Лиза Вологодская вырвалась из лап гестапо и спасла Краков

Подвиг разведчицы Елизаветы Вологодской сравнить не с чем. История Великой Отечественной войны не знает ничего подобного. На её счету нет сбитых вражеских самолётов, уничтоженных снайперским огнём фашистов, вынесенных с поля боя раненых. Уникальность её подвига в том, что, попав в плен, разведчица не только смогла вырваться из кровавых лап гестапо, но и перевербовала фашистского контрразведчика. В смертельно опасном поединке с гестаповцами юная советская разведчица одержала победу. Возможно ли такое?

Они сбежали от гестапо

Сотрудник спецархива Главного разведывательного управления Генерального штаба протянул мне увесистую папку:

- Пожалуйста, знакомьтесь. Майор «Вихрь».

Я раскрыл папку. На титульном листе прочёл: «Разведывательная группа "Голос". Командир Березняк Е.С.». Из карманчика в левом нижнем углу вынул карточку пользователя. В ней была всего одна запись: Ю. Семёнов, подпись писателя, и дата 25.11.65.

Так я начал знакомство с историей, пожалуй, самой известной разведгруппы военной разведки в годы Великой Отечественной войны. Конечно же, обретению всесоюзной популярности деятельности разведчиков способствовала книга Юлиана Семёнова «Майор Вихрь». Сам же Евгений Березняк написал книгу «Я - "Голос"».

После публикации воспоминаний Березняка стало известно, что у героев книги и фильма есть реальные прототипы - это советские разведчики 1-го Украинского фронта, заброшенные в Краков. Руководил группой Евгений Березняк. В состав входили лейтенант Алексей Шаповалов, сержант Елизавета Вологодская и младший сержант Ася Жукова. Действуя в сложнейших условиях, разведчики выполнили задание штаба фронта и сорвали планы фашистов по уничтожению древней польской столицы.

После распада Советского Союза, когда бандеризация ещё не накрыла своим чёрным крылом всю Украину, в Киеве вспомнили о разведчике Березняке. Он стал героем Украины, генерал-майором, почётным солдатом. О нём опять много писали, снимали, славили. Впрочем, нет сомнений, что Евгений Березняк достоин этих высоких наград. Ведь спасение Кракова от уничтожения - это величайший подвиг.

Работая с оперативными документами разведгруппы «Голос», я убедился, что многое осталось за рамками повествования. Авторы, зачастую повторяли друг друга, пересказывая уже известные факты. А ведь были в деятельности этой героической разведгруппы и другие подвиги, если хотите, уникальные, единственные в своём роде, но почему-то не замеченные никем.

Что же это за подвиги? Командир группы Евгений Березняк и радистка Елизавета Вологодская были схвачены фашистами и доставлены в гестапо. Это означало одно - смерть или вербовку. Из гестапо выходили только те, кто соглашался работать на фашистов. Признаться, были и героические попытки бежать. Но увы, они не увенчались успехом.

Так, в 1942 году разведчица-радистка Валентина Чеботарёва и партизан дед Василий угодили в лапы гестапо. На допросах партизаны держались стойко, на вопросы не отвечали. И тогда охваченный яростью фашист, бросил на стол пистолет, и стал избивать разведчиков. Чеботарёва схватила оружие и выпустила в гитлеровцев всю обойму.

Об этом случае - гибели двух немецких офицеров в городе Тосно Ленинградской области - доложили лично рейхсфюреру СС Генриху Гиммлеру. Тот был в ярости, он не мог взять в толк, как безоружной 19-летней девушке удалось расправиться с опытными сотрудниками службы безопасности. Однако уйти смелым партизанам не удалось. Они погибли.

А вот Евгению Березняку и Елизавете Вологодской удалось. Двоим (!) из одной разведгруппы. Более того, радистка Вологодская не только сумела бежать, но и завербовала немецкого контрразведчика фельдфебеля Карла Гартмана. Маленькая, хрупкая девушка, вдобавок сама оказавшаяся в лапах гестаповцев, перевербовала опытного фашиста? Да кто в это поверит? «Фантастика!» - воскликнул позже один из сотрудников СМЕРШа, который допрашивал разведчиков.

Фантастика: вербовка гестаповца в его же логове

В своих мемуарах начальник 4-го управления НКВД генерал-лейтенант Павел Судоплатов утверждает, что в предвоенный период в гестапо у советской разведки был всего один агент. Да и тот не завербованный, а просто «инициативник», антифашист, который сам предложил свои услуги. Им был известный ныне Вилли Леман.

Разумеется, такого особо ценного агента всячески оберегали, с ним работали самые опытные сотрудники резидентуры. А тут 22-летняя девушка, до 1943 года служившая в особом женском запасном полку, после выпуска из спецшколы, без опыта оперативной работы заброшенная в тыл врага, сумела завербовать опытного сотрудника гестапо.

Не следует отрицать объективные обстоятельства - на дворе уже 44-й, а не 41-й год, встреча Лизы Вологодской и фельдфебеля Карла Гартмана состоялась хоть и в камере гестапо, но не где-нибудь в осаждённом фашистами Брянске, а во Львове, на западных границах. Пришло отрезвление, и Гартман думал о спасении собственной шкуры. В то же время этот гестаповец вполне мог выбрать кого-нибудь постарше, посерьёзнее, но доверился почему-то ей, организовал побег, потом встретился с разведчиками группы Березняка. Стало быть, Вологодская избрала верную тактику ведения переговоров, сумела убедить Гартмана, хотя и безмерно рисковала. Почувствуй гестаповец фальшь, недоверие, и Лизу ничего бы не спасло. Ведь контрразведчик доверил ей тайну, которая могла стоить ему головы.

Что и говорить, пример уникальный. В истории нашей разведки, пожалуй, единственный. В опасном поединке с гестаповцем юная советская разведчица одержала победу.

В подтверждение этого факта скажу: во время моей работы в спецархиве Главного разведуправления удалось разыскать весьма интересный документ, в котором говорится, что «во время радиосвязи с Центром, который проходил под контролем гестапо, радистка Вологодская передала сигнал: "Работаю по принуждению". Она подписала радиограмму аварийным псевдонимом "Омар", вместо "Комар". В дальнейшем Гартман устроил радистке побег из тюрьмы.

Бежав, Вологодская в течение двух недель бродила по лесам, прежде чем встретиться с командиром группы, хотя она знала его местонахождение. Разведчица боялась привести за собой фашистов на базу польских партизан.

И только после тщательной проверки, убедившись в отсутствии слежки, голодная и измученная, вышла к партизанам, и в конце сентября встретилась с командиром группы.

Елизавета Вологодская вместе с другой радисткой Асей Жуковой обеспечили надёжную радиосвязь резидентуры "Голос" с Центром, передав командованию 160 радиограмм.

Гартман, встретившись на явке с представителем резидентуры "Голос", стал активно сотрудничать, передавал важные разведдонесения. Гестаповец передал план минирования Кракова». На основании этого плана и был спасён Краков. Вот он, тот самый героический результат работы юной разведчицы.

«Может быть использована радистом-осведомителем в составе резидентуры»

Так кто же она такая, Елизавета Вологодская? Родилась в Киргизии, в городе Кара-Кол. Накануне войны окончила коммунально-строительный техникум. С ноября 1941 года проходила службу в особом женском запасном строевом полку, где и отобрал её из десятков кандидатов и направил в Горьковскую школу разведчиков-радистов сотрудник Главного разведуправления подполковник Коновалов. Высокая техническая подготовка, хорошие знания, полученные в техникуме, позволили ей успешно освоить крайне напряжённую программу.

Обучение курсантов проходило сложно, постоянно росла нагрузка. События на фронте развивались таким образом, что требовалось всё большее число разведчиков-радистов - активизировалась деятельность оперативной разведки, увеличивалось количество сеансов, рос объём радиообмена. Снижать качество подготовки операторов было нельзя, наоборот, действительность заставляла готовить классных специалистов. Увеличивать же срок подготовки курсантов не позволяла обстановка. И поэтому режим учёбы в батальоне становился всё более напряжённым - занятия проводились уже по 14-16 часов в сутки, а практические тренировки шли как днём, так и ночью.

Требования к разведчику-радисту были крайне высоки. Ибо послать разведгруппу в тыл без радиосвязи или с плохой связью, значило обречь бойцов на верную смерть.

Лиза была весьма способным человеком, обладала хорошо развитым музыкальным слухом, что крайне важно для радиста. Были у неё и другие качества, которые выделяли Вологодскую из коллектива курсантов. Она легко сходилась с незнакомыми людьми, могла быстро установить контакт, комфортно чувствовала себя в любой компании, нравилась мужчинам. Эти качества подметили преподаватели Горьковской школы. В её выпускной аттестации было записано: «…Товарищ Вологодская умна и сообразительна, умственная и зрительная память развиты очень хорошо. Разговорчива, общительна, хорошо танцует и поёт. Имеет склонность в свободное время погулять с ребятами, в среде которых пользуется авторитетом. К занятиям относилась хорошо».

И вывод сделан совершенно необычный: «Может быть использована для работы в тылу противника по категории радиста-осведомителя в составе резидентуры».

Но такой категории, как радист-осведомитель в военной разведке не существовало. Видимо инструкторы-преподаватели хотели каким-то образом обратить внимание будущих руководителей на то, что Елизавета способна на большее, чем разведчица-радистка. И надо сказать, это им удалось. Сразу после выпуска девушку направили не в тыл врага в составе разведгруппы, а в спецшколу разведывательного управления Генштаба Красной Армии. Здесь она осваивала тонкости оперативной работы.

Обучение, правда, длилось всего полтора месяца. Но на большее не было времени. Шла война…

Побег майора «Вихрь»

15 апреля 1944 года сержант Вологодская прибыла в распоряжение разведывательного отдела штаба 1-го Украинского фронта. Получила псевдоним «Комар». Была заброшена в составе разведывательной группы «Львов» на территорию Польши. Легализовалась в городе Краков. Однако произошло большое несчастье. Руководитель разведгруппы оказался предателем. Елизавете удалось избежать ареста, но она осталась одна. Теперь, как говорят в народе, Вологодская была связана по рукам и ногам. Собирать сведения о противнике она самостоятельно не могла. Ей помогали польские подпольщики, обещали сделать новые документы. Но это дело не быстрое.

Центр понимал в каком положении находится Вологодская и всячески пытался помочь своему агенту. Позже, в апреле 1965 года, начальник ГРУ генерал-полковник Пётр Ивашутин в докладной записке министру обороны СССР маршалу Родиону Малиновскому сообщал об этом следующее: «Разведывательный отдел штаба 1-го Украинского фронта передал в состав резидентуры "Голос" самостоятельно действовавшую в районе Кракова радистку младшего сержанта Вологодскую Елизавету Яковлевну, оставшуюся от выброшенной 27 апреля 1944 года в тыл противника разведывательной группы "Львов", руководитель которой совершил предательство и был убит польскими партизанами…»

Вологодской была поставлена задача: встретить разведчиков группы «Голос» и помочь им укрыться. Тогда она ещё не знала, что пилот ошибся и выбросил разведчиков не в том квадрате. 20 августа она первый раз вышла на встречу. И так каждый день. Только на пятые сутки к обговоренному месту на окраине села вышла радистка Ася Жукова, а на следующий день и Евгений Березняк. Он уже успел побывать в камере гестапо, чудом бежать, и найти «Комара». О своих злоключениях Березняк промолчал.

 Вот как Юлиан Семёнов в своей книге описывает ту самую драматическую сцену, когда главный герой попадает в руки гестапо.

«Вихрь открыл глаза. Прямо над ним стояли три гестаповца. В руках одного из тех, что стояли чуть поодаль, ближе к дороге, был его жёлтый портфель.

 - Кто вы такой? - спросил Вихря человек в штатском, когда в полдень его привезли в краковское управление гестапо.

На окнах были тяжёлые, витые, очень красивые решетки. Стёкла были вымыты до "зайчиков". За окном было солнечно и тихо - как вчера в лесу.

Вихрь понял вопрос, он знал немецкий, но ничего не ответил, а только подобострастно улыбнулся и недоумённо пожал плечами». 

Всё как было в жизни. В докладной записке, которая сохранилась в спецархиве ГРУ, Евгений Березняк именно так описывает свой арест. Так что Юлиан Семёнов старался не отступать от правды жизни. И бежать от гестаповцев командиру разведгруппы удалось примерно так же, как описал известный писатель. Теперь уже трудно сказать, что помогло Вихрю - Березняку, - холодный расчёт, опыт разведчика, сложившиеся обстоятельства, удача или просто чудо.

27 августа в сопровождении контрразведчиков он стоял у входа в краковский рынок «Таденте». Березняку удалось убедить начальника абверкоманды-350 подполковника Христианзена, что его встреча с резидентом должна состоятся здесь в один из дней с 26 по 28 августа.

Во второй день, 27-го августа, ему улыбнулась удача. У входа на рынок двое пьяных поляков затеяли спор, который перерос в драку. Жандармы, пытаясь разнять драчунов, вскинули автоматы и сделали несколько выстрелов в воздух. Очереди напугали посетителей рынка. На выходе образовалась давка. Разведчик воспользовался ситуацией и скрылся в толпе. Тёмно-синий пиджак он сбросил.

Обо всём случившемся он не сообщил никому. Слишком многое было поставлено на карту - жизнь товарищей, важнейшее задание. Первое, о чём могли подумать его товарищи - Березняка перевербовало гестапо… И поди докажи, что это не так. «Расскажи я свою историю, меня бы сразу убрали», - скажет позже Евгений.

«Голос» выходит на связь

После того, как к месту сбора вышел лейтенант Шаповалов, группа была в полном составе и начала свою работу. Штабу фронта были необходимы сведения о краковском гарнизоне и оборонительных сооружениях немцев вдоль западного берега Вислы в этом районе.

С помощью местных подпольщиков удалось устроить Алексея Шаповалова, у которого были надёжные польские документы, на строительство оборонительных сооружений вдоль Вислы. Вскоре от него стали поступать конкретные сведения о создании минных полей, их точных размерах и расположении, о строительстве долговременных огневых точек, о противотанковых и иных заграждениях. Помогали и поляки. Они организовали добывание сведений о немецких частях, дислоцированных в Кракове. Количество информации, направляемой «Голосом» в Центр, резко прибавилось.

Эффективность работы разведгруппы заметно возросла. Ежедневно штаб фронта получал по две-три шифрограммы. Тем не менее Центр требовал большей конкретики: «Вашей информацией не довольны. Завербуйте агентов на наиболее важных объектах. Усильте сбор сведений о гарнизоне города Краков. Необходимы точные сведения о дислокации и передвижении войск противника».

Приходилось «усиливать сбор» несмотря на все опасности, трудности, препятствия. Вот как Елизавета Вологодская вспоминала о тех днях: «Мне приходилось жить и работать в чрезвычайно сложных условиях, постоянно сталкивалась со смертельной опасностью. Радиостанцию развёртывала в лесу, в землянках, в сараях, стогах сена, на чердаках. В подвалах домов. Прятаться приходилось, где попало, в навозных ямах, в жиже. Однажды - тут мне помогли невысокий рост и малый, в сорок килограммов, вес, - пришлось прожить несколько месяцев в собачьей конуре. И не одной, а вместе с собакой…

Я проработала в тылу врага десять месяцев, передав штабу 1-го Украинского фронта свыше 300 разведдонесений. Известно, что самая большая награда для разведчика - это сознание того, что его работа не прошла даром. И вот, когда меня награждали орденом Отечественной войны II степени, мне сказали: «Ваши радиограммы подтверждены боями».

Но, как говорят в народе, пришла беда - отворяй ворота. Начальник абверкоманды-305 Ю. Христианзен был крайне удручён. Побег советского разведчика среди бела дня - это настоящее ЧП. Подполковник срочно отправил в Берлин доклад, в котором требовал «офицеров-слюнтяев откомандировать на фронт». Сам же он поднял на ноги своих подчинённых, объединил усилия с пеленгаторной службой. Пеленгаторщики засекли выход в эфир радиостанции, и 16 сентября захватили советскую радистку. Так Лиза Вологодская попала в лапы гестапо. Был арестован также хозяин дома Михаил Врубель. В этой связке мог оказаться и Березняк. Он тоже находился в доме Врубеля. Но когда нагрянули немцы, успел спрятался в тайнике и остался на свободе. 

После ареста Вологодской и Врубеля польские подпольщики переправили разведчиков в партизанский отряд. Оттуда Березняку удалось отправить шифрограмму об аресте радистки «Комар». Каково же было удивление разведчиков, когда через десять дней Лиза Вологодская, живая и невредимая, появилась в партизанском отряде, и рассказала свою поистине фантастическую историю. Ей никто не поверил. И, в первую очередь, командир разведгруппы Евгений Березняк. Никак не укладывалось у него в голове, что Христианзен, матёрый разведчик, опытный начальник абверкоманды, который лично допрашивал его, мог допустить ещё один серьёзнейший просчёт. Но как проверить? И Березняк решился на встречу с Гартманом. Отправил на неё Шаповалова, под прикрытием партизан. Гартман действительно подтвердил, что готов к сотрудничеству.

После выполнения боевого задания разведгруппа «Голос» вернулась в штаб 1-го Украинского фронта. Все члены группы написали подробные отчёты о проделанной работе в тылу противника. Березняк, заканчивая свой отчёт, отметил следующее: «…В тылу врага резидентура находилась и работала с 19 августа 1944 года по 23 января 1945 года. 23 января резидентура в полном составе вышла из вражеского тыла… Считаю, что, несмотря на исключительные трудности и сложные условия нашей работы, группа поставленные перед ней задачи выполнила».

Великую Победу они встретили в лагере СМЕРШ

К своему отчёту Евгений Степанович приложил ещё один документ - объяснительную записку, в которой он впервые признался, что побывал в руках гестапо и бежал. Офицеры разведотдела штаба фронта были потрясены: они несколько месяцев работали с человеком, который побывал в гестапо.

Побеги и вербовка Гартмана были поставлены под сомнение. Исполнявший дела начальника агентурного отделения разведывательного отдела штаба фронта майор Харлампиди подготовил заключение, в котором писал: «…Скорее всего, можно предположить, что «Правдивый» (Гартман) - опытный контрразведчик, поставивший целью глубоко проникнуть в органы советской военной разведки, начал плести тонкую и хитрую паутину вокруг провалившихся советских агентов и через них стремится втереться в доверие. Для этой цели он устроил бутафорный побег для радистки "Комар", передавал точную информацию о действиях и дислокации войск противника. Считаю, что из-за этих мотивов следует передать "Голос" и "Комара" для дальнейшего изучения и разработки органам контрразведки "СМЕРШ"».

Так оно и случилось. Березняк и Вологодская были направлены в Подольский проверочно-фильтрационный лагерь НКВД №174, где и встретили День Победы.

Сложилась патовая ситуация, как говорят шахматисты. Никто не мог доказать, что они нарушили присягу и были завербованы немцами. В то же время, никто не мог взять на себя ответственность утверждать обратное. Трудно сказать, как бы сложилась дальнейшая судьба разведчиков. Не исключено, что они могли оказаться в тюремном лагере. К счастью, не оказались.

Курт Гартман, заброшенный в тыл Красной Армии, сдался в плен, и рассказал, как он организовал побег советской радистки. Подполковник Христианзен, после разгрома фашистской Германии оказавшийся в руках советской военной контрразведки, поведал о побеге советского разведчика на краковском городском рынке.

Березняка и Вологодскую освободили из лагеря.

После обращения в 1965 году начальника военной разведки генерал-полковника Петра Ивашутина к министру обороны маршалу Родиону Малиновскому Березняк Евгений Степанович был награждён орденом Отечественной войны I степени, а Вологодская Елизавета Яковлевна орденом Отечественной войны II степени.