Дональд Трамп и «крепкий орешек»

На балу верховного главнокомандующего, который в числе двух других состоялся сразу же после инаугурации 47-го президента США, в перерыве между танцами новый хозяин Белого дома в режиме видеоконференции пообщался с командованием 8-й армии, базирующейся в Южной Корее. И, в частности, спросил: «Как дела там? Как дела у Ким Чен Ына?». В ответ командующий армией генерал-лейтенант Кристофер Ланев заявил, что 8-я армия является «основой несомненной сухопутной мощи на границе свободы в Азии, защитником обеих родин. Каждый день мы тренируемся, мы не сдаёмся, мы планируем всё, что может вам понадобиться. Союз крепок, мы готовы принять вас, господин президент». Услышав это, Дональд Трамп сказал, что намерен встретиться с северокорейским лидером Ким Чен Ыном, и добавил: «Хотя у меня сложились с ним довольно хорошие отношения, он крепкий орешек».

Чуть позже, уже находясь в Белом доме, Трамп в беседе с журналистами подтвердил своё намерение, назвав Северную Корею ядерной страной, что стало отходом от давнего отказа Вашингтона признавать её таковой. А затем в интервью Fox News он ещё раз вернулся к теме отношений с КНДР и её руководителем. «Я ему понравился, и мы с ним поладили», - сказал Трамп, говоря о встречах с Ким Чен Ыном, и добавил, что снова свяжется с ним во время своего второго президентского срока. «Он не религиозный фанатик. Он умный парень», - подчеркнул американский президент. Впрочем, и до этого, в ходе своей предвыборной кампании, он не раз проявлял интерес к северокорейскому лидеру, отмечая при этом, что ему «приятно иметь дело с тем, у кого много ядерного оружия».

От «любви» до ненависти один шаг

Северная Корея пока официально не прокомментировала ни избрание, ни инаугурацию, ни слова Трампа в адрес её лидера. Конечно же, если не считать, как указывают некоторые американские и южнокорейские информагентства, тот факт, что Пхеньян через три дня после инаугурации, то есть 25 января, провёл испытание стратегической крылатой ракеты, способной, согласно утверждению Пентагона, нести ядерные боеголовки. А 29 января Ким Чен Ын посетил предприятие по производству ядерных материалов и исследовательский институт ядерного оружия, где заявил о необходимости «безграничного укрепления ядерного щита» для защиты страны от «злонамеренных вражеских держав».

Собственно говоря, в такой реакции Северной Кореи нет ничего удивительного. В Пхеньяне хорошо помнят, что предыдущий диалог с Вашингтоном завершился полным провалом. Как известно, во время своего первого президентского срока Трамп трижды встречался с Ким Чен Ыном: на первом в истории саммите в Сингапуре в июне 2018 года, на саммите в Ханое в феврале 2019 года и на встрече в межкорейской приграничной деревне Панмунджом в июне 2019 года.

В какой-то момент Трамп даже заявил в социальных сетях, что «ядерной угрозы со стороны Северной Кореи больше нет», и что он «влюбился» в господина Кима.

Тогда Пхеньян, демонстрируя готовность к денуклеаризации Корейского полуострова, объявил о своей решимости демонтировать полигон для испытания ракетного оружия и закрыть ядерный исследовательский центр в Йонбёне при условии ответных шагов со стороны США. Однако американцы на это не пошли и завели диалог в тупик, а пришедший на смену Трампу Джо Байден вообще отказался от него и взял курс на усиление военного давления на Пхеньян.

С тех пор США планомерно наращивали количество и масштабы военных манёвров, которые проводились непосредственно у границ Северной Кореи с нескрываемой целью подготовки к свержению её режима. Для этого они активно привлекали Южную Корею и Японию, пойдя на создание с ними военного союза, своего рода мини-НАТО, а также на расширение сотрудничества в вопросах ядерного планирования.

При этом наибольшую активность проявляла Южная Корея, президент которой Юн Сок Ёль, ныне отрешённый от власти, постоянно заявлял, что Север является «главным врагом Юга», и стремился проводить крайне жёсткую политику в отношении Пхеньяна. Наиболее наглядно она просматривалась в наращивании военного потенциала Южной Кореи и, прежде всего, в создании мощных и высокоточных ракет значительной дальности, способных поражать стратегические объекты на всей территории КНДР, более широком использовании дронов и беспилотных боевых систем.

На заметку

В Сеуле также заговорили о создании собственного ядерного оружия. Тот же Юн Сок Ёль, не исключая возможности появления у республики этого оружия массового уничтожения, подчёркивал при этом, что самым лучшим способом защиты от вражеской атаки является обладание возможностью нанести ответный удар «в сто, в тысячу раз мощнее».

Пхеньян не дремлет

Естественно, в этих условиях у Пхеньяна не оставалось иного выхода, как стремиться как можно надёжнее обеспечить безопасность страны. Именно на это, а не на реализацию неких агрессивных планов, о наличии которых постоянно твердят США со своими союзниками, и направлено развитие вооружённых сил КНДР и, прежде всего, их ракетно-ядерной составляющей.

В этой связи нельзя не обратить внимания, что, посещая в сентябре прошлого года предприятие по производству ядерных материалов и исследовательский институт ядерного оружия, надо полагать, те же, которые упоминались выше, Ким Чен Ын призвал увеличивать число центрифуг и внедрять центрифуги нового типа. Это, по его словам, необходимо, чтобы производить ещё больше ядерного материала оружейного класса, и служит надёжной страховкой от враждебного иностранного вмешательства. Впервые опубликованные тогда фотографии показали бесконечные ряды центрифуг, используемых для обогащения урана.

Комментируя эти фотографии, южнокорейское информационное агентство «Рёнхап» писало, что на них изображены современные помещения с огромными каскадами центрифуг, используемых для обогащения урана, что может говорить о смене основного способа получения ядерных материалов. Если раньше Северная Корея больше производила плутоний на своём атомном реакторе в Йонбёне, то сейчас больше внимания уделяет массовому производству высокообогащённого урана, которое можно осуществлять на подземных объектах.  

По оценке американских экспертов, это позволяет Северной Корее производить каждый год от шести до 18 ядерных боеприпасов. Всего же количество готовых северокорейских ядерных боеголовок варьируется от 50 до 150-200 штук.

Северная Корея также восстановила свой комплекс на полигоне Пунгери в провинции Северный Хамгён, который ранее использовала для проведения шести своих ядерных испытаний и который частично разрушила в 2018 году в качестве меры укрепления доверия перед предстоящей тогда встречей Ким Чен Ына и Дональда Трампа. Сейчас этот комплекс с несколькими подземными туннелями полностью готов, как утверждается, к проведению подземного ядерного испытания.

До сих пор неясно, что представляют собой ядерные боеприпасы, и неизвестно, сколько у Северной Кореи средств доставки для их использования в случае необходимости. Но то, что Пхеньян усиленно работает над их созданием и совершенствованием, сомнений нет.

Слово и дело

Например, начиная с 2015 года Северная Корея публично продемонстрировала около 10 различных ракетных систем морского базирования, которые она охарактеризовала как способные нести ядерное оружие, включая баллистические ракеты, крылатые ракеты и беспилотные подводные аппараты.

Столь же активно развивает КНДР  и другие виды ракетных вооружений. Например, в прошлом году была успешно испытана новая гиперзвуковая баллистическая ракета средней и большой дальности «Хвасонпхо-16Б».

За её запуском с гиперзвуковой планирующей боеголовкой наблюдал Ким Чен Ын. После того как боеголовка, отделившись от ракеты, пролетела 1 тыс. км и, достигнув максимальной высоты в 101,1 км, упала в Японское море, он заявил, что «родилось очередное мощное стратегическое наступательное вооружение, демонстрирующее абсолютное превосходство наших оборонных научно-технических сил». По его словам, ядерным зарядом вооружены все ракеты тактических, операционных и стратегических уровней различной дальности.

Не только ядерным оружием жива Северная Корея

Сейчас, по данным южнокорейских военных, КНДР готовится запустить ещё больше ракет, в том числе баллистические ракеты большой дальности, которые способны достичь континентальной части Соединённых Штатов. И это больше всего раздражает Пентагон.

В свою очередь в Пхеньяне не скрывают, что будут и дальше наращивать свой военный потенциал. В очередной раз это нашло подтверждение в решениях XII сессии Верховного народного собрания (ВНС) КНДР, которая проходила 22-24 января. В частности, утверждая государственный бюджет на 2025 год, парламент подчеркнул, что он составлен таким образом, чтобы обеспечить, в том числе, «ускорение значительных изменений в оборонном потенциале страны».

При этом следует заметить, что северокорейцев волнуют не только вопросы укрепления обороноспособности страны. Они также стремятся к всестороннему её развитию. И на сессии парламента шла речь о создании самодостаточной экономики в основных её секторах. В частности, о реализации «стратегии 20-10» по «повышению материальных и культурных стандартов жизни народа».

Согласно этой программе развития, в ближайшие 10 лет в двадцати уездах Северной Кореи будут построены крупные производственные комплексы, которые должны стать локомотивами роста регионов. В качестве объектов программы фигурируют в первую очередь те районы КНДР, которые серьёзно отстают по уровню экономического развития от среднего по стране. В прошлом году в 13 уездах уже приступили к строительству этих комплексов.

Значительные усилия направлены и на возрождение туристической индустрии. В частности, 2025 год объявлен годом полного возвращения страны в туристический бизнес. С этой целью будут расширены туристические объекты на горе Чильбо в провинции Северный Хамген, граничащей с Китаем и Россией, и на горе Пэктусан в провинции Янгандо, а также открыта новая курортная зона Вонсан-Калма.

Во многом тому способствует активизация сотрудничества КНДР с Китаем и Россией. При этом в Пхеньяне большое значение придают заключённому в 2024 году договору о всеобъемлющем стратегическом партнёрстве России и КНДР, считая его серьёзным шагом в углублении двусторонних отношений. Причём как в сфере укрепления безопасности, так и в области торгово-экономического сотрудничества.

Три варианта развития американо-северокорейских отношений

Учитывая все эти нюансы, невольно возникает вопрос, а как поступят в Пхеньяне, если Трамп действительно предложит возобновить диалог. По мнению аналитиков, также задающихся этим вопросом, развитие событий может пойти по нескольким сценариям. Одним из них станет отказ Пхеньяна от переговоров с Вашингтоном.

При этом он будет руководствоваться тем, что переговоры с США в прошлом лишь подтверждали, как подчеркнул ещё в ноябре 2024 года Ким Чен Ын, их неизменную враждебность. Да и в новой команде Трампа немало тех, кто продолжает открыто проявлять такое отношение к Северной Корее. Так, Марко Рубио на слушаниях в Сенате по утверждению его кандидатуры на должность госсекретаря США назвал северокорейского лидера «диктатором», а саму Северную Корею - «государством-изгоем». Вряд ли Пхеньян устроит и намерение Трампа добиваться полной денуклеаризации Северной Кореи. О наличии таких планов на днях заявил представитель Совета национальной безопасности США Брайан Хьюс.

А кроме того, в Пхеньяне нет уверенности в надёжности всех соглашений с США. Как уже не раз демонстрировал Вашингтон, американцы тут же отказываются от договорённостей, как только посчитают их в чём-то неинтересными для Соединённых Штатов. Особенно часто это происходит при смене администраций в Белом доме.

Во-вторых, Пхеньян может выставить такие условия, что Вашингтон сам откажется от диалога. Тем более что с тех пор, как Трамп встречался с Ким Чен Ыном, ракетные возможности Северной Кореи расширились, да и положение самой страны совершенно другое. А это, по мнению аналитиков, может подтолкнуть Пхеньян потребовать более высокую цену за уступки в отношении своей ядерной программы. Причём эти условия будут продиктованы исключительно вопросами обеспечения надёжной безопасности КНДР. Например, северокорейские власти могут потребовать полного вывода американских войск с полуострова и отказа США от сколачивания военного союза с Южной Кореей и Японией.

Нет необходимости дополнительно пояснять, что и в первом, и во втором случае напряжённость в регионе возрастёт. Вашингтон будет продолжать увеличивать военную активность у границ Северной Кореи, а Пхеньян ответит проведением новых ядерных испытаний и демонстрацией своих военных возможностей.

Наиболее желаемым для всех стал бы всё же диалог, в ходе которого стороны постарались прийти к взаимно приемлемому варианту. Им может стать, как считают некоторые аналитики, промежуточная договорённость, согласно которой Пхеньян согласится на частичную заморозку своей ядерной программы, а Вашингтон - на снижение военной активности в регионе и заключение мирного договора с КНДР, от чего США отказываются со времён Корейской войны.

Насколько реальна такая возможность - тоже вопрос. С одной стороны, США при всей непредсказуемости Трампа вряд ли пойдут на такой шаг, поскольку напряжённость на Корейском полуострове служит для них инструментом усиления противостояния с Китаем, которого они считают своим главным врагом. А с другой - такое развитие ситуации не устроит реакционные силы Южной Кореи, подтолкнёт Сеул к созданию собственного ядерного оружия.

Сила Сеула - 5 тысяч ядерных боеголовок по 100 килотонн каждая

Там уже открыто высказались в этой связи. Так, в министерстве обороны заявили, что Северная Корея никогда не сможет быть признана ядерной державой, о чём говорил Трамп, поскольку это означало бы отказ от цели денуклеаризации. А посему в южнокорейском военном ведомстве отвергают предоставление Северной Корее статуса ядерной державы и будут добиваться, подчёркивается в его заявлении, полной ликвидации ядерного потенциала КНДР.

В поддержку этого заявления депутат от правящей партии «Сила народа» в Южной Корее На Гён Вон выступила ещё более решительно: «Если США готовы признать КНДР фактической ядерной державой, у нас нет иного выбора, кроме как создать свой ядерный арсенал. Это не агрессивная позиция, а логичный шаг для поддержания баланса сил».

Следует заметить, что 75% населения Южной Кореи поддерживают, как показывают опросы, идею разработки собственных ядерных вооружений. А уровень развития технологий, промышленности, а также финансовый и научный потенциал страны вполне позволяют это сделать.

Более того, некоторое время тому назад Су Кун Юль, профессор ядерной инженерии Сеульского национального университета, обнародовал, что Южная Корея имеет достаточно плутония, чтобы произвести 5 тысяч ядерных боеголовок по 100 килотонн каждая. «Если Южная Корея решит встать на ноги и объединить свои ресурсы, то сможет создать ядерное оружие за шесть месяцев с инвестициями в один миллиард долларов», - подчеркнул он.

И это не может не сыграть свою роль в диалоге Вашингтона с Пхеньяном, если он всё же состоится.