Фронтовые поверья: почему пуля боится пули
© Фото из архива
«Десантный крестик».

Фронтовые поверья: почему пуля боится пули

На передовой нет атеистов и материалистов
19 апреля 2020, 06:01
Реклама
Фронтовые поверья: почему пуля боится пули
© Фото из архива
«Десантный крестик».
Читайте нас на: 

В первый месяц после присяги я по ночам куском наждачки терпеливо тёр автоматную пулю, стирая со свинца медную оболочку. Все мы, «салабоны» из 1-й роты, так тёрли: старослужащие сказали, что у каждого должен быть «десантный крестик». К пуле потом припаивались эмблемки-парашютики с полевой формы. На куполе крепилась петелька из тонкой проволоки, в неё продевалась суровая нитка. Всё, носи на шее, пока командир не заметит и не прикажет снять и заныкать в укромном месте до «дембеля».

Только много лет спустя я узнал, что эта мальчишеская забава имеет давние корни. Пулю из первой выданной винтовочной обоймы в качестве амулета хранили многие фронтовики Великой Отечественной, а до них окопники Первой мировой войны. Считалось, что «свой» кусочек смертоносного металла отводит летящий в тебя чужой - пуля пули боится.

На войне жизнь посреди смерти заставляет человека поверить в любую иррациональную возможность избежать гибели. Основной инстинкт на передовой один-единственный - выжить. Поэтому солдаты в окопах на линии фронта начинают надеяться на помощь высших сил, на защиту оберегов и талисманов, верить в приметы.

Бог хранил

В послевоенных мемуарах Маршал Советского Союза дважды Герой Советского Союза Василий Чуйков написал: «Герой тот, кто умно и храбро умер, приблизив час победы. Но дважды герой тот, кто сумел победить врага и остался жив».

Командующий 62-й армией генерал-лейтенант Василий Иванович Чуйков всю войну носил молитву… в партийном билете.
© Фото из архива
Командующий 62-й армией генерал-лейтенант Василий Иванович Чуйков всю войну носил молитву… в партийном билете.

Чуйков отстоял Сталинград и взял Берлин. Выжил, несмотря на то, что не раз находился на шаг от смерти.

«О, могущий! Ночь в день превратить, а землю в цветник. Мне всё трудное лёгким содей. И помоги мне!» - эту молитву, собственной рукой записанную на клочке бумаги, Василий Иванович Чуйков всю войну носил… в партийном билете.

Кого просить о спасении, каждый выбирает для себя сам, но главные солдатские надежды на любой войне - на Бога, каким бы именем его не называли. Даже тотальное насаждение в Советском Союзе атеизма не смогло убить веру. В окопах Великой Отечественной войны перед атакой молились многие - «про себя», веря, что Бог всё равно услышит обращённые к нему мольбы. Инстинктивно обращались к высшим силам русские и киргизы, евреи и калмыки, верующие и неверующие, коммунисты и комсомольцы.

Батарея 76-мм полковых пушек.
© Фото из архива
Батарея 76-мм полковых пушек.

Фронтовик Исаак Кобылянский в книге «Прямой наводкой по врагу» вспоминал о тяжёлых боях конца 1942 года под Сталинградом, когда батарея 76-мм полковых пушек, где он, молодой сержант, служил командиром орудийного расчёта, попала под жуткую бомбёжку: «Прижавшись всем телом к сырой траве и уткнувшись в неё лицом, я "защитил" голову ладонями, плотно зажмурил глаза и, неверующий, молча молился неведомым высшим силам: "Сохраните мне жизнь! Ведь я ещё так молод, не имею детей, и если погибну сейчас, никакого следа от меня на Земле не останется!" Подобное случалось несколько раз, всегда в критических ситуациях, когда от тебя ничего не зависит, ты беззащитен, бессилен, обречён на бездействие и покорно ждёшь своей участи».

На войну были призваны или ушли добровольцами многие священники различных конфессий. Будущий Патриарх Московский и всея Руси Пимен (Извеков) служил заместителем командира роты в 702-м стрелковом полку. В 1943 году полк попал в окружение, положение казалось безвыходным. Красноармейцы попросили своего офицера: «Помолись за нас, батюшка». Извеков достал маленькую иконку Божьей Матери и прочёл перед строем молитвы. Полк без потерь вышел к своим.

Патриарх Московский и всея Руси Пимен (Извеков) в Великую Отечественную служил заместителем командира роты в 702-м стрелковом полку.
© Фото из архива
Патриарх Московский и всея Руси Пимен (Извеков) в Великую Отечественную служил заместителем командира роты в 702-м стрелковом полку.

Да что говорить о солдатах... В страшном 1941-м, перед возможной катастрофой, бывший семинарист Иосиф Сталин обратился к советскому народу со словами из церковной проповеди: «Братья и сестры». А ещё существует легенда (или быль?), что накануне исторического парада на Красной площади 7 ноября 1941 года по приказу Верховного Главнокомандующего над окопами и противотанковыми рвами оборонительных рубежей Москвы была на самолёте обнесена чудотворная Тихвинская икона Богоматери.

«Гаранты» возвращения домой

Попытка обмануть смерть, защищая себя оберегом-талисманом, появилась у человека воюющего ещё во времена древние, доисторические. И в годы Великой Отечественной войны практически у каждого солдата были талисманы. Они ослабляли у человека страх перед смертью, придавали уверенность в собственной неуязвимости в бою. Потеря оберега считалась в окопах свидетельством скорой гибели, на счастливый случай - предвестником ранения.

Один из солдатских талисманов.
© Фото из архива
Один из солдатских талисманов.

Для кого-то из бойцов, как в известной песне, талисманами были «письмо от матери да горсть родной земли». Нередко - фотокарточка невесты или жены. Считалось, что если носишь снимок у сердца, то обязательно с любимой снова встретишься, вернёшься к ней.

«Гарантом» возвращения солдата домой служил ключ от двери родного дома. Но чаще всего выбирался любой небольшой предмет, с которым боец побывал в передряге и выбрался из неё живым и невредимым. Что угодно могло «отводить» смерть: мундштук, кисет, перочинный нож, подобранная на руинах маленькая детская игрушка или просто камешек со дна окопа, в котором удалось остаться живым после вражеской атаки.

«Давай с тобою поменяемся судьбою»

В начале марта 1940 года военная газета «Красный Балтийский флот» написала об уникальном случае: «…Парашют на этот раз не раскрылся. Но Евгений Лобанов, мастер советского спорта, не растерялся, нашёл в себе силы подготовиться к встрече с толщей ледяной воды… Спортивная закалка и мужество спасли жизнь отважному пилоту. Железный организм чемпиона выдержал это необычайно тяжёлое испытание, и сегодня он уже снова в воздухе, снова атакует и уничтожает белофиннов».

Самолёт Лобанова был подбит зенитным снарядом на высоте 800 метров. Лётчик покинул борт. Неожиданно отказал основной парашют. Запутавшись в его стропах, не полностью раскрылся запасной. Правда, скорость падения чуть уменьшилась. Но всё равно в холодную воду Финского залива человек упал камнем. И - выжил! Лобанов успел сгруппироваться в воздухе, в воде быстро отстегнул парашютные лямки и выплыл. Иначе как чудом, сослуживцы это не объясняли. Сам лейтенант ВВС считал, что ему помогла спортивная закалка.

На советско-финской войне молодой лётчик заслужил ордена Красного Знамени и Красной Звезды. Ещё один боевой орден он получил на Великой Отечественной, на которой сражался с самого первого дня. На Балтике Лобанов летал на разведку, бомбил переправы через реки, наносил удары по танковым колоннам немцев.

Штурмовики Ил-2 на боевом задании.
© Фото из архива
Штурмовики Ил-2 на боевом задании.

В начале 1942-го 18-й штурмовой авиационный полк получил приказ перелететь под Севастополь, где сложилась катастрофическая обстановка. После полутора месяцев непрерывных боёв в авиачасти осталось всего 13 штурмовиков Ил-2, а реально взлететь могли всего несколько воздушных боевых машин.

Евгения Лобанова в полку считали «заговорённым»: ни пробоины на крыльях самолёта, ни царапины у пилота. По несколько раз за день взлетая с простреливаемого немецкой артиллерией аэродрома, старший лейтенант провёл 89 боевых вылетов. Его Ил-2 уничтожил 24 вражеских танка, 19 автомашин, 16 орудий, 9 миномётов, более 3.000 солдат и офицеров противника.

11 марта 1942 года во время штурмового удара по позициям немцев был подбит штурмовик капитана Михаила Талалаева. Самолёт сел на нейтральной полосе, и к нему бросились немецкие солдаты. Евгений Лобанов не оставил боевого товарища в беде. Раз за разом, на бреющем, он проносился над полем боя, отсекая врага пулемётным огнём. Талалаев успел добраться до наших траншей невредимым, а в Ил-2 Лобанова попал зенитный снаряд. Наверное, у Евгения был выбор, он мог выпрыгнуть с парашютом. Но тогда бы попал на занятую врагом территорию.

Пилот направил горящий Ил-2 на позиции вражеской зенитной батареи. Погибший по русской традиции «за други своя», Евгений Лобанов посмертно удостоен звания Героя Советского Союза.

Кавалер трёх орденов Красного Знамени, медалей «За оборону Севастополя» и «За взятие Кёнигсберга» гвардии майор Михаил Талалаев дожил до Победы.

Махнём, не глядя, как на фронте говорят…
© Фото из архива
Махнём, не глядя, как на фронте говорят…

Игра в игрушки с удачей

Великая Отечественная война привела к появлению новых обычаев. Солдаты начали обмениваться «вслепую» разными мелочами. Сама по себе стоимость вещей на переднем крае не имела абсолютно никакого значения. Ценность одна - жизнь. Поэтому, по свидетельствам фронтовиков, не раз описанным ими в воспоминаниях, бойцы менялись зажигалками, трофейными наручными часами, папиросами, кусками сахара - всем, что могло поместиться в зажатом кулаке. Словно бы люди менялись судьбой.

В поверье, что, меняясь вещами - меняешь собственное будущее, на войне верили многие. Действовал такой обмен вслепую на всех фронтах и во всех войсках. Главное, поиграть с удачей в игрушки, не зная заранее о ценности «приза». Часто один из участников «товарообмена» оставался в явном проигрыше, но жалеть о такой неудаче в шаге-другом от смерти никому и в голову не приходило.

Играли многие, выжили, к сожалению, не все.

ВВС: не «последний», а «крайний»

Наверное, самыми суеверными на войне были лётчики. Перед вылетом на боевое задание пилоты наотрез отказывались фотографироваться. Это стало считаться плохой приметой ещё на Первой мировой - после гибели прославленного русского пилота Петра Нестерова, снявшегося на память перед роковым последним вылетом. Кстати, и на само слово «последний» у военных лётчиков до сих пор наложено строжайшее табу. Вместо него в обязательном порядке говорят «крайний».

Петр Нестеров снялся на память перед роковым последним вылетом.
© Фото из архива
Петр Нестеров снялся на память перед роковым последним вылетом.

Сохранило провидение

Порой на войне выживали люди, которые реально были на волосок от смерти. Что помогало выжить? Обыкновенное чудо.

Известен случай, как зимой 1941-го под Москвой таким чудом спасся военный водитель Дмитрий Пальчиков. Задним колесом его грузовик наехал на противотанковую мину. Прогремел взрыв такой силы, что ничего не осталось и от сидевших в кузове солдат, и от самой машины. Кабина улетела на десятки метров, а шофёр остался за «баранкой» - невредимым!

Факты невероятного и необъяснимого везения случались в российской военной истории и раньше. Хрестоматийный пример - Кутузов.

В июле 1774 года главнокомандующий Крымской армией генерал-аншеф Василий Михайлович Долгоруков в донесении о победе, одержанной в Алуште над крупным турецким десантом Гаджи-Али-Бея, писал императрице Екатерине II: «…Московского легиона подполковник Голенищев-Кутузов, приведший гренадерский свой баталион, из новых и молодых людей состоящий, до такого совершенства, что в деле с неприятелем превосходил оный старых солдат. Сей штаб-офицер получил рану пулею, которая, ударивши между глазу и виска, вышла на пролёт в том же месте на другой стороне лица».

Врачи, записав в формуляре «ражён пулею навылет в голову позади глаз», обрекли Кутузова на смерть. Однако, вопреки их мнению и к всеобщему удивлению, он начал выздоравливать. Сама императрица запомнила «везунчика», призывала его к себе несколько раз, беседовала с ним, пожаловала ему орден Святого Георгия 4-й степени и часто говорила: «надо поберечь Кутузова».

Михаил Илларионович Голенищев-Кутузов дважды был ранен в голову и вновь остался жив. «Провидение сохраняет этого человека для чего-нибудь необыкновенного».
© Из архива
Михаил Илларионович Голенищев-Кутузов дважды был ранен в голову и вновь остался жив. «Провидение сохраняет этого человека для чего-нибудь необыкновенного».

Но через 14 лет, в августе 1788 года, уже в генеральском чине, Михаил Илларионович участвовал в осаде Очакова. Враги-турки прозвали русского генерал-майора «Паша Чугунная голова», и Кутузов «оправдал» данный ему «титул». Он вновь был ранен в голову и вновь остался жив.

Пуля прошла почти точно по старому раневому каналу. Находившийся при русской армии австрийский фельдмаршал и дипломат принц де Линь писал своему императору Иосифу: «Вчера опять прострелили голову Кутузову… Сквозной прорыв нежнейших частей и самых важных, по положению височных костей, глазных мышц, зрительных нервов, мимо которых на волосок… прошла пуля, и мимо самого мозга… не оставил других последствий, как только, что один глаз несколько искосило! Надобно думать, что Провидение сохраняет этого человека для чего-нибудь необыкновенного, потому что он исцелился от двух ран, из коих каждая смертельна».

Действительно: пришло время, и Кутузов победил Наполеона.

Классика

…Что пожелать тебе сегодня перед боем?

Ведь мы в огонь и дым идём не для наград.

Давай с тобою поменяемся судьбою.

Махнём, не глядя, как на фронте говорят…

Михаил Матусовский, слова из песни для кинофильма «Щит и меч», 1968 год. 

Реклама
ВЫСКАЗАТЬСЯ Комментарии
Реклама