Новый премьер Японии Такаити: «ястреб Азии» или заложница обстоятельств?

Одной из центральных тем этой осени стали выборы председателя правящей японской Либерально-демократической партии (ЛДП). Со второй попытки, после прошлогоднего проигрыша своему предшественнику на посту премьера - Сигэру Исибе, 64-летняя Санаэ Такаити победила в предвыборной гонке и стала первой в японской истории женщиной-премьером.

Уже в первых выступлениях перед парламентариями и СМИ она, в частности, заявила о готовности наращивать военный потенциал страны, увеличив оборонные расходы до 2% от ВВП; призвала ужесточить контроль над миграционной политикой, а также указала, что Япония готова реализовать своё «право на самооборону» в случае потенциального конфликта вокруг Тайваня. К тому же ходят слухи, что премьер твёрдо намерена пересмотреть ещё один краеугольный камень японской политики - три безъядерных принципа, запрещающие иметь, производить и ввозить на свою территорию ядерное оружие.

Мировые СМИ за подобные высказывания окрестили Такаити «правым политиком», а её курс - «ястребиным». Японские же медиа находятся в некотором недоумении - так, одна из крупнейших газет страны, «Майнити синбун», несколько растерянно отмечает: «В то время как Дональд Трамп назвал Санаэ Такаити человеком большой мудрости и силы, The Washington Post пишет, что она не кто иная, как ультраконсерватор и правая националистка. <…> Реакция на нового премьера в США сильно различается в зависимости от политической позиции человека, который даёт оценку».

Итак, чего же следует ждать от Такаити старым и новым партнёрам на международной арене?

Капитан тонущего корабля

Предыдущий кабмин, несмотря на надежды, возлагаемые на него однопартийцами и избирателями, не отметился значительным прогрессом на каком бы то ни было из важнейших внутри- и внешнеполитических направлений. Продолжающийся экономический и демографический кризис, рост потребительских цен, отсутствие внятного курса в отношении стран-соседей - Китая, России и Южной Кореи, а также ряд внутрипартийных коррупционных скандалов ударили как по популярности ЛДП в целом, так и по рейтингам кабинета Исибы в частности. Своеобразным «гвоздём в крышку гроба» предыдущего японского правительства стали введённые США экспортные пошлины, что японцы сочли «ударом в спину».

Важно отметить, что в ходе предыдущего внутрипартийного голосования в сентябре 2024 года Исиба во многом представлял для японской политической элиты нейтральную фигуру - будучи номинально непричастным к коррупционным скандалам прошлых лет, он был призван восстановить доброе имя партии и привлечь на её сторону традиционных избирателей, которые голосовали за ЛДП в ожидании экономической и политической стабильности. Вот только рейтинги партии сползали всё ниже, и партийные функционеры поняли, что им следует искать нового лидера. Однако несмотря на назревшую необходимость проведения реформ, они не хотели масштабных изменений партийной структуры, перестановки ключевых игроков внутренних фракций, перемешивания зон влияния и ответственности. Но пустить события на самотёк, вновь отдав предпочтение «серой» фигуре, которая не сможет привлечь избирателей, они тоже не могли.

А вот яркая Санаэ Такаити вполне соответствует двум главным «запросам» партийной верхушки - с одной стороны, она выступает за ужесточение внутрипартийной дисциплины и ужесточение контроля за распределением политических фондов. С другой - не предлагает коренного изменения баланса сил и интересов, который за многие годы успел устояться в рядах партии.

«Поворот вправо» - миф или реальность?

Японские СМИ зачастую называют Такаити «наследницей» политического курса Синдзо Абэ, что, с точки зрения автора, не вполне верно. Карьерный путь нынешнего премьера представляет собой весьма нетипичный феномен для политической жизни Японии. В частности, невероятно важно то, что премьер не принадлежит к династии потомственных политиков (мать Такаити - полицейская, а отец - служащий корпорации «Тойота»), к тому же она окончила университет, не относящийся к традиционным «гнёздам», воспитывающим будущую японскую элиту. Попав в партию в возрасте 33 лет, она непрерывно доказывала свою лояльность общему умеренному правоконсервативному курсу правительства, вполне вероятно, чувствуя себя не совсем уютно среди видных представителей семей, чья история теряется в глубинах веков. В данном контексте логично предположить, что личные убеждения Такаити отошли на второй план, в то время как главную роль сыграла корпоративная лояльность идеям ЛДП, за счёт чего она снискала репутацию уверенного исполнителя актуальной партийной повестки и верной сторонницы курса Абэ.

Вероятно, что определённая «ястребиность» Такаити, которую столь активно отмечают мировые СМИ, в данном ключе играет весьма второстепенную роль.

Да, премьер выступает за большую твёрдость и однозначность в выстраивании внешнеполитического курса, что, в контрасте с предыдущей политикой японских кабинетов, может восприниматься внешними наблюдателями как политический радикализм. Однако можно заметить, что в сфере международных отношений во многом она повторяет риторику времён Абэ, но конкретнее и декларативнее. Так, например, она, как и Абэ, поддерживает концепцию «Свободного и открытого Индо-Тихоокеанского региона» (FOIP) - обеспечение безопасности азиатских демократических стран под эгидой США. Во многом такая концепция строится на активном присутствии японских сил в регионе, а также тесных партнёрских отношениях с другими демократическими режимами - в том числе в Республике Корея и на Тайване, в меньшей степени - в Австралии, Новой Зеландии и на Филиппинах. Такаити позитивно отзывается о четырёхстороннем сотрудничестве с Индией, США и Австралией в рамках диалога Quad, а также кооперации с разведывательным альянсом «Пять глаз».

Другими словами, несмотря на то, что лидера ЛДП упрекают в желании «переписать историю» или занять крайне правую позицию в международном диалоге, её фактическая программа больше соответствует стратегическому прагматизму.

Старый друг, старый враг

Благодаря резким заявлениям и решительным действиям, Такаити укрепляет существующий альянс с США, а также демонстрирует консервативным избирателям намерение трансформировать Японию в «нормальную» и равноправную державу, которая не обязана оглядываться на собственное прошлое, что усиливает позиции премьера во внутрипартийной борьбе и позволяет надеяться на поддержку зарубежных союзников в экономических и политических вопросах. Такаити совсем не намерена занять жёсткую позицию и отказаться от компромисса - даже с такими странами, которые регулярно «сыпят соль на рану», оставленную военными преступлениями Токио в ходе Второй мировой войны.

Например, прагматическая необходимость подталкивает её к укреплению оборонно-технического сотрудничества с Южной Кореей в области искусственного интеллекта и беспилотных систем. Она также подчёркивает центральную роль Тайваня в актуальной повестке дня в области безопасности, рассматривая его в качестве партнёра как с точки зрения демократических ценностей, так и в векторе экономических интересов - в частности, кооперации в области производства полупроводников.

Таким образом, утверждение, что Такаити займёт крайне правую позицию в международных отношениях и будет стремиться переписать историю военных преступлений Японии, выглядит не вполне обоснованно - особенно на фоне того, что для ЛДП гораздо важнее вновь завоевать любовь рядовых японцев, которые, как известно, не слишком заинтересованы в большой международной политике.

Именно поэтому в первых публичных выступлениях премьер-министр сосредоточилась на «оживлении» Либерально-демократической партии и приведении её политики в соответствие с потребностями граждан. На повторяющиеся заявления об «увеличении благосостояния» и «улучшении качества жизни» мировые СМИ почему-то реагируют гораздо меньше, чем на острые внешнеполитические высказывания. Важно подчеркнуть, что среди современных политиков ЛДП не следует пытаться выделить более или менее правых, или же настроенных в более охранительном, либеральном, популистском или каком-либо другом ключе.

Эта часть японской политической элиты существует в другой парадигме восприятия истории, где храм Ясукуни - это в первую очередь символ единства японской нации и её готовности противостоять вызовам и трудностям, а военные преступления - давно перевёрнутая страница, которая не должна мешать выстраивать диалог в условиях современного мира и общества.

Политики ЛДП рассматривают свою страну как полноправного актора международных отношений, который готов работать со своими союзниками как равный партнёр, а не экс-эксплуататор или протекторат. В данном ключе можно сказать, что риторика Такаити в области внешней политики (как, вероятно, риторика любого другого потенциального лидера партии) будет оставаться в рамках одного и того же курса, альтернатив которому современная Япония не имеет.

Первые выводы - для России, Китая, США и других

Для США Япония по-прежнему стремится стать самым предсказуемым и надёжным союзником в Азии. Она последовательно и твёрдо держит курс на наращивание военного потенциала, чётко определяет Китай как стратегическую угрозу и активно сотрудничает с США в различных форматах. Всё это полностью соответствует американской стратегии сдерживания Пекина.

Даже несмотря на сохраняющиеся трения в области торговли, Токио считает альянс с США краеугольным камнем современной архитектуры собственной безопасности. Это было подтверждено тем тёплым (и воинственным) приёмом, который премьер оказала президенту Трампу в ходе его краткого визита в Японию. Главный «партнёр» был помпезно встречен, одарен и успокоен относительно перспектив дальнейшего сотрудничества.

Для Китая отношения с Японией вступают в фазу открытой и управляемой конфронтации. Жёсткие заявления Такаити по вопросу потенциального конфликта вокруг Тайваня и её стремление к более тесной интеграции с другими проамериканскими режимами региона Пекин расценивает как прямую угрозу, что уже вызвало ответные меры. Экономическое сотрудничество, вероятно, сохранится в силу взаимной зависимости, но будет всё больше подчиняться общей логике обеспечения безопасности и сдерживания.

Интересна здесь и взаимная готовность к «выяснению отношений» - в то время, как китайское правительство призвало своих граждан бойкотировать поездки в Японию, в японском интернет-пространстве можно заметить риторику в духе «и без китайцев мы неплохо жили», и другие красочные обличения континентального соседа.

С Тайванем же будет продолжена политика «полушагов»: официально не признавая остров, Токио будет всемерно укреплять с ним неофициальные связи в сфере безопасности и высоких технологий, что неизбежно будет вызывать гнев Пекина.

Для России перспективы двусторонних отношений остаются неопределёнными. В рамках своей программной речи Такаити заявила: «Отношения Японии и России находятся в сложной ситуации, однако политика японского правительства заключается в том, чтобы решить проблему "северных территорий" (т.е. Курильских островов) и заключить мирный договор». Не вполне ясно, на каких основаниях предполагается заключение подобного соглашения. Наиболее близко, пожалуй, обе страны подошли к нему во время премьерского срока Синдзо Абэ, который, вполне в японском духе, надеялся лоббировать эту идею благодаря хорошим личным отношениям с представителями РФ, а также активной культурной дипломатии и созданию позитивного образа Японии в глазах российских граждан. В нынешнее же время, в результате прошлых шагов японского правительства, любые переговоры по мирному договору или совместной хозяйственной деятельности на южных Курилах можно считать полностью замороженными.

Для Москвы Такаити - это олицетворение враждебной, проамериканской Японии, не готовой к самостоятельному диалогу.

С Сеулом, как и было сказано несколько выше, в Токио готовы сотрудничать, особенно в рамках перспективной оборонной сферы. Несмотря на исторические трения по самым разным вопросам, обе страны связаны союзническими отношениями с США, которые стали для каждой из них фактически краеугольным камнем государственности и политического самоопределения.

Вашингтон долгое время пытался создать из двусторонних отношений с каждой из стран своеобразный «треугольник» как альтернативу абстрактному союзу Китая, России и Северной Кореи. Однако возможность подобной перспективы целиком зависит от политической воли также относительно нового южнокорейского правительства.

Если в Токио неоднократно заявляли о готовности «перевернуть страницу» и забыть о взаимных исторических обидах, то президент Ли Чжэ Мён всё ещё чувствует себя не столь уверенно, чтобы делать подобные резкие внешнеполитические заявления. Они могут вызвать волну недовольства в корейском обществе, которое до сих пор помнит трагедию «женщин для утешения» и годы японской оккупации.

Итоги и прогнозы

Подводя итог, важно сделать несколько основных выводов в отношении перспектив правительства Санаэ Такаити. Автору, в частности, представляется, что Японию в самое ближайшее время ждёт своеобразный политический «паралич», вызванный коренными противоречиями между стремлениями японской элиты и ожиданиями населения страны. В условиях заявленного подхода к вопросам внешней политики у нового кабинета не окажется реальных механизмов для существенного изменения экономической ситуации - а именно в сфере экономики сейчас находится большая часть проблем, с которыми сталкивается японское общество. 

Несмотря на громкие обещания, данные избирателям, у правительства Такаити, как и у предыдущих кабинетов, нет возможности существенным образом повлиять на сложившееся положение вещей. Автор полагает, что страна вновь вступает в эпоху «вращающихся дверей», когда очередные кабинеты последовательно сменяют друг друга, а о политической стабильности остаётся только мечтать. Здесь, однако, важно подчеркнуть следующее: если в прошлый подобный период, начавшийся с первым премьерским сроком Абэ в 2006-2007 годах и закончившийся с его новым назначением в 2012 г., Япония смогла выйти из кризиса благодаря амбициозному проекту «Абэномики», то сейчас подобная стратегия вряд ли сможет увенчаться успехом (во многом из-за колоссального госдолга страны и исторически низкого курса иены, а также глобального нарушения цепочек поставок).

Затянувшийся внутренний политический кризис вполне может стать платформой для появления новых сил, которые будут обладать достаточной волей, чтобы изменить традиционному курсу Японии, оживить и обновить её политическую арену.

Что это будут за силы и каким образом они смогут проявиться - предсказать сейчас крайне непросто. Важно понять лишь одно: на ближайшие годы Япония останется не самостоятельным актором внешней политики, а лишь государством, подобным голосу певца за сценой - его слушают, но к нему не прислушиваются.