«Нам нужна одна победа - и на театре военных действий, и на полях информационной войны»

Война из пробирки

- Полагаю, Андрей Викторович, не станете спорить с тем, что информационные войны «изобретение» не такое уж оригинальное. Но с появлением новых технологий формат этого вида особых боевых действий существенно изменился. Возможности и потенциал воздействия на противника изменились тоже. Так что такое современная информационная война?

- В современном понимании информационная война явление действительно новое. Точка отсчёта здесь - вторая война в Ираке, 2003 год. Именно тогда информационные операции, которые прежде служили неким сервисом и выполняли по отношению к боевым действиям обеспечивающие функции, стали автономными, обрели статус отдельного вида вооружённой борьбы.

Образно говоря, всё началось с приснопамятной пробирки госсекретаря США Колина Пауэлла, которой он так выразительно потрясал на заседании Совета безопасности ООН, обвиняя Ирак в применении бактериологического оружия против мирного населения. Безусловно, это был в чистом виде блеф, который, однако, послужил сигналом для развязывания войны.

Если раньше информационные операции лишь обеспечивали боевые действия, то после «пробирки Пауэлла» они стали их ещё и предопределять - создавать формальные поводы для развязывания вооружённых конфликтов. При этом информационные войны - и в этом их отличие от обычных боевых действий - ведутся с применением специфических средств, предназначенных для гуманитарного и психологического поражения живой силы противника и гражданского населения. Понятно, что для выполнения таких задач необходимы специально подготовленные кадры и соответствующее спецоружие.

- Уточните, пожалуйста, что в данном контексте вы понимаете под термином «спецоружие»?

- Информационное оружие - это специально разработанные политтехнологии, вредоносные по своей сути и направленные на поражение нервной системы человека, проще говоря - его психики. А информационные операции - это некие оперативные комбинации на каналах открытых телекоммуникационных систем (ОТКС). По технологии операции информационной войны мало чем отличаются от специальных разведывательных операций, которые, что не секрет, проводят разведки всего мира.

Разница лишь в том, что сегодня у центров проведения специальных психологических операций появились каналы доведения необходимой информации - чаще всего ложной - до целевых групп населения. Но в основе их деятельности по-прежнему лежат апробированные методы оперативной и агентурной работы, оперативно-розыскные и оперативно-технические мероприятия, принятые в разведорганах.

Технологии информационных и разведывательных операций совпадают почти на 80 процентов.

- Наверное, ставить жирный знак равенства между информационной операцией и разведкой всё-таки не стоит, хотя цель у них, естественно, общая - обеспечение военного поражения противника.

- Победа в войне достигается двумя основными путями - физическим уничтожением живой силы противника или, о чём мы сейчас и говорим - условно добровольным подчинением его вашей воле. Последнее достигается с помощью перевербовки, переубеждения, смены мировоззренческих понятий и ценностей. Главное, чтобы противник добровольно перешёл на вашу сторону. И тут важно не переборщить, не искалечить его морально и психически, а перетащить на свою сторону так изысканно, чтобы это решение казалось ему собственным выбором.

 - Понятно, что цели информационной войны не достигаются при помощи реактивных систем залпового огня - это не тот случай. Но надо признать, что противник нам достался весьма искушённый. Какие приёмы и методы информационной войны использует сегодня Запад против России?

- Как уже было сказано, основной ТВД (театр военных действий) информационных войн - каналы ОТКС, где и проходят информационные и специальные разведывательные сражения. Арсенал средств весьма разнообразный. Например, информационные вбросы, замеры общественного мнения, позволяющие считывать реакцию противной стороны и использовать апробированные (базовые) психологические приёмы. Среди тех, которые США чаще всего используют против России, просматривается несколько, и один из основных - так называемая ловля на живца.

Это и хорошо всем известное дело Марии Бутиной, и дело об «аргентинском кокаине», которое было расследовано в ходе совместной операции спецслужб России и Аргентины. И, кстати, по инициативе российской стороны. Но когда порок уже был выявлен и наказан, американцы вбросили дезу, обвинив в распространении наркотиков наших дипломатов. И не важно, что без доказательств, важно, что осадок остался...

Технология обмана

- А как специальная военная операция на Украине повлияла на информационное противостояние России и коллективного Запада?

- Принято считать, что по степени достижения необходимого результата существуют три уровня информационной операции: высший, средний и низший. Приоритет, естественно, отдаётся информационным операциям высшего уровня - таким как провокация в Буче. При этом важно, чтобы ситуация была хорошо обыграна, чтобы достигала эффекта разорвавшейся бомбы и «прозвучала», что называется, в мировом масштабе. В Буче нашим противникам удалось добиться именно такого эффекта.

Средний уровень по «шкале ценностей» - это то, что в советские времена достигалось при помощи спецпропаганды. Речь идёт о применении форм и методов информационной войны, направленных на подрыв боевого духа войск противника, на слом его воли к сопротивлению. Всё это сейчас массированно применяется как самими США, так и их сателлитами в Европе. В качестве примеров тут можно вспомнить дело Скрипалей, допинговый скандал с ВАДА, провокацию в отношении наших бойцов из ЧВК в Белоруссии…

Но если прежде спецпропаганда использовалась от случая к случаю, то сегодня она вышла на первый план.

На нижнем уровне - разного рода мелкие идеологические диверсии, которые называют фейками. Если обратили внимание, противник стал производить фейки в массовом порядке, не обращая внимания на качество. Но и они могут быть серьёзным оружием. Особенно, когда мы реагируем на такие «приманки» и начинаем оправдываться на ровном месте, сами же придаём их огласке, тратим на них силы и средства.

Кстати, нередко фейки служат прикрытием для проведения стратегических информационных операций - как это было, когда раскручивался уже упомянутый инцидент в Буче.

- Прежде считалось, что лучшие специалисты по части провокаций британцы. Кто сегодня координирует информационную войну против России?

- После так называемого «панамского досье», когда всплыла информация о скрытой от общественности собственности некоторых мировых лидеров, почти все операции такого рода координируются из США, даже дело Скрипалей, казалось бы, намертво привязанное к Великобритании. Действительно, «замазанными» оказались британцы, но схема операции по всем признакам американская. Они её разрабатывали, планировали, осуществляли, оставаясь при этом в тени. В разведке это называется провести операцию под чужим флагом.

Более того, после 2016 года стало отчётливо видно, что все спецоперации, как правило, реализуются по одной схеме, но из двух центров: Совет национальной безопасности США, который определяет идеологию таких операций и реализует их в содружестве с ЦРУ, и Государственный департамент. А в качестве модератора выступает Конгресс Соединённых Штатов, который определяет, кому какую задачу поручить.

Что нас в бой ведёт?

- В информационной войне есть одно неписанное правило: если ты промолчал, противник этим обязательно воспользуется и навяжет свою точку зрения аудитории. Как вы считаете, мы достаточно убедительны в информационной войне?

- Верховный главнокомандующий Владимир Путин, на мой взгляд, был очень убедителен. Его обращение к согражданам, когда надо было объяснить, почему необходима частичная мобилизация, вопросов не оставило: если мы воюем не с Украиной, а со всем Западом, война действительно должна быть другой. Что не всегда следует из той укороченной информации, которая поступает по другим информационным каналам. Нередко недосказанность становится питательной средой для всевозможных слухов и домыслов.

- Но ведь президент не может постоянно работать диктором. У него совершенно другие задачи в масштабах государства.

- Для противодействия информационным операциям противника нужен свой специализированный Центр информационных операций, который пока что не оформлен. А киевский режим, который, как теперь понятно, заранее готовился к противостоянию, всё предусмотрел.

При этом Центр информационно-психологических операций ВСУ чётко встроен в американскую систему информационной войны. Так что и на информационном поле боя мы напрямую имеем дело с американцами. А это совершенно другой противник.

- Добавим, что это очень мотивированный противник. Американцам давно внушили, что они лучшие люди Земли. И самое примечательное, что этой же точки зрения стали придерживаться и украинцы, когда их обработали бандеровской идеологией. А нас кто в бой ведёт - какие идеи?

- Сами знаете, что Конституцией идеология у нас в стране не предусмотрена. Например, в наших Вооружённых силах ведущую идею заменяет патриотизм, корпоративная солидарность «Кто, если не мы!» - но этого, конечно же, недостаточно.

- С нового учебного года в Московском государственном университете открылся курс подготовки магистров по программе «Информационные и гибридные войны». В оперативном порядке будете готовить бойцов идеологического фронта?

- Программа рассчитана на двухгодичное обучение, по окончании которой студенты получат диплом о высшем образовании МГУ. Я её научный руководитель. Идея создания такого курса возникла, когда СВО уже началась и нам стало понятно, что есть потребность в целом ряде специалистов по информационным операциям, по противодействию различным формам гибридной войны.

Фактически эта программа «заточена» под специальную военную операцию и реалии санкционной войны, в которых находится Россия. Поэтому в программу вошли такие дисциплины, как «Новейшая практика информационных операций», «Информационное сопровождение специальных военных и полицейских операций средствами массовой информации», «Психология экстремальных состояний и оперативная психология», «Основные принципы формирования военно-гражданских администраций на освобождённых территориях» и так далее.

Мы рассчитываем выпускать специалистов, способных самостоятельно организовывать и проводить информационные операции. Поскольку нам нужна одна победа - и на обычном театре военных действий, и на полях информационных сражений.