По цене бумаги, или Почему доллар не совсем твёрдая валюта

Как и предсказывал Джо Байден, страны «семёрки» единодушно приняли решение о введении запрета на приобретение российского золота. А куда бы они делись? О том, что решение будет именно таким, триумфально уведомили в канцелярии главы британского правительства Бориса Джонсона ещё до того, как «высокие гости» съехались на саммит в Баварию. Но при этом никто так и не поинтересовался: а есть ли России смысл  разменивать своё золото на их бумажки? Может, пусть и золото покупают за рубли - как газ?..

Денежная война

И на этот раз «золотая лихорадка» началась с англосаксов, у которых, надо заметить, особое отношение к «презренному металлу» - по-язычески почтительное и одновременно опасливое, хотя ещё Франклин Рузвельт утверждал: «Нам нечего бояться, кроме самого страха!». Вот тут президент США откровенно лукавил: природа янки такова, что «золотой страх» прописался у них в подсознании, пожалуй, навечно. Это произошло полвека с небольшим тому назад, когда весной 1965 года в нью-йоркском порту стало на якорь французское судно.

Именно так началась война - не «холодная» и не «горячая», а денежная. При этом корабль не был боевым, но в его трюмах находилось «оружие», при помощи которого Париж надеялся одержать победу в финансовой схватке с Америкой. Французы привезли в Штаты 750 миллионов бумажных долларов с тем, чтобы получить за них «живые деньги» - то есть золото.

И это был только первый транш, предъявленный к оплате Федеральной резервной системе США. Дальше - больше. Форт-Нокс, где хранился американский золотой запас, в конце концов не выдержал потока бумажных дензнаков, и золотой стандарт пал. В результате бумажные деньги оказались не обеспеченными ничем, кроме доброго имени (если на самом деле доброго?) главы того центрального банка, чья подпись значилась на банкноте. И виноват в этом был один человек - Шарль Андре Жозеф Мари де Голль.

Президент Франции, кстати, вовсе не собирался покушаться на золотой стандарт. Напротив - в его планы входило закрепить за золотом, а не долларом роль всеобщего эквивалента. А началось всё 4 февраля 1965 года. «Трудно представить себе, чтобы мог быть какой-то иной стандарт, кроме золота, - просвещал журналистов на брифинге в Елисейском дворце президент Французской Республики. - Да, золото не меняет своей природы: оно может быть в слитках, брусках, монетах; оно не имеет национальности, оно издавна и всем миром принимается за неизменную ценность».

Едва создатель Пятой республики прекратил говорить, представители прессы ринулись к телефонным аппаратам. Все понимали: только что официально объявлена война доллару. Де Голль предлагал не признавать послевоенного передела финансового мира в пользу доллара как главной валюты, а вернуться в международных расчётах к системе, существовавшей до мировых войн. Иначе говоря, вернуть классический золотой стандарт, когда любая валюта только тогда имеет реальную стоимость, когда в буквальном смысле ценится на вес золота.

«Старик окончательно спятил»! - возмущался  президент США Линдон Джонсон, которому принесли отчёт о пресс-конференции де Голля. Американцы, разрывавшиеся между войной во Вьетнаме и проблемами в Карибском бассейне, продолжали надеяться, что антидолларовая риторика французского лидера останется только словами. Но на этот раз все складывалось иначе: генерал, откровенно тосковавший по имперскому прошлому Франции, готовился к «золотому Аустерлицу».

Презренный металл

Жозеф Кайо, бывший министром финансов одного из кабинетов Жоржа Клемансо, как-то рассказал де Голлю анекдот. На аукционе «Друо» в Париже была выставлена на продажу картина Рафаэля. Араб, чтобы приобрести шедевр, предложил нефть, русский - золото, а американец, набивая цену, выкладывает за Рафаэля кипу стодолларовых банкнот и приобретает шедевр за 10 тысяч долларов.

«В чём же тут трюк?» - удивился де Голль. «А в том, - ответил экс-министр, прошедший за свою бурную жизнь и тюрьму, и славу, - что американец купил Рафаэля... за три доллара. Стоимость бумаги, на которой напечатана одна стодолларовая банкнота, - всего три цента».

Всего три цента... Разработка схемы глобальной валютной системы была начата англо-американскими экспертами в апреле 1943 года, когда мировая война была в разгаре. Между тем экономическая сторона всемирной бойни, по сути, сводилась к потоку золота, текущему по программам ленд-лиза в американские закрома. За поставки оружия, машин, металлов и продуктов питания Великобритании, СССР и другим участникам антигитлеровской коалиции приходилось платить Америке золотом - поскольку в условиях войны обычные купюры не стоили практически ничего.

Вот несколько цифр. В 1938 году золотой запас США составлял 13 000 тонн. В 1945-м - 17 700 тонн. А в 1949-м уже 21 800 тонн, абсолютный рекорд - 70% всех мировых запасов золота той поры. Именно тогда доллар стал эквивалентом драгоценного металла.

Примечательно, что к 1944 году англичане и австралийцы полностью исчерпали свои золотые резервы, и лишь Сталин продолжал отсылать в сейфы Форт-Нокса золото, намытое зеками на приисках Магадана и Колымы. Так продолжалось до семидесятых годов прошлого века, когда СССР выплатил Вашингтону последние долги по ленд-лизу. Выплатил, отметим, исключительно чистым золотом.

Де Голль с его «слоновьей памятью» - выражение самого генерала - располагал этой информацией. Из секретного доклада известных экономистов Робера Триффена и Жака Рюэффа, подготовленного в 1959 году, генерал знал и о том, что вынужденное участие Франции в так называемом Золотом пуле разоряет её. Эта международная структура, созданная под эгидой Федерального резервного банка Нью-Йорка из центральных банков семи западноевропейских стран, в том числе и Франции, действовала через Английский банк. Она не только поддерживала в интересах Вашингтона мировые цены на золото на уровне 35 долларов за унцию (в унции чуть больше 31 грамма), но и торговала золотом, отчитываясь каждый месяц перед американскими финансовыми властями о проделанной работе.

Если приходилось увеличивать объём реализованного металла, участники пула возвращали американцам золото из своих запасов. Если же пул больше покупал, чем продавал, разница делилась в унизительном соотношении: половина отходила американцам, половина - всем остальным. Из неё французам доставалось только 9%. Эксперты доложили де Голлю, что ущерб от деятельности Золотого пула, причинённый европейцам, превысил 3 млрд долларов.

Естественно, генерал не мог смириться с «золотым статус-кво», юридически оформленным на Бреттон-Вудской конференции ООН в 1944 году. Не устраивал его и устав Международного валютного фонда (МВФ), скроенный по американским лекалам. «Невозможно править при помощи "но", - приговаривал де Голль. Доллар в качестве навязанного эквивалента золота и был для него этим противным, раздражающим "но". Более так продолжаться не могло. - Пока западные страны Старого Света находятся в подчинении у Нового Света, Европа не может стать европейской...»

И человек, лучше любого другого на свете умевший говорить «Нет!» нацистам и коммунистам, коллаборационистам и союзникам, начальникам и подчинённым, отправился в «крестовый поход» на Форт-Нокс.

Трюмы, полные банкнот

«Генерала связывала давняя и весьма своеобразная "дружба" с американскими президентами, - рассказывал мне незадолго до своей смерти Пьер Мессмер, один из ближайших соратников де Голля, в прошлом премьер-министр и министр обороны Франции. - Эйзенхауэру де Голль не мог простить, что тот собирался стать военным губернатором Франции. Даже напечатанные в Америке специальные деньги с собой в обозе возил...

Не лучше сложились и отношения с Кеннеди. Де Голль видел в нём папиного сынка, верхогляда и парвеню. Единственным достоинством молодого президента США генерал на полном серьёзе считал Жаклин - его жену-француженку».

Французы рассказывают уйму историй о встречах де Голля с Кеннеди. Вот одна, поведанная Константином Мельником, бывшим советником де Голля по безопасности и разведке.

Во время визита Кеннеди в Париж генералу, чтобы как-то занять президента США, чьей программой пребывания де Голль мало интересовался, предложили пригласить американского коллегу на охоту в лес Рамбуйе.

- И на кого Кеннеди собирается охотиться? - удивился де Голль.

- На фазанов, мой генерал.

- О, это будет братоубийственная бойня!..

Кеннеди он звал «старшеклассником», а Джонсона и того хлеще - «скотобоем». Генерал знал, что вызывал нескрываемое раздражение у американского истеблишмента, особенно после того, как Франция форсировала в начале шестидесятых развитие собственных программ ядерного вооружения. «День в 1960 году, когда Пятая республика взорвала на полигоне в алжирской Сахаре собственную ядерную бомбу, генерал считал самым счастливым в его жизни, - вспоминала мадам Ивонн, вдова де Голля. - Он воскликнул: "Теперь безопасность Франции для будущих поколений обеспечена!"».

Не говоря уже о том, что в январе 1963 года де Голль отверг «многосторонние ядерные силы», создаваемые Пентагоном. А потом вывел из-под командования НАТО атлантический флот Франции. К тому времени под американским началом оставались только две французские дивизии вместо оговорённых некогда четырнадцати. Но это были только цветочки, о чём американцы не догадывались.

В 1965 году де Голль официально предложил американскому коллеге Линдону Джонсону обменять на золото полтора миллиарда наличных долларов из французских госрезервов: «Неужто американская валюта обратима ровно до той поры, пока не потребуют её обратимости?» Вашингтон напомнил, что подобная акция Франции может быть расценена Штатами как недружественная - со всеми вытекающими последствиями. «Политика слишком серьёзное дело, чтобы доверять его политикам», - парировал генерал и объявил о выходе Франции из военной организации НАТО.

В дальнейшем с американцами общались в основном парижские финансовые специалисты. «Все формальности соблюдены. Представитель Банка Франции готов сейчас же предъявить ровно половину названной суммы казначейству США. Деньги доставлены», - гласила пришедшая в Вашингтон официальная депеша из Парижа. Обмен, согласно правилам Золотого пула, мог производиться только в одном месте - в американском казначействе.

Как уже упоминалось, в трюме первого французского «денежного» парохода ждали выгрузки 750 млн долл. При обменном курсе в 1,1 грамма золота за доллар бегство от американской валюты получалось для Парижа весьма результативным, ведь 825 тонн жёлтого металла - совсем не шутки! А на подходе был и второй пароход с такой же суммой на борту. Сведущие люди утверждали, будто, сообщая Джонсону о подходе второго французского судна с долларами, генерал брезгливо проронил: «Заберите ваши фантики!»

В общем, к концу 1965 года из 5,5 миллиарда долларов французских золотовалютных резервов в долларах оставалось не более 800 миллионов.

«Дурной» пример заразителен

Конечно же, де Голль не «свалил» доллар. Но французская валютная интервенция создала опаснейший для Америки прецедент. Вслед за «непредсказуемыми французами» менять доллары на золотые бруски потянулись и рачительные немцы. Только они оказались хитроумнее прямолинейного генерала.

Бывая в Белом доме, федеральный канцлер Людвиг Эрхард, профессор экономики и убеждённый монетарист, демонстративно осуждал французов за «вероломство», а сам под сурдинку собрал доллары из казны бундесреспублики и выложил их перед дядей Сэмом: «Мы же союзники, не правда ли? Обменяйте, коль обещали!» Причём сумма была в несколько раз больше, чем полтора миллиарда французских баксов.

Американцы были поражены такой наглостью, но оказались вынуждены менять «зелёные» на золото. И тут к реальным ценностям потянулись центробанки других стран: Канады, Японии... Тогдашние сообщения о состоянии золотого запаса США похожи на фронтовые сводки о боевых потерях, и в марте 1968 года американцы впервые ограничили свободный обмен долларов на золото. А к исходу июля 1971 года золотой запас Америки упал до предельно низкого, по мнению властей США, уровня - менее 10 миллиардов долларов.

И тогда случилось то, что вошло в историю как «Никсон-шок». 15 августа 1971 года президент США Ричард Никсон, выступая по телевидению, объявил о полной отмене золотого обеспечения доллара. МВФ оставалось только сообщить, что с января 1978 года Бреттон-Вудские соглашения приказывают долго жить.

Эмиссия мировых валют начала производиться по принципу финансовой пирамиды, без сдержек и противовесов.

Кукольный театр Байдена

От голлистского золотого шока Америка, по большому счёту, не оправилась до сих пор. Хотя, по данным Всемирного золотого совета, США остаются крупнейшим в мире обладателем жёлтого металла - их запас на 2019 год превышал 8,1 тысячи тонн. Но до восстановления того объёма, которым Штаты располагали в период расцвета золотого стандарта, весьма далеко.

Впрочем, затевая широкомасштабный обмен долларов на золото, де Голль не добился всех целей, которые ставил. Более того, с отменой золотого стандарта доллар превратился в главную резервную валюту, заменив само золото. Замена, правда, не вполне адекватная, но пока работает: даже оказавшись в плену хронического бюджетного дефицита, администрация Байдена и сегодня заставляет весь мир платить по американским долгам.

Или, перекрыв непокорной стране доступ к своим же долларовым активам, размещённым в американских банках, может, как это произошло, например, с Россией, организовать ей искусственный технический дефолт.

Но нашли чем испугать Москву - долларом по цене бумажки!.. Сегодня с прежним трепетом к «зелёному» относится разве что Европа, напоминающая эпическую Страну дураков, описанную в детском бестселлере Алексея Толстого «Золотой ключик». По крайней мере, по персонажам практически полное совпадение. Жадный и недалёкий Карабас-Барабас (его роль идеально подходит президенту Байдену) жёстко управляет театром кукол, созданным в Тарабарском королевстве. Беспокойный деревянный человечек Буратино - это, конечно же, Борис Джонсон (грима не надо!), суетливые псевдонищие кот Базилио и лиса Алиса - оголтелые «европейцы» Жозеп Борель и Урсула фон дер Ляйен, боязливый ловец пиявок Дуремар - канцлер Олаф Шольц (даже внешне неотличим!), а на роль грустного обожателя поэзии Пьеро вполне сойдёт Эмманюэль Макрон…

Крекс, фекс, пекс... Все застыли вокруг зарытых «пяти американских золотых» в виде обещаний Вашингтона, из которых с подачи Базилио и Алисы должно вырасти некое волшебное дерево, способное озолотить Тарабарское королевство, поиздержавшееся на антироссийских санкциях, а золотого дождя всё нет и нет. Заокеанского газа и нефти, впрочем, тоже.

Тем временем в Стране дураков становится всё голоднее и холоднее, а газ теперь только на рубли, а не на доллары... Однако и Шарля де Голля, способного сегодня выставить счёт Америке за издержки, у Европы тоже нет - одни марионетки! На таких и держится долларовый Pax Americana.

Зато Шарля де Голля в США до сих пор поминают не очень добрым словом. Когда с амбициозным французским генералом был произведён полный расчёт, Линдон Джонсон с облегчением вздохнул и признался: «С этим человеком у Америки связаны только неприятности».

Будто знал, что говорит: Джона Кеннеди убили 22 ноября, в день рождения Шарля де Голля. Где золото - там и мистика.