Передел Украины по-польски, или Насколько бескорыстен союз Варшавы и Киева

Беспокойное соседство

В политике Польши очень большое значение имеет исторический фактор, точнее - тяжёлая историческая травма, которая до сих пор требует компенсации, как минимум психологической. Дело в том, что в Средние века Польша была одной из европейских сверхдержав, по потенциалу и статусу значительно превосходившая Россию. В начале XVII века польский король мог стать правителем Московского царства. Однако из-за особенностей внутреннего устройства Польша впоследствии значительно ослабла. В конце XVIII века её территории разделили между собой Россия, Пруссия и Австро-Венгрия.

Одновременно с восстановлением в 1918 году независимости в Польше возродились амбиции по поводу создания государства «от моря до моря» - от Балтийского до Чёрного. Но в 1939 году Польша была снова ликвидирована и разделена между СССР и Германией, а в 1945 году под контролем СССР восстановилась уже в совершенно новых границах. Что, впрочем, не помешало Польше в 1980-е годы стать инициатором распада Варшавского договора и всей социалистической системы.

При этом в стране чуть ли не на генетическом уровне до сих пор существует стремление к историческому реваншу. Кроме того, наблюдается крайняя враждебность по отношению к России и Германии. Поэтому Польша остаётся одной из очень немногих европейских стран, где даже на бытовом уровне доминирует военный дух, а военный потенциал не сокращается, а наращивается.

Именно в Польше раньше, чем в других европейских странах, была осознана полная несостоятельность НАТО как военной организации и необходимость защищать свою независимость собственными силами и/или в союзе с США - с единственной реальной военной силой Запада. Поэтому, дополнительно к чисто символическим контингентам альянса, развёрнутым в Европе, Варшава добилась размещения на своей территории полноценной бригады сухопутных войск США.

При этом Варшава находится в достаточно сложных отношениях с Евросоюзом. В 2015-2023 годах, когда у власти находилась правоконсервативная партия «Право и справедливость», конфликт между Польшей и руководством ЕС носил вполне открытый характер. Крайне отрицательную реакцию Брюсселя, в частности, вызывало стремление польского руководства поставить судебную власть страны под контроль исполнительной власти. Кроме того, Польша оказалась практически единственной современной европейской страной, которая отвергает характерную для остальных стран ЕС леволиберальную политику толерантности и политкорректности (в первую очередь - в отношении сексуальных меньшинств и мигрантов из-за пределов Европы).

Всё это привело к тому, что Брюссель ввёл против Варшавы экономические и политические санкции. Схожие отношения у Брюсселя только с Будапештом, но венгры не ведут себя так шумно, как поляки. Особенно ярко это проявляется в конфликте с «локомотивом ЕС», то есть с Берлином, от которого поляки требуют триллионные репарации за Вторую мировую. ФРГ изо всех сил пытается отбиваться, но активность Варшавы не снижается.

Весьма своеобразно складываются отношения Польши с Белоруссией и Украиной. Ещё в начале XVIII века почти вся современная Белоруссия и значительная часть Украины были частью Речи Посполитой. Как уже упоминалось, в 1939 году Польша снова потеряла украинские и белорусские территории, но после войны она получила гораздо большую компенсацию за счёт территории Германии. Соответственно, в Польше по сей день сохраняются негласные претензии на все эти земли. Кроме того, отношения между Украиной и Польшей омрачены воспоминаниями о событиях 1943-1944 годов. В приграничных районах, на Западной Украине и в Восточной Польше украинские и польские националисты вели жестокую войну, стремясь уничтожить друг друга. Они проводили взаимные этнические чистки, которые можно охарактеризовать как взаимный геноцид. Если уходить в более далёкую историю, то в Польше привыкли относиться к украинцам как к быдлу и холопам, причём в последние годы это отношение в связи с феноменом массового «заробитчанства» украинцев в Польше лишь укрепилось.

Вооружена и уже опасна

Обнародованная в 2020 году Стратегия национальной безопасности Польши в значительной степени отражает непростые отношения страны с окружением. И то, что основным (а точнее, единственным) потенциальным противником Польши была названа Россия, настолько естественно, что никакого удивления вызвать не может. Разумеется, в Стратегии говорилось о важности для Польши отношений с НАТО и ЕС, но при этом на равных декларировалась необходимость особого сотрудничества с США, о развитии военного сотрудничества с не входившими на тот момент в НАТО Финляндией и Швецией, о всестороннем укреплении Вышеградской группы (Польша, Чехия, Словакия, Венгрия).

Таким образом, в Стратегии подтверждалось, что для Польши НАТО и ЕС - это лишь одни из многих партнёров, а не центр её внешнеполитической активности.

При этом гораздо больше места в Стратегии отводится вопросам развития собственных вооружённых сил, чем подчёркивается понимание необходимости собственной военной самодостаточности без опоры на НАТО. Предполагается развивать сетецентрические возможности польских ВС, их ситуационную осведомлённость и способность наносить удары на значительные расстояния, создавать роботизированные системы, повышать мобильность частей и соединений, укреплять ССО, уметь вести войну в киберпространстве.

Особо примечательно стремление развивать ПВО и ПРО, преодолевать зоны A2/AD, создавать собственные аналогичные зоны. Это свидетельствует о том, что Польша уже тогда была нацелена не на «борьбу с терроризмом» и не на безнаказанное избиение заведомо гораздо более слабого противника, как это делало НАТО в недавнем прошлом, а на классическую войну с сильным врагом. Кроме того, оборона страны рассматривается не как задача только ВС, а всего государства и общества. Подобный подход совершенно нехарактерен для нынешнего западного военного строительства.

Ещё более нехарактерна для современной Европы собранная в отдельный раздел польской стратегии необходимость сохранения национальной идентичности, национального и культурного наследия, семейных и христианских традиций. В этом отношении идеология Варшавы кардинально расходится с позицией Брюсселя и весьма близка к традиционному российскому мировоззрению. Вот почему некоторые представители польских правых считают, что Польше следует сблизиться с Россией на основе идеологии «защиты традиционных ценностей». Однако на данный момент клиническая польская русофобия оказывается сильнее этих призывов. 

Именно из-за русофобии и геополитических амбиций Польша стремится создать сильнейшую армию в Европе. При этом основным поставщиком вооружений для неё является Республика Корея. С этой страной Варшава заключила контракт на поставку 1000 танков К2, 672 САУ К9, 288 РСЗО К239 и 48 истребителей FA-50. Ну и от США предполагается получить 366 танков М1А1/А2 SEP «Абрамс», 220 РСЗО М142 HIMARS, 96 боевых вертолётов АН-64Е «Апач», 32 истребителя пятого поколения F-35А, 3 батареи ЗРС «Пэтриот» РАС3, огромное количество различных ракет.

Ни одна европейская страна не ставит перед собой таких амбициозных целей. Однако партия «Гражданская платформа», пришедшая к власти в 2023 году и представляющая собой более умеренное проевропейское движение, может сократить закупки в Корее из-за существенной нехватки средств на всю эту «роскошь». А вот поставки из США вряд ли уменьшатся.

Сейчас Польша и страны Балтии активнее других поддерживают Украину. Именно на польской территории расположен главный логистический центр, через который западное оружие идёт на Украину - аэродром Жешув (тут, впрочем, определяющую роль играет не политика, а география). При этом Польша сама является одним из основных поставщиков оружия Киеву.

По разным источникам, Киев уже получил от Польши 260 танков Т-72. Вероятно, эти танки были списаны и даже переданы Чехии компании «Эскалибур». Пакет польской военной помощи пополнили от 20 до 50 ПТ-91 (польская версия Т-72) и 14 «Леопардов-2А4», которые были взяты из запасов польской армии (к настоящему времени достоверно известно, что потеряно 7 единиц ПТ-91). Нет сомнений, что Киеву будут поставлены 80 БМП-1 и не менее 18 САУ «Краб» (польская производная от южнокорейской К9), которые есть в наличии у польской армии. Украина получит как минимум 5 «Крабов» из 54, специально заказанных для неё (очевидно, эти САУ уже были изготовлены для самой Польши, но теперь их передадут Украине).

При этом было потеряно не менее 31 «Краба», то есть идёт поставка специально заказанных САУ с завода, а, возможно, и из наличия ВС Польши. С другими артсистемами сложнее. Видимо, значительная их часть - не собственно польские, а полученные из Болгарии. Можно предположить, что Украина получила от Польши и, вероятно, от Болгарии не менее 100 САУ 2С1, до 20 миномётов калибра 120 мм, до 30 РСЗО БМ-21. Затем Польша отдала Украине из наличия своей армии несколько десятков (максимально - до 200) БТР «Росомаха», которые производятся в Польше по финской лицензии (копия БТР АМV). Сейчас украинцами потеряно не менее трёх «Росомах», в том числе один самоходный 120-мм миномёт «Рак» на шасси этого БТР.

Также отправились из Польши на Украину 14 истребителей МиГ-29 и 10 ударных вертолётов Ми-24. Наконец, Польша передала Украине несколько сотен ПЗРК «Пиорун» и примерно 150 БПЛА-«камикадзе» (барражирующие боеприпасы) «Вармэйт». Установить количество утраченной техники, предоставленной Польшей (за исключением «Крабов», «Росомах» и ПТ-91), затруднительно, так как она зачастую внешне не отличается от аналогичной советской или западной в случае с «Леопардами-2».

Помимо поставок техники, на территории Украины, как известно, участвуют в боевых действиях польские наёмники и, вероятно, военнослужащие регулярной армии. Потери среди них, возможно, уже превышают тысячу человек только убитыми.

Деградация элит

Примечательно, что совсем недавно отношения между Варшавой и Киевом были на грани разрыва. Формально это было связано с поставками в Польшу украинского зерна по демпинговым ценам, что разоряло местных фермеров. Однако на самом деле причины разногласий гораздо глубже. Но именно из-за зерновой проблемы наружу прорвалась практически животная историческая взаимная ненависть двух стран и народов, символом которой считается «Волынская резня». А также выяснилось, что никуда не делось желание Варшавы вернуть себе свой юго-восток, являющийся сейчас украинским северо-западом.

В годы холодной войны вероятность ядерной войны казалась невозможной, в первую очередь потому, что во главе и СССР, и США стояли люди, прошедшие через Вторую мировую. Кроме того, руководители сверхдержав помнили, что в противостоянии с германским фашизмом они были союзниками. Сейчас же о союзничестве полностью забыли, а интеллектуальный уровень западных политических элит катастрофически снизился. При этом эмоциональная составляющая стала играть более значимую роль в политических решениях.

В связи с этим можно отметить интересный факт, который не сразу бросается в глаза. Вопреки ожиданиям и предыдущему опыту, в начале нынешнего украинского конфликта США вводили санкции против России гораздо медленнее и не так последовательно, как ЕС. Возможно, Вашингтон всё-таки не хочет окончательно заталкивать Москву в объятия Пекина, тогда как в Европе данное обстоятельство мало кого волнует.

Стоит также обратить внимание на психологические аспекты. В правящей элите США в настоящее время наблюдается геронтократия, похожая на ту, что существовала в СССР в период позднего застоя. Из-за чего решения принимаются медленно. Кроме того, Джо Байден, который относится к поколению ветеранов холодной войны, интуитивно боится ядерной войны. Тогда как в Европе политика в соответствии с современными идеологическими установками становится всё более феминизированной. Даже мужчины-политики порой ведут себя как женщины, например, могут проявлять склонность к истеричности. Из-за этого очень сложно предугадать, как будут развиваться события.

С одной стороны, устойчивость европейских ВС к потерям настолько низка, что они не могут вести даже обычную войну с равным противником. С другой стороны, среди политиков есть те, кто не способен мыслить рационально и часто демонстрирует свою полную некомпетентность. Это могут быть представители обоих полов (или сколько теперь полов на Западе?). Такие политики могут создать ситуацию, которая приведёт к ядерной войне, хотя вероятность этого и кажется небольшой. Не следует забывать и о явно пророссийской и антиукраинской политике Венгрии, которая почти наверняка наложит вето на любые военные действия НАТО на территории Украины.

Реванш неизбежен?

В этой ситуации роль Варшавы становится очень важной. Конечно, Польша хотела бы вернуть себе часть территорий, которые когда-то принадлежали СССР. Естественно, проще разобраться с так называемым украинским «наследством». Поэтому вопрос о вводе польских войск в западные украинские области обсуждается практически с начала конфликта. И чем дальше, тем более вероятной кажется реализация данного сценария. Но прежде придётся разобраться со статусом такой войсковой операции.

Крайне маловероятно, что Варшава сможет ввести войска на украинскую территорию от имени или под флагом НАТО. Пожалуй, можно рассчитывать только на то, что Брюссель и Вашингтон разрешат Польше действовать от своего имени. Но возникает вопрос, как будет сформулирована официальная цель данной операции. Как вариант, Польша может объявить себя союзником Украины, но в этом случае она становится военным противником Москвы. И пока Россия будет наносить удары по польским войскам в пределах украинской территории, это будет только польская проблема (подобно тому, как удары российской авиации по турецким войскам в Сирии были проблемами только самой Турции). Удары по территории Польши ВС РФ вряд ли будут наносить, если только сама Польша не атакует территорию России и/или Белоруссии.

Однако польские войска могут быть введены на Украину под предлогом защиты населения её западной части и без союзных договорённостей с Киевом, а при формальном уведомлении - чтобы вернуть эти территории себе сначала де-факто, а потом, возможно, и де-юре. Теоретически Москва может достаточно спокойно отнестись к такому «кульбиту» (вряд ли мы претендуем на земли Западной Украины с её более чем специфическим населением). Однако для Киева это может означать войну на два фронта, которую Украина вряд ли сможет выдержать. И непонятно, перед кем ей придётся капитулировать.

Впрочем, не получив прямой поддержки со стороны НАТО, Польша вряд ли решится на вторжение. Однако в дальнейшем, если станет очевидным разрушение украинского государства с перспективой полной утраты суверенитета, Варшава может начать действовать по своей инициативе уже без оглядки. В этом случае развитие событий может быть любым.

Существует и такой вариант: положим, ради «спасения» Украины НАТО создаст «коалицию желающих». Эта коалиция не будет официально участвовать в боевых действиях от имени альянса, а будет действовать как бы от своего имени. Очевидно, что в этой коалиции лидирующая роль будет принадлежать Польше, которая автоматически становится основным объектом ответных действий Вооружённых сил Российской Федерации.

Вот тогда и станет ясно, насколько панство гонорове готово проливать кровь, чтобы вернуть Сходни кресы. И какую цену готова заплатить за это Варшава.