Базовый элемент

Пентагон опутал нашу планету плотной сетью военной инфраструктуры. Прежде всего речь идёт о военных базах, расположенных в основных геополитических узлах и точках проецирования силы. Из 800 - 76 развёрнуты в Южной Америке и странах Карибского бассейна в рамках продвижения и закрепления позиций Доктрины Монро. Указанная концепция определяет региональное всеобъемлющее доминирование Вашингтона с 1823 года - даты провозглашения в ежегодном послании президента США Джеймса Монро к Конгрессу декларации принципов внешней политики.

В XX веке доктрина приобрела новые значения и актуализирована с учётом неоколониальной политики северного гегемона.

Южное командование США

Вашингтон следует логике американского гангстера Альфонсо Габриэля Капоне: «Добрым словом и пистолетом вы можете добиться гораздо большего, чем одним только добрым словом». Для реализации своих неоколониальных амбиций США разделили планету на девять командований, из них Южное командование (USSOUTHCOM) для Латинской Америки и Карибского бассейна включает в себя сеть баз, плюс 4-й флот, который сам по себе образует группу оперативных соединений с большим географическим диапазоном.

В марте 2018 года Южное командование США опубликовало стратегию в отношении региона Латинской Америки и Карибского бассейна на ближайшие десять лет. В документе проанализированы основные угрозы (традиционно исходящие по их мнению от Кубы, Венесуэлы, Никарагуа и Боливии), а также планы по противодействию им. Задачи гегемонии, согласно документу, будут решаться с помощью «Сети сетей», управляемой Южным командованием совместно с американскими агентствами и союзниками.

Среди наиболее известных баз США в Латинской Америке выделяются 12 баз в Панаме, 12 в Пуэрто-Рико, 9 в Колумбии и 8 в Перу. Причём наибольшее число сосредоточено в Центральной Америке и Карибском бассейне.

Под прикрытием борьбы с наркотрафиком (основные логистические цепочки которого курируются спецслужбами США и аффилированными синдикатами) и проведения гуманитарных миссий американское военное присутствие приобрело гибридные формы - помимо регулярных войск с опорой на частные военные и охранные компании, штаб квартиры которых размещены в Соединённых Штатах.

В свою очередь, Южное командование США состоит из трёх оперативных групп: «Браво» (базируется в Сото-Кано, Гондурас), оперативная группа в Гуантанамо (Куба) и межведомственная совместная оперативная группа в Ки-Уэст (Флорида).

Основным объектом геополитического надзора безусловно выступает Панамский канал и все морские логистические коммуникации в Карибском бассейне, связывающие Тихий и Атлантический океаны. Также значимым моментом остаётся миграционный канал. Его потоки являются одним из мобилизационных источников для наркосиндикатов, а также залогом дефрагментации Центральной и Южной Америки в интересах Вашингтона по принципу разделяй и властвуй. Сильные сплочённые национальные государства невыгодны США. Поэтому самоидентификация размывается путём формирования постоянного миграционного притяжения по вектору Юг-Север с конечным пунктом в Мексике и призрачным шансом пересечения американской госграницы.

Американские военные базы в регионе являются своеобразными вынесенными на внешние рубежи надзорными за регионом инстанциями с функцией продвижения воли Пентагона вооружённым и медийным инструментарием, в том числе в рамках проведения киберопераций в отношении очагов сопротивления американской экспансии, и формирования проамериканского общественного мнения.

Оперативная группа Гуантанамо

Одной из крупнейших баз в регионе является Гуантанамо (150 кв. км) на юго-востоке Кубы, которая была арендована США после испано-американской войны ещё в 1903 году. При этом сроки аренды давно истекли, но правовые аспекты редко интересуют американцев, особенно в контексте того, что Гуантанамо не просто база, а печально известная зарубежная тюрьма, куда американцы со всего мира свозят, по их мнению, «преступников». Однако в отношении многих не проводится следствие, не выдвигаются официальные обвинения, информация об их содержании зачастую засекречивается (родственники считают заключённых пропавшими без вести). Ну и конечно же, в их отношении применяются запрещённые всеми конвенциями активные формы допросов и психологического воздействия.

В знаменитой книге «Дневник Гуантанамо» Мохаммед Ульд Слахи, которого власти США удерживали без предъявления обвинений в течение четырнадцати лет, подробно изложил все «круги ада», которые ему пришлось пройти за этот период преступного экстерриториального изъятия из социума.

Международная организация Amnesty International опубликовала не одно подтверждение этому: так американские пытки заключались в имитации утопления, лишении сна, травле собаками, воздействии громкой музыкой, домогательствах. На территории тюрьмы неоднократно совершались казни заключённых, после дачи ими признательных показаний под пытками.

Вашингтон сродни современному инквизитору: продвигает демократию в регионе огнём и мечом, приправляя всё это арестами и пытками. Поэтому страх политиков, пытающихся выйти из орбиты американского влияния вполне обоснован. Расправа с неугодными у неоколониалистов - распространённая практика.

И это не надуманное пропагандистское клише. Достаточно вспомнить печально известную в регионе операцию «Кондор», организованную и развёрнутую в ряде стран Южной Америки в 1970-1980 годах при курирующей роли ЦРУ кампанию по преследованию и уничтожению политической оппозиции (главным образом, коммунистов и социалистов), которая унесла жизни порядка 60 тысяч гражданских лиц.

В 2001 году ряд правозащитных организаций предъявили иски к бывшему госсекретарю США Генри Киссинджеру, обвинив его в причастности к проведению операции «Кондор», однако по сложившейся практике виновные наказаны не были, процесс по их преследованию развития не получил.

Кубинские власти не признают ни легитимности базы Гуантанамо, ни оккупации части национальной территории, однако Белый Дом и поныне препятствует обсуждению этих вопросов в ООН: достаточно сказать, что район Гуантанамо до сих пор не внесён в список колониальных/несамоуправляемых территорий.     

Американский анклав в 45 квадратных миль на Кубе является глобальной правовой аномалией. В мире нет другого места, где американские военные открыто и насильно занимают чужую землю против воли её владельца, по крайней мере, официально протестующего против этого.

Громкие заявления в 2009 году Барака Обамы (естественно, популистские в рамках предвыборной кампании) и подписанный им приказ о расформировании объекта (прежде всего тюрьмы) не был приведён в исполнение.

Ведь военно-морская база США в самом сердце Карибского моря, помимо устрашения, является значимой с геополитической точки зрения и способна при необходимости включиться в процесс морской блокады Венесуэлы и контроля важных трансокеанских морских коммуникаций.

Пуэрто-Рико и Виргинские острова

Следующими значимыми объектами в региональной сети Южного командования являются остров Пуэрто-Рико и западные Виргинские острова. Первый с 1899 находится в статусе протектората - «Свободно присоединившегося к США государства», с 1917 г. - аналогичный статус у западных Виргинских островов. Так, согласно резолюции Генассамблеи ООН 6 февраля 2017 г., «Виргинские острова Соединённых Штатов - это несамоуправляющаяся территория. Управление Виргинскими островами Соединённых Штатов, являющимися неинкорпорированной территорией Соединённых Штатов Америки, осуществляется Управлением по делам островных территорий Министерства внутренних дел Соединённых Штатов».

Пространный статус. Все попытки обретения указанными территориями независимости строго пресекаются, их инициативы не допускаются до площадки ООН. Контроль территорий осуществляется по линии Госдепартамента и МВД США.

Форт Бьюкенен, единственный действующий армейский объект на Пуэрто-Рико и Больших Антильских островах, был назван в честь генерала Джеймса А. Бьюкенена, первого командира Пуэрто-Риканского полка/1-го добровольческого полка США, сформированного Теодором Рузвельтом во время испано-американской войны.

На сегодняшний день этот объект имеет ключевое значение в регионе. К числу факторов, делающих гарнизон армии США Форт Бьюкенен уникальным, относятся: его ключевое и стратегическое расположение, обеспечивающее быструю и экономически эффективную поддержку миссий в зоне ответственности Карибского бассейна, Центральной и Южной Америки, прежде всего обеспечивая эффективность логистики для 4-го флота ВМС США и транзит переброски сухопутного компонента на период возможного ведения боевых действий в рамках региональных операций.

Объединённая оперативная группа «Браво»

Авиабаза Сото-Кано (Гондурас) имеет свою специфику и изначально ориентирована для обеспечения логистических цепочек и проведения «грязных акций» в интересах региональной сети ЦРУ США. Действуя с 1940 года, особую интенсивность она получила в 1980-х.

Так, согласно рассекреченным документам ведомства, в 1984 году креатура американской разведки Густаво Альварес Мартинес, управлявший страной, создал 316-й батальон военной разведки, руками которого реализован целый комплекс мероприятий по похищению и ликвидации левых активистов в различных странах региона в рамках того самого плана «Кондор». Одновременно страна приобрела статус перевалочной базы для наркотрафика, реализуемого при кураторстве ЦРУ. Для этих целей создан целый флот малой гражданской авиации, которая непрерывным потоком, пересекая неконтролируемые территории воздушного пространства Амазонской сельвы и Колумбии (во взаимодействии с главами наркокартелей), обеспечивала до 40 процентов поставок кокаина на территорию США. Это миллиарды долларов ежегодно. И тут мы видим всю подноготную региональной военной инфраструктуры силового блока американцев и истинное предназначение баз.

Комалапа, Сальвадор

Комалапа, единственный активный военный форпост американцев в Сальвадоре (Cooperative Secure Location, CSL) - база поддержки ВМС США. Действует с 2000 года, после вывода американцев в 1999 году из Панамы. Используется в качестве оперативного пункта для морского патрулирования и поддержки «многонациональных миссий по борьбе с незаконным оборотом наркотиков». По факту, с их приходом, потоки были систематизированы, объёмы поставок выросли в разы.

Аруба и Кюрасао

На этих двух голландских территориях в Карибском бассейне расположены американские военные базы, с территорий которых осуществляют свои разведывательные полёты самолёты ВМС США P-3 Orion для контроля морского и воздушного пространства в приграничной с Венесуэлой зоне. Фиксировались неоднократные нарушения ими госграницы Боливарианской республики.

Кюрасао является передовым операционным пунктом ВВС США. На базе размещены воздушная система предупреждения и управления (АВАКС), грузовые самолёты, самолёты-дозаправщики.

Остров Андрос, Багамские острова

Особый интерес представляет атлантический центр подводных испытаний и оценки (AUTEC) ВМС США, размещённый на группе из 6 островов, целью которого является разработка передовых военно-морских технологий. Также с позиций лаборатории ведутся интегрированные трёхмерные измерения гидропространственных/аэрокосмических траекторий, охватывающие весь спектр подводных имитационных боевых действий. Сложный комплекс включает в себя три испытательных полигона - оружейный, акустический и FORACS (Fleet operationl readiness accuracy check site). Тут проводятся испытания подводного оружия, радиолокационных систем и датчиков, разработан симулятор угроз радиоэлектронной борьбы.

Колумбия

В 2008 году Вашингтон и Колумбия подписали военное соглашение, по которому США создали разветвлённую структуру военных баз США, формально обеспечивающих борьбу с наркотрафиком и партизанскими отрядами, но фактически «заряженных» на нейтрализацию «недружественных» режимов в Венесуэле, Эквадоре, Никарагуа, на Кубе.

США активно размещают в стране сотрудников DEA (Управление по борьбе с наркотиками) и иных спецслужб, а также подразделения ССО, прежде всего, для подготовки подконтрольных Боготе НВФ на случай вторжения в Венесуэлу с использованием приграничных колумбийских штатов в качестве плацдарма.

В августе 2014 года конгресс Колумбии утвердил соглашение о сотрудничестве страны с НАТО. В документе сформулированы задачи по координации совместных действий в борьбе с терроризмом, наркотрафиком и уголовной преступностью. При этом Колумбии присвоен статус основного  союзника США вне НАТО.

Перу

В Перу есть несколько военных баз США и очень специфическая база NAMRU-6, на которой расположено не менее трёх объектов в Лиме, Икитосе и Пуэрто-Мандонадо. Это - «вишенка на торте», военно-морское медицинское исследовательское подразделение США, или NAMRU-6, предназначено для исследования инфекционных заболеваний, хотя его оборудование также может быть использовано для возможной «биологической войны». Создано в 1983 году и, якобы, работает над тестированием вакцин, профилактикой инфекций, диагностикой и мерами борьбы с насекомыми.

Центр в основном сосредоточен на распространённых в регионе вирусных патогенах, таких как грипп, лихорадка и вирус Зика. По факту идёт всё тот же синтез особо опасных патогенных микроорганизмов, а также сбор генетического материала у местного населения для проведения экспериментов с потенциальными боевыми препаратами направленного воздействия.

Напомним, что Куба подверглась нескольким нападениям с применением биологического оружия. В 1971 году было совершено преднамеренное внедрение вируса чумы свиней, а в 1981-м - геморрагической лихорадки денге, в результате которой тысячи человек заболели, 158 человек погибли, в том числе 101 ребёнок.

Кроме того, в районе ВРАЕМ (зона борьбы с региональными преступными структурами) размещены объекты с постоянным присутствием американских военных специалистов и сотрудников DEA. Следует напомнить, что с их приходом Перу выбилась на первое место в мире по объёмам наркотрафика.

В последние годы NAMRU-6 открыла филиал на авиабазе Сото-Кано в Гондурасе.

Военные базы надёжно защищают американские интересы?

Военное освоение США южных территорий не прекращалось и в XXI веке набирает обороты. Военный потенциал 4-го флота ВМС США с возможностью оперативного подключения ударной авианосной группы в составе атомного авианосца «Джеральд Форд» и 17 кораблей сопровождения, а также универсального десантного корабля «Триполи», позволяют решать стоящие перед Пентагоном задачи по проецированию силы на весь южноамериканский континент и страны Центральной Америки и Карибского бассейна.

Это явный пример неоколониальной милитаристской политики США по отношению к самопровозглашённой ими зоне приоритетных национальных интересов в рамках действия доктрины Монро.

Однако, помимо заявленных целей «поддержки региональной безопасности», Южное командование де-факто обеспечивает силовое прикрытие реализуемых американскими транснациональными корпорациями финансово-экономической экспансии, а также действующих под контролем спецслужб США региональных наркосиндикатов.

Как показывает практика, руководства региональных стран, посмевшие выйти за рамки Вашингтонского консенсуса и претендующие на суверенитет, незамедлительно признаются «нелегитимными», обкладываются целым пакетом экономических санкций, направленных на дестабилизацию социальной и политической обстановки и смену режимов.

А созданная сеть баз выступает в качестве гаранта успешной реализации этих процессов вплоть до применения инструмента военной интервенции для достижения конечной цели - тотального подчинения.

Вопрос в следующем. Сможет ли реально Южное командование противостоять сплочённому контингенту стран, выступающих против американского неоколониализма при условии поддержки внешними игроками, готовыми помочь своим стратегическим партнёрам в обретении независимости?

Вопрос не риторический. Например, Китай провозгласил Латинскую Америку элементом своей глобальной концепции «Один пояс - один путь», назвав его «Транстихоокеанским шёлковым путём». На сегодняшний день уже 20 стран вошли в этот проект. Происходит перехват инвестиционной инициативы у США, большая доля местных компаний по добыче природных ресурсов переходит в орбиту Пекина. Идёт активное проникновение на рынок китайской высокотехнологичной продукции. Работают механизмы мягкой силы, в том числе путём продвижения китайского языка через сеть созданных на континенте филиалов Института Конфуция.

Россия также активно восстанавливает прежние и выстраивает новые политико-экономические контакты со странами региона, а вопрос военно-технического сотрудничества и его расширения со стратегическими партнёрами становится всё более актуальным, переводя отечественную оборонку в статус региональных лидеров.

Поэтому несмотря на масштабы и глобальные претензии, военный потенциал США в регионе, а также надуманно безграничное геополитическое влияние на Южном конусе, при необходимости, могут быть существенно нивелированы совместными усилиями набирающих обороты внерегиональных держав.