Эмманюэль Макрон - «потомственный» колонизатор

Если Эмманюэль Макрон хоть чем-то похож на генерала де Голля, так это колониальным сознанием... Как-то в Париже экс-советник де Голля по безопасности и разведке Константин Мельник-Боткин рассказал мне о небольшом дипломатическом происшествии, попавшем в разряд непридуманных исторических анекдотов.

На приёме глав зарубежных государств в Елисейском дворце уже подслеповатый глава Пятой республики принял сутану первого президента Конго-Браззавиль аббата Фюльбера Юлу за женское платье и громко сказал: «Бонжур, мадам!» «Мой генерал, вы ошиблись! - раздался рядом шёпот президентского помощника. - Это президент Конго». «Да? - удивился генерал. - Впрочем, какая разница! Всё равно - негро...»

Визит Макрона на Чёрный континент не оставил сомнений: за время после эпохи президента де Голля в отношении главных французских политиков к африканцам мало что изменилось. Хотя на словах всё выглядит иначе. Но разве можно верить колонизаторам, даже если они бывшие?

Новый Наполеон

Перед вояжем президент Макрон заявил, что считает сотрудничество с африканскими странами одним из приоритетов второй пятилетки своего мандата. Парижские журналисты моментально уточнили смысл этой декларации: «Эмманюэль Макрон хочет в Африке оказать сопротивление китайской и российской экспансиям, рассчитывая в большей степени на "мягкую силу", нежели на политические и военные средства, бывшие раньше традиционными инструментами влияния Франции».

Пока что оставим на полях парижских СМИ рассуждения о «мягкой силе», хотя президент Макрон обожает англицизмы, и термин «soft power» ему как бальзам на сердце. При этом нынешний гарант Пятой республики остаётся продолжателем своеобразных традиций Елисейского дворца, которые формировались отнюдь не на паркете.

«Эмманюэль Макрон кажется мне одним из наиболее парадоксальных французских президентов, - считает Фредерик Лежаль, автор вышедшего недавно в Париже эссе "Франко-африканский упадок, невозможный разрыв с колониальным пактом". - Парадокс его в том, что, будучи молодым человеком, пришедшим к власти, он не вписался в реалии нового пространства-времени и, как и все его предшественники, сохранил стигматы так называемого "колониального пакта". Со времён президентства Франсуа Миттерана разочарование африканского населения и его элит в парадигме французской политики с каждым годом становилось только больше. Макрон - самый молодой президент республики и при этом самый консервативный в его восприятии развивающихся стран. Государства в зоне франкофонии, прежде всего - в Африке, это чувствуют».

А как им не ощущать этот надменный взгляд сверху вниз амбициозного политического парвеню? Любой неприятный вопрос на пресс-конференции вызывает его болезненную реакцию, порой выливающуюся в откровенные оскорбления.

На встрече месье Макрона со студентами в Уагадугу, столице Буркина-Фасо, у президента спросили: «Почему так мало студентов из Африки учится во Франции и так много французских солдат находится в странах Чёрного континента?».

Ответ Макрона прозвучал в духе отношения парижской политической элиты к «негро» (вспомним де Голля!): «Не говорите мне так о французских солдатах, они умирают за вас, вы должны им только аплодировать». А на замечание о том, что «присутствие французских солдат в Сахеле - это новая колонизация», порекомендовал своим собеседникам не вставать в «глупые постколониальные позы».

Если продолжить о «позах», то у Макрона они обычно наполеоновские. А что делают другие - достойно разве что презрения и остракизма. Вот и поездку Сергея Лаврова по странам африканского континента Эмманюэль Макрон также попытался, причём откровенно по-хамски (где утончённый французский политес?), смешать с грязью: «Я бы не назвал это сотрудничеством, это скорее пособничество ослабленным политическим властям или абсолютно нелегитимным военным хунтам».

И такое отношение к нашей стране при Макроне стало нормой в высоких инстанциях Пятой республики.

Достаточно вспомнить о трансляции французами в Сети видеозаписи последнего разговора по телефону Эмманюэля Макрона и Владимира Путина, которая сопровождалась гримасами и двусмысленными жестами сотрудников Елисейского дворца - в стиле смехачества Владимира Зеленского в его «Квартале 95». Так разрушительно подействовало на Макрона и его ближайшее окружение расширение влияния России на Чёрном континенте.

Парадоксы «колониального пакта»

Казалось бы, какое Парижу дело до взаимоотношений абсолютно независимых государств с Москвой, если, конечно, это не фантомное постколониальное расстройство?.. И вот что пишет политолог Фредерик Лежаль, всю жизнь занимавшийся африканскими проблемами:

«Что такое "колониальный пакт"? Это комплекс мер - военных, политических, экономических и культурных, - к которым начала прибегать Франция на следующий день после предоставления независимости этим странам. И всё - ради сохранения собственных интересов. Ныне Пятая республика является единственной бывшей европейской колониальной державой, которая оцепила своими военными базами всю Африку - от Дакара до Джибути, проходя через Абиджан и Либревиль. Шестьдесят два года спустя предоставления независимости последней из африканских франкофонских стран солдаты бывшего колонизатора продолжают оставаться на территории формально независимых государств. Это может показаться невероятным, ведь, исходя из их утилитарности, эти военные базы не имеют никакого стратегического смысла».

При этом Эмманюэль Макрон, имея в виду спецоперацию на Украине, ничтоже сумняшеся назвал Россию «одной из последних колониальных империй». «Макрон обвиняет Россию во всех бедах ЕС - инфляции, кризисе в энергетике и дефиците продовольствия, - пишет парижский журнал Valeurs Actuelles, близкий к правым. - Действия Москвы он объясняет "империализмом" со стороны государства. Занятно, что эти заявления Макрон сделал в Бенине, бывшей французской колонии».

Деликатное уточнение. Как говорят в русском народе, чья бы корова мычала… Это к тому, что с середины XIX века Франция на протяжении столетия была одной из главных колониальных держав, уступая по числу колоний только Британской империи. Между нами говоря, хитроумные потомки галло-римлян и сейчас обильно сохранили, в отличие от англичан, голландцев и бельгийцев, осколки своего заокеанского имущества - Мартиника, Гваделупа, Гвиана, Кергелен, Майотта, Таити, Новая Каледония, Реюньон и так далее.

Просто тогда как мировое сообщество приравняло колониализм чуть ли не к сатанизму, французы переименовали эти острова и земли в «заморские регионы, департаменты и сообщества» - и нет проблем! Так что сегодня никаких колоний у Пятой республики формально как будто бы не осталось...

Но это именно тот случай, когда вывески «Империя» уже нет, а император остался. «Визит Эмманюэля Макрона в Западную Африку был обставлен с поистине королевской пышностью и напоминал турне Франциска I или Людовика ХIV по владениям провинциальных вассалов, - написала самая популярная французская газета Ouest-France. - Президент напоминал монархов, которые одних хвалили, а других - успокаивали. И которые журили тех, чья верность парижской монархии подвергалась сомнению и которые подозревались в сближении с чужими властителями».

Вот почему Макрон постоянно оглядывался на программу главы российского МИД и делал всё, чтобы запугать африканцев: «Россия, по сути, начала новый тип мировой гибридной войны. Это совершенно ясно для нас, европейцев. Я это говорю для Африканского континента».

Поверили ли африканцы этим словам? Вряд ли. За последние годы на Чёрном континенте научились не доверять ни французам, ни коллективному Западу.

Дело было в Мали

«Есть в видении африканцами "украинского досье" один аспект, о котором особо не говорят, - считает Фредерик Лежаль, много лет возглавлявший посвящённый Африке журнал La Lettre du Continent. - Беспомощность французов в попытках организовать эффективные переговоры враждующих сторон реально свидетельствует о закате Франции. Африканские страны были некогда слепо верны Франции, которая ориентировала их при голосовании в ООН. В шестидесятые годы они даже поддержали французские ядерные испытания в Сахаре, вопреки протестам Нигерии. Они также подчинились Парижу во время интервенции в Ираке в 2003 году. Однако война на Украине разбила в клочья эту солидарность, продиктованную обстоятельствами. Теперь франкофонские государства, многие из которых близки с Сенегалом, не спешат присоединяться к французской позиции - и не только по украинской теме. Это свидетельствует, до какой степени сегодняшняя Африка не хочет оставаться с Францией тет-а-тет».

Так что попытки Макрона дискредитировать российское присутствие на Африканском континенте ни к чему не привели. Более того: у многих африканцев они вызвали раздражение. Свидетельство тому - манифестации в Камеруне и Бенине, когда демонстранты несли плакаты с тем же самым содержанием, что не так давно в Мали: «Путин, приди и порядок наведи!».

Кстати, о Мали. Западная Африка в последнее время стала регионом, где Пятая республика стремительно теряет былое влияние. Парижский Le Monde констатирует, что Франция проигрывает России «битву за сердца африканцев». Если продолжать это сравнение, можно сказать, что таким «сердцем» в регионе Западной Африке является именно Мали - многонациональная страна с богатой историей, расположенная на рубеже Арабского мира и Чёрной Африки, с территорией в два раза больше своей бывшей метрополии. В последние десятилетия в Мали, одной из самых бедных стран на континенте, располагались многочисленные французские военные базы, существование которых Париж мотивировал «необходимостью борьбы с терроризмом».

Операцию «Бархан», целью которой объявлялась борьба с исламистскими группировками в зоне Сахеля - в частности, в Мали - Пятая республика начала в августе 2014 года. «Мы делаем это только по запросу официальных властей и только ради борьбы с терроризмом», - заявил Макрон, при этом ни словом не обмолвился, что терроризм начался в Западной Африке после свержения стараниями Запада, и Франции в первых рядах, режима Муаммара Каддафи. Однако 24 мая 2021 года власть в Мали кардинально поменялась. И, несмотря на давление Парижа, вещи были названы своими именами: борьба с терроризмом у французских военных не получается. В результате Елисейский дворец был проинформирован об одностороннем решении Мали расторгнуть соглашение о сотрудничестве с Францией в оборонной сфере.

Более того, Шогель Какалла Маига, новый президент Мали, оказался выпускником советского вуза. «Мой русский не очень чистый, - отметил он на переговорах с Сергеем Лавровым. - Я уехал из Москвы тридцать один год назад, но я думаю, что русскоговорящие понимают, что я хочу сказать. Мы сегодня имеем во главе государства группу патриотов, которые хотят вернуть Мали суверенитет и достоинство».

По всей видимости, понятие «достоинство» у африканцев сегодня ассоциируется с современной Россией, не признающей диктата и политики выкручивания рук. И это одно из возможных объяснений, почему малийское руководство приняло решение призвать на помощь ЧВК «Вагнер», хорошо зарекомендовавшую себя в Сирии. И не имеет значения, что в России у «музыкантов» нет официального статуса. Как говорят в Мали, «даже в пустыне глупых нет», чтобы обращать внимание на данное обстоятельство, если вагнеровцы не только надёжно охраняют особо важных лиц, но и помогают местным военным кадрам овладевать современным оружием. Кстати, российского производства.

Елисейский дворец на африканцев сильно обиделся, но постарался виду не подавать. И после срочного закрытия военных баз на территории Мали в Министерстве вооружённых сил Франции, возглавляемом известной бизнес-леди Флоранс Парли, принялись разрабатывать новую африканскую стратегию. Теперь французские военные базы будут размещаться в Нигере.

Грабь и властвуй

«Франция продолжит заботиться о безопасности континента и поддерживать своих африканских партнёров. Мы реорганизуем нашу систему, уйдя из Мали, с целью расширения нашего влияния за пределы Сахеля. Мы планируем расширить наше влияние до Гвинейского залива и стран, которым сейчас приходится противостоять террористическим группировкам», - едва отойдя от конфуза в Мали, выступил в новый военный поход Макрон.

И тут же возникает закономерный вопрос: откуда у «парня из Елисейского дворца» такая сильная постколониальная грусть? И вообще, ему кто-нибудь поручал заботиться об Африке? Может быть, ООН?..

По всей видимости, колониальное сознание не проходит само собой или вообще не лечится. В доказательство - пассаж из мемуаров генерала де Голля, объясняющий и оправдывающий необходимость патрональных отношений Пятой республики с африканцами:

«Мы принесли им нашу цивилизацию, вместо прежней анархической разобщённости создали на каждой территории централизованную систему управления, которая стала прообразом национального государства, мы создали элиты, которые, воодушевлённые принципами прав и свобод человека, уже стремились занять наше место на всех ступенях иерархии… Мы приняли на себя обязательства стать их привилегированными партнёрами. Уже потому, что они говорят на нашем языке и проникнуты нашей культурой, мы обязаны помогать им. Их зачаточная государственность, лишь создаваемая экономика и финансовая система, наивная дипломатия и формирующаяся обороноспособность нуждаются в поддержке с нашей стороны».

В общем, даже де Голль считал, что Африка нуждается в «поддержке». А главным инструментом такой «поддержки» (ради подчинения себе рынка сбыта в Африке и разграбления её минеральных ресурсов) стал франк колоний Франции в Африке (КФА). Валюту ввели после Второй мировой войны для создания единой экономической зоны между бывшими колониями (восемь стран Западной и шесть стран Центральной Африки) и упрощения экономических операций с Францией. Тогда стоимость этой валюты зависела от курса франка, в наши дни она привязана к евро. Тонкая деталь: страны-члены зоны КФА обязаны держать половину своих денежных ресурсов, как и всё (!) национальное золото, в Казначействе Пятой республики. Плюс - примерно двадцать процентов финансовых ресурсов должны быть предусмотрены для исполнения внешних обязательств.

Выходит, что африканские государства зоны не могут самостоятельно распоряжаться своими капиталами и не имеют права менять курс национальной валюты по своему усмотрению. А если надо взять кредит, Франция даёт его под убийственно высокий процент, используя при этом средства, формально принадлежащие самим африканским странам.

Экономическая зависимость стран Западной и Центральной Африки от Франции не раз подвергалась критике. Бесполезно. Впрочем, Эмманюэль Макрон с его демонстративной тягой к модернизму объявил в конце 2019 года о скором отказе Франции от франка КФА, называемого не иначе, как «колониальный». И тут же с присущим ему мастерством политического косметолога решил заменить КФА другой единой валютой - эко. Кроме того, громогласно было заявлено, что Франция планирует отменить кабальное обязательство о содержании половины африканских валютных резервов в Казначействе Пятой республики. Но обещания, как известно, касаются лишь тех, кому обещают... Вот и благие намерения месье Макрона так и остались только разговорами…

Но вряд ли африканцы согласились на такие условия, если бы они не были подкреплены военной силой.

«Большинство ответственных лиц, связанных в Париже с Африкой, это люди из секретных служб или из военного министерства, - утверждает Фредерик Лежаль. - А война - вот исторический фактор влияния Франции в африканском регионе. Франция никогда не прекращала разжигать войны в Африке… Начиная с 1960 года, 70 раз - как минимум - французы предпринимали военные экспедиции в африканские страны. Будучи не в состоянии действовать дипломатически, финансово и экономически, Франция пытается сохранить своё влияние с помощью оружия. Власти её думают, будто это создаёт величие Пятой республики. Без Африки у Франции не будет международной ауры "самого главного государства среди держав средних размеров", которая так льстит галльскому самолюбию».

…А тут - триумфальная африканская пятидневка Сергея Лаврова. Даже лондонская Financial Times вынуждена была признать, что «высокопоставленный дипломат Москвы остаётся желанным гостем среди лидеров континента». Показательно, что значение этой поездки французская пресса изо всех сил старалась преуменьшить, упорно называя поездку российского министра в четыре страны «мини-турне», а вояж Макрона в три страны - «историческим визитом».

Но смысл происходящего от этой примитивной возни не меняется. Его нежданно-негаданно для макроновского окружения передал Клод Леруа, пользующийся большой популярностью в Африке бывший тренер футбольной сборной Камеруна. Он, включённый Елисейским дворцом в состав официальной французской делегации, сказал в одном из своих интервью в Яунде: «Франция играет в Камеруне огромную роль, не играя при этом никакой».

И это справедливо не только в отношении Камеруна, но и остальной Африки.