При «игре вдолгую» Киев продолжит проигрывать Москве

Случилось то, о чём в кулуарах киевского режима судачили, как минимум, со второй половины января текущего года: Зеленский отправил в отставку «Головнокомандувача Збройних сил України» генерала Валерия Залужного, заменив на командующего Сухопутных войск генерал-полковника Александра Сырского. Тем самым была поставлены жирная точка как в истории стратегического «контрнаступа» 2023-го, так и в завершении поисков «козла отпущения», на которого киевский режим и его иностранные бенефициары могли бы взвалить ответственность за неудачи летне-осенних наступательных операций минувшего года.

Ощущение зреющей «зрады»

И вот «козлом» назначили Залужного. При этом отставка генерала, имевшего рейтинг доверия выше, чем у президента Украины, была реализована в столь «мягком» режиме (фигуранту на прощание даже присвоили звание Героя Украины), что больше напоминала вывод Залужного из-под удара, чем наказание. Иными словами, Залужного не выгнали, а отправили на скамейку запасных. Не исключено, что в будущем, когда Зеленский окончательно превратится для иностранных кураторов в токсичную фигуру, те постараются пана экс-шоумена заменить в кресле президента Украины на пана экс-Головнокомандувача, по мановению медийной «волшебной палочки» внезапно превратившегося из «козла отпущения» в «честного, но оболганного генерала - последнюю надежду нации». Подобная комбинация была бы вполне в духе кураторов марионеточного киевского режима.

Замену Залужного на Сырского следует рассматривать не просто как некий водораздел между «ВСУ рвутся в стратегический «контрнаступ» и «ВСУ вынуждены перейти к стратегической обороне», но ещё и как свидетельство серьёзного кризиса. Кризиса как внутри киевского режима, так и в отношениях Киева с его иностранными бенефициарами.

Пожалуй, наиболее ёмко на эту тему высказался главный редактор RuBaltic.Ru Александр Носович, написавший в своём Telegram-канале следующее: «Западные и украинские СМИ сейчас стараются смягчить удар, объясняя произошедшее как личный конфликт Зеленского и Залужного. Нет, это институциональный конфликт, конфликт гражданского руководства с армией как институтом. Этот конфликт лишь персонализирован фигурами Залужного и Зеленского. Суть его в том, что режим хочет взвалить ответственность за военные провалы на военных - свою основу. А военные, конечно, против. А главное в том, что американские политменеджеры высшего уровня видели, куда всё идёт, но так и не смогли вырулить ситуацию. Это значит, что украинскую власть от процессов самораспада не спасает даже внешнее управление, при том, что Киев живёт на западной помощи, как на искусственном дыхании».

Отмечу ещё один показательный момент. Рокировка головнокомандувачей вызвала в украинском обществе, включая и личный состав ВСУ, неоднозначную реакцию - вплоть до публичных призывов вернуть опального Залужного. Вместе с непростой для Киева ситуацией на линии боевого соприкосновения это заметно усилило среди граждан Украины ощущение зреющей в верхах «зрады».

Киевский режим начинает «сыпаться»? Видимо, да. Не так быстро, как нам хотелось бы, но всё же. Как в этот момент выглядит ситуация на украинском театре военных действий? «Война есть ничто иное, как продолжение политики, с привлечением иных средств», - указывал в своё время известный военный мыслитель Карл фон Клаузевиц. Посему правильно будет начать наш обзор с политического трека.

«Неуверенность и разочарование»

Главными бенефициарами конфликта на Украине были и остаются Соединённые Штаты Америки. Однако именно сейчас Вашингтон испытывает заметные трудности в «благородном деле» поддержки своих киевских марионеток. Межпартийная борьба в США, усугублённая приближающимися президентскими выборами и миграционным кризисом в Техасе, надолго заблокировала принятие законопроекта о выделении новой финансовой помощи для Украины. Кроме того, США находятся в положении, когда им приходится активно задействовать свои ресурсы сразу в нескольких горячих точках. Вашингтон вынужден одновременно, как минимум:

• «сдерживать» КНР;
• поддерживать Тайвань, Украину и Израиль;
• стремиться к стабилизации ситуации в секторе Газа и Красном море.

На самом деле таких «разъезжающихся стульев», на которых Вашингтон пытается одновременно «усидеть», ещё больше. Что ребром ставит перед Белым домом вопрос выбора приоритетов и существенно затрудняет для американцев в 2024 году выделение Киеву помощи в тех же объёмах, которые имели место в 2022-м и 2023-м. Из-за этого Вашингтон всячески стремится переложить бремя оказания киевскому режиму финансовой и военной поддержки на европейские государства. В первую очередь - на Германию. С лёгкой руки США и при энергичном содействии таких стран, как Польша, Латвия, Литва и Эстония, в которых русофобия давно стала неотъемлемой частью политического мейнстрима, ЕС всё сильнее втягивается в противостояние с РФ, тем самым подрывая собственные субъектность и экономику. При этом непосредственный контроль за действиями Киева всё больше отдаётся Вашингтоном на «аутсорс» Лондону, что уже превратило Великобританию во «фронтмена» конфронтации Запада с Россией в европейской зоне.

Тем временем украинское руководство старательно демонстрирует веру в то, что «всё хорошо, прекрасная маркиза» и заокеанский гегемон в ближайшее время всё же сможет раскошелиться на поддержание штанов Незалежной.

«Я верю, что рано или поздно они [американцы] отделят наш вопрос от пограничного и проголосуют за выделение помощи Израилю, Украине и Тайваню. Либо найдут компромисс по пограничному вопросу и таким образом распределят финансовые ресурсы. Этот процесс будет продолжаться в течение следующих двух месяцев. Ресурсы на эти два месяца у нас есть», - бодро заявил глава фракции «Слуга народа» Давид Арахамия.

Между прочим, в американской прессе сейчас преобладает куда более пессимистичный взгляд на ближайшие перспективы «творческого тандема» США и Украины. В частности, газета The New York Times прямо указывает на то, что без американской помощи киевский режим уже в этом году может ожидать «обвальный коллапс» (cascading collapse) на фронте. Европейские СМИ оптимизма тоже не излучают.

«Неуверенность и разочарование в эти холодные зимние дни велики. Как репортёр на Украине, я не видел такого настроения со времён полномасштабного вторжения в 2022 году. Вопрос в том, понятна ли вся эта драма в Вашингтоне, Берлине и Париже», - отметил в своей заметке заместитель главного редактора немецкой газеты Bild Пауль Ронцхаймер.

Вероятно, в Париже как раз что-то поняли. После чего президент Франции Эмманюэль Макрон, ранее анонсировавший завершение подготовки двустороннего соглашения с Украиной о гарантиях безопасности, внезапно принял решение отложить свой визит в Киев… «по соображениям безопасности». По крайней мере, именно так сообщило французское издание Challenges.

Ощущение неустойчивости киевского режима усиливается ещё тремя факторами.

Первый из них, это уже упоминавшийся конфликт гражданского руководства с армией как институтом. Таковой выразился в снятии с должности главнокомандующего популярного в ВСУ Залужного и заменой его на Сырского - фигуру менее популярную в армии, но более управляемую с точки зрения офиса президента Украины. Плюс к этому Зеленский устроил самую настоящую чистку верхушки ВСУ от членов команды Залужного, поменяв замов бывшего главкома, начальника Генерального штаба и его заместителей, а также командующих Объединёнными силами, Десантно-штурмовыми войсками и Силами территориальной обороны. Подобная «перестановка мебели» неспособна сделать командные структуры ВСУ более эффективными. Зато она может нанести новый удар по рейтингу доверия к Зеленскому, а также углубить раскол между офисом президента Украины и Залужным, которого, напомню, рано сбрасывать со счетов. 

Фактор №2 - приближение 31 марта, когда, в соответствии с Конституцией Украины и законом «О выборах президента Украины», должны состояться очередные выборы президента Незалежной. Хотя они Зеленским, со ссылкой на украинское законодательство, запрещающее проводить выборы во время военного положения, официально были отложены, тем не менее, продолжение президентских полномочий Зеленского после 31 марта вызывает много вопросов с точки зрения легитимности этих самых полномочий.

Фактор №3 - приближение 5 ноября, когда президентские выборы должны состояться в США, что чем дальше, тем больше побуждает Белый дом концентрироваться на нюансах предвыборной кампании в ущерб прочей проблематике, включая поддержку Украины. Кроме того, моментом, способным «пустить под откос» любые прогнозы в отношении дальнейшего развития конфликта на территории Незалежной, остаётся ненулевая вероятность возвращения в Белый дом по результатам выборов Дональда Трампа, неоднократно заявлявшего: «Мы должны закончить эту войну [на Украине], и я её закончу».

В совокупности эти три фактора существенно увеличивают неопределённость внутри Украины и вокруг неё, что, конечно, не лучшим образом сказывается на устойчивости режима Зеленского и Ко, а значит - и на боеспособности ВСУ.

Кстати, тема президентских выборов в 2024 году является важнейшей не только для Украины и США, но и для России. По очевидным причинам, вплоть до 18 марта основные усилия административной и силовой компоненты нашего государства будут направлены, в первую очередь, на организацию проведения в РФ президентских выборов и обеспечение их безопасности. Что, в свою очередь, заметно снижает в указанный период вероятность проведения армией России крупных наступательных операций на украинском ТВД.

Опасно недооценивать противника

Раз уж мы заговорили о боевых действиях, перейдём к анализу трека военного. Тут всё и просто, и сложно.

Во-первых, инициатива на украинском ТВД после провала прошлогоднего украинского «контрнаступа» перешла к ВС РФ. Это обусловлено не только большими потерями, которые понесли ВСУ летом-осенью 2023-го, но и ростом боевого потенциала ВС РФ, превышающим аналогичные показатели армии противника. Следует понимать, что запасы вооружений и боеприпасов (особенно - в части зенитных управляемых ракет и 155/152-мм снарядов), которые европейские страны относительно безболезненно для себя могли передать ВСУ, практически исчерпаны. У США, в отличие от европейцев, как минимум, в сегменте военной техники остаётся ещё очень много единиц на хранении, но Вашингтон не торопится их передавать Киеву. В то же время массовое производство новых вооружений и боеприпасов в европейских странах, да и в США только разворачивается.

Сейчас, по сравнению с армией киевского режима, армия России получает больше военной техники, боеприпасов и снаряжения, имеет бóльшие возможности по поражению тыловой инфраструктуры противника, обладает преимуществом в «весе залпа» и, что особенно важно, несёт меньшие потери. Плюс к этому пополнение личного состава группировки ВС РФ, задействованной непосредственно в зоне проведения специальной военной операции, осуществляется за счёт добровольцев-контрактников, в то время как пополнение рядов ВСУ идёт, преимущественно, за счёт лиц, угодивших под принудительную мобилизацию, часто отправляемых на передовую без всякой дополнительной подготовки. Получающуюся из-за этого разницу в мотивации/обученности российских и украинских военнослужащих объяснять, думаю, излишне. Другой «ахиллесовой пятой» украинской армии остаётся абсолютная зависимость ВСУ от поставок вооружения, боеприпасов, снаряжения из-за рубежа. Серьёзная задержка этих поставок или заметное снижение их объёмов смертельно опасны для киевского режима.

Во-вторых, после «контрнаступа», ситуация на линии боевого соприкосновения находится в состоянии условного равновесия. Условного, поскольку ни одна из противоборствующих сторон на текущий момент не ведёт масштабные наступательные операции фронтового уровня, но при этом на ряде направлений ВС РФ осуществляют постоянное давление на оборонительные рубежи ВСУ. Например, это имеет место под Авдеевкой, Новомихайловкой, Крынками и в направлении Часов Яра. Особенно тяжёлое для украинской армии положение складывается под Авдеевкой, где мощный укрепрайон ВСУ оказался в «клещах» медленно, но неуклонно продвигающихся вперёд соединений ВС РФ. События на этом участке фронта всё больше начинают напоминать «Фортеця Бахмут» (Артёмовск), которую ВСУ, по настоянию Зеленского и вопреки мнению Залужного, продолжали в мае 2023-го удерживать «до последнего» не в военных, а в чисто медийных целях. Что, в свою очередь, привело к неоправданной гибели десятков тысяч хорошо подготовленных и опытных украинских военнослужащих. Их потом будет очень не хватать Залужному во время летне-осеннего «контрнаступа».

Кстати, за неудачную оборону Бахмута отвечал непосредственно пан Сырский, исправно гнавший личный состав ВСУ на убой в Бахмут как до потери контроля над городом, так и после. Это, так сказать, к вопросу о стилистике руководства нового Головнокомандувача вверенными ему войсками. Дополню эту информацию новостью от 12 февраля, согласно которой свеженазначенный главнокомандующий ВСУ решил усилить оборону Авдеевки 3-й отдельной штурмовой бригадой, сформированной из членов националистического подразделения «Азов» (террористическая организация, запрещённая на территории РФ). С учётом стиля командования Сырского, есть мнение, что там, в Авдеевке, 3-я ОШБр ВСУ и останется…

В-третьих, распространённое в РФ мнение о том, что ВСУ в ходе закончившегося неудачей «контрнаступа» понесли столь большие потери, что полностью лишились возможности и желания вести боевые действия наступательного характера, следует считать неверным. В конце января коллега - военный обозреватель Алексей Суконкин «прошёлся» по сводкам Минобороны РФ и выяснил, что в них месяц и более нет упоминаний о присутствии на линии боевого соприкосновения до полусотни бригад ВСУ и украинской Нацгвардии. То есть эти соединения находятся в тылу, восполняя понесённые в ходе «контрнаступа» потери и/или занимаясь боевой подготовкой.

Алексей Суконкин предполагает, что через месяц-два данные бригады смогут достичь достаточно высокого уровня боеспособности. Добавлю - достаточно высокого для того, чтобы не только держать оборону на ЛБС, но и участвовать в наступательных операциях. Возможно - не столь масштабных, как прошлогодний «контрнаступ», но всё же - наступательных. Вероятность таковых тем более велика, что киевский режим до сих пор продолжает транслировать постулат о необходимости выхода ВСУ «на границы 1991 года». Проще говоря, даже если с военной точки зрения атаковать не следует, украинская армия всё равно будет наступать в силу тех идеологических и имиджевых установок, которых придерживается офис президента Украины.

Добавлю, что, по расчётам киевских и иностранных аналитиков, на необходимый для полноценного снабжения ВСУ уровень производства продукции военного назначения западный ВПК сможет выйти не раньше 2025 года, а то и позже. Несмотря на этот нюанс, в Киеве уже сейчас ведут подготовку к новому стратегическому «контрнаступу», под который, в дополнение к двум уже существующим постоянным оперативно-тактическим формированиям корпусного уровня (9-й и 10-й армейские корпуса), в структуре ВСУ создаётся 7-й корпус (десантно-штурмовой) и новый род войск - «Сили безпілотних систем».

Ещё раз подчеркну: считать, что ВСУ больше не будут наступать, это ошибка. Армия киевского режима побита, но не разбита - опасно недооценивать противника.

В-четвёртых, и в Киеве, и в Москве в полной мере осознали, что реалии СВО заметно отличаются от прописанной в военных учебниках концепции военного конфликта, сформировавшейся после исчезновения Организации Варшавского договора и распада СССР. В частности, оказалось, что на территории Европы в XXI веке может полыхать не low-intensity conflict (LIC), а, де-факто, полномасштабная война с применением широчайшего спектра конвенциональных средств поражения, в ходе которой одна из сторон - участниц конфликта будет выступать для коллективного Запада, стремящегося сокрушить Россию, чем-то средним между ширмой, полигоном и поставщиком «пушечного мяса». Другие «сюрпризы» СВО перечислил в предисловии к сборнику военно-научных статей «Алгоритмы огня и стали: оружие современных войн», изданному в конце 2023 года Центром анализа стратегий и технологий, бывший начальник Генерального штаба ВС РФ генерал армии Юрий Балуевский. В частности, Балуевский отметил такие новации спецоперации:

• ренессанс позиционной окопной войны и пехотного боя;
• мощь артиллерийского огня вновь стала одним из определяющих факторов боевых действий;
• крайняя сложность надёжного подавления ПВО противника, что сковывает действия пилотируемой авиации и вынуждает ВВС даже над своей территорией летать с опаской;
• существенное повышение уязвимости главной ударной силы Сухопутных войск - танков, что, помимо прочего, заставило их действовать в роли импровизированных САУ, стреляющих с закрытых огневых позиций;
• взрывной рост масштабов задействования в конфликте беспилотной авиации, выступающей в роли высокоточного оружия и обеспечивающей беспрецедентную прозрачность поля боя;
• затруднение (вплоть до полной невозможности) сосредоточения войск у линии боевого соприкосновения, вынуждающее противоборствующие стороны оперировать на «передке» не соединениями, а мелкими подразделениями и отдельными боевыми машинами. Что, добавлю от себя, в лучшем случае позволяет постепенно «продавливать» оборону противника, но не быстро прорывать её на большую глубину.

Теперь, когда военные по обе стороны ЛБС поняли, с чем столкнулись, решающее преимущество на поле боя получит тот, кто сумеет первым «выучить» уроки СВО, то есть научиться эффективно «выключать» вражеские беспилотники/связь/ствольные и реактивные артиллерийские системы/системы ПВО/системы РЭБ, быстро преодолевать эшелонированную оборону противника с полосами сплошного минирования, и так далее, и тому подобное. Работы в этих направлениях сейчас активно ведутся и на Украине (не без помощи её иностранных «партнёров»), и в России.

В-пятых, обе противоборствующие стороны в условиях СВО стараются не только постоянно улучшать уже имеющиеся системы вооружений/РЭБ/РЭР/связи и управления, но и испытывать в реальных боевых условиях новую технику. Так, например, ВСУ в последние месяцы стали применять 155-мм САУ шведского производства Archer, новые образцы безэкипажных катеров и ударные БПЛА с реактивным двигателем, а ВС РФ начали использовать в боевой обстановке новейшие 152-мм САУ 2С35 «Коалиция-СВ» и 2С43 «Мальва», 120-мм самоходные артиллерийские орудия 2С40 «Флокс», 82-мм самоходные миномёты 2С41 «Дрок», ударные беспилотники «Герань» с реактивным двигателем, барражирующие боеприпасы семейства «Ланцет» с увеличенной дальностью и более эффективной системой наведения. 7 февраля 2024 года, по сообщениям украинской стороны, ВС РФ впервые применили для поражения целей на территории Украины гиперзвуковую противокорабельную ракету 3М22 «Циркон»…

«Разногласия по земельному вопросу»

Что дальше? Официально провозгласив, что в 2024 году ВСУ переходят к стратегической обороне, Киев будет делать ставку не только на создание собственных «линий Суровикина» и их удержание, но и на увеличение масштабов использования воздушных, надводных, подводных и наземных беспилотников, а также усиление ударов по ключевым объектам нашей тыловой инфраструктуры. Последнее будет реализовываться как с помощью использования ракет и ударных беспилотников, так и с привлечением ДРГ, а также агентов из числа граждан РФ, часто используемых спецслужбами Украины «втёмную». Важно помнить, что для киевского режима медийная составляющая противоборства с Россией зачастую представляется более значимой, чем составляющая непосредственно военная. Это означает, что отсутствие успехов на ЛБС Киев будет стараться компенсировать медийно-яркими достижениями за её пределами, включая действия, квалифицируемые российским законодательством как теракты и военные преступления.

При всём при том, при «игре вдолгую» Киев продолжит проигрывать Москве, что отмечают не только отечественные, но и западные аналитики. Изменить эту парадигму может только «а» - регулярно обсуждаемая на Западе заморозка конфликта по «корейскому сценарию», на которую Россия не согласна, и «б» - прямое вступление в войну против РФ на стороне Украины Соединённых Штатов и их союзников по НАТО, к чему ни в Вашингтоне, ни в столицах европейских государств, явно не готовы. По крайней мере - пока.

Опираясь на понимание данных обстоятельств, Россия копит силы, в ближнесрочной перспективе, вместо перехода в решительное наступление, предпочитая наращивать давление на ЛБС и продолжать уничтожать тыловую инфраструктуру ВСУ. Ещё одной причиной, заставляющей Москву не торопиться, повторюсь, являются предстоящие выборы президента РФ. Проведя их «без сучка и без задоринки», Москва со второй половины марта обретёт свободу рук, в то время как для Киева и Вашингтона их собственные президентские выборы в 2024 году (даже отложенные, как в случае с Украиной) всё ещё будут оставаться генераторами политической турбулентности.

Всячески демонстрируя свою готовность к переговорам по украинской тематике, но при неукоснительном соблюдении требований российской стороны (нейтральный статус Украины, демилитаризация и денацификация Незалежной), Россия явно надеется «пересидеть» киевский режим, в котором, как мы помним, уже наблюдаются процессы самораспада. Замечу, что эта надежда дождаться, пока, фигурально выражаясь, по Днепру не проплывёт труп Зеленского и Ко, никоим образом не отменяет возможности задействования руководством РФ при подходящих обстоятельствах «плана Б», подразумевающего то самое решительное наступление ВС РФ на украинском ТВД. Эта российская опция дамокловым мечом с самого начала 2024 года нависает над ВСУ, что прекрасно понимают и в Киеве, и на Западе.

В любом случае, абсолютно понятно, что решение всех заявленных задач СВО невозможно без полного демонтажа марионеточного киевского режима, превратившего Украину в «анти-Россию» - экзистенциальную угрозу дальнейшему существованию РФ. Именно стараниями киевского режима и его иностранных бенефициаров, противоречия Киева и Москвы перешли в стадию «решительных разногласий по земельному вопросу - кто кого закопает».

Что ж, не мы начали этот конфликт. Но именно нам придётся его закончить.