Один день войны «Сабли», Дарьи Саблиной

Когда я впервые увидел её - красивую, стройную и выразительно обаятельную девушку, с трудом передвигающуюся на не очень-то удобных для её роста костылях, душа сжалась в комок от жалости - не женское это дело принимать на себя кромсающий металл войны. Но в дальнейшем нашем знакомстве понял, что передо мною настоящий боец с твёрдым характером. И своё место в армейской жизни она заняла обдуманно с глубоким пониманием солдатского и профессионального медицинского долга.

Жила в Москве девочка Даша

Она с малых лет любила свой город за щедрость впечатлений и возможных ежедневных открытий в его искромётной жизни. Любила общаться с друзьями, оставаться наедине с увлекательной книжкой, добиваться результата в спортивных состязаниях по фехтованию, боксу, фитнесу. В ладах со своим знаком зодиака - Козерогом - Даша росла практичной, сдержанной и целеустремлённой девушкой, которая знает, чего хочет от жизни.

А захотела она в 15 лет стать врачом. Мечтами заморачиваться особо не стала и сразу поставила перед собой конкретные цели: отучиться в лицее с биологическим профилем, поступить в мединститут и стать психиатром. Именно такую специализацию подсказал её любимый доктор-писатель Антон Чехов. И всё у неё получилось.

А потом случилась чудесная весна, которая принесла помимо цветущего обновления природы и замечательное обновление жизни - большую любовь. Встретила своего Андрея Даша на спортивной площадке, которую они оба облюбовали за вполне приличные тренажёры. Как-то, после тренировки, разговорились, и оказалось, что их взгляды на многое если и не совпадают полностью, то имеют общую направленность. Андрей служил подводником, как он выразился, «на Северах», в запас уволился мичманом. По образованию - экономист, но офисная карьера оказалась скучна, и он стал фитнес-инструктором. Семейная жизнь задалась, наполняемая искромётной энергией, общностью интересов и светлым чувством молодых людей.

И пришёл февраль 2022-го

После первых сообщений из районов боевых действий Андрей несколько дней о чём-то сосредоточенно размышлял, а потом сказал Даше:

- Тут такое дело, понимаешь, я должен быть там…

- Ну, раз должен, значит, собираем вещи и едем вместе, - озадачила мужа скорым и неожиданным ответом Даша.

- Как вместе? Тебе ещё универ закончить надо, - взялся выдвигать контраргументы Андрей.

- Возьму академотпуск. Потом доучусь, - стояла на своём Даша.

Родители поддержали зятя. В медуниверситете мудрые наставники тоже привели весомые доводы в пользу завершения учёбы. «Там нужны дипломированные медики, а не студентки-недоучки», - сказали они.

Так в жизнь вполне благополучной молодой москвички ворвалась спецоперация. Даша буквально впитывала все новости с боевых рубежей, лопатила интернет в поисках информации о неоднозначной практике «демилитаризации» Украины. Когда Андрея ранили, она метнулась к нему в донецкий госпиталь, стала ему там сиделкой милосердия.

А потом Даша получила диплом врача-психиатра, прошла интернатуру. Андрей восстановился после ранения и был теперь рядом. Жизнь, вроде, вошла в прежнее счастливое русло. Но не зря говорят, что война, как её ни назови, метит людей не только вражьим огнём и металлом, но и особым обострённым чувством боевого братства.

- Надо снова заключать контракт, - завёл однажды, как предполагалось, нелёгкий разговор Андрей. - Моё место там, с ребятами.

- Надо, так надо, - легко согласилась Дарья, - завтра и пойдём вместе. Мне ведь не зря «военник» выдали с медицинским ВУСом и званием «рядовой», - она явно не намеревалась отпускать супруга «за ленточку» одного.

Шаг в армейский строй

Родители, конечно, посокрушались от такого решения, но девочка-то уже взрослая, насильно не удержишь. В июне 2023-го года Дарья и Андрей пошли в столичный пункт отбора на военную службу по контракту. Назначение получили в мотострелковый полк Южного военного округа. Войсковая подготовка была основательной, без всяких скидок - новичок ты или уже опытный боец. И дисциплинирующая строевая проходила по программе, и конкретно прикладная тактическая подготовка. Автоматом Дашу научили пользоваться вполне уверенно. Инженерная подготовка через мозоли на пальцах усваивалась прочно. Тактическая медицина проходила по большей части в поле, но очень обстоятельно.

Инструкторами были женщины-медики в ладно подогнанных камуфляжах, которые со знанием дела учили всем теоретическим и практическим премудростям медицины переднего края. Сами они в боях спецоперации спасли немало жизней наших бойцов. Поэтому учебным предметом владели весьма глубоко. И своим подопечным спуску не давали.

Рядовому Дарье присвоили позывной «Сабля» и определили на должность прапорщика - фельдшером в штурмовой отряд под начало бывалого командира с позывным «Шома». Конечно, это выглядело явным расточительством спецов мобилизационной службы - сначала врача с высшим образованием ставить на воинский учёт рядовым, а потом направлять на войсковую должность, с которой справился бы и выпускник медучилища. Но Дарья Саблина об этом даже не задумывалась: для неё главным стало дело службы.

Отрядный медпункт её стараниями укомплектовался двумя давнишней конструкции уазами, которые бойцы тут же окрестили «таблетками», загрузили их положенными медицинскими и санитарными припасами. Санитары-водители души не чаяли в своих простеньких вездеходах, иногда даже ночевали в них. Правая рука военфельдшера - санинструктор с позывным «Сэм», тридцатилетний мужичок до военного контракта работавший санитаром в морге, так что медицинские навыки имел вполне предметные. Ребята в отряде относились к «Сабле» с уважением, отдавая должное её профессиональным стараниям и заботе о муже, который в подразделении имел авторитет бывалого бойца и справедливого командира. Да и сам позитивный настрой её характера создавал вокруг атмосферу оптимизма и доброжелательности, что в полевой солдатской жизни тоже немало значат.

В огне брода нет…

Первая боевая задача отряда была обычной по понятиям переднего края - выбить укронацистов из опорного пункта в степной лесополосе Херсонщины. Выдвинулись организованно, стали выходить на исходные позиции. И тут в небе затарахтели движки двух беспилотников, перебивая звонкий птичий гомон. Андрей сразу определил, что «стрекоталки» не наши. «Шома» дал команду рассредоточиться по укрытиям. Дашины «таблетки» стояли в старом заброшенном ангаре, к ним она и поспешила.

Первые мощные снаряды легли плотно вокруг ангара. Андрей заметил, что следующий прилёт будет точнее. Так оно и вышло. Разрыв разворотил крышу и посёк стены. Даша с бойцами выскочили наружу и бросились к лесополосе. Уже на полпути она пожалела, что вместо «берцев» надела лёгкие кроссовки. Какие-то колючки впились в них и в полевые брюки, раздирая кожу в кровь.

«Медика сюда! Медика!», - услышала она чей-то крик и бросилась в его направлении. Успела пробежать метров пятнадцать, и на то место, где только что лежала, лёг украинский снаряд, а осколки от него посекли ближние кусты. Подбежала к залёгшим бойцам: «В чём дело? Кто ранен?»

Молодой штурмовик поднимает перепачканное землёй побледневшее лицо: «Ну, вот доктор с нами. И воевать теперь спокойнее будет…» Как психиатр, такую реакцию солдата в первом бою Даша понимала, а как отрядный фельдшер готова была солдату по уху съездить.

Когда артналёт кончился, как камень с плеч свалился: «трёхсотых не было». Но когда штурмовые группы двинулись в сторону вражеского опорника, по ним начал работать вэсэушный миномётный взвод. Мины прилетали чаще давешних снарядов и ложились кучнее. Даша с Андреем перебегали к укрытию, когда земля за спинами встала дыбом, и мощная неведомая сила бросила их на землю. «Сабля» ощутила, как над коленным сгибом и в бедре намокает её камуфляж. Острой боли не было, и даже подумалось: «Мелочь, осколочки прилетели».

Но уже через пять шагов нога подкосилась. Андрей разрезал штанину «полёвки» и ахнул. Ей и самой с первого взгляда стало понятно, что прилетело основательно: кости и сухожилия перебитыми краями виднелись из глубокой раны на ноге. Вот здесь-то и вспомнились по-доброму наставления строгих медичек-инструкторов общевойсковой подготовки и практические университетские занятия. Даша стянула жгутом ногу, наложила повязку, Андрей быстро соорудил шину из подручных материалов.

Ребята подхватили фельдшера на руки и под огнём понесли к «таблетке». В ней уже было человек семь раненых. Своих санитаров Дарья отправила в штурмовые группы, там они были нужнее. В тряске бездорожья боль остро отдавалась во всём теле. Один из раненых осторожно придерживал её ногу, а Андрей, наскоро перевязав свою рану, успокаивал аргументом, что всё будет хорошо.

Генотип нации

- Всего-то один боевой день и был в моей военной службе, - с едва заметным сожалением говорит Даша. - И никого-то я из-под огня не вынесла, никому жизнь не спасла. Не успела…

Полковой медпункт она воспринимала уже как в тумане, стараясь не потерять сознание, чтобы отстоять ногу от ампутации. Но, как потом сказали в стационарном госпитале, и в медпункте, и в полевом госпитале всё было сделано на «отлично» и своевременно. Несколько операций, аппарат Елизарова, и через месяц Даша уже вставала. Правда, стоять могла только на костылях. Потом стала тренировать непослушную ногу на разгиб, заново учась ходить. 

Андрей после госпиталя вернулся в штурмовой отряд. А Даша всю свою душу и старание вкладывает теперь в израненную ногу, когда уговаривая, а когда и заставляя её через боль возвращаться к нормальному состоянию.

- Ну, а как же? Контракт заключала на два года. Отслужила только полгода, - приводит свои железные, как и её характер, доводы Даша. - Надо скорее возвращаться в штурмовой отряд. Ребята ждут меня.

И вот что подумалось, глядя на эту столичную девушку из не всегда понятного пожилым людям молодого поколения, по зову чистой души сменившую комфорт московской жизни на рискованную и тяжкую солдатскую долю: сколько неподдельной отваги в её поступках, и не гражданский ли это подвиг, когда миллионы сверстников живут обычными мирными заботами и радостями, а ты проливаешь кровь за страну?

Жаль, что этот подвиг остался незамеченным её командирами. Ведь одним своим скромным, но весьма конкретным патриотизмом она подала пример мужества многим мужчинам, не проникшимся до сей поры долгом защитника Отечества. И мне, в общем-то, атеисту по убеждениям, очень захотелось попросить кого-то там, наверху: «Господи, сохрани эту девочку во имя генотипа нашего народа!» Ведь в её судьбе и душе заложены драгоценные крупицы самоотверженности россиян, без которых бы они не имели своего стального закала силы и подвижнической скромности.