Два стула криптокоммуниста Ли Чжэ Мёна

В августе США и РК провели совместные крупномасштабные военные учения Ulchi Freedom Shield (UFS), и это хороший повод поговорить о двойственности политики нового президента РК. С одной стороны, сделан целый ряд шагов, направленных в сторону возобновления диалога с КНДР, с другой, эти внешнеполитические шаги более походят на продолжение курса его предшественника Юн Сок Ёля.

Реверансы в сторону Севера

Президент Южной Кореи Ли Чжэ Мён, выступая по случаю Дня возрождения РК, обратился к Северной Корее с примирительной речью. Он обозначил три ключевых аспекта нового курса: уважение государственной системы Северной Кореи, отказ от идеи объединения в форме поглощения, отсутствие в одностороннем порядке враждебных действий в отношении КНДР.

Помимо кадровых назначений, он сразу заговорил о том, что в отношении КНДР не следует использовать распространённый при Юн Сок Ёле термин «враг». Новые власти предприняли и ещё ряд шагов, которые можно воспринять как приглашение к диалогу:

● Прекращено пропагандистское вещание на Север, из приграничной зоны убрали предназначенные для этого громкоговорители.

● НКО, запускавшим через границу пропагандистские листовки, объяснили, что этого лучше не делать. 

● Власти планируют восстановить межкорейское соглашение в военной сфере от 2018 года, которое фактически было отменено, когда КНДР вышла из него. Это соглашение было направлено на снижение напряжённости, особенно в приграничных районах.

Но главным шагом стала отмена введённой при Юн Сок Ёле «доктрины 15 августа», основанной на том, что окончательное освобождение Кореи случится только после того, как на Корейском полуострове будет создано единое государство, существующее на принципах демократии и либерализма. Отменённая доктрина «уделяла чрезмерное внимание идеологическим моментам и ценностям, таким как свобода и права человека. Новые же власти ставят во главу угла снижение напряжённости и восстановление доверия».

Одновременно с этим…

Иронично, но объявление об отмене доктрины Юна случилось в один день с началом учений UFS, вокруг которых тоже была некая ажитация.

В СМИ прямо писали, что целью учений является «укрепление общей боеготовности перед лицом северокорейской угрозы».

В то же время в сопроводительных документах Минобороны Северная Корея не упоминалась: если год назад подчёркивались растущие угрозы, связанные с её ракетами, оружием массового уничтожения и кибератаками, то на сей раз выделялись более широкие цели, включая повышение эффективности управления кризисными ситуациями в масштабах всего правительства, укрепление киберзащиты и улучшение защиты гражданского населения и критически важной инфраструктуры. Аналитики Республики Корея объясняют это изменением стратегического подхода и попыткой подготовиться к непредвиденным событиям за пределами Корейского полуострова, в том числе к сценариям с участием Китая.

Отмечалось также, что учения остаются центральным элементом долгосрочных усилий Южной Кореи по передаче Соединённым Штатам оперативного управления в военное время (OPCON) - символической и практической вехи в укреплении военного союза между двумя странами.

Делай раз! Делай два!

Перейдем к манёврам. В этом году, как и в прошлом, в учениях участвовали около 18 тысяч военнослужащих РК, а также контингенты США и некоторых их союзников, включая ряд военных кораблей ВМС Великобритании.

Отличительной особенностью учений 2025 г. стал перенос примерно до конца сентября половины из изначально запланированных 40 полевых манёвров с боевой стрельбой и т.п. Официально это объясняется аномальной для полуострова в это время жарой, а неофициально - надеждой минимизировать возможную негативную реакцию со стороны КНДР.

Кроме того, если при Юне информация о каждом значимом учении почти сразу же попадала в СМИ, в этот раз о деталях манёвров не писали. Однако прошла новость о том, что для участия в учениях на Корейский полуостров были переброшены истребители F-35 разных модификаций. В том числе F-35A, которые эксплуатируются с традиционных взлётно-посадочных полос с большей дальностью полёта и полезной нагрузкой для нанесения ударов и достижения превосходства в воздухе, и F-35B, способные выполнять манёвренные операции с кораблей благодаря возможности короткого взлёта и вертикальной посадки.

В этом контексте весьма интересны заявления КНДР о том, что на учениях планируется отработать «оперативный план 5022», предусматривающий превентивный удар по ядерным объектам Севера и его критической инфраструктуре, включая командные центры. Учитывая уровень их фортификации, эффективное уничтожение возможно только при помощи ЯО.

Параллельно военным манёврам с 18 по 21 августа 2025 г. в РК прошли общенациональные учения по гражданской обороне в рамках усилий по противодействию новым угрозам безопасности, в которых приняло участие около 580 тысяч гражданских лиц из 4000 государственных учреждений.

20 августа, например, были общенациональные учения по отработке действий при воздушных налётах - с сиреной на улицах и эвакуацией в убежища.

Также прошли масштабные учения по кибербезопасности с участием военных, правительственных учреждений, разведывательных служб и полиции, а также частных и государственных компаний. Участники отрабатывали навыки противодействия фишинговым письмам, созданным искусственным интеллектом, восстанавливали системы после DDoS-атак и анализировали комбинированный сценарий, где кибератака и удар дрона-камикадзе были направлены на критически важный объект инфраструктуры - хранилище сжиженного природного газа в Самчоке.

19 августа ВМФ РК провёл военные учения в порту Инчхон. Были смоделированы возможные кибератаки на автоматизированную систему управления портом и проникновение противника с моря в круизный терминал.

Пхеньян критикует, Сеул «отмазывается»

Во время посещения новейшего эсминца ВМС КНДР «Чхве Хён» на судоверфи в Нампхо лидер КНДР Ким Чен Ын раскритиковал американо-южнокорейские учения, назвав их очевидным свидетельством намерений спровоцировать конфликт и указав, что манёвры включают в себя «ядерную составляющую».

«Усиление военной связи между США и Республикой Корея и игра мускулами являются наиболее очевидным проявлением их желания разжечь войну и источником разрушения мира и безопасности в регионе», - цитирует Кима ЦТАК.

Глава КНДР подчеркнул, что Сеул и Вашингтон разрушают мир и дестабилизируют регион, что требует от Пхеньяна «принятия активных и радикальных мер, включая высокие темпы наращивания ядерного арсенала».

10 августа министр обороны КНДР Но Гван Чхоль опубликовал заявление для прессы: «Защищать интересы безопасности государства от враждебной угрозы США и РК - неукоснительная миссия вооружённых сил Республики». В нём было отмечено, что «враги не скрывают, что в эти совместные учения, в которых будут задействованы заокеанские вооружённые силы, включая военно-морские экспедиционные войска США, даже вооружённые силы членов-государств "командования войск ООН" и которые проводятся во всех сферах, будут применены новые наставления и методы ведения современной войны, нацеленные не только на наше государство, но и на региональные страны».

22 августа представитель Генштаба КНА тоже выступил с заявлением: «Действительная ситуация РК, окутанной пороховым дымом, будет более укреплять полную боеготовность нашей армии». Действия США и РК назвали «командными и полевыми манёвренными учениями, направленными на применение и освоение нового наставления по ведению современной войны и методов в соответствии с действительностью на Корейском полуострове», нацеленные на «внезапный и превентивный удар» по КНДР.

В РК на такие инвективы пытались ответить.

Председательствуя на заседании Совета национальной безопасности, Ли Чжэ Мён подчеркнул, что учения не направлены на действия в чрезвычайных ситуациях против Северной Кореи или на усиление напряжённости на Корейском полуострове.

В похожем стиле выступал министр обороны РК Ан Гю Бэк, утверждавший, что в приоритете - обеспечение безопасности граждан. В совместном заявлении, опубликованном командованием Объединённых сил, военные РК и США подчеркнули оборонительный характер 10-дневных учений, описав их как подготовку к «реалистичным угрозам, проанализированным с учётом последних тенденций военного времени». Представитель министерства по делам воссоединения РК также попытался объяснить журналистам, что учения носят оборонительный характер и направлены на защиту южнокорейцев.

Инцидент на границе

22 августа заместитель начальника Генштаба КНА генерал-лейтенант Ко Чон Чхоль потребовал «немедленно прекратить опасные провокационные акции, вызвавшие военную конфронтацию в районе южной границы».

По его словам, 19 августа «фанатики войны армии РК совершили серьёзную провокацию: сделали более 10 предупредительных выстрелов из 12,7-миллиметрового крупнокалиберного пулемёта против наших военнослужащих, которые вели строительство увековечения заграждений вблизи южной пограничной линии. Но эти работы - часть нормального укрепления границы и не несут угрозы».

Такие действия Сеула являются очень тревожным предзнаменованием, особенно с учётом того, что 25 июня и 18 июля КНА уведомила о работах американскую сторону. Кроме того, радиовещание с помощью громкоговорителей не прекратилось, а, наоборот, усилилось. В итоге Сеул в очередной раз предупредили, что в случае «опаснейшей ситуации» отвечать будет он.

В Объединённом комитете начальников штабов РК подтвердили факт предупредительного огня, но утверждают, что северокорейские военные пересекли военную демаркационную линию и после стрельбы отступили.

Естественно, критически стоит воспринимать обе версии.

Две проблемы Ли

Мы надеемся, что учения завершатся спокойно, но история вокруг них показывает непростое положение, в котором оказывается Сеул при президенте-популисте.

Первая проблема Ли в том, что в непростой внутриполитической и экономической ситуации он не должен поссориться с США. Если Дональд Трамп устроит ему тарифные или торговые войны, Южная Корея может скатиться в кризис, после чего консервативная оппозиция будет бить в кастрюли со словами «вот до чего президент страну довёл».

При этом злопамятный и обидчивый Трамп, скорее всего, хорошо помнит, что про США говорил Ли Чжэ Мён в бытность лидером оппозиции; в своё время он допустил достаточно антиамериканских высказываний, чтобы некоторые консерваторы из окружения президента США реагировали на итог выборов 3 июня 2025 г. в стиле «всё пропало, страна захвачена криптокоммунистами».

В такой ситуации Ли обязан деятельно доказать, что он свой. Именно поэтому он уже предлагает выдвинуть Трампа на Нобелевскую премию мира, называет союз РК и США «скреплённым кровью» или союзом кровных братьев и говорит о необходимости полной денуклеаризации КНДР.

Вторая проблема Ли в том, что при этом он не может полностью изменить свой имидж и отказаться от многовекторной политики и диалога с Севером (или, по крайней мере, имитировать их).

Это один из важнейших элементов политики, отличающих демократов от их консервативных оппонентов, и хотя в распоряжении Ли ручной парламент и армия политических фанатов, готовых биться за него как минимум в соцсетях, откровенная смена курса рано или поздно вызовет вопросы.

Не владея телепатией, мы не можем однозначно утверждать, является президент Ли циничным популистом, легко меняющим позицию ради укрепления своей власти, или политиком, вынужденным высказываться в таком верноподданическом стиле ради блага нации. Однако…

Наш «антипрогноз»

…Человек, пытающийся усидеть на двух разъезжающихся стульях, неизбежно упадёт с обоих. В итоге в Пхеньяне инвективная лексика в отношении него уже сравнялась с руганью в отношении Юна: «пакостное конфронтационное нутро правителя РК, который, встав в авангард осуществления агрессивного трёхстороннего военного сотрудничества между США, Японией и РК в угоду американского хозяина, использует как предмет сделки мир и безопасность на Корейском полуострове и в регионе».

А Дональд Трамп «встретил» приехавшего на саммит Ли постом в соцсети «Что происходит в Южной Корее? Похоже на чистку или революцию. Мы не можем этого допустить и вести там бизнес. Сегодня я встречаюсь с новым президентом в Белом доме», и хотя больше всего это похоже на типичный для «мастера сделки» первичный «наезд с бибиканьем» в стиле «огня и ярости» в отношении Ким Чен Ына (правда, аудитория помнит, как менялась риторика потом), президенту Ли придётся выдержать весьма жёсткий прессинг.

И в этой ситуации мы вспоминаем свой «антипрогноз», который изначально казался нам чисто гипотетическим, но после описанных событий его вероятность становится больше условного процента (прим. ред.: авторы используют этот термин для описания катастрофических сценариев в расчёте на то, что, увидев, к чему это может привести, лица, принимающие решения, наоборот, будут препятствовать такому развитию событий, и сделанный прогноз непременно НЕ сбудется).

В этой ситуации, убедившись, что Пхеньян не пойдёт на диалог и так и будет клеймить его как сателлита Америки, Ли Чжэ Мён совершает «поворот кругом», следуя за целой серией политиков, которые, будучи левыми активистами, в итоге резко сдвинулись вправо. В окружении Юна таких было немало, да и сам Юн, не забудем, бывший студенческий активист и борец с диктатурой Чон Ду Хвана.

«Мы уже победили диктатуру на Юге, - сказал один из таких активистов, и теперь, чтобы окончательно освободить страну, нам необходимо покончить с диктатурой на Севере».

Так президент получит возможность укрепить национальное единство (большая часть его фан-клуба останется с ним, но присоединятся и правые) и не поссориться с США. А то, что такая политика очень похожа на курс Юна или даже превосходит его, будет затенено обличениями экс-президента в перевороте, госизмене и прочих злодеяниях, так что вместо старого свистка для выпуска пара - «японцы до сих пор не извинились», будет новый - «недобитые сторонники Юна и враги демократии до сих пор не покаялись и не разгромлены, плетут тайные козни против демократии и любимого народом президента».

«Крайне маловероятно, если не полный бред», - скажет аудитория и будет права. Но одной из особенностей глобальной турбулентности является то, что маловероятные события типа победы экс-президента на выборах с разрывом менее процента или его попытки ввести военное положение, не просчитав очевидные последствия, получают б0льший шанс на реализацию.