Контр-адмирал Винник: «Желаю Флоту России, чтобы на нём чаще давали дорогу энергичным молодым офицерам»

Контр-адмирал Алексей Григорьевич Винник - человек удивительной судьбы и не менее удивительной кипучей энергии. Пройдя путь от курсанта Черноморского высшего военно-морского училища до начальника Центрального спортивного клуба Военно-Морского Флота СССР, а затем начальника управления технических и военно-прикладных видов спорта ЦК ДОСААФ СССР, Алексей Григорьевич после демобилизации трудился в Институте проблем безопасного развития атомной энергетики Российской Академии наук, занимался общественной деятельностью и создавал домашний музей с массой интереснейших экспонатов. Сейчас контр-адмирал Винник, которому 92 года (!), является членом президиума совета ветеранов Северного флота. В конце июля Алексей Григорьевич согласился дать интервью еженедельнику «Звезда».

От Карасука до крейсера

- Алексей Григорьевич, как вы решили стать офицером ВМФ?

- Поправка: я не решил стать, а стал. Родился я в 1932 году в алтайском Карасуке, но в 1945 году оказался на Западной Украине в городе Кицмань. Отца уже не было, сестра - инвалид (её едва не сожгли живьём бандеровцы), так что семью тянула одна мама. Время было тяжёлое. Могу признаться, что в девятом классе мне даже побираться приходилось - есть было нечего!.. И всё же десятый класс я закончил с отличием. Встал вопрос, что дальше? Завучем у меня была Елена Васильевна Цыбульская, чей муж являлся замвоенкома. Они поспособствовали, чтобы меня с мамой принял военком. Тот говорит: «У нас есть разнарядка. Сейчас идёт набор в два училища: авиационно-техническое в Киеве и военно-морское в Севастополе. Куда хотите?» Я сразу отвечаю: «В военно-морское». Почему? А у меня имелся пример для подражания - приезжавший в Кицмань к нашим соседям на побывку старшина с Черноморского флота. Его рассказы, его форма, наконец, буквально пленили моё воображение.  

- Что случилось дальше?

- Конкурс в Черновицкой области был человек восемь на место. Военком сообщил, что для поступления в Черноморское военно-морское училище придётся ещё раз экзамены сдавать. Ну, надо так надо - в военкомате в Черновцах сдал. По результатам кандидатами на поступление стали трое: сын областного военкома, сын директора школы и я. Дальше - в Одессу, потом - в Севастополь, где нас ждали новые экзамены. Сын военкома «засыпался» на первом из них, сын директора школы - на третьем, а я прошёл, в 1949-м был зачислен в Черноморское высшее военно-морское училище (позже - ЧВММУ имени П.С. Нахимова), государственные экзамены сдал на отлично и в 1953 году выпустился лейтенантом. Это был, кстати, второй послевоенный выпуск офицеров нашего училища. Диплом я получил с отличием, а значит, имел право выбора при распределении выпуска.

Запросил должность командира башни главного калибра крейсера, притом строившегося. После положенного отпуска, через Киев и Москву отправился к новому месту службы на свой первый боевой корабль - лёгкий крейсер проекта 68-бис «Мурманск». Считаю, что настоящим морским офицером я стал именно на нём. 

«Сообразительный» и его «сюрпризы»

- Насколько помню, после службы на «Мурманске», крейсере проекта 68-К «Чапаев» и гвардейском большом ракетном корабле проекта 57 БИС «Гремящий», в 1961-м вы были назначены старшим помощником командира гвардейского БПК «Сообразительный», это второй корпус проекта 61. К сожалению, сейчас из двух десятков «шестьдесят первых» у нас сохранился только один - установленный на вечную стоянку в Южной бухте Севастополя «Сметливый», а меж тем БПК проекта 61 оказались в своё время по-настоящему революционными кораблями для советского флота. Например, БПК проекта 61 стали первыми в мире крупными боевыми кораблями со всережимной газотурбинной установкой. За изящный силуэт и характерный мелодичный свист газовых турбин «шестьдесят первые» окрестили «поющими фрегатами». Долгие годы БПК проекта 61 являлись своеобразной визитной карточкой ВМФ СССР. Какие впечатления у вас остались от «Сообразительного»?

- Осенью 1961-го мне стало известно, что я ухожу на строящийся в Николаеве корабль новейшего, никому из нас не известного проекта. Собственно, это и оказался «Сообразительный» проекта 61. Изначально «шестьдесят первые» классифицировались у нас как СКР. В большие противолодочные корабли их переклассифицировали в 1966-м. Но вернёмся к «Сообразительному». Экипаж для него формировался на Северах, в начале февраля мы в Североморске погрузились в эшелон и тронулись в путь. Корабль находился ещё на стапелях, но даже по технической документации производил очень большое впечатление. Было ясно, что это современный корабль класса «фрегат», подобного которому ещё не было ни у одного флота в мире. Энергетическая установка - газотурбинная, похожая на газовые турбины самолётов. Турбины на валы гребные работали через гидравлическую муфту, поэтому реверс осуществлялся буквально за несколько секунд. Современнейшее ракетно-артиллерийское вооружение (впервые в отечественном кораблестроении корабль получил сразу два ЗРК), новейшая по тому времени радиолокационная система наблюдения и управления огнём. С учётом возможного применения противником средств массового поражения, корабль был спроектирован для ведения боевых действий без присутствия личного состава на верхней палубе и мостиках. Впервые в практике военного кораблестроения на корабле главный командный пункт размещался под нижней палубой.

- В общем, не корабль, а «игрушка»?

- Это как посмотреть. У любой медали есть две стороны. С, так сказать, оборотной стороной нашего СКР мы познакомились весной и летом 1963 года, когда проводились заводские и государственные испытания. «Сообразительный» являлся вторым кораблём совершенно нового проекта, так что неожиданных и неприятных «сюрпризов» он преподнёс немало. По окончании госиспытаний председатель госкомиссии и командир корабля должны были подписать акт передачи корабля флоту. Но обнаруженные недоделки и неисправности заводом не были устранены. Командир корабля убыл в отпуск, а я, будучи старшим помощником командира, доложил, что подписывать акт с таким количеством недоделок не стану. Получалось, что, не сдав корабль вовремя, завод не получит премии, а это громадные деньги. Председатель Госкомитета Совета Министров СССР по судостроению Борис Бутома обратился к Главкому ВМФ адмиралу Флота Советского Союза Сергею Георгиевичу Горшкову, и они договорились. Пришла телеграмма с предписанием акт передачи подписать. После чего завод вплоть до марта 1964 года продолжал устранять более пяти сотен выявленных на «Сообразительном» недоделок и неисправностей. Вот такая история. Однако в целом корабль проекта 61 для нашего кораблестроения, конечно, был большим шагом вперёд. Того же мнения придерживался и сам Главком Горшков. Перемотаем, так сказать, ленту времени вперёд. В 1976-м, перед назначением на должность начальника ЦСК ВМФ СССР, я был откомандирован в Москву для беседы с Главкомом ВМФ. В начале встречи Сергей Георгиевич посмотрел на меня и спросил: «Товарищ Винник, а ведь мы уже встречались?» Я ответил: «Так точно, товарищ Главнокомандующий. На «Сообразительном» в 1964 году». Главком помолчал и сказал: «Да, хорошие корабли, БПК проекта 61».

Титаны советского ВМФ

- В истории советского ВМФ отыщется множество достойных людей, но две фигуры среди прочих выглядят настоящими титанами. Это два Главкома ВМФ, два адмирала Флота Советского Союза - Николай Герасимович Кузнецов и Сергей Георгиевич Горшков. Вам повезло встречаться с обоими. Что это были за люди?

- Об адмирале Флота Советского Союза Николае Герасимовиче Кузнецове могу сказать только хорошее. Это был действительно человек дела, смелый, отчаянный, грамотный, несгибаемый. Две опалы его не сломили. Николай Герасимович даже в самых непростых обстоятельствах вёл себя очень достойно.

- А Горшков?

- Адмирал Флота Советского Союза Горшков, с моей точки зрения, это фигура противоречивая. Сергей Георгиевич был очень целеустремлённым человеком и отличным моряком. Обладал изумительной памятью. С другой стороны, у Главкома Горшкова не всегда получалось подбирать себе хороших помощников, зачастую он шёл на поводу у представителей промышленности, как в случае со сдачей «Сообразительного», а ещё Сергей Георгиевич не умел прощать.

Если Главком кому-то что-то предлагал и в ответ получал отказ, то второго шанса человек, как правило, не получал. Мой друг Коля Рябинский, будучи вице-адмиралом, командовал Приморской флотилией на ТОФе, когда у него жена заболела. В связи с этим, когда Главком предложил Коле должность на Балтике, Рябинский попросился туда, где теплее, - в Севастополь. «Хорошо, пойдёте в Севастополь», - сказал Горшков. После чего Рябинского - бывшего командира ракетного крейсера «Грозный», бывшего командира бригады ракетных кораблей, бывшего командира 5-й (Средиземноморской) эскадры и бывшего командующего Приморской флотилией назначили командовать… научно-исследовательской базой в Балаклаве. Главком Рябинского больше ни разу не принял.  

«Жена была против»

- В 1965 году вы стали офицером отдела противовоздушной обороны штаба Северного флота, в 1966 году - командировка в Севастополь для изучения новейших образцов зенитно-ракетного вооружения кораблей флота, а затем вдруг вы в 1968-м - начальник физподготовки и спорта Северного флота, а с 1976-го - начальник Центрального спортивного клуба Военно-Морского Флота. Как так вышло?

- По объективным причинам. Во-первых, я на мостике «Сообразительного», который тогда ещё не был заэкранирован, попал под облучение станции помех, что не лучшим образом сказалось на здоровье: головные боли, ухудшение зрения. Из-за этого впоследствии командующий Северным флотом адмирал флота Семён Михайлович Лобов по рекомендации начальника медицинской службы Северного флота генерал-майора Занданова предпочитал держать меня на берегу. Во-вторых, я со спортом дружил - в ЧВММУ попал в сборную училища по плаванию и на призовую шлюпку левым загребным. Лобов в то время на ЧФ командовал линкором «Севастополь» и меня как «шлюпаря» запомнил. Потом мы встретились, когда Лобов был назначен начальником штаба эскадры Северного флота, а я служил лейтенантом на крейсере «Мурманск». По корабельному расписанию, кроме своей первой башни ГК, я был ещё назначен командиром командирского катера и командиром призовой шлюпки. Лобов меня увидел и говорит: «О! Теперь мы будем проводить гребно-парусные олимпиады на рейде Североморска!» И начиная с 1955 года каждое воскресенье я на общественных началах такие мероприятия проводил. Думаю, что именно Семён Михайлович, уже являясь 1-м заместителем командующего Северным флотом, поспособствовал тому, чтобы я получил назначение на новейший СКР проекта 61.

- А потом на «Сообразительном» с вами случилось то, что случилось…

- Да, когда мы вернулись с боевой службы в Средиземном море. Затем я получил временное назначение на СФ старпомом эсминца-«тридцатки» «Осторожный». Затем - в штаб СФ. Вроде у меня здоровье стало поправляться. На приёме у Лобова, к тому моменту ставшего командующим СФ, попросил направить меня на корабли. Лобов сделал запрос Занданову. Тот отвечает: «Не рекомендую». И я, получивший воинское звание капитана 2 ранга, остался в штабе флота. В августе 1968 года в Североморске проводился Чемпионат ВС СССР по гребле на ялах. Меня назначили главным судьёй. Подготовились и провели Чемпионат на высоком уровне. На закрытие Чемпионата прибыл командующий Северным флотом адмирал флота Лобов. Выслушал мой доклад, поздоровался с участниками, поздравил победителей, вручил медали и грамоты. По окончании мероприятия Семён Михайлович поблагодарил меня, пожал руку. Уже уходя, повернулся и спросил: «Товарищ Винник, вы просились на оперативную работу? Вот я вам такую предлагаю. Как вы смотрите, если мы вас назначим начальником физподготовки и спорта флота? Это должность капитана 1 ранга».

- Вы согласились?

- Не сразу. Стал объяснять, что я флотский офицер, хочу на корабли… По виду комфлота понял - не убедил. Попросил разрешения подумать и посоветоваться с женой. Жена моя была категорически против, считала предложенную мне должность несерьёзной - мы даже повздорили. А вот мой друг Гена Брынских, знавший мою службу и мои болячки, посоветовал согласиться. В приёмной порученец командующего флота меня поздравил и сообщил, что приказ о моём назначении уже подписан. Так я стал начальником физподготовки и спорта СФ. Далее было много всего интересного, включая заочную учёбу в Институте физкультуры и, наверное, первый случай в истории ВМФ СССР, когда начальник физподготовки и спорта флота делал доклад на Военном совете… В 1976 году всё шло к тому, что я стану начальником кафедры физподготовки и спорта Военно-морской академии в Ленинграде. Начал помаленьку сдавать дела, когда в середине августа мне домой позвонил капитан 1 ранга Борис Львович Столярж - руководитель Центрального спортивного клуба ВМФ СССР и человек весьма одиозный.

«Никто на вас кричать не станет»

- Столярж был одиозным? В каком смысле?

- Борис Львович был крайне одарённым организатором, вхожим во все эшелоны власти, как военной, так и гражданской. Но Клубом Столярж руководил по принципу «Разделяй и властвуй!», так что атмосфера в ЦСК ВМФ СССР была, мягко говоря, нездоровой. Клуб раздирали распри, во все инстанции сыпались жалобы. Я тогда этого не знал, но делом Столяржа занялся Комитет партийного контроля при ЦК КПСС и лично Пельше. Было принято решение Столяржа с занимаемой им должности снять. Главком ВМФ дал задание Управлению кадров ВМФ срочно найти замену Столяржу. Председатель Спорткомитета МО контр-адмирал Николай Александрович Шашков рекомендовал меня, предварительно посоветовавшись со Столяржем, который тоже согласился. После чего Столярж позвонил мне. Для меня это всё было, конечно, как гром среди ясного неба… Так или иначе, но очень скоро я вместо Ленинграда оказался в Москве в Главном штабе ВМФ на приёме у Главкома, который сказал: «Мы хотим вас назначить начальником ЦСК ВМФ. Ваше мнение?» Сообщаю, что согласен. Тогда Горшков говорит: «А вас не смущает, что все ваши предшественники были сняты с должности начальника ЦСК ВМФ?» Я отвечаю: «Товарищ Главнокомандующий! Я постараюсь, чтобы меня не сняли с должности! Буду делать всё, чтобы дела в Клубе шли нормально, но прошу, чтобы на меня не кричали». Главком улыбнулся и сказал: «Работайте спокойно, никто на вас кричать не станет. Ещё вопросы есть?» Сообщил Горшкову, что прослужил на СФ 23 года, квартиры у меня нигде нет, а вот семья есть. Ответ последовал немедленно: «Квартиру вам дадут через три месяца». 7 сентября 1976 года приказом Министра Обороны СССР я был назначен начальником ЦСК ВМФ СССР. Того самого Клуба, спортсмены которого завоёвывали звания олимпийских чемпионов, чемпионов мира, чемпионов Европы и чемпионов страны в парусном спорте, водном поло, академической гребле, гребле на байдарках и каноэ, водно-лыжном спорте.

- Квартиру через три месяца дали?

- Через три месяца Главком ВМФ, после осмотра строившегося бассейна, а также доклада главных и старших тренеров Клуба, уже садясь в машину, поинтересовался: «Товарищ Винник, а вам квартиру дали?» Я чётко ответил: «Никак нет, товарищ Главнокомандующий!» Главком Горшков сел в машину и уехал, а на меня насели адмирал Бондаренко, полковник Сидельников и генерал-лейтенант Путята: «Почему вы так доложили, ведь вам подыскивается квартира!» Дождался, когда они выговорятся, и ответил так: «Главком спросил меня, дали ли мне квартиру, и я ответил как есть - никак нет!» Дальше где-то в начале января 1977-го меня вызвали в административно-хозяйственный отдел, где полковник Сидельников предложил мне смотровой ордер.

Бутылка кубинского рома

- В качестве руководителя делегаций сборных спортивных команд СССР и ВС СССР вы выезжали на чемпионаты Европы и мира в Финляндию, Швецию, Англию, ФРГ, ГДР, Францию, Португалию, Испанию, Италию, Венгрию, Алжир, Югославию, Голландию. В конце 70-х вы в составе делегации ВС РФ побывали на Спартакиаде дружественных армий, которая проводилась на Кубе, и встречались с Фиделем Кастро. Какие у вас остались впечатления от этого человека?

- Сразу хочу сказать, что за всё время нахождения нас на Кубе, а это больше двух недель, я не встретил ни одного кубинца, который отозвался бы о Фиделе плохо. От ЦСК ВМФ тогда выезжала команда по водному поло. Кроме кубинцев и наших присутствовали команды вооружённых сил Польши, Чехословакии, Болгарии, Румынии, ГДР, Венгрии, Мексики. Открытие Спартакиады состоялось на Центральном государственном стадионе Гаваны. На центральной трибуне находилось всё руководство республики: Фидель Кастро в своём традиционном военном костюме и его младший брат Рауль в мундире министра обороны с красавицей женой-креолкой, а также другие представители партии и правительства. По водному поло в финал вышли команды Кубы и ЦСК ВМФ. Всё бы ничего, но вдруг мы замечаем, что против нас готовятся выйти из кубинцев только два армейца, а все остальные в их команде - гражданские спортсмены из сборной Кубы. Эта сборная даже со сборной СССР играла сильно, а здесь с нашей стороны - только команда ЦСК ВМФ СССР!

- Как же так?

- А Фидель взял и заявил контр-адмиралу Шашкову: «У нас на Кубе - все военные, поэтому на Спартакиаде все могут выступать». И не поспоришь - пришлось играть. Игра шла очко в очко, очень напряжённо. За 20 секунд до конца последнего периода мы вели на один мяч. Секунды тикали ужасно медленно. Наконец, всё. Но судья с секундомером сделал вид, что этого не заметил и стал тянуть время. Шашков схватил его за шиворот и на жаргоне, понятном даже иностранцам, заставил судью сделать, что положено. Команда ЦСК ВМФ победила. Похожая с ватерполистами ситуация случилась и с боксёрами из ВС СССР. Против них вышла кубинская команда с пятью чемпионами мира. Несмотря ни на что, и тут наши спортсмены выиграли! Тогда Фидель их поздравил и сказал: «Нам надо учиться у советских людей, как надо защищать честь Родины и как её любить! Они у нас нас победили!» С этой Спартакиады я привёз подаренную Фиделем Кастро бутылку кубинского рома. До сих пор её храню.

Если решил поехать «нейтралом»…

- Вы не понаслышке знакомы с международным олимпийским движением, лично принимали участие в подготовке наших спортсменов к Летним Олимпийским играм 1980 года в Москве. Как известно, с 26 июля по 11 августа текущего года в Париже проходят 33-и по счёту Летние Олимпийские игры, на которые спортсмены из РФ допущены исключительно в индивидуальном нейтральном статусе. То есть - не в составе национальной сборной и без государственной символики, представляя на Играх не свою страну, а исключительно себя. Официальная позиция руководства нашего государства - бойкот Олимпиаде не объявляем, кто хочет - пусть едет. Тем не менее, в российском обществе развернулась широкая дискуссия вокруг вопроса, насколько допустимо для отечественных олимпийцев участвовать в Играх «нейтралами». Как лично вы считаете, приемлемо ли участие российских спортсменов в Олимпийских играх в нейтральном статусе? 

- То, как это происходит сейчас? Нет, неприемлемо. Если решил поехать «нейтралом» или перебежать в сборную другой страны, то наберись мужества, скажи: «Я больше не гражданин России». И верни государству те миллионы, которое оно потратило на твою подготовку в области спорта высоких достижений.

- Последний вопрос. Не так давно 28 июля в РФ отмечался День ВМФ. Отмечался в очень непростой для российского государства обстановке - на фоне продолжающейся СВО, в которой наш Флот принимает непосредственное участие. Что вы хотели бы сейчас пожелать ВМФ России?

- Говорить на такую тему можно долго, но я скажу кратко, выделив главное. Желаю Флоту России, чтобы на нём чаще давали дорогу энергичным, умным и способным мыслить нешаблонно молодым офицерам. Такие есть. Они могут казаться кому-то людьми неудобными. Но именно таких офицеров и надо выдвигать. Остальное, верю, приложится.