Лев Троцкий - первый «маршал» большевицкой победы

Командировка в Армию обороны Израиля (ЦАХАЛ) могла завершиться бесцветно, если бы не «случайно» оброненная фраза о том, что на самом деле  создателем Рабоче-Крестьянской Красной Армии был не Владимир Ленин, а  Лейба Давидович Бронштейн, больше известный под революционным псевдонимом Троцкий. Но если уж совсем откровенно, упоминание о первом советском наркоме по военным и морским делам в разговоре с офицерами ЦАХАЛ случайным, конечно же, не было - это была всего лишь маленькая «производственная» хитрость, и она сработала: прежде недоступные двери израильского Генерального штаба чудесным образом распахнулись. Тогда же выяснилось, что и в этих стенах имя Троцкого не забыто, что в главном военном учреждении Земли обетованной тов. Троцкий если не свой в доску, то уж точно не посторонний. Помнится, один из заместителей начальника генштаба ЦАХАЛ в запальчивости дискуссии назвал Льва Давидовича за непревзойденное ораторское мастерство «Моисеем русской революции» и утверждал, будто бы у России была бы совсем другая судьба, если бы после Ленина страну возглавил Троцкий, и  гитлеровский вермахт никогда не дошел бы до Москвы, если бы Сталин не сгноил в ГУЛАГе военспецов, выдвинутых Троцким на командные должности в годы Гражданской войны.

В начале «славных» дел

Не все эти утверждения бесспорны. Тем более, что сам Лев Давидович, начав  советскую карьеру с должности наркома иностранных дел (он был первым главой советского МИДа, а вовсе не Георгий Чичерин, как долгое время наставляли студентов МГИМО) и закончив на посту наблюдателя за качеством продукции советских заводов - по сути, уполномоченным по «штанам и гвоздям», говорил, будто всегда мечтал стать журналистом и писателем. Присутствует ли в этих словах лукавство? Скорее всего.

За власть в России, подогретую навязчивой идеей мировой революции, Лев Троцкий продолжал бороться до последнего  момента - пока присланный Сталиным агент НКВД Рамон Меркадер не опустил на его голову ледоруб.

И вряд ли даже такие ключевые должности, как нарком по военным делам и председатель Революционного военного совета Республики, были мечтой всей его жизни.

Кстати, еще в 1905 году у Троцкого был вполне реальный шанс выбиться в лидеры всея России. Николай II явно запоздал с манифестом. К тому моменту, когда он «прозрел», в столице империи существовали уже два центра власти: правительство во главе с Сергеем Юльевичем Витте, так нелюбимым царем, и Петербургский совет рабочих депутатов, который возглавляли некий Георгий Хрусталев-Носарь (позже стал жандармом у гетмана Скоропадского, был расстрелян ЧК) и Лев Троцкий. Все гадали, кто кого арестует первым. Витте оказался проворнее, несвойственную убежденному либералу решительность он проявил и при подавлении первой русской революции. И Троцкий отправился в вечную ссылку, но сбежал по дороге и сделал соответствующие выводы. В октябре 1917-го он уже действовал в тандеме с Лениным по принципу «промедление смерти подобно», хотя некоторые историки до сих пор утверждают, будто  главную работу проделал все-таки Троцкий, а Ленин пришел «на готовенькое».

При этом сам Лев Давидович утверждал, что если бы его не было в нужный момент в нужное время, но был Ленин, революция все равно состоялась бы. А вот если бы не было ни его, ни Ильича, не было бы и никакого Великого Октября.

Иосиф Виссарионович Сталин, конечно же, придерживался иной точки зрения, которая потом была изложена в «Кратком курсе ВКП(б)».

Брест-литовский конфуз Троцкого в должности наркома иностранных дел, из-за чего под кайзеровским сапогом оказалась Украина, Прибалтика и часть Белоруссии, мог стоить большевикам власти. Разобравшись, Лев Давидович отказался от своего лозунга «Ни мира, ни войны!» и поддержал ленинский курс на мир любой ценой. В результате (или в награду?) Троцкий стал народным комиссаром по военным, а потом и военно-морским делам, хотя весь его военный опыт ограничивался должностью  корреспондента «Киевской мысли» на Балканской войне.

Одни считали, что тогда для Троцкого настал его звездный час, другие - что на военном поприще он сломает себе шею. Напомним: еще в октябре 1917 года, когда большевики приняли Декрет о мире, началась стихийная демобилизация, проще говоря - массовое дезертирство. Окопы и казармы, за исключением невозмутимых латышских стрелков, опустели. Но поскольку, по Ленину, всякая революция только тогда чего-нибудь стоит, если она умеет защищаться,   Совнарком решил создавать новую - революционную армию на добровольческой основе.

На позициях «добровольчества» стоял и Лев Троцкий, когда в апреле 1918 года собравшиеся в кабинете председателя Всероссийской коллегии по организации и формированию Рабоче-Крестьянской Красной Армии Николая Подвойского  бывшие царские офицеры утверждали, что добровольческая армия - пустая затея, что армия должна быть кадровой и профессиональной. Только Троцкий умел слушать.

И Карл Радек, который присутствовал при этом столкновении мнений, пришел к выводу, что в идее  «использования военных специалистов для строения армии» проявился  организаторский гений Троцкого, смелость его мысли и «мужественный подход». Услышал Троцкий и про «железную военную дисциплину», как потом выяснилось, даже чересчур услышал...

Но прежде им была «придумана»  организационная структура управления новой армии Советской Республики, состоявшая из реввоенсоветов армий во главе с Реввоенсоветом Республики (РВСР), который являлся личным изобретением Троцкого. В состав РВСР входил Главнокомандующий Вооруженными силами Республики - главный военспец, приказы которого вступали в силу после утверждения гражданскими членами РВСР. Главком имел в подчинении Полевой штаб, также состоявший из военспецов и решавший оперативные и кадровые вопросы. На уровне фронтов приказы командующего утверждались двумя прикомандированными комиссарами, на уровне полка, бригады и дивизии обходились уже одним политработником. И эта система, разработанная и учрежденная Троцким на заре советской власти, просуществовала до 1942 года.

Кроме того, когда в добровольном принципе комплектования армии разочаровались даже самые непроходимые большевики, Лев Троцкий при содействии бывшего царского генерала Александра Самойло, ведавшего до революции вопросами мобилизации, разработал систему военных комиссариатов, существующую, кстати, и поныне.

Его же перу принадлежит и текст первой Военной присяги - «Социалистическая военная присяга», утвержденная постановлением ВЦИК от 22 апреля 1918 года. Пятиконечная красная звезда, которую злые языки называют «недоделанной (на один луч меньше Звезды Давида) - еще одно напоминание о Льве Давидовиче.

Его бронепоезд

Сказать, что с подачи вождя пролетарской революции Владимира Ильича Ленина Троцкий стал подвижником военного дела, значит ничего не сказать. Хотя в практическом смысле здесь больше уместен другой термин - «передвижник». Свой штаб, откуда Лев Давидович руководил фронтами Гражданской войны фактически от звонка до звонка, он организовал в поезде, который так и назвался - «Поезд Председателя Реввоенсовета Республики». На этом средстве передвижения Лев Давидович совершил порядка 36 рейсов и проделал путь, по одной из версий, протяженностью в 200 тысяч километров.

В составе поезда  имелась собственная охрана из 30 латышей, броневик, пулеметный отряд численностью в 21 человек, 5 мотоциклистов, 18 матросов, 9 кавалеристов, агитационный отряд в 37 человек, несколько автомобилей, свой собственный ревтрибунал, секретариат, типография, телеграфная станция, радио, электрическая станция, библиотека, оркестр, походная газета «В пути», аэроплан, гараж и баня - всего 231 человек. Причем личный состав был обмундирован в специальную революционную униформу, состоявшую из красных рейтузов  с золотыми лампасами и синей тужурки с серебряной окантовкой.

В  1919 год униформу для летучего штаба Троцкого ради шика и  долговечности изготовили уже из красной кожи, а нарукавный знак - из серебра с белой и красной эмалью. На знаке был изображен паровоз на фоне солнца.

По воспоминаниям, появление поезда Предреввоенсовета сопровождалось «Марсельезой» под оркестр и митингом, на котором Троцкий неизменно блистал красноречием и действительно был убедителен куда похлеще ветхозаветного Моисея. Иногда речи Троцкого в сочетании с расстрелом «провинившихся» хватало, чтобы переменить ситуацию на фронте. Ну а отличившиеся получали революционные презенты - для чего в составе поезда имелся специальный склад подарков: шоколадные конфеты, часы, портмоне, портсигары. И самое примечательное, что в ту пору Троцкий пользовался в армии бешеной популярностью. В годы Гражданской войны политзанятия в Красной Армии начинались с темы «Вождь и создатель Красной Армии товарищ Троцкий», а в казармах и красных уголках висели портреты Льва Давидовича.

Перспектива у Лейбы Броншетйна, именовавшего себя Троцким, открывалась умопомрачительная.

Но жизнь, как известно, сюжетна: весной 1924 года, когда после кончины Ленина позиции Троцкого в большевистском синклите зашатались, наушники подсказали Сталину, что в программе политподготовки бойцов Красной Армии по-прежнему сохраняется тема «Товарищ Троцкий - вождь Красной Армии». Сталин потребовал занятия по этой теме убрать, выявить и наказать автора формулировки, заменив ее на «Реввоенсовет - вождь Красной Армии».

Но пока громыхала Гражданская война, такой поворот событий был просто немыслим...

Моисей в шинели

Ряд исследователей утверждают, будто Лев Троцкий имел весьма относительное представление о военном деле, что вся его деятельность на фронтах Гражданской войны носила исключительно пропагандистский характер, что единственная его «военная победа» - отражение наступления Юденича на Петроград в ноябре 1919 года, когда большевистское руководство фактически полностью было деморализовано и даже Ленин на полном серьезе рассматривал возможность сдачи  города. Тогда Троцкий неоднократно лично появлялся на передовой и крепким революционным словом (надо полагать, не всегда литературным) гнал назад в окопы паникующих красноармейцев. При этом особо обескураженных наличием у Юденича танков Троцкий убеждал, будто танки белых сделаны чуть ли не из досок и, по сути, представляют собой «механическую телегу».

Самое любопытное, что сельскохозяйственная терминология оказала достаточно эффективное воздействие на крестьян в солдатских шинелях и помогла побороть танкобоязнь.  А поскольку численный перевес был за Красной Армией, то и Петроград удалось отстоять.

Не секрет, что солдатская масса, как и женщины, любит ушами - именно поэтому агитаторы, пропагандисты и вообще бойцы идеологического фронта играли в РККА весьма значимую роль. С бывшими офицерами, которых потом переименуют в военспецов, агитки в стиле а-ля Демьян Бедный ничего, кроме провала, не сулили. И поначалу Лев Давидович допустил серьезнейшую ошибку, когда подвел под неправедный расстрел капитана 1 ранга Алексея Щасного, который под носом у немцем увел из Гельсингфорса (ныне Хельсинки) в Кронштадт более двух сотен кораблей Балтфлота (знаменитый Ледовый переход) - то есть совершил в той ситуации фактически невозможное. Настолько, что накануне Троцкий приказал Щасному, исполнявшему обязанности начальника штаба флота, взорвать корабли, чтобы они не достались немцам. Алесей Щасный поступил иначе еще и потому, что был убежден:  руководство Советской республики (весьма расхожая точка зрения даже сегодня) находится в сговоре с кайзеровской Германией. И неправда, будто победителей не судят - приговор Щасному был первым официальным смертным приговором в РСФСР, хотя накануне смертную казнь отменили, как пережиток прошлого…

Что это было - голая политика, сведение личных счетов или борьба за неуклонное выполнение приказов и распоряжений командиров и начальников, дискуссионный вопрос. Возможно, это была элементарная зависть к человеку, который сделал больше, чем могли тогда представить хозяева положения пламенные большевики, не отягощенные ни военно-морским опытом, ни вообще каким-либо другим.

Но как бы там ни было, Щасного тов. Троцкому никогда не простят ни те офицеры флота, которые ходили под Андреевским флагом, ни те, чья служба проходила уже под Военно-морскими флагом СССР. И если бы сегодня флотам давали имена собственные, как аэропортам, то Дважды Краснознаменный Балтийский флот носил бы имя Алексея Михайловича Щасного. По справедливости.

Сильно подозреваю, что Лев Давидович Троцкий не любил офицеров ничуть не меньше, чем булгаковский профессор Преображенский пролетариат. Но Троцкий, чего у него не отнять, был человеком умным и пластичным. И его идея привлечения военспецов в РККА, с которой поначалу не соглашался даже Ленин, считавший, что красных командиров надо выращивать исключительно из «пролетарского материала», оказалась, как уже говорилось, чрезвычайно эффективной.

В годы Гражданской войны в Красной Армии служили 75 тысяч бывших царских офицеров, в том числе 775 бывших генералов и 1726 бывших офицеров Императорского Генштаба, а также два бывших царских военных министра Алексей Поливанов и Дмитрий Шуваев и один из бывших военных министров Временного правительства - генерал-майор Алексей Верховский, которого в 1938 году все-таки расстреляли.

И если рассматривать Гражданскую войну с оперативно-стратегических высот, то можно смело утверждать: на уровне  военной мысли это было противостояние однокашников по Николаевской академии Генштаба. Результат - победили военспецы, мобилизованные в РККА Троцким.

Надо признать, о чем тоже уже говорилось, что не сразу Предреввоенсовета Лев Троцкий пришел к выводу, что военными делами должны заниматься профессионалы, то есть кадровые офицеры. В итоге он именно им отдал  почти все высшие командные посты в РККА. При этом еще 23 июля 1918 года в «Известиях» появилась программная статья Троцкого «Офицерский вопрос», а потом и декрет, которым объявлялось, что члены семей военспецов берутся в заложники - так, на всякий случай…

Масштаб личности

…«А пряников сладких всегда не хватает на всех»…  Понятно, что в битвах жарких Гражданской войны появилось немало лихо махавших шашками народных героев, которые сочли, что военспецы заняли их места в РККА, - «где же пролетарская справедливость?». А отправной точкой смертельной схватки Сталина и Троцкого стала оборона Царицына, куда Совнарком РСФСР назначил Иосифа Виссарионовича в качестве чрезвычайного уполномоченного ВЦИК по заготовке и вывозу хлеба с Северного Кавказа в промышленные центры, а по сложившейся обстановке - комиссаром Южного фронта. Конфликт начался с демонстративного обращения Сталина и командарма Климента Ворошилова, минуя Реввоенсовет во главе с Троцким, напрямую к Предсовнаркома Ленину, поводом для чего стало назначение командующим Южным фронтом бывшего царского генерал-майора Павла Сытина, которого Сталин считал неблагонадежным.

И, в общем-то, основания для этого были. Прежде чем оказаться на руководящих постах в РККА, генерал Сытин предлагал свои услуги Деникину и Каледину, но не сошелся по аграрному  вопросу - полагал, чтобы спасти Россию, надо государственные, помещичьи и церковные земли безвозмездно отдать крестьянам, которые сражаются на фронте. А вот большевики против идеи Сытина не возражали, и генерал сделал свой выбор.

Впрочем, тот давний конфликт Троцкого со Сталиным и Ворошиловым достаточно подробно описан в исторической литературе. Чтобы понять его суть достаточно привести только одну телеграмму Сталина, адресованную вождю мировой революции в Кремль: «Троцкистская дисциплина состоит на деле в том, чтобы виднейшие деятели фронта созерцали заднюю часть военных специалистов из лагеря «беспартийных» контрреволюционеров… это у Троцкого называется невмешательством в оперативные дела… Троцкий не может петь без фальцета, действовать без крикливых жестов… Троцкий, вчера только вступивший в партию, старается учить меня партийной дисциплине».

И хотя в итоге действия Сталина ЦК признал нарушением воинской и партийной дисциплины, многие коммунистические лидеры все-таки недолюбливали «выскочку» Троцкого и втайне поддерживали в этом конфликте Сталина.

Какой позиции придерживался Предсовнарокома Ульянов-Ленин, еще недавно называвший Троцкого «Иудушкой»?.. Да у него просто не было выбора, потому что в 1918 году у Троцкого была мощная финансовая поддержка американского империализма.  Сталин же в сравнении с Троцким был еще малозначимой величиной. Как, впрочем, и другие в будущем легендарные герои Гражданской войны. Когда они еще махали шашками, Троцкий уже решал стратегические вопросы. Не без помощи своих заокеанских спонсоров.  Правда, не всегда эти решения были совершенными в военном плане, но, как бы там ни было, большевики не только выиграли Гражданскую войну, но и отразили интервенцию, что дало повод распевать о Красной Армии, которая всех сильней от тайги до британских морей.

Если бы Троцкий победил Сталина в административной схватке, то и другая героическая песня («Марш Буденного») - о том, что с нами Ворошилов, первый красный офицер, звучала бы, надо полагать, совсем  иначе.

Безусловно, первым красным офицером с маршальскими полномочиями был Лев Давидович Троцкий, но административный гений Сталина все-таки оказался ему не по силам.

Это именно тот случай, когда мышь победила слона.

Но не факт, что, например, в 1941 году Троцкий, окажись хозяином Кремля, действовал бы успешнее Сталина - гадать на исторической гуще ничуть не лучше, чем на кофейной. По этой же причине несостоятельны утверждения «недобитых троцкистов» и троцкистов сегодняшних (учение Троцкого, как ни парадоксально, по-прежнему живо), будто бы Лев Давидович в качестве наследника был бы более успешным руководителем советского государства, чем Владимир Ильич Ленин. Прежде всего потому, что Ленин, возможно (были ли у него такие планы?), просто не успел разработать теорию социализма, а Льву Давидовичу это просто не удалось - возможно, из-за всепоглощающей борьбы со Сталиным по частным вопросам. Тем не менее еще в 1918 году в газете «В пути», которая издавалась в его бронепоезде, Троцкий провидчески писал об авантюристах, примазавшихся к революции и о надвигающейся бюрократизации.

А позднее, когда он уже был отлучен от руля армии, говорил об особенностях промышленного производства в Стране Советов и о дефиците, который угрожает существованию первого в мире государства рабочих и крестьян, правда, заветное слово  «дефицит» вроде бы не употреблял. Но мы-то знаем, что разрушило Советский Союз…

В годы Великой Отечественной войны верный сталинист главный комиссар армии и флота генерал-полковник Лев Захарович Мехлис, явно подражая Троцкому, попытался точно так же безжалостно - с жертвами и расстрелами - эффективно командовать фронтами. Но не вышло из Мехлиса второго Троцкого, хотя Сталин, надо полагать, очень рассчитывал на реинкарнацию революционных душ.

Оказалось, не тот  масштаб личности.