Ухо от селёдки

Несмотря на провальную серию испытаний гиперзвуковой крылатой ракеты по программе «Мгновенный глобальный удар» (МГУ), в частности, в декабре прошлого года, Пентагон в конце февраля уже текущего года выделил ВВС дополнительно 319 млн долл. на «доводку» этой ракеты, чем явно и смертельно огорчил «сухопутчиков», причём не в первый раз.

Где-то в Пассифике…

Непосредственно 1 апреля (символично!) 2021 года стартовала крупнейшая за всю историю размолвка между ВВС Соединённых Штатов и Армией, т.е. с Сухопутными войсками. С чего бы? Всё просто, если учесть, что на кону без малого 15 млрд долл., которые выделяются, начиная с 2015 года, на следующие 10 лет. И это вам не «мужики в гараже за поллитровкой», а борьба крупнейших видов американских вооружённых сил за реализацию принципиального направления военной доктрины Пентагона на длительную перспективу.

Всё дело в программе так называемого «Мгновенного глобального удара»  неядерными средствами, которую Пентагон провозгласил в начале двухтысячных. Главным исполнителем задуманного являются ВВС, в частности, стратегическая авиация, которая, как считает командование ВВС, способна в короткие сроки нанести массированные удары по разведанным целям. Если учесть, что основным возможным театром военных действий назван Азиатско-Тихоокеанский регион, то решён вопрос и о дислокации соответствующих вооружений.

Важнейшим американским военным форпостом является остров Гуам, входящий в Марианский архипелаг. На нём размещается не только одна из самых крупных баз американского флота, но и база ВВС Андерсен, имеющая ВПП длиной более 3000 м. Она способна принимать самолёты любого класса и обеспечивает на ротационной основе передовое базирование в регионе парка стратегических бомбардировщиков и вспомогательной авиации.

Согласно заявлению генерала Тимоти Рея, который возглавляет Глобальное ударное командование ВВС, уже сегодня американская авиация способна быстро реагировать на возникновение кризисных ситуаций практически на любой территории. Кроме того, к исходу 2022 года ВВС собираются получить гиперзвуковые ракеты (пока, как видим и ещё увидим чуть ниже, это - большой вопрос), что в разы увеличит их боевые возможности. «У нас есть синица в руке - проверенная надежная боевая технология, есть слаженная команда, способная оперативно выполнять поставленные задачи по всему миру... Разве это плохо?» - резюмировал генерал.

Конечно, хорошо. С точки зрения Рея. Но плохо с точки зрения командования Армией. Ему также хочется поучаствовать в доминирующей программе «мировых ударов» Пентагона. Стоит лишь разместить ракетные комплексы наземного базирования на «подведомственных» ВВС и ВМС базах, скажем, на том же Гуаме и в Перл-Харборе на Гавайях и «пехота» сравняется с «лётчиками» и «моряками» в возможностях получать политические, а главное, долларовые дивиденды от возможной глобальной бомбёжки.

25 марта 2021 года, выступая в одном из важнейших американских аналитических центров - Бруклинском институте, начальник штаба Армии генерал Джеймс Макконвилл заявил, что огневое противодействие на основе гиперзвукового оружия Сухопутных войск, будь оно дислоцировано в означенном регионе, «жизненно необходимо для подавление, в частности, систем ПВО и оружия флота предполагаемого противника, которые могут воздействовать на американские войска, затруднив их возможности к манёвру…».

Но уже 31 марта, выступая в аналогичном Центре Института Митчелла, уже упомянутый генерал Рей дал гневную отповедь своему боевому коллеге:

«Скажите, ради всего на земле, зачем мы носимся с этой, мягко говоря, дорогой идеей (размещение ракет наземного базирования), если у Министерства (Пентагона) нет на это средств? Мне уже задавали этот вопрос некоторые конгрессмены. Знаете, что я думаю? Если откровенно, то это глупость. Глупость финансировать то, что ВВС уже с успехом делают и преуспевают».

Глобально - стратегический

Фундаментом для воплощения в жизнь концепции «Мгновенного глобального удара» можно считать создание осенью 2002 года в недрах Стратегического командования и Космического командования США единой структуры, ответственной за программу «Глобального удара». Такие действия дали, по заявлению военных, «возможность проецировать силу по всему миру через космическую и информационную войну». Возможность единого планирования двух структур, ответственных именно за «стратегические» операции, позволила Пентагону выполнять новые боевые задачи по осуществлению операций в рамках МГУ.

Летом 2006 года Стратегическое командование создало собственное обособленное подразделение, объединяющее все функции управления операциями МГУ - Joint Functional Component Command for Global Strike. Данное структурное подразделение, как отмечалось, предназначено «для оптимизации планирования, исполнения и управления Вооружённых сил США в боевых операциях по сдерживанию нападений на территорию США, а также на её военное имущество и базы за рубежом». Оно призвано обеспечить отражение любых угроз за счёт глобального применения вооружения, создающего «глобальные кинетические и некинетические боевые эффекты».

В 2009 году аналитики Пентагона рассмотрели пять возможных ситуаций, которые потребуют задействования сил МГУ.

Во-первых, когда почти равный по мощи военный противник использовал свой противокосмический потенциал для уничтожения американского спутника.

Во-вторых, когда США захотели уничтожить компоненты ядерного оружия, которые террористическая организация поставила другой стране.

В-третьих, комплекс оружия массового уничтожения временно находится в сельской местности нейтральной страны.

В-четвёртых, руководство террористической организации собралось в известном месте в нейтральной стране.

И в-пятых, когда государство-изгой, вооружённое ядерным оружием, угрожает применить это оружие против США или их союзника.

В этих сценариях было отмечено, что США не могут обеспечить разведданные в режиме реального времени для достижения эффективности применения оружия МГУ. Поэтому ставка делалась на наиболее быстром применении этого оружия в течение нескольких минут, не дожидаясь получения уточняющей развединформации, которая может поступить в течение нескольких часов.

В то же время командующий Стратегическим командованием в 2004-2007 годах генерал Джеймс Картрайт подчёркивал, что МГУ это не только доставка оружия к цели: «МГУ включает в себя умение быстро планировать операции по применению высокоточного оружия и понимание того, что время от оценки до принятия решения на применение оружия, а также получаемый эффект выдвигают повышенные требования к разведке, которая должна обеспечить применение МГУ». Однако большинство американских аналитиков сходятся во мнении, что США пока не имеют возможностей для обеспечения разведывательных потребностей в интересах операций «Глобального удара».

Гиперзвуковой вариант

По общему мнению военного международного аналитического сообщества, успех стратегических операций на основе МГУ возможен при широком применении высокоточного гиперзвукового оружия (ВГО). В этой связи интересно подчеркнуть расширение традиционного толкования понятия «ядерная триада». В соответствии с положениями ядерной стратегии США основу перспективной стратегической триады составят три следующих компонента:

1. Развёрнутые ударные средства в составе: стратегическое и нестратегическое ядерное оружие; ВГО; высокоточное оружие большой дальности различных видов базирования; оружие на новых физических принципах.

2. Стратегические оборонительные силы в составе глобальной системы ПРО, обеспечивающей защиту территории США, и её региональные сегменты (ЕвроПРО, ПРО на Ближнем Востоке, ПРО Японии в Азиатско-Тихоокеанском регионе).

3. Инфраструктура промышленной и научно-исследовательской базы, предназначенной для поддержания, модернизации и создания новых видов стратегических вооружений, а также подтверждения надёжности и безопасности эксплуатации ядерных боеприпасов в условиях действия моратория на проведение ядерных испытаний.

В руководящих документах Пентагона в период мирного времени или непосредственной угрозы агрессии определены следующие основные задачи, возлагаемые на гиперзвуковые средства вооружения: демонстративные действия по применению ВГО; уничтожение высокозащищённых и заглублённых объектов размещения руководителей террористических организаций и лидеров международных преступных группировок в странах, доступ к которым ограничен; выявление и ликвидация караванов террористических организаций с оружием, наркотиками, расщепляющимися радиоактивными материалами, необходимыми для создания «грязных» ядерных бомб; ликвидация террористических баз, складов хранения ОМП и средств транспортировки оружия и наркотиков; оказание непосредственной военной помощи дружественным режимам или оппозиционным движениям в их вооружённом противостоянии в ходе внутреннего конфликта; пресечение нарушений режимов эмбарго или экономической блокады стран-изгоев или спонсоров международного терроризма.

В условиях военного времени ВГО будут привлекаться для решения таких задач, как: нанесение превентивных ударов и поражение органов и пунктов государственного и военного управления и объектов контрсиловой группировки СЯС вероятных противников; уничтожение объектов СПРН, системы контроля космического пространства, ПРО, ПВО, орбитальной группировки космических аппаратов противников; вывод из строя объектов системы боевого управления и связи противников до начала военных действий; нанесение заданного ущерба экономическим объектам инфраструктуры без существенных потерь среди населения; поражение объектов энергетической и другой инфраструктуры обеспечения жизнедеятельности государства, а также используемой противником в интересах материально-технического обеспечения войск (сил); уничтожение объектов, поражение которых другими ударными средствами не представляется возможным.

Силы и средства

В 2003 году Пентагон в лице ВВС и собственного Управления перспективных программ DARPA запустил программу, известную как FALCON (Force application and launch from continental United States, - применение силы и запуск с континентальной части США). Она была разработана с целью создания ракеты-носителя, похожей на баллистическую ракету, и гиперзвукового спускаемого аппарата, для выполнения боевых задач МГУ. При запуске носителя, представляющего собой модифицированную МБР, гиперзвуковой аппарат, получивший обозначение CAV, должен перемещаться со скоростью 5 М (пять чисел Маха - скоростей звука) для того, чтобы доставить боеголовку из США в любую точку Земли менее чем за два часа. Данный комплекс должен приводиться в боевую готовность в течение 24 часов.

Скоростной боевой блок CAV после отделения от носителя совершает манёвренный полёт, поражает как стационарные, так и мобильные цели на всю глубину территории противника. Для поражения мобильных целей CAV будет получать актуальную информацию с точными координатами цели. Вероятное отклонение от точки цели для CAV составляет до 3 м.

Ещё одной программой DARPA является разработка планирующего гиперзвукового аппарата HTV-2, который после запуска в верхние слои атмосферы планировал бы до цели со скоростью около 20 чисел Маха. «Он должен быть спроектирован таким образом, чтобы через 30 минут добраться от базы ВВС Ванденберг до цели вблизи атолла Кваджалейн в Тихом океане», - заявляли в DARPA.

Однако...

Тем не менее очевидных достижений по указанным направлениям пока не видно. Самым перспективным вариантом оружия МГУ на сегодня являются уже упомянутые гиперзвуковые ракеты для ВВС - AGM-183A по программе ARRW (Air-Launched Rapid Response Weapon) корпорации Lockheed Martin, которые находятся в стадии разработки и испытаний.

Как заявил в начале апреля 2021 года помощник министра ВВС США по закупкам, технологиям и логистике Уилл Ропер, «Мы очень близки к тому, чтобы запустить в производство ARRW - первое гиперзвуковое оружие Министерства (ВВС). Это произойдёт в 2022 финансовом году (начался 1 октября 2021 года). Чтобы размещать это оружие на стратегических бомбардировщиках B-52. Это обеспечит нас потенциалом нанесения быстрого удара вне досягаемости средств поражения».

Что можно сказать по поводу прочитанного? Только одно. Жизнь вносит свои коррективы, и в данном случае «корректором» выступила команда основных руководителей Пентагона, включая самого министра. Более того, Ллойд Остин в качестве поддержки использовал директоров более десятка фирм, так или иначе задействованных в программах гиперзвукового оружия и МГУ.

...Итак, всё это «воинство» в первой декаде февраля сего года обсудило в режиме видеоконференции один единственный вопрос. А именно, каково видение военно-техническим американским руководством «гиперзвука» в принципе.

«В сухом остатке», как выразилось издание Defense News, комментируя эту судьбоносную для Пентагона и всего американского ВПК встречу, видится следующее. Подтвердили 15 миллиардов до конца 2024 года. Собственно, на этом конструктивная часть беседы и закончилась. Далее последовало перечисление нерешённых вопросов, связанных с логистикой при выстраивании цепочек снабжения при испытаниях, оборудованием самих полигонов и позиционных районов. Поговорили и о наращивании Китаем современного вооружения.

Видимо, в какой-то момент создалась и расширилась «критическая масса» c ядром в лице Министра ВВС Фрэнка Кендалла, которая в один голос призвала осознать, что Россия уже обладает соответствующими средствами поражения и демонстрирует при этом явный прогресс. Не лучше будет теперь призадуматься над развёртыванием ещё более мощной противоракетной орбитальной группировки обнаружения и слежения? Другими словами, не пора ли переработать глобальную наступательную стратегию в «глухую оборону»? Иначе, - «ухо от селёдки», а не «глобальный удар».

В принципе, всё это напоминает страшный для переводчика немецкий язык, где отрицание ставится в конце: «всё то, о чем я говорил в течение последнего времени делать не надо...». Так и с американцами. Усилия по МГУ на основе гиперзвукового оружия явно просятся в «корзину». Тогда, глядишь, и ВВС с Армией помирятся. Хоть что-то... за 15 миллиардов.