГБ, Александр Иванович воевал в войсковой разведке, потом много лет служил в десантных войсках. Как начальник оперативного отделения дивизии разработал не одну такую операцию, а как командир полка осуществил её на учениях.

Кстати, та операция под Джелалабадом прошла успешно. И маршал Соколов, и генерал Ахромеев совсем иными глазами стали смотреть на Лазаренко.

«Какие агенты были, какие разведданные давали!»

Сотрудники «Каскада» проводили самые эффективные спецоперации. Часто инициатором их являлся командир подразделения полковник Лазаренко. В одну из наших встреч Александр Иванович поведал мне интереснейшую историю. А «выросла» она из крупного ЧП на аэродроме в Кандагаре. Там располагалась советская авиационная часть. Пилоты летали на МиГах. Здесь же дислоцировались афганские вертолётчики.

Ночью, на посту солдату-часовому показалось, что кто-то ходит у самолётов. Кто может ходить в такую пору? Разумеется, бандиты. Он сорвал с плеча автомат и дал очередь. И надо же случиться такому - пуля, выпущенная из «Калаша», попала во взрыватель бомбы, которые тут же были сложены в штабель.

История почти фантастическая, ведь взрыватель размером примерно как советская двухкопеечная монета. Но всё же это случилось. От взрыва взлетели на воздух три советских самолёта и два афганских вертолёта. Об этом сразу полковнику Лазаренко доложил руководитель команды «Каскад» в Кандагаре подполковник Алейников.

Лазаренко сразу же вылетел в Кандагар. Его встретил Алейников, подробно обо всём рассказал. И у Лазаренко родился оперативный план. Пришлось кое-что втолковать поначалу командиру авиационного полка.

- Солдата оставь в покое. Пусть себе гуляет, только язык за зубами держит. А ты вместе с замполитом и начштаба всюду рассказывай, мол, это дело рук моджахедов. Напали, сожгли самолёты…

Командир полка не соглашался. Солдата уже задержали, началось расследование.

- А ты выпусти его, расследование закрой.

- Да не могу я, - кипятится командир. - Не в моей это компетенции: открыл расследование - закрыл.

- Тебе указания заместителя начальника Генштаба достаточно? – спросил Лазаренко.

- Вполне.

Вечером того же дня комполка получил от генерала армии Ахромеева приказ: действовать по указанию Лазаренко.

«Дальше подполковник Анатолий Алейников, - вспоминал Александр Иванович, - с помощью местных "хадовцев" подобрал трёх афганцев из числа кандагарской агентуры. Один был непосредственно офицером ХАДа (служба государственной безопасности в Демократической Республике Афганистан. - Авт.), старшим лейтенантом, двое других - агентами. Целый месяц мы готовили их на своей базе. Учили основательно, и как тол из бомбы выплавлять, и как изготовить заряды…

Каждую ночь эта тройка ходила из города в аэропорт. А расстояние там не маленькое - 22 километра. По возвращении сам лично проверял, выспрашивал, что встречали по дороге - кусты, овраги, переходили ли речку?Агенты заучивали легенды, условия связи, тренировались в обеспечении собственной безопасности.

Конечно же, не раз проводили мы репетиции и на аэродроме, отрабатывали детали якобы совершённого диверсионного акта. А тем временем повсюду распространялись слухи о крупной диверсии на аэродроме, проведённой моджахедами».

После первичной подготовки наступил следующий этап спецоперации по внедрению агентов в бандформирования. Старший лейтенант - «хадовец» был заброшен в одну банду, двое агентов - в другую. Разумеется, всем троим «духи» устроили тщательную проверку. Они рассказали о «диверсии», о том, как после её совершения уходили к границе с Пакистаном и по дороге потерялись. Двое агентов даже высказали предположение, что их старший, возможно, погиб.

Бандиты проверили, действительно уничтожены три «МиГа» и два вертолёта, «шурави» уверены, что это нападение моджахедов. Контрразведка противника пыталась поймать агентов на мелочах, выспрашивала подробности «диверсии». Однако легенда, подготовленная «каскадёрами», выдержала испытание. Агентам поверили. В Пешаваре им устроили торжественную встречу, чествовали, возносили как героев, наградили, хорошо заплатили.

И агентурная группа начала работать. Однажды, рассказывая о внедрении «тройки» в банду, Александр Иванович воскликнет: «Какие агенты были, какие разведданные давали!»

Теперь «каскадёры» знали имена лидеров банд, караванные пути, по которым везли оружие и боеприпасы, а главное планы моджахедов.

Ценнейшей информацией стало оперативное сообщение группы о том, что главари бандформирований решили взорвать индийское консульство в Кандагаре как раз во время визита Генерального секретаря ЦК КПСС Леонида Брежнева в Дели. Каков был бы резонанс в мире - советского руководителя принимают в Индии, а в это время на воздух взлетает индийское консульство в Афганистане. Конечно же, этот теракт удалось предотвратить.

К сожалению, судьба этой оперативной тройки трагична. После всех наград и поощрений им недолго удалось поработать. Их неожиданно арестовали и расстреляли. Долгое время «каскадёры» не могли понять и узнать причину провала. Уже накануне своего отъезда из Афганистана Лазаренко выяснил: виной всему - исповедь. Один из агентов признался о своих делах мулле. Тот сразу же доложил об услышанном своим покровителям.

…Командировка Александра Лазаренко в Афганистан продлилась без малого два года. Отвоевав положенный срок, убывали в Советский Союз «каскадёры», а командир оставался на месте. Таким образом, он руководил «Каскадом-1», «Каскадом-2» и «Каскадом-3».