Stealth против ПВО

От «воздушной мощи» к «воздушно-космической»

За всё время своего существования ВВС США в воздушных операциях всегда следовали разработанным тактикам и стратегиям, которые не всегда оказывались эффективными. Основателем теории боевого применения военно-воздушных сил США считают генерала Уильяма Митчелла, который во время Первой мировой войны заразился идеями итальянского генерала Джулио Дуэ. Итальянский военный теоретик считал, что победа в любой войне обеспечивается массированными авиационными ударами по ключевым центрам гражданской и военной инфраструктуры противника. Идеи итальянца Митчелл развил в наставлении «Боевое применение объединённых воздушных сил» для курсантов Авиационной тактической школы сухопутных войск США.

На основе этого наставления и по результатам воздушных операций в 1945 году генерал ВВС Генри Арнольд, по прозвищу «Счастливчик», подготовил доклад «Воздушная мощь и будущее», который стал базисом всех последующих концепций и стратегий боевого применения ВВС США. В докладе были подробно разобраны три основные боевые задачи для военной авиации: оборона территории США, контроль воздушного пространства и нанесение ударов по территории противника.

В боевых уставах ВВС США термин «воздушная мощь» также менялся в зависимости от Национальной оборонной доктрины. Так в 1984 году в новой редакции Устава ВВС США (AFM 1-1) «воздушная мощь» переродилась в термин «воздушно-космическая мощь», в которой боевая авиация считалась составным элементом объявленной в марте 1983 года президентом Рональдом Рейганом программы «Стратегическая оборонная инициатива».

После развала Советского Союза основные документы, регламентирующие боевое применения ВВС США, вновь были трансформированы с учётом глобального доминирования американцев. В 1996 году был опубликован доклад «Глобальное взаимодействие: Видение Военно-воздушных сил XXI века» (Global Engagement: A Vision for the 21st-Century Air Force), описывающий концепцию боевого применения ВВС на период до 2025 года. В докладе было раскрыто содержание «воздушно-космической мощи», позволяющей США добиваться поставленных целей в вооружённых конфликтах будущего с наименьшими издержками.

На основе этой концепции и документа «Единая перспектива-2010», разработанного Комитетом начальников штабов ВС США, появилась новая стратегия развития ВВС - «Основная доктрина ВВС» (AFDD 1). Согласно этой доктрине, военный конфликт состоит из трёх этапов.

Первый этап в настоящее время рассматривается стратегами из Пентагона как основной: предполагающий «решительный отпор и быстрый переход к активным боевым действиям с целью достижения немедленного перелома в войне». Ключевая роль в достижении целей первого этапа возлагается на ВВС, которые за счёт нанесения массированных авиационных и ракетных ударов по «жизненным центрам» противника должны обеспечить «сокрушительный успех».

На втором этапе, когда наступление противника сломлено, ВВС привлекаются для развития достигнутого успеха. При этом предполагается, что противник пойдёт на требуемые соглашения, тем самым военно-политические цели конфликта будут достигнуты. В противном случае военные действия перейдут в завершающую фазу - третий этап, предполагавший окончательный разгром сил противника.

«Ночной ястреб» летит на войну

Стратегия прошла апробацию во время военной операции коалиционных сил НАТО Allied Force против Сербии в 1999 году. В ходе операции авиация НАТО совершила более 35 200 вылетов, потратив на разрушение сербской военной и гражданской инфраструктуры свыше 23 000 бомб и ракет, в том числе крылатых ракет морского и воздушного базирования. Результаты были признаны командованием ВВС США успешными, подтвердившими правильность доктрины применения авиации. Напомню, что оборонявшаяся сторона использовала против авиации коалиции НАТО в основном советские системы ПВО: зенитно-ракетные комплексы С-300П, «Куб-М», С-125 «Нева», в отдельных случаях ПЗРК «Стрела-2М» и «Стрела-1М».

Однако применение самолётов F-117 Nighthawk, использующих технологию stealth, было признано американцами неудовлетворительным. Причиной такой оценки стало сбитие F-117 (серийный номер 86-0837) советским ЗРК С-125. Несмотря на вскрытые недостатки, Nighthawk снова позвали на войну в 2003 году. Пентагон возлагал на самолёты stealth особые надежды при ударах по командным пунктам и узлам связи иракских войск. Выявленная в балканском небе уязвимость F-117А учитывалась при планировании операций. Самолёты привлекались для ночных налётов на объекты, ПВО которых была полностью уничтожена.

По итогам военных действий в Югославии и на Ближнем Востоке доктрина ВВС США была доработана и в настоящий момент предполагает, что воздушные операции по достижению полного господства в воздухе должны осуществляться в два этапа.

Первоочередной задачей начального этапа операции является уничтожение РЛС дальнего обнаружения и средств ПВО большой и средней дальности. Для исключения потерь удары наносятся без захода тактической авиации в зоны поражения ЗРС большой дальности, т. е. с рубежей 160 км и более.

По мере вывода из строя ЗРК большой и средней дальности список приоритетных для ВВС целей расширяется до ЗРК малой дальности, которые планируется подавлять путём применения управляемых и кассетных бомб с дальностью сброса 70-100 км.

При этом командование ВВС США считает, что на первом этапе операции уничтожить все ЗРК малой дальности не удастся в силу того, что часть из них может быстро сменить место дислокации для ведения огня с замаскированных позиций. Поэтому на втором этапе воздушного наступления осуществляется ввод в бой малозаметных истребителей-бомбардировщиков F-35 Lightning II под прикрытием самолётов РЭБ E/A-18 Growler. Для снижения радиолокационной заметности предполагается использовать на F-35 только внутренние узлы подвески оружия.

Ставка на стелс-технологии и радиоэлектронную борьбу указывает, что на данном этапе операции допускается заход пилотируемой авиации в зону поражения ЗРК. Задачей второго этапа является полное подавление средств ПВО противоборствующей стороны применением высокоточного оружия (ВТО), после чего, уже «по чистому небу», стратегические бомбардировщики начинают работу по не подавленным средствам ПВО, особо важным наземным объектам и формированиям сухопутных войск.

Однако данная доктрина признана успешной только потому, что она была обкатана против слабых военных соперников. При этом разница технологических уровней вооружения между средствами воздушного нападения (СВН) ВВС США и ПВО противника составляла два-три поколения.

Средства воздушного нападения против средств ПВО

Что будет, если в бою встретятся технологически сопоставимые средства вооружения? Смогут ли СВН одержать верх над современными средствами ПВО? Эта проблема изучается американским командованием до сих пор в ходе специальных учений.

В целях проверки боевых возможностей самолётов пятого поколения F-22 и F-35, отработки новых приёмов и методов прорыва системы ПВО, командование американских ВВС уже давно использует как минимум один натурный образец российских ЗРК семейства «Тор» (вероятнее всего, полученный от Украины). По всей видимости, одиночный образец не добавил уверенности командованию и для дальнейших тренировок по программе XM-15S Threat Simulator. Поэтому Центром оперативных испытаний и оценки ВВС (Air Force Operational Testing and Evaluation Center) были созданы мультиспектральные макеты-симуляторы российско-советских ЗРК «Тор», «Оса», С-75 и ЗРС С-300.

Мишени-макеты в натуральную величину визуально аналогичны реальным комплексам, имеют соответствующие им параметры радиолокационной заметности (ЭПР) и теплового излучения. Эти технические средства используются в качестве мишеней на авиабазах Nellis (Невада) и Eielson (Аляска).

Данные макеты активно применяются для тренировок лётного состава при проведении учений Red Flag (крупнейшие в мире по количеству участников, ежегодно проводятся от 4 до 6 циклов этих учений) и на учениях Red Flag Alaska, к которым помимо подразделений ВВС США, базирующихся на западном побережье, привлекаются ВВС Южной Кореи, Японии и Австралии.

C 2019 года в рамках крупномасштабных учений Southern Strike (Южный удар) в тренировочном лагере Camp Shelby тренировка экипажей боевых вертолётов AH-64 также проводится с использованием мишеней-макетов российских ЗРК «Тор» и «Оса».

Насколько успешны оказались новые методики и технологии подготовки пилотов ВВС? Судя по отсутствию громких заявлений, на которые столь щедры американские военные, пока существенных сдвигов не наметилось. Отмечу лишь ряд трудностей, с которыми столкнулась реализация обновлённой доктрины ВВС США.

«Торы» готовы вступить в бой

В случае операций тактической авиации ВВС США против эшелонированной системы ПВО, включающей ЗРС и ЗРК большой и средней дальности, а также межвидовые комплексы РЭБ и РТР, главной трудностью станут современные многоканальные ЗРК малой дальности, такие как «Тор-М2», одна боевая машина которого способна одновременно отслеживать 48 воздушных целей на дальности 32 км. При этом одна боевая машина ЗРК «Тор-М2» способна защитить объекты, расположенные на площади до 200 кв. км.

В состав зенитной батареи может входить от 4 до 6 боевых машин «Тор-М2», таким образом батарея ЗРК «Тор-М2» может отслеживать от 192 до 288 целей, таких как - беспилотные летательные аппараты, крылатые ракеты всех видов базирования, авиационные бомбы, самолёты тактической и стратегической авиации.

При этом надо учитывать тот факт, что ЗРК семейства «Тор», в отличие от многих других ЗРК, изначально создавались именно как средство борьбы с ВТО, в том числе с авиационными СВН. Известно, что высокоточное оружие эволюционировало со времени создания первого «Тора», но и «Торы» прошли уже 4 этапа глубокой модернизации.

Новейший ЗРК «Тор-М2» перехватывает СВН и элементы ВТО, летящие на скорости до 700 м/с, на дальности до 15 км. При этом вероятность поражения цели одной зенитной управляемой ракетой (ЗУР) близка к 100%, что позволило на этих комплексах отказаться от практики применения двух ЗУР против одной цели. Современные «Торы» работают по принципу «одна ракета - одна цель».

Поэтому неудивительно, что западными стратегами большие надежды возлагались на внезапный удар, но и у этих надежд оказалось мало оснований. Дело в том, что время развёртывания ЗРК «Тор-М2» рекордно мало - не более 3 минут (у аналогичных комплексов ПВО 7-15 минут).

Благодаря этому после объявления воздушной тревоги «Торы» готовы вступить в бой, выигрывая драгоценное время для развёртывания своих более мощных, но несколько менее быстрых собратьев. При этом скорость реакции «Тора» (время от обнаружения цели до пуска ЗУР) составляет не более 6 секунд.

Напрасны надежды американских стратегов и на самолёты радиоэлектронной борьбы E/A-18 Growler. ЗРК «Тор-М2» эффективно распознаёт пассивные и активные помехи, т.к. в комплексе реализованы современные аппаратно-программные методы для борьбы с ними. Грубо говоря, чтобы хоть как-то помешать работе радиоэлектронным средствам «Тора», Growler должен подлететь к нему на несколько километров. При данных условиях нетрудно подсчитать, сколько раз его успеют сбить, пока он проделывает такой самоубийственный манёвр.

Таким образом, выполнение операции SEAD силами только тактической авиации против современной эшелонированной системы ПВО, в составе которой имеются ЗРК семейства «Тор», становится практически не решаемой задачей.

Поэтому стратегами Пентагона выбрана операция по совместному подавлению противовоздушной обороны противника (joint suppression of enemy air defenses, J-SEAD), в которой помимо тактической и стратегической авиации, будут принимать участие совместные силы сухопутных войск и военно-морского флота.