Почему Байден пошёл на продление Договора СНВ-3?

3 февраля этого года в российском МИД состоялся обмен дипломатическими нотами с посольством США в Российской Федерации о завершении внутренних национальных процедур, необходимых для вступления в силу их Соглашения о продлении срока действия Договора СНВ-3 на последующие пять лет, то есть до 5 февраля 2026 года. Он был продлён без каких бы то ни было изменений и дополнений. После многолетних препирательств Вашингтон наконец-то смог преодолеть свою прежнюю деструктивную позицию в этом вопросе, который всячески тормозила предыдущая американская администрация во главе в Дональдом Трампом, пытаясь выторговать для себя односторонние преимущества только от самого факта пролонгации.

Простое объяснение: Байден проявил партийно-политическую преемственность

Так почему же Соединённые Штаты только после вступления Джозефа Байдена в должность 20 января буквально за две недели до прекращения существования этого договорного акта, то есть 5 февраля, пошли на его пятилетнее продление?

Представляется, что для реализации такого шага у нынешней американской администрации во главе с Джозефом Байденом было несколько причин.

Во-первых, самый простой ответ на этот вопрос может состоять в том, что новый хозяин Белого дома плотно связан с позицией руководства Демократической партии, которая выступала за его пролонгацию в период президентства Барака Обамы - ставленника этой партии также как и ставший 46-м президентом Джозеф Байден. Иными словами, новый американский президент проявил партийно-политическую преемственность в данном вопросе, полагая, что продление на последующие пять лет названного договорного акта, подписанного в Праге в апреле 2010 года, принесёт больше дивидендов Соединённым Штатам, чем прекращение его действия с шестого февраля текущего года.

Во-вторых, имеется целый ряд иных причин, о которых нынешнее американское военно-политическое руководство в своих публичных заявлениях предпочитает умалчивать или настроена излагать свою точку зрения в обтекаемых формулировках.

«Скрытые» мотивы пролонгации Договора американцами

Среди таких «скрытых» мотивов пролонгации Договора СНВ-3 американской стороной вскоре после вступления Джозефа Байдена в должность главы государства можно выделить её стремление:

а) любыми средствами ограничить создание новых высокоточных перспективных видов вооружений России (программа минимум) или добиться полного прекращения планов по их созданию (программа максимум), в частности, гиперзвуковых планирующих боевых блоков типа «Авангард» и нового поколения межконтинентальных баллистических ракет наземного и морского базирования;

б) использовать фактор продления Пражского договора на последующее пятилетие для разработки с российской стороной нового Договора СНВ-4 на более выгодных военно-технических и военно-политических условиях, чем Договор СНВ-3;

в) считая, что пролонгация последнего на гораздо меньший срок, например, на один-два года, не позволила бы соответствующим делегациям сторон в полном объёме и качественно разработать проект Договора СНВ-4;

г) вовлечь в российско-американский переговорный процесс по разработке текста Договора СНВ-4 Китайскую Народную Республику, но без подключения к нему ядерных союзников США в рамках НАТО, то есть Великобритании и Франции, которые располагают стратегическими ядерными наступательными вооружениями и имеют взаимные союзнические обязательства по их совместному производству (США совместно с Великобританией) и даже их применению (США совместно с Великобританией и Францией).

На решение Джозефа Байдена продлить срок действия Пражского договора до 2026 года повлияло то, что ещё будучи кандидатом в президенты в период предвыборной кампании он представлял себе все отрицательные последствия для самих Соединённых Штатов в том случае, если бы в феврале текущего года не удалось продлить СНВ-3, и он просто прекратил бы своё существование на основании предельного срока действия, оговоренного в его тексте.

Действительно, в этом случае не осталось бы ни одного международно-правового инструмента в сфере сдерживания ракетно-ядерных вооружений не только между Россией и США, но вообще в списке ограничительных договорных актов в области контроля над ядерными вооружениями и нераспространения ядерного оружия.

Новое высшее военно-политическое руководство, пришедшее к власти в ходе ноябрьских выборов 2020 года, ясно себе представляло, что в случае отказа от продления Договора СНВ-3 у него практически не останется никакой договорной основы, чтобы попытаться отрицательно влиять на продолжение российских военных программ по модернизации СНВ России и созданию российским оборонно-промышленным комплексом перспективных и уникальных видов вооружений. 

Вполне очевидно, что на окончательную готовность продлить Договор СНВ-3 на последующие пять лет одновременно повлияло сделанное российским руководством в бытность президентства Дональда Трампа публичное заявление о том, что Москва будет готова выполнять его положения на взаимной основе до 2026 года «без предварительных условий», которые прежде предметно и обоснованно озвучивались с её стороны.

Принципиальная позиция Москвы

Например, до обозначенного заявления о готовности «безусловности» продления Пражского договора речь в российской позиции шла о целесообразности реальной увязки возможности решения проблемы его пролонгации с выводом американского тактического ядерного оружия с территории пяти иностранных государств-членов НАТО - Бельгии, Италии, Нидерландов, Турции и ФРГ.

Москва делала упор и на целесообразности решения проблемы введения ограничений на глобальное размещение противоракетных систем и устранения их дестабилизирующей функциональной универсальности, то есть возможности одновременной загрузки в их пусковые установки не только оборонительных средств - ракет-перехватчиков, но и наступательных ударных систем вооружений в виде крылатых ракет наземного базирования, а в перспективе и высокоточных гиперзвуковых ракет такого же пространственного способа размещения.

Озабоченность российской стороны относительно сохраняющегося тактического ядерного оружия США в Европе и Азии была вызвана и до сих пор остаётся таковой в связи с тем, что подобные ядерные средства относятся к американским средствам передового базирования относительно территории Российской Федерации, её союзников и друзей, и что американские ядерные боезаряды ТЯО и авиационные средства их доставки постоянно совершенствуются.  

Нельзя не считаться с тем фактом, что в случае установки американских ядерных авиабомб тактического назначения на тяжёлые стратегические бомбардировщики Соединённых Штатов они принимают характер СНВ, поскольку в этом случае смогут доставляться на расстояние, превышающее межконтинентальную дальность, то есть перебрасываться на глубину от 5.500 км и далее.

В российском уравнении глобальной и околоземной стратегической стабильности речь всегда шла и до сих пор идёт о важности достижения предварительной договорённости о недопущении размещения ударного оружия в космическом пространстве в виде противоспутниковых систем и противоракетных средств космического базирования.

Интересы всего человечества или «национальные интересы»?

Тем не менее все обозначенные выше проблемы необходимо без проволочек решать в самом конструктивном ключе, поскольку их сохранение в «нетронутом варианте» будет по-прежнему негативно сказываться на уровне стратегической стабильности в глобальном измерении в целом, а также на военно-политических отношениях между ядерными державами в частности.

Уход от урегулирования таких проблем на принципах равенства и равной, неделимой безопасности для всех может привести к появлению трёх новых форм гонки вооружений: противоракетной, космической и гиперзвуковой, которые дополнят продолжающуюся гонку ракетно-ядерных вооружений. Но разве это отвечает интересам всего человечества? Никоим образом.

Будучи сенатором, Джозеф Байден заявил несколько десятилетий тому назад в американской Ассоциации по контролю над вооружениями, что достижение договорённостей в сфере контроля над вооружениями является не роскошью и не признаком слабости. По его словам, в её основе должны лежать «международная ответственность и национальная необходимость». Интересно, став президентом, вспомнит ли он своё высказывание, сделанное около 40 лет тому назад?

В октябре 2017 года Бюджетное управление Конгресса опубликовало подробный отчёт, в котором подсчитало, что планы расходов на ядерное оружие, унаследованные президентом Дональдом Трампом от Барака Обамы, в период с 2017 по 2046 финансовые годы обойдутся налогоплательщикам в 1,2 трлн долларов без поправки на инфляцию. Если же учесть инфляционные тенденции, то согласно прогнозу Ассоциации по контролю над вооружениями, тридцатилетние расходы Соединённых Штатов к 2046 году приблизятся к 1,7 трлн долларов. Появлялся показатель и в два триллиона долларов.

Пока в такие калькуляции нынешняя администрация не внесла никаких корректив.

Предостережение оптимистам: Вашингтон намерен добиваться односторонних для себя преимуществ

Нынешнее военно-политическое руководство Соединённых Штатов параллельно продолжает процесс качественного обновления своих существующих арсеналов СНВ, создавая все три компонента принципиально новой стратегической ядерной триады: баллистических ядерных ракет наземного и морского базирования, а также тяжёлых стратегических бомбардировщиков. Обозначенная модернизация существующих СНВ США касается широкой модернизации ядерных боезарядов и средств их доставки, а также всей системы управления ими.

Реализуется программа производства корректируемой высокоточной тактической ядерной авиабомбы нового типа - В-61-12, не прекращается производство авиационных средств её доставки.

До сих в силе остаётся и трамповская ядерная стратегия 2018 года, предусматривающая 14 оснований применения ядерного оружия стратегического и тактического назначения, в том числе с целью нанесения первого упреждающего и превентивного ядерного удара.

Вашингтон также намерен добиваться селективного, то есть выборочного метода ограничения и сокращения отдельных видов вооружений, как с Россией, так и с КНР, причём, с прицелом на достижение в каком-то будущем переговорном процессе односторонних для себя преимуществ.

Публично признав, что пролонгация Пражского договора на пятилетний срок является не концом процесса контроля над вооружениями, а лишь его началом, нынешняя «демократическая» администрация США, к сожалению, до сих пор не изложила своего широкого официального взгляда на то, каким образом она будет заниматься урегулированием 13 двусторонних и многосторонних проблем, которые остаются нерешёнными в названной сфере уже многие годы по вине Вашингтона.

13 двусторонних и многосторонних проблем Вашингтона

1) проблема нарушения Вашингтоном Договора СНВ-3 (кстати говоря, при его продлении американская сторона не подтвердила готовность полностью соблюдать все его положения);

2) его отказ поддержать российское предложение о введении моратория на размещение ядерных ракет средней и меньшей дальности в регионах, где они отсутствуют;

3) отказ вывезти из Европы тактическое ядерное оружие;

4) отказ ратифицировать Договор о всеобъемлющем запрещении ядерных испытаний;

5) отказ не направлять на боевое патрулирование в воздушное пространство Европы и Азии значительное количество тяжелых стратегических бомбардировщиков с отработкой нанесения ракетно-бомбовых ударов. Нынешняя американская администрация; 

6) не намерена решать вопрос о прекращении развертывания комбинированных средств ПРО близ территории России. Негативной остается позиция США и в отношении;

7) Договора по открытому небу;

8) Договора по торговле оружием, из которых они вышли в одностороннем порядке;

9) иранской ядерной сделки;

 10) Вашингтон противится реализации предложений Москвы о распространении положений двустороннего Соглашения о предотвращении инцидентов в открытом море в и воздушном пространстве над ним на подводные лодки сторон, находящиеся в подводном положении, с целью недопущения их столкновений;

11) Вашингтон не проявляет готовность  обсуждать в конструктивном ключе готовые проекты Договора о безопасности в Европе;

12) Вашингтон не проявляет готовность  обсуждать российско-китайский Договор о предотвращении размещения оружия в космическом пространстве, применения силы или угрозы силой в отношении космических объектов, который предусматривает запрет на развертывание в космосе оружия любого вида и на какие-либо силовые действия в отношении космических объектов (заметим: проект договора внесен еще в 2008 году);

13) уже долгие годы американская сторона не демонстрирует желания договариваться на многосторонней основе о неразмещении первыми оружия в космосе.

Предостережением для оптимистов, говорящих о возможности достижения радикального прорыва в области контроля над вооружениями между Россией и США, может являться и готовность Джозефа Байдена обеспечить лидирующие позиции его страны в ракетно-ядерных и космических вооружениях.

На самом высшем военно-политическом уровне там раздаются голоса «сдержать Россию» и «жёстко противостоять ей». Обычно под такой формулировкой в Вашингтоне понимают не только «сдерживание» нашей страны на международной арене, в торгово-экономических и топливно-энергетических областях, но и в сфере естественного развития её военного потенциала.

Все эти обстоятельства никоим образом нельзя сбрасывать со счетов или ослабевать их военно-техническую и военно-политическую составляющую в интересах укрепления обороноспособности России.