«Совершенно очевидно, что Украина - это передовой отряд евроатлантического империализма»

Запад, который мы потеряли

- Не сказать, чтобы душа в душу, но тридцать лет вместе мы с Западом всё-таки прожили. Как считаете, Дмитрий Геннадиевич, этот житейский опыт был положительным или отрицательным? Что он вообще нам дал, этот Запад?

- Самое главное, что мы позаимствовали у Запада, это общество потребления...

- И что тут особенного? Будто у нас не было «растущих потребностей советского народа», которые КПСС собиралась удовлетворить в полной мере, но не успела...

- В Советском Союзе общество потребления, конечно же, было, но очень специфическое - оно было социально ограниченным. А тут мы увидели, что такое неограниченное общество потребления. Кому-то это понравилось, кому-то не очень.

Сейчас же разница между нами и Западом заключается в том, что за тридцать лет мы практически потеряли ограничители социального неравенства, а Запад, понимая опасность социального взрыва, всё-таки постарался их сохранить.

Второе, что мы позаимствовали у западного мира, это информационное общество. Советский Союз существовал всё-таки вне глобального информационного пространства.

 - И что плохого в том, что мы стали в курсе событий и с той поры смотрим на мир не глазами уполномоченных из идеологического отдела ЦК КПСС, как было раньше?

- Информационное общество имеет плюсы и минусы, но при этом надо учитывать, что мы стали частью созданного Западом глобального информационного пространства, которое носит очевидный деструктивный характер. Например, идеологически мотивированная и хамская по форме цензура в отношении российских пользователей соцсетей. Впрочем, с недавних пор такая же картина наблюдается и в отношении некоторых западных участников информационного обмена.

- Вряд ли 45-й президент США Дональд Трамп относится к категории «некоторые». Что-то должно было сломаться в американском обществе, если тогда ещё действующего главу государства непонятно кто взашей вытолкнул из информационного пространства. После чего Билль о правах можно засунуть… куда поглубже.

- На мой взгляд, цензура - это защитная реакция Запада от информационного монстра, которого он же и породил. Кстати, войны Трампа, а потом и коллективного Байдена с цифровиками по поводу того, кто управляет информационным обществом, из этой же серии. Такова «проза жизни» глобализированного информационного пространства, от которого Китай предусмотрительно постарался себя оградить.

А мы вот стали его неотъемлемой частью и оказались наиболее беззащитными с учётом того, что за XX век нам дважды - в 1917-м и в 1991-м - ломали социокультурный хребет. Так что общество потребления и информационное общество - это в целом негатив, а позитив сводится к тому, что наши люди наконец-то увидели: Запад - это всего лишь красивая иллюзия.

- Получается информационное общество абсолютное зло?

- На самом деле это добро, которое, будучи неограниченным, превратилось в зло и стало использоваться для манипуляций. Помните: «Я - часть той силы, что вечно хочет зла и вечно совершает благо». С информационным обществом всё наоборот: оно было придумано, чтобы облегчить управление экономикой и социальными процессами, но, не будучи социально ограниченным, стало злом в руках людей, нацеленных на корысть.

- Надо полагать, многое зависит от государственного устройства?

- Скорее, от социального устройства, поскольку современное информационное общество построено на принципе универсализации. Это и универсальные алгоритмы, и универсальные социальные сети, и фактически универсальный язык общения. Кстати, первично универсализмы отрабатывались на основе коммуникаций в транснациональных компаниях. А вообще-то, универсализация - инструмент экономический, который потом был перенесён в социальную жизнь, в человеческое общение, в культурную среду.

Поэтому современное информационное общество - это, конечно же, диктат универсализма. Отсюда, например, ассимиляция - это когда малочисленные народы лишаются национальной культуры, утрачивают возможность социальной реализации и превращаются в этнографическую диковинку. В этом смысле информационное общество привносит в современный мир абсолютно тоталитарный заряд универсализации.

Фастфуд для Байдена

- А как быть с материальной культурой, которую нам «любезно» преподнёс Запад? Мы уже привыкли к уютным ресторанам и вряд ли захотим вернуться в столовки с алюминиевыми вилками и салфетками, нарезанными из обёрточной бумаги. Мы привыкли ездить на хороших машинах, привыкли модно одеваться, но сможем ли мы сохранить такой же бытовой уровень без Запада или всё скатится в недавнее прошлое? Помните унылую толпу на улицах Москвы в 1990-е?

- Здесь всё как бы с одной стороны и с другой стороны... С одной стороны, западное общество потребления, конечно же, несло в себе огромный заряд потребительского оптимизма. Но что для российско-советского человека было важно? Даже не сколько что стоит, а чтобы была возможность прийти и купить необходимое. Такую возможность, конечно же, надо сохранить. Теперь, с другой стороны.

Посмотрите сами: так ли уж велико потребительское разнообразие сейчас? Заходим в торговые центры - там одни и те же глобальные сети. Заходим в фуд-корты при ТЦ - такие же забегаловки, как и во всём мире. Универсализация и  стандартизация потребления затронули всех, и это, если задуматься, негативный момент, поскольку кто-то другой решает за нас, что нам есть и что надевать - как в Советском Союзе, только там всё было на очень бедном, я бы сказал, полусемейном уровне. Если пальто, то для всех одного цвета - обычно серого.

- Помню: с цигейковым воротником.

- Или каракулевым. Но если в СССР особого выбора не было, то сейчас существует колоссальная индустрия маркетинга, которая вам объяснит, что вы именно это хотите купить, а не другое, а если вы ещё и «правильный потребитель», то должны платить больше и приобретать товары из якобы экологически чистых материалов. Примеров масса, классический - так называемые экопродукты. Особенно в последние годы маркетинг западного типа приобрёл абсолютно тоталитарный и абсолютно идеологический характер. С другой стороны, мы должны чётко понимать: тот высочайший уровень потребления, который был достигнут примерно к началу 2010-х годов, сохранить не удастся никому - ни Европе, ни Америке, ни Японии. Он недостижим! Кстати, в Китае потребления такого безумно высокого уровня не было никогда.

- А почему недостижим? Почему должно стать хуже, чем было?

- Потому что всё в кредит, потому что это был искусственно поддерживаемый уровень потребления, в котором со временем стали заметны весьма странные тенденции. Например, переход к одноразовости в использовании вещей (одноразовая одежда, например) и одновременно коллективное потребление - коворкинги, совместное проживание и т.д.

Проще говоря, уже с середины 2010-х годов на Западе продумывали, как искусственно сдерживать потребительский аппетит. Собственно говоря, Грета Тумберг из той же оперы. Но при этом появилась категория сверхбогатых, которые носят одежду исключительно индивидуального пошива, ездят на принципиально других машинах и вообще живут по-другому - не пересекаясь с человечеством из стандартизованного мира.

- И кто же эти счастливчики?

- Когда Байден сказал, что Россия отброшена в XIX век, это была оговорка по Фрейду. На самом деле это Америка хочет вернуться в позапрошлый век, когда негры были неграми, работяги работягами, а аристократия - аристократия Восточного побережья США, к которой, собственно, и принадлежит Байден, - была настоящей аристократией и не должна была мимикрировать под тех, кто питается фастфудом. Когда Байден в Польше ел пиццу с военными, у него на лице было написано, что это еда бедняков, что для него, аристократа, это не комильфо, просто жизнь заставила...

- Если бы Советский Союз продолжал существовать, западная аристократия, надо полагать, изображала бы народность с большим энтузиазмом, чем сейчас.

- Конечно. Тогда прошлось бы мимикрировать ещё больше и продолжать играть в социальные государства, которые начали сворачиваться в Европе уже к началу 2000-х годов. Тогда как развал СССР дал капитализму возможность стать самим собой, чего в холодную войну он позволить себе никак не мог - чтобы не подпортить имидж.

Рублём единым 

- Пожалуй, самый реалистичный портрет капитализма принадлежит перу Карла Маркса. Но в том-то и дело, что Россия интегрирована в этот мир. Например, германский канцлер Олаф Шольц, причём ещё до того, как мы сами решили продавать газ за рубли, заявил о намерении уже в этом году избавиться от российских углеводородов...  А сами мы уверены, что сможем обойтись без традиционных потребителей?

- В полной мере заменить Европу в качестве потребителя наших углеводородов будет сложно, это первое. Во-вторых, Шольц может говорить что угодно, но отказ от российских углеводородов - это гарантированная деиндустриализация Европы и прежде всего Германии. Я бы здесь уточнил: почти полная деиндустриализация Германии, значительная деиндустриализация Польши и Италии и примерно на треть сокращение промышленности Франции.

Но чем такой вариант отличается от того, что планируют для Европы американцы? Судя по их подходам, Европа должна стать источником капитала, который за пять-семь лет американцы выкачают полностью и окончательно. А потом отдадут Европу вновь прибывшим мигрантам, этническая и религиозная мозаичность которых, как мы понимаем, будет только увеличиваться. Поэтому, куда ни кинь... И вообще судьба Европы была решена примерно в 2018 году, когда ЕС не нашёл силы не втягиваться в санкционную спираль и конфронтацию с Россией. Это, пожалуй, был единственный шанс Европы сохранить за собой статус одного из геоэкономических центров постглобального мира.

Теперь о наших возможностях. Совершенно очевидно, что центр экономического роста смещается в азиатском направлении, поэтому потребление газа и вообще энергоносителей будет расти именно там. Естественно, придётся искать дополнительные источники. И умные арабские шейхи всё прекрасно понимают - обратите внимание на крайне аккуратное поведение Саудовской Аравии, на соответствующее заявление катарцев, которых очень трудно заподозрить в большой любви к нам. Это к тому, что наша политика в области экспорта углеводородов должна соответствовать новым геоэкономическим реалиям, а не консервировать комфортную ситуацию для определённой группы российской элиты, которая получала в Европе энергетическую ренту и тратила её, что примечательно, на своё же потребление. В этом смысле мир идёт к очень большой структурной перестройке расходов, и зевать, конечно же, не надо. Не надо жить прошлым, как пытаются некоторые капитаны углеводородной экономики.

- У нас за рубли собираются продавать не только углеводороды. А справится ли с такой задачей отечественная финансовая система, которая все эти годы чуть ли не буквально заглядывала в рот ФРС и МВФ? Не разучились ли мыслить самостоятельно?

- Без перестройки взглядов в области финансов не обойтись. Хотя бы потому, что не обойтись без строительства двухконтурной финансовой системы и превращения рубля в инвестиционный инструмент.

Тот кадровый состав, который у нас трудится в области финансов, конечно же, требует укрепления, потому что эти люди нацелены на финансовую прозрачность в отношении Запада и не готовы принимать креативные решения. Все их решения, к сожалению, стандартные, легко просчитываются и Запад совершенно не пугают.

Естественно, кроме решения продавать газ за рубли, и это большой вызов даже не столько для Газпрома, сколько для Минфина. Посмотрим, как справятся финансисты. А потом на торговлю за рубли надо переходить не только по углеводородам, но и по ключевым продуктам нашего экспорта - по продовольствию, металлам, химпрому и так далее.

- Двухконтурная система в нашем варианте - золотой расчётный рубль?

- Совсем не обязательно. Это могут быть совершенно иные финансовые инструменты. Могут быть меченные рубли, это может быть целый ряд других финансовых средств. Не хотел бы обсуждать публично, каких именно...

- А меченные рубли - это по типу «меченных» американских долларов, которые в зависимости от года выпуска раскрашены в разные цвета?

- Конечно. Речь о рублях, которые могут быть израсходованы только в пределах инвестиционных проектов.

Жадность ЕС сгубила

- А не слишком ли амбициозные у нас планы, если учесть, что экономика России всего лишь 3% от мирового ВВП?

- Это не так уж мало, когда проценты подкреплены реальными ресурсами и реальными экономическими процессами, а не финансовым пузырём.

- Тогда чего стоят американские 20% мирового ВВП, если это в основном  бумаги и услуги?

- У США всё-таки мощная военная промышленность, у них есть сланцевая нефтедобыча. А про финансовый сектор США я бы сказал так: его вес в глобальном ВВП пока ещё не известен.

- В своё время Америку от серьёзных экономических потрясений спас развал СССР. Теперь уже Европа усиленно претендует на роль жертвенного ягнёнка. В Европе что, действительно не понимают, что с ними делают Соединённые Штаты?

- Европа поплатилась за свою жадность. Мы предлагали великолепные варианты партнёрства, но на достойных для нас условиях, когда надо платить за наши ресурсы и за возможность работать в России.

А европейцы, да и американцы тоже, решили, что возьмут всё даром. Кстати, такое отношение к России тянется испокон веков. Вспомните Наполеона, Гитлера и тех, кто в 1990-е годы приезжал в Россию с сотней дойчемарок в кармане, полагая скупить здесь всё. Это во-первых.

Во-вторых, со своей стороны мы недооценили политизацию европейского экономического пространства - жили иллюзиями второй половины прошлого века, будто Европа мыслит исключительно кошельком.

- А разве не так?

- Европейский обыватель так и мыслит, но европейские политические элиты склоняются к следующему: чтобы играть в мире глобальную экономическую роль, надо вести более жёсткую внешнюю политику. Поэтому набирает популярность идея о том, что политика должна руководить бизнесом, что можно пожертвовать на какое-то время экономикой, а потом при помощи политики всё компенсировать.

- Нечто вроде капитализма политического типа?

- Да. И мы это пропустили, пропустили момент, когда Европа перешла от вооружённого пацифизма - но всё-таки пацифизма! - к умозаключению, что в известном историческом смысле можно снова поднять голову: мы всё грешили на восточно-европейские страны, которые рвались в ЕС и НАТО, а реваншизм на самом деле возрождался в головах староевропейцев. Ну и третий момент.

Какие оставались шансы у несамодостаточной, энергетически зависимой, по самые уши погрязшей в зелёной энергетике Европы превратиться в центр макрорегиона, когда ещё при Трампе стало понятно, что Америка в любой момент может кинуть? Только агрессивная внешняя политика!

Кстати, моя гипотеза: из зелёной энергетики Европа уже не выберется - всё слишком далеко зашло...

Нацизм без вариантов

- И что, нет никаких сравнительно мирных вариантов для экономического ренессанса в Старом Свете?

- Таких вариантов нет. Поэтому мы и наблюдаем обострение на Балканах, обострение на Украине, которое на самом деле - подготовка к войне с Россией. Согласитесь, чтобы отвоевать Донбасс, не было необходимости три года накачивать Украину вооружением, можно было обойтись и меньшими силами. Совершенно очевидно, что украинскую армию готовили к походу на Восток, в общем - на Москву. И государственная идеология для Украины была подобрана соответствующая - неонацизм.

- Как хорошо забытое старое?

- В середине 1990-х годов Европа допустила катастрофические геоэкономические ошибки, после чего у европейских элит, кроме нового рейха, других идей не осталось. Некоторое время они прикрывались восточноевропейцами, которые вдруг вспомнили своё «славное» эсэсовское прошлое, но сейчас такая надобность отпала, и мы увидели Европу во всей своей неонацистской «красе». Но ничего принципиально нового в евронацизме нет.

- Уже не новость, что для европейцев Вторая мировая война была войной утраченных возможностей. Именно поэтому нас в Европе стали называть не освободителями, а оккупантами, не так ли?

 - Именно так. И ключевым моментом политического обоснования нового похода на Восток было решение Европарламента поставить в один ряд Третий рейх и Советский Союз, Гитлера и Сталина.

- Процедура как всегда демократическая... Лучшего способа легализовать неонацизм, пожалуй, не придумать. Что де-факто и случилось на Украине, где гитлеровские пособники теперь национальные герои. Впрочем, именно США больше других и чаще других использовали демократию в корыстных геополитических целях - когда нужен был предлог, чтобы кого-то разбомбить, чего-то захватить, где-то сменить режим. Например, через евромайдан, как это произошло на Украине. И как нам повлиять на этот геополитический тренд? Есть другой способ, кроме специальной военной операции?

- Надо понимать, что Украина - передовой отряд современного Drang nach Osten, остановить который можно только силой оружия. Больше ничем.

По хозяйским меркам Украина выглядит убогой страной - на вид  типичные семидесятые годы прошлого века, но всё, что касается войны и вооружений - уровень самый высокий! Наверное, таким и должен быть передовой отряд евроатлантического империализма. И его, конечно же, надо обнулить. Кроме того, необходимо лишить Европу возможности создавать нам подобные угрозы впредь - чтобы у европейских элит не было каких-либо ресурсов финансировать неофашистов.

Америка нам поможет

- И как это сделать?

- За нас постараются американцы, которые выкачают из Европы всё до последнего рейхспфеннига. Мы со своей стороны впредь не должны обеспечивать европейцев дешёвыми энергоресурсами - пусть как следует потратятся на зелёную энергетику, на американские сланцевые углеводороды и на американское продовольствие.

Такова наша стратегическая цель. Потому что, как учил президент Путин, с врагом можно помириться, с предателем - нет, никогда. А отношение Европы к нам - это предательство.

- Тогда, если следовать логике, Америка нам враг?

- Просто враг. У которого другие интересы, но с которым, если американцы сохранят внутреннюю политическую устойчивость, можно будет договариваться о частностях. Например, о разделе рынков углеводородов. А им придётся это сделать, потому что перспектива у американской промышленности сильно на троечку. Реиндустриализация Трампа вообще не пошла, реиндустриализация Байдена несколько лучше, но тоже всё довольно скучно. Так что, возможно, будем договариваться. Ну а Европу ждёт бездна финансового кризиса.

- Сейчас много говорят, что в мире грядёт эпоха регионализации. Где наше место в этом процессе? Что мы можем предложить, кроме нашей ядерной мощи, скажем, Китаю?

- При нашей экономике мы для Китая - ничего. Чтобы взаимоуважительно разговаривать с китайцами, необходимо получить под контроль рынок по крайней мере в 200-220 миллионов человек и восстановить доступ к ключевым экспортным артериям. Нам критически важен коридор «Север-Юг», а значит приоритетными для нас являются отношения с Ираном и арабским Востоком. Вот тогда мы сможем предложить Китаю нашу военную силу как некую гарантию от стратегической угрозы со стороны Соединённых Штатов.
---
* Террористическая организация, запрещённая в РФ.