Чёрное золото Судана

Политическая и социальная напряжённость в Судане не стихает и продолжает набирать негативные обороты. Протесты, вспыхнувшие в сентябре этого года, привели к закрытию нефтяных терминалов в Порт-Судане, что нарушило транспортировку сырой нефти. Были перекрыты дороги, ведущие к морским портам на Красном море, а также заблокирован экспортный терминал сырой нефти «Башайер», расположенный в 25 км к югу от Порт-Судана. Протесты против соглашения, заключённого в октябре 2020 года, сотрясают Судан со второй половины сентября.

Два Судана: одна нефть и один порт

Напомним, что в прошлом году (октябрь 2020 г.) несколько повстанческих группировок подписали мирное соглашение с переходным правительством Судана (переходный Суверенный совет), которое пришло к власти вскоре после переворота в апреле 2019 года, положившего конец 26-летнему правлению Омара аль-Башира, которого отстранили от власти военные.  

Порт-Судан является главным морским портом страны и жизненно важным торговым центром для её экономики, которая зависит от экспорта нефти, добываемой в Южном Судане (отдельное государство). По официальным данным, правительство Судана получает около 25 долларов за каждый баррель нефти, идущей транзитом из Южного Судана.

Справка

После того как Южный Судан провозгласил независимость от Судана в 2011 году, 75% нефтяных месторождений оказались в новообразованной стране. По статистическим данным BP (2016 год), доказанные нефтяные запасы Южного Судана составляют 0,5 млрд тонн. Всего государство производит 148 тысяч баррелей нефти в день. Южный Судан относится к основным производителям лёгкой нефти и себестоимость её добычи очень низкая (2 доллара за баррель) - ниже, чем в среднем по Кувейту.

Южный Судан получает 60 млн долларов в месяц от реализации нефти, что составляет 90% от всех его доходов. По состоянию на начало 2020 г., на территории обоих государств было обнаружено свыше 26 промышленных месторождений нефти, включая не менее 16 нефтяных месторождений на севере Южного Судана. Доказанные запасы нефти на юге и севере Судана в последнее время неизменно оцениваются британской BP в 5 млрд барр., из которых 3,5 млрд приходятся на Южный Судан.

На данном этапе основными иностранными инвесторами в нефтедобывающую промышленность страны являются CNPC (Китай), ONGC (Индия) и Petronas (Малайзия). Китай (86%) является главным импортёром южносуданской нефти, на Японию приходится 8%, на Индию 5%.

17 сентября протестующие перекрыли доступ к докам в Порт-Судане. В то время лидер протеста Сайед Абуамна сообщил, что демонстранты также заблокировали основные контейнерные и нефтяные экспортные терминалы. 23 сентября протестующие перекрыли вход в аэропорт и мост, соединяющий штат Кассала на востоке с остальной частью страны. Если брать суть этих беспорядков, то в первую очередь речь здесь идёт о правилах раздела финансовых активов между центром и местной племенной элитой. Причём не только нынешних, но и будущих, если мы имеем в виду планы развития Порт-Судана. Впрочем, часть суданцев считает, что к насильственным переменам в стране вовлечены иностранные державы, которые преследуют собственные интересы в Судане и регионе.

Интересы России и США в Судане

На данном этапе в Судане изучают предложения Вашингтона и Москвы по созданию региональных морских партнёрств, которые могли бы помочь международной борьбе с терроризмом, торговлей людьми и пиратством. Три российских и американских военных корабля пришвартовались в прибрежном городе Порт-Судан в феврале и марте 2021 года, что интерпретировалось экспертами как эскалация конкуренции между двумя государствами за укрепление своего военного присутствия в суданских территориальных водах в Красном море.

Эту конкуренцию внешних игроков надо рассматривать как вопрос, который ещё больше осложняет продолжающийся спор между военным и гражданским крылом переходного правительства, поскольку последнее обвиняет армию в том, что она в очередной раз отодвинула их на второй план, когда речь идёт о внешней политике. Командование суданской армии, которая сейчас является одним из основных игроков в рамках раздела власти с гражданской оппозицией, похоже, играет ведущую роль в переговорах с Командованием американских сил в Африке (AFRICOM), а также Минобороны РФ. В ноябре 2020 года был подписан меморандум о намерениях с Россией, который предусматривает строительство российской военно-морской базы на побережье. США увидели в этом шаг расширения военного присутствия русских не только в Судане и в Красном море, но и в Африке в целом.

В обмен на разрешение создать базу в Красном море, Россия в прошлом году передала суданскому флоту учебный корабль. Москва также готова обеспечить вооружением суданскую армию, которая в подавляющем большинстве использует советскую/российскую технику.

В связи с этим отметим, создание российской военно-морской базы в Порт-Судане обсуждалось ещё в 2017 году, когда президент Омар аль-Башир прибыл с визитом в Москву и попросил президента РФ Владимира Путина «защитить» Судан от США. Как тогда, так и сейчас, эта идея представляется довольно проблемной. Понятно, что, продвигая её, Хартум пытается продемонстрировать американцам некий противовес в случае, если Вашингтон решит не уделять суданской теме приоритетного внимания. Также отметим, что некий толчок этому давнему соглашению был дан суданцами как раз в тот период времени, когда шли ожесточённые политические баталии по поводу длившихся 20 лет американских санкций против Судана. С их снятием ситуация кардинально поменялась.

Есть вероятность, что Хартум хочет за счёт российской стороны построить нужную инфраструктуру, а потом не исключён и сомалийский вариант, когда местный диктатор Сиад Барре в 1970-х годах просто выгнал советских военных с отстроенной базы в Бербере. Проще говоря, Хартум сейчас маневрирует с российским фактором возможного присутствия с точки зрения получения больших дивидендов от Запада. И в этих рамках суданцы приветствуют заходы российских военных кораблей в Порт-Судан. Таким образом, идёт нормальный восточный торг с использованием российского фактора.

Что касается США, то вкладываться в строительство какой-то крупной военной базы в Судане они не хотят. Но вот заблокировать путём давления на Хартум усилия со стороны России они вполне в состоянии. К тому же у Вашингтона уже есть несколько баз по всему периметру Индийского океана, начиная от Джибути и заканчивая Диего-Гарсия. В Хартуме у них дислоцируется на базе посольства крупнейшая станция РЭБ, и этого пока достаточно. А управлять суданскими правителями можно и через банки.

Первые шаги администрации Джо Байдена на суданском направлении продемонстрировали, что Вашингтон намерен перейти от слов к делу в плане вовлечения Судана в орбиту своего влияния: в марте США предоставили кредит Судану в размере более миллиарда долларов для частичного погашения задолженности перед Всемирным банком. Нужно понимать, что американская поддержка не снимает с Судана основного финансового бремени.

Справка

Совокупный внешний долг страны перед международными финансовыми институтами, прежде всего Всемирным банком и Международным валютным фондом, а также двусторонними кредиторами и коммерческими организациями по-прежнему остаётся колоссальным - 56 млрд долларов США. Внешний долг Судана составляет сегодня 176% ВВП страны. Хартум ставит себя в большую финансовую зависимость от Вашингтона. Напомним, что держателями 34% суданского долга (19 из 56 млрд долларов США) являются западные страны-члены Парижского клуба кредиторов.

Министерство финансов США сразу же рефреном предупредило Судан о своих ожиданиях в плане воплощения в жизнь «мощного пакета реформенных инициатив», а заодно и намекнула правительству Судана о лояльности и новом союзническом характере отношений.

«Гуманный империализм» Пекина

Китай очень внимательно следит за всеми событиями в этой восточноафриканской стране и конкуренцией между Россией и США в Порт-Судане. Такой интерес не является случайным, так как сотрудничество с Хартумом в энергетическом плане является для КНР важным направлением. В 2011 году Судан входил в десятку ведущих поставщиков нефти в Поднебесную, а в 2018 году ежедневный экспорт Судана и Южного Судана в эту страну составлял около 114 000 баррелей чёрного золота. Китайцы присутствуют в ведущих консорциумах, работающих в обеих странах - Greater Nile Petroleum Operating Company и PetroDar Operating Company. Но, поскольку большинство нефтяных месторождений находится на юге, усилия Пекина по наращиванию добычи сосредоточены на углублении сотрудничества с Южным Суданом. Китайская национальная нефтяная корпорация - China National Petroleum Corporation (CNPC) контролирует около 40% акций в совместном предприятии, ведущим нефтедобычу на обширных нефтяных месторождениях Южного Судана. Эта корпорация также контролирует нефтепровод протяжённостью более полутора тысяч километров, по которому нефть перекачивают через соседний Судан в Порт-Судан на Красном море.

Естественно, Западу не нравится присутствие китайских компаний в Судане, Южном Судане, и западная пресса старается представить Китай в качестве «эксплуататора», а не «хорошего парня», который помогает деньгами и трудоустройством благодаря созданию новых рабочих мест. Как считают многие эксперты, это и есть так называемый гуманный империализм Поднебесной. Так портал EnergyWorld.com утверждает, что Судан находится под долговым бременем в размере около 20 млрд долларов перед Китаем. Хотя многие экономисты расходятся в точных цифрах и оценках долга, китайские прямые и косвенные инвестиции в Судан, как утверждается, составляют не менее 29 млрд долларов.

Пекин регулярно оказывает экономическую помощь Судану, действуя по принципу своей внешней политики «идти вовне», одна из составляющих которой - поиск новых источников нефти и газа, а также рынков сбыта своей продукции. В последние годы не только Судан, но и десятки других развивающихся стран активно брали кредиты у Китая, прежде всего на реализацию инфраструктурных проектов.

В отличие от международных организаций, таких как МВФ и Всемирный банк, Китай даёт деньги на коммерческих условиях, при этом требует их не разглашать. Поэтому реальный размер этих займов может быть намного больше, чем предполагают инвесторы и кредитные аналитики.

Но теперь премьер-министр Судана заявил о сомнительной роли китайских компаний в нефтяном секторе, добиваясь пересмотра всех соглашений, подписанных с Китаем в прошлом. Поднебесная, подчёркивает EnergyWorld.com, вкладывает значительные средства в Судан в различные проекты, включая строительство нефтепроводов, мостов в районах Hantoop и Singa, на реке Нил, а также строительство текстильных фабрик, железнодорожных линий и Зоны свободной торговли в районе Красного моря.

«Друзья Судана»

Недавно освобождённый от американских санкций, которые надолго закрыли его от мировых финансовых рынков, Хартум намерен вернуться на международную арену. Франция, Великобритания и США будут бороться за то, чтобы стать ведущим партнёром Судана, особенно когда речь заходит о реструктуризации долга. В предыдущие годы в VIP-зале аэропорта Хартума в основном размещались торговцы золотом, направляющиеся в Дубай. Но с начала 2021 года через него прошла целая череда иностранных делегаций. К примеру, 6 января тогдашний министр финансов США Стивен Мнучин прибыл, чтобы зафиксировать отмену американских санкций. Неделю спустя небольшая французская делегация прилетела пригласить премьер-министра Абдаллу Хамдока на конференцию «Друзей Судана», которая состоялась в мае в Париже. Наконец, 20 января настала очередь министра иностранных дел Великобритании Доминика Рааба.

Все западные правительства знают, что только те, кто будет действовать быстро, сумеет получить шанс заключить крупные контракты в стране, которая была отрезана от западных инвестиций и технологий в течение последних тридцати лет.

Следует отметить, что уже с самого начала приступившее к своим полномочиям в апреле 2019 года новое суданское правительство сделало ставку на игру по финансовым правилам международных институтов. В политическом поле Судан по-прежнему декларирует и ориентирован на многополярность, однако сложное экономическое положение не оставляет иного выбора в финансовом плане. С 2019 года Судан исправно реализует программу реформирования под эгидой МВФ, который отмечает достигнутый прогресс. Так, например, по требованию МВФ и международных доноров в феврале суданское правительство приняло меры по унификации обменного курса на официальной бирже и чёрном рынке. Также правительство реализовало комплекс мер по снятию субсидий на топливо. Соответственно, экономика Судана остаётся чрезвычайно уязвимой к любым внешним и внутренним шокам, а годовая инфляция за 2020 год достигала 300%. Только в период с 2015 по 2020 год экономика Судана сократилась на 70%. Ответом на новый виток инфляции и цен в начале 2021 года стала волна новых прокатившихся по стране социальных волнений.

На днях к прекращению блокады портов и транспортной инфраструктуры в восточном Судане призвали США, Великобритания и Норвегия. Однако представители племени беджа, перекрывшие автотрассы, железную дорогу и  аэропорт, грозят эскалацией обстановки, если их социальные требования не будут выполнены, иронизируя, что министру энергетики и нефтяной промышленности Джайдейну Али Хасану «скоро придётся перекачивать нефть по Bluetooth или WhatsApp».