Американский войнолюб с ножом из-за угла и исподтишка

Правящие круги США, делая ставку на наращивание интенсивности противоборства с Россией и Китаем, стремятся получить стратегическое преимущество в мирное время за счёт создания выгодных для себя потенциальных условий. Для их дальнейшего использования в военное время. Этой цели подчинены разработанные и активно используемые Вашингтоном стратегии борьбы за порогом вооружённого конфликта, включая доктрины ядерного и неядерного сдерживания, гибридную войну, противоборство в «серых зонах». Особое внимание уделяется использованию возможностей ЦРУ для создания на территориях третьих стран сетей террористов, диверсантов и нацистов как ударной силы в войне «чужими руками», вовлечения в войну частных военных кампаний.

Пространственные и позиционные факторы прокси-войны

Противоборство между США-Россией и США-Китаем сегодня приобретает всё более труднопредсказуемый характер и в стратегическом контексте мотивируется различными факторами, среди которых ведущая роль отводится вопросам контроля и влияния над определёнными территориями (сегодня это, соответственно, Украина и Тайвань).

Развитие противоборства сопровождается милитаризованными спорами, локальной агрессией и опосредованными войнами (прокси-войнами). Такие споры исключительно трудно разрешить и, как правило, они прекращаются только тогда, когда один из соперников отказывается от борьбы за системное превосходство. 

Вашингтон, не способный и не желающий предпринимать прямое военное вмешательство после долгих, дорогостоящих и безрезультатных войн в Афганистане и Ираке, расширяет применение стратегии опосредованных или прокси-войн. Данная методика позволяет продвигать интересы США  с опорой на местных партнёров.

В результате опосредованная война как инструмент стратегии гибридной войны превращается в решающий фактор, который будет определять формы и способы ведения военных конфликтов XXI века в обозримом будущем.

Сегодня опосредованную войну лучше всего определить как международный конфликт между двумя странами, которые пытаются достичь своих собственных целей с помощью военных действий, происходящих на территории с использованием ресурсов третьей страны, под прикрытием разрешения внутреннего конфликта в этой третьей стране. По сути, это гражданская война, которая либо спровоцирована иностранным государством - третьей стороной конфликта, либо ведётся при его активной ресурсной, политической и военной поддержке.

В качестве причин развязывания прокси-войны следует выделить наличие либо пространственных, либо позиционных факторов, или их синтеза, которые приводят к противоборству. Пространственные факторы характеризуются в первую очередь соперничеством за территории или суверенитет (пространственные проблемы), однако противоборство великих держав часто фокусируется на более широких стратегических позиционных спорах, предметом которых являются борьба за контроль или за поддержание статуса, влияния и главенства в регионе или отдельно взятой стране. Вступают в силу факторы цивилизационного порядка, что обусловливает ожесточённость и длительность противоборства.

История опосредованных войн насчитывает много столетий. Во времена холодной войны Вашингтоном были спровоцированы военный конфликт между Северной и Южной Кореей (1950-1953 гг.), война во Вьетнаме (1957-1975 гг.), гражданская война в Анголе (1975-2002). Особый размах приобрела Афганская война (1979-1989) - прокси-война на территории Демократической республики Афганистан (Республика Афганистан с 1987 года) правительственных сил Афганистана и Ограниченного контингента советских войск, с одной стороны, и многочисленных вооружённых формирований афганских моджахедов, пользующихся политической, финансовой, материальной и военной поддержкой ведущих государств НАТО и исламского мира, с другой стороны. К прокси-войнам следует отнести гражданские войны в Ливане (2006) и Ливии при прямом участии НАТО (2011 г.).

Сегодня гражданские войны, продиктованные в основном гегемонистской политикой США и борьбой Вашингтона за ресурсы и глобальный контроль, бушуют в так называемой дуге нестабильности, охватывающей прибрежные зоны Средиземноморья, Ближнего Востока, Чёрного моря.

Регионы Персидского залива остаются одной из самых серьёзных угроз международной безопасности. Военные конфликты там привели к перемещению десятков миллионов людей, гибели сотен тысяч и разрушению значительной части экономики и инфраструктуры региона. Потоки беженцев объективно способствуют ослаблению Европейского союза как важного экономического конкурента США.

Прокси-война на Украине требует решительного ответа

Опасный для международного мира и стабильности размах приобрела развязанная при прямой поддержке США и НАТО гражданская война на Украине. Предпринятая Россией специальная военная операция, призванная положить конец конфликту за счёт демилитаризации и денацификации Украины, по сути, представляет собой не конфликт между Украиной и Россией, а опосредованное военное столкновение между Москвой и Вашингтоном, который поддерживают его союзники по НАТО и ЕС. Объединённый Запад тратит миллиарды долларов на ослабление России путём затягивания на многие годы военного конфликта на Украине.

Одновременно с привлечением возможностей ЦРУ и британской разведки проводится рассчитанная на длительный период работа по созданию на украинской территории условий для организации длительной «повстанческой» войны с перспективой переноса диверсионных подрывных действий в Россию с целью хаотизации обстановки во многих регионах нашей страны. В рамках ответных мер России необходима решительная и спланированная на долгий период стратегия противоборства.     

Весьма верным (хотя и несколько запоздалым) является заявление замминистра иностранных дел Сергея Рябкова о том, что Россия рассматривает перевозящие вооружения на территории Украины транспортные средства США и НАТО как законные военные цели. Требуется воспретить визиты в Киев всевозможных западных лидеров, которые направляются на Украину с единственной целью - поддержать боевой дух «Незалежной», продлить войну, пообещать больше оружия и наёмников, пропиариться. Исходить из того, что враги едут к врагам и не стоять в сторонке! Самое время вспомнить завет В. Ленина: «Коль война, так по-военному».

Прокси-война и её факторы

Выходу обновлённых стратегий опосредованных войн на авансцену международной политики сегодня способствует совокупность перечисленных далее факторов.

• Наличие у ведущих держав ядерного оружия как средства сдерживания и обеспечения стратегической и политической стабильности при одновременном превращении гибридных войн в инструмент межгосударственного противоборства и средство достижения национальных интересов при минимизации вероятности крупномасштабного военного столкновения. При этом в условиях межцивилизационного противоборства острота межгосударственных противоречий, как территориальных, так и связанных с проблемами статуса, влияния и главенства в регионе или отдельно взятой стране, постоянно наращивается.
• В условиях глобализации распространение технологий, информации и оружия ослабило монополию государства на применение силы, что привело к диффузии военной мощи и обеспечило доступ многим государствам и негосударственным организациям, в том числе и террористическим, и ЧВК, к современным средствам поражения, включая ядерные, химические и биологические. Особую опасность для жителей Земли представляет сеть из сотен американских биолабораторий, продукты которых могут быть использованы для избирательного поражения отдельных этнических групп населения.
• Глобализация с сопутствующей ей либерализацией рынков и валют, а также интеграцией транспорта, информации и экономики способствует формированию новой сети государственных, корпоративных и индивидуальных акторов, которые заинтересованы в исходе в свою пользу опосредованных военных конфликтов.
• Глобализация усилила роль транснациональных религиозных и этнических группировок, что способствует появлению ряда вооружённых негосударственных субъектов, часть из которых, например, участвует в конкурентной борьбе между Ираном, Саудовской Аравией, Турцией и Израилем за региональное первенство, которым помогают взаимосвязанные цепочки поставок и заинтересованный бизнес.  

Следует иметь в виду, что многие из этих транснациональных группировок, придерживающихся крайне реакционных, нередко националистических и нацистских взглядов, могут выйти из повиновения своим спонсорам, что исключит возможности управления прокси-войной из центра заказчика этого вида военного конфликта. Именно такое развитие событий наблюдается сегодня на Украине, где подготовленные и оснащённые Западом националистические формирования всё решительнее выступают с собственной повесткой. Прямая аналогия с нацистской Германией 30-х годов прошлого века. Пока западные спонсоры прокси-войны не чувствуют опасности такого развития для собственной шкуры, однако это время не за горами.

• Падение авторитета организаций обеспечения международной безопасности, прежде всего ООН и ОБСЕ, всё более подчинённая Вашингтону роль Европейского союза в существенной мере лишило их способности выступать в роли миротворцев и смягчать негативные последствия конфликтов.
• Распространение или угроза распространения оружия массового уничтожения, рост противоречий между региональными соперниками, такими как Израиль, Турция, Иран, Индия, Пакистан, Саудовская Аравия и другие государства Персидского залива, приводит к перестройке альянсов или вызывают к жизни новые объединения типа АУКУС или Форум по безопасности с участием США, Великобритании, Индии и Австралии. Наученная горьким военным опытом Япония пока воздерживается от присоединения к АУКУС, куда её пытаются втянуть американцы с целью получить расширенный доступ, в частности, к гиперзвуковым и некоторым другим военным технологиям. Немаловажной является и территориальная близость Японии к Китаю и России.
• Внедрение инновационных технологий в области коммуникаций, электроники, вычислительной техники и искусственного интеллекта привело к значительному ускорению процессов подготовки, развязывания и управления опосредованными войнами, изменило способы проецирования влияния.
• Неспособность инициаторов прокси-конфликта точно определить размах и последствия опосредованной войны XXI века создаёт труднорешаемые военно-политические проблемы, особенно когда интересы заказчиков прокси-войны и исполнителей их указаний со временем расходятся как на поле боя, так и за столом переговоров.
  В результате складывается ситуация, когда «хвост виляет собакой», что чревато выходом обстановки из-под контроля и развитием неуправляемой эскалации конфликта.

Подобная опасная для мира тенденция приобретает реальные черты в отношениях между украинским «гуляй полем» (бандитской вольницей) и вдохновителями прокси-войны из Вашингтона и Брюсселя. Националистические и нацистские силы на Украине при поддержке некоторых радикалов в США пересматривают линии фронта и стирают границы конфликта за счёт переноса действий на российскую территорию, что чревато серьёзной эскалацией боевых действий, разрушениями и гибелью сотен тысяч людей.

А не пора ли нам ударить «Высшей стратегией» по врагам России

С учётом особенностей развития современной международной обстановки, факторов военных конфликтов XXI века, опыта противоборства России и США в спровоцированной Вашингтоном прокси-войне на Украине, равно как и других гибридных прокси-конфликтов, настоятельно требуется  разработать в нашей стране так называемую «высшую стратегию» (термин А.А. Кокошина) как категорию более высокого и многопланового уровня, нежели военная стратегия. Высшая стратегия призвана стать высшим, систематизирующим и организующим звеном теории и практики государственного и военного управления при решении военных и невоенных задач обеспечения национальной безопасности.

По мнению военных учёных Анисимова Е.Г., Селиванова А.А. и Чваркова С.В., авторов статьи «Гибридные войны - важнейшая часть предметной области теории и практики "высшей стратегии"», «высшая стратегия» должна научно обосновать ведение предупредительных, сдерживающих, принуждающих, наступательных, защитных военных и невоенных мер в условиях обстановки «условного мира», её обострения, межгосударственных и внутренних кризисных ситуаций, а также при противодействии гибридной агрессии и отражении прямого военного вторжения противника.

Разработка такой стратегии должна вестись под эгидой межведомственного органа, объединяющего лучшие научные силы нашей страны.