Сталинградский рубеж Селивановского

10 октября 1941 года Николай Николаевич Селивановский был назначен начальником Особого отдела Юго-Западного фронта, вскоре переименованного в Сталинградский. Командующим был маршал Тимошенко, немного спустя его заменил генерал Гордов. Это было далеко не самое мудрое решение Ставки: Василия Николаевича не любили в войсках за грубость, доходящую до хамства, излишнюю самоуверенность и невысокие профессиональные качества. Его назначение вызвало не только недовольство в войсках, но и пустило по штабам и окопам слушок, что, мол, высшее руководство не рассчитывает удержать Сталинград, а потому на должность командующего ставят абы кого. Не будем объяснять, что особисты об этом прекрасно знали.

Либо пан, либо пропал

«С учетом настроений, сложившихся в войсках, и многочисленных сигналов начальник Особого отдела фронта Н. Селивановский информирует члена Военного совета Н.С. Хрущева о недоверии в войсках к Гордову и необходимости исправить ошибку, произошедшую при его назначении. Хрущев, как сообщил позднее Селивановский, утверждал, что для него назначение Гордова стало якобы неожиданностью…», - вспоминал ветеран-контрразведчик Борис Сыромятников.

Старший майор госбезопасности Селивановский прекрасно понимал и всю пагубность принятого Ставкой решения, и то, что обстановка на сталинградском направлении ухудшается с каждым днем.

«На рассвете 23 июля северная группировка врага превосходящими силами начала наступление против правофланговых дивизий 62-й армии. С первых же минут борьба приобрела ожесточенный характер. Советские воины героически отражали бешеный натиск врага, имевшего на отдельных участках подавляющее превосходство в силах. Так, на участке обороны 84-го гвардейского стрелкового полка 33-й гвардейской стрелковой дивизии враг имел преимущество в людях в 4-5 раз, в орудиях и минометах - в 9-10 раз, в танках - абсолютное. Фашистская авиация группами по 60-70 самолетов непрерывно бомбила боевые порядки полка.

25 июля противник бросил в бой и свою южную группировку, введя в действие сразу около 100 танков… К исходу дня гитлеровцам удалось прорваться на правом фланге 64-й армии. Создавалась серьезная угроза охвата 62-й армии с юга», - говорится в «Истории Второй мировой войны».  

И тогда Николай Николаевич напрямую направил телеграмму тому человеку, который решал все - Сталину.

«Предпринимая такой шаг, Селивановский шел на исключительный риск. Документ направлялся без согласования с Военным советом фронта, через голову Управления особых отделов и без согласования с наркомом внутренних дел Берией. Все это Селивановский понимал, о чем свидетельствовало его заявление: “Неважно, что станет с нами. Главное, спасти Сталинград, спасти страну”», - вспоминал Борис Сыромятников.

Понятно было, сколько врагов он мог приобрести одним махом: весь Военный совет фронта и лично командующего, своего непосредственного начальника Абакумова и всесильного наркома Берию. Хотя, Абакумову и Берии он послал копии с телеграммы, ибо если бы они не знали про это послание и «пускали пузыри» на приеме у Сталина, ему бы точно не сносить головы…

А так - ничего, обошлось. После разговора со Сталиным Берия вызвал Селивановского в Москву, покричал на него - и все…

Контрразведка не дремлет

Не стоит думать, что в то время Николай Николаевич занимался только «проблемой командующего» - Особый отдел Сталинградского фронта напряженно работал по всем направлениям.

«В августе - сентябре 1942 г., когда немецкие войска вышли к Волге, особое значение приобрела железнодорожная линия Урбах - Баскунчак - Паромная, по которой шло снабжение Сталинградского фронта. С учетом этого немецкая разведка произвела заброску нескольких агентов-диверсантов, которые должны были путем совершения взрывов парализовать работу железной дороги, однако органами военной контрразведки эти попытки были сорваны.

23 августа 1942 г. силами военной контрразведки на левом берегу Волги были задержаны два агента немецкой разведки, которые имели при себе 9,8 кг тола, шесть коробок с запалами и взрывателями, сигнальный фонарь и топографические карты.

В свою очередь, в течение августа особые отделы фронта отправили в тыл противника преимущественно с заданием внедрения в разведывательные органы 30 агентов. Кроме того, при отходе советских частей на новые рубежи были оставлены в неприятельском тылу 46 резидентов, агентов и связников, перед которыми поставлены задачи проникновения в аппарат вражеских разведорганов и сбора контрразведывательных данных. За этот же период из тыла противника возвратились три источника особых отделов, которые доставили ценные сведения в интересах военного командования», - говорится в энциклопедии «Великая Отечественная война».

То, о чем мы сейчас сказали, происходило несколько позже описываемых событий, но можно понять, что такая работа делалась и ранее.

Ставка затеяла сложную «многоходовку»

Тем временем в Сталинград прилетел начальник Управления особых отделов НКВД СССР Абакумов с большой группой руководящих работников.

Селивановский вспоминал:

«Проверку, надо сказать, он устроил очень тщательную: провел множество бесед с командирами и политработниками воинских частей и соединений, руководителями и сотрудниками особых отделов. Всюду допытывался, действительно ли к Гордову в войсках отрицательное отношение. Моя информация подтвердилась. Не будь этого, мне бы несдобровать».

Стало ясно, что генерала Гордова надо снимать - но кто любит признавать свои ошибки? И то ли по этой причине, чтобы ошибку принародно не признавать, то ли из-за крайней растерянности (обстановка жуткая - и все по причине допущенных ранее ошибок!), но тут Ставка совершает сложную и, как кажется, не очень своевременную «многоходовку».

«Чтобы обеспечить твердое управление войсками, ведущими оборонительное сражение на сталинградском направлении, Ставка решила разделить Сталинградский фронт на два самостоятельных фронта - Сталинградский и Юго-Восточный…

Управление Юго-Восточного фронта создавалось на базе управления расформированной 1-й танковой армии, а также частично за счет личного состава и учреждений бывшего Южного фронта. Командующим войсками нового фронта был назначен генерал А.И. Еременко... Штабы обоих фронтов разместились в Сталинграде. Командование Юго-Восточного фронта получило указание приступить к самостоятельному управлению войсками уже с 7 августа. По распоряжению Ставки оба фронта должны были базироваться на железную дорогу Сталинград - Суровикино. Фронты получили активные боевые задачи…», - написано в «Истории Второй мировой войны».  

Ставкой было принято решение создать единое командование двумя фронтами, защищавшими Сталинград. Вслед за этим последовало указание Николаю Селивановскому возглавить работу особых отделов обоих фронтов.

Итак, фронтов - два, командующий - один, генерал-полковник Еременко, а генерал-лейтенант Гордов в скором времени отправится на Западный фронт, командовать 33-й армией. Кстати, еще 23 июля в район Сталинграда прибыл для общего руководства начальник Генштаба генерал-полковник Василевский.

«Будем стоять до конца»

Вот как описывала события тех дней энциклопедия «Великая Отечественная война»:

«Обстановка продолжала ухудшаться. 23 августа 1942 г. немецкие войска прорвали фронт и вышли на подступы к Сталинградскому тракторному заводу. Город горел, началась паника среди жителей и на некоторых участках обороны. Бежавшие из городской тюрьмы уголовники занимались мародерством, грабили магазины и квартиры. Оперативные группы особого отдела фронта на переправах в этот день задержали около тысячи военнослужащих, без приказа покинувших свои позиции. Все они были в основном из правофланговых соединений 62-й армии, по которым противником был нанесен особенно сильный удар.

Два действовавших на этом участке заградотряда вступили в бой с противником и почти полностью погибли.

В этих условиях в ночь с 23 на 24 августа начальник ОО НКВД Сталинградского фронта Н.Н. Селивановский собрал находившихся в городе руководящих работников особых отделов Сталинградского и Юго-Восточного фронтов. На совещании было принято решение сосредоточить силы на выполнении приказа № 227, борьбе с дезертирством и членовредительством, поддержании порядка в городе, особенно на переправах. Решение этих задач возложили на одно из отделений Особого отдела, численность которого довели до 60 человек. Это отделение действовало в тесном контакте с областным управлением НКВД, милицией, военной комендатурой города и подразделениями войск НКВД по охране тыла. Начальник тыла фронта возглавил штаб, сформированный из представителей военной контрразведки, территориального органа НКВД, милиции, военной комендатуры. Штаб, в свою очередь, взял под свой контроль плавсредства, создал оперативные группы для несения службы на переправах, патрулирования в городе и проведения других мероприятий.

Общее руководство особыми отделами двух фронтов, оборонявшихся в районе Сталинграда, стала осуществлять оперативная группа во главе с начальником особого отдела Сталинградского фронта».

А вот что вспоминал сам Николай Николаевич:

«Мы всеми силами старались хоть как-то воодушевить людей. Помните, был в Сталинграде дом, защитники которого под руководством сержанта Павлова выстояли в самое суровое время, отбили все вражеские атаки? Честь и слава этим воинам! Не все, однако, помнят, что был еще дом, тоже выстоявший во время самых ожесточенных уличных боев. Это было здание бывшей водолечебницы. В ее подвале размещался Особый отдел Сталинградского фронта. Штаб фронта, а после его перебазирования на левый берег Волги - штаб 62-й армии (командующий Чуйков) располагались, как известно, на высоком волжском берегу, под сорокаметровой его толщей. Мы могли бы разместиться там же и быть в безопасности.

Но мы остались в городе, вместе с его защитниками жили и работали там под обстрелами и бомбежками в условиях постоянного боя. Я уверен, что это оказывало на участников Сталинградского сражения воодушевляющее воздействие, ведь люди рассматривали это так: если Особый отдел, который знает обстановку лучше, чем другие, не уходит из города, значит, обстановка эта не так уж и плоха.

Мы-то, конечно, знали, что положение временами складывалось совершенно критическое, но решили так: пусть погибнем вместе со всеми, но будем стоять до конца».

«Зафронтовая» работа

28 сентября Ставка пересмотрела свое решение полуторамесячной давности, и оба фронта, Юго-Восточный и Сталинградский, перешли непосредственно в ее подчинение, а каждый из них отныне получил собственное командование. При этом Юго-Восточный фронт превратился в Сталинградский, а бывший Сталинградский стал именоваться Донским фронтом. Генерал Еременко фактически остался на прежнем месте, тогда как командующим Донским фронтом стал генерал Рокоссовский.

Можно понять, что, оставаясь начальником Особого отдела Сталинградского фронта у генерала Еременко, старший майор госбезопасности Селивановский руководил и Особым отделом Донского фронта. Как раньше - Юго-Восточного и Сталинградского.

Работа Селивановского в роли начальника Особого отдела Сталинградского фронта получила высокую оценку: 14 февраля 1943 года ему было присвоено звание комиссара госбезопасности 3 ранга, замененное несколько позже, во времена «СМЕРШа», на генерал-лейтенанта. В апреле он был награжден орденом Красного Знамени. А в мае Николай Николаевич был назначен заместителем начальника Главного управления контрразведки «СМЕРШ» Наркомата обороны СССР. Он отвечал за такое важнейшее направление, как разведывательная, «зафронтовая» работа. Впрочем, в «СМЕРШе» «не важных» направлений не было.

В августе 1951 года в результате интриг его снимают со всех должностей, а в ноябре арестовывают по известному делу Абакумова. В марте 1953-го после смерти Сталина Селивановский был выпущен «за отсутствием состава преступления»,  уволен в запас «по состоянию здоровья». Николай Николаевич прожил долгую жизнь - 96 лет.