Боевая авиация против ПЗРК

Планирующие фугасы

В последние дни действия российской авиации в зоне специальной военной операции значительно активизировались. Это объясняется не только потребностями в нанесении ударов, но и новыми возможностями авиационного оружия, а также снижением, уже заметным, боевого потенциала украинской ПВО.

Даже далёкие от боевой техники читатели наверняка обратили внимание на участившиеся сообщения в СМИ о применении планирующих бомб. Это те же обычные бомбы, только оснащённые крыльями, рулями и универсальным модулем планирования и коррекции (УМПК), превращающим их в высокоточные дальнобойные боеприпасы. Чаще всего модулем планирования коррекции оборудуются фугасные или осколочно-фугасные авиабомбы калибром 500 кг.

Применение таких боеприпасов позволяет бомбардировщикам наносить удары на удалении от целей до 70 км, не входя в зону поражения имеющихся у ВСУ зенитно-ракетных комплексов средней дальности - «Бук-М1» и С-300. Иностранные ЗРК не в счёт, так как все они малой дальности, а Patriot PAC-3 хотя и прибыл на Украину, но до конца в боевой состав ещё не введён. Иногда наши авиаторы используют и более дорогие «изначально крылатые» управляемые бомбы УПАБ-500 и УПАБ-1500.

Никого уже, как прежде, не удивляет, что управляемые авиабомбы можно сбрасывать на удалении 50 км от цели. Хотя при правильном построении зоны ПВО вокруг прикрываемого объекта лётчикам приходится буквально «чиркать» по краю зон поражения. Тем не менее это даёт больше шансов выполнить боевую задачу и благополучно уклониться от ракет перечисленных зенитно-ракетных комплексов, стоящих на вооружении у неприятеля. Для достижения же максимальной дальности планирования сброс управляемых боеприпасов производится на большой, до 2000 км/ч скорости, и высотах до 14 километров.

Однако при использовании обычных фугасных или осколочно-фугасных бомб ЗРК малой дальности по-прежнему представляют для наших самолётов серьёзную опасность. Дело в том, что бомбометание считается тем точнее, чем меньше высота. Именно на малых высотах и подстерегают наши экипажи ПЗРК (переносные зенитно-ракетные комплексы) противника. Поэтому бомбометание с заходом в пике, как это было в ходе Великой Отечественной войны, в наше время уже не применяется. Свободнопадающие бомбы сбрасываются исключительно с горизонтального полёта. И высота, с небольшим запасом, при этом определяется именно фактором наличия у противника ПЗРК. Обычно она составляет 6 километров. Хотя и на предельно малых высотах бомбометание тоже не исключено.

«Шайтан-труба» в ассортименте

Но есть ещё и вертолёты, экипажам которых приходится рисковать больше, поскольку они действуют именно в зонах поражения ПЗРК. Причём если позиции «больших» и «средних» ЗРК противника можно заранее разведать, и учесть это при планировании атаки, то пуск ракеты переносного комплекса для экипажа всегда будет внезапным. «Шайтан-труба» может оказаться в любом месте и не в единственном числе.

Особенно вызывают уважение действия экипажей Ми-8 (и его наследника Ми-35), сопровождающих ударные Ка-52 и Ми-28. Это героизм самой высокой пробы: страховать группу именно от ПЗРК, пытаясь его обнаружить и огнём пулемётов, пушки или неуправляемых авиаракет уничтожить вражеский расчёт ещё до начала стрельбы, а в случае поражения сопровождаемого вертолёта буквально перед носом у противника подсесть рядом и забрать экипаж... Реально очень крутые мужики! Не случайно ещё со времён Афгана Ми-8 называют «братишкой».

Большую опасность представляют ПЗРК и для штурмовиков Су-25, оружие которых требуют от экипажей умения действовать на малых высотах. Ещё в апреле 2022 года был случай, когда лётчик сумел вернуться на Су-25, повреждённом ПЗРК. Штурмовики шли парой и не отстреливали ловушки в момент первого пуска ЗУР. Однако второй пуск был замечен, и ведущий, подполковник Денис Литвинов, мгновенно перестроился и прикрыл ведомого. У самолёта была повреждена гидравлика и руль направления. Тогда пилоту помогли приземлиться точные подсказки ведущего. Оба лётчика представлены к наградам.

Все помнят, как перед началом СВО в прессе муссировали тему массовых поставок на Украину американских ПЗРК «Стингер». Продолжаются поставки и поныне - официальные лица США утверждают, что их склады, где хранились эти ракеты, основательно опустошены. Вместе с ПЗРК других типов - «Старстрик» и «Мистраль» - по разным данным, поставлено уже более 25 000 комплексов. Однако гораздо большее количество оружия этого класса Украина получила при разделе имущества Советского Союза - это десятки тысяч ПЗРК «Стрела-2М» и «Игла-1».

Кроме того, Украине достались и производства, выпускавшие компоненты к ПЗРК, в частности, завод «Арсенал» в Киеве. Вместе с инженерными кадрами достался и Павлоградский химический завод, выпускавший ракетное топливо десятков видов. Правда, недавно российские ВКС нанесли по предприятию сокрушительный удар высокоточными боеприпасами. Жаль только, что поздновато - украинцы к этому времени смогли разработать и наладить выпуск усовершенствованных комплексов «Стрела-2ММ» и «Игла-1М», главным достоинством которых называют повышенную помехозащищённость их ГСН (головок самонаведения). Параметры дальности, высоты перехвата и скорости целей остались прежними, как у исходных образцов.

Классические «Пифагоровы штаны»

Что же собой представляет ПЗРК? Это переносной (в шутку говорят - плечевой) зенитный ракетный комплекс, который может применять один стрелок или, по-другому, оператор. Большинство считает, что это оружие небольшой дальности и такой же небольшой высоты действия. Взгляните на ТТХ четырёх западных и двух старых советских ПЗРК, наиболее часто применяемых против российских ВКС в ходе специальной военной операции.

Только несведущий читатель, просматривая на таблицу, примет на веру приведённые параметры, хотя это не совсем честные цифры. Возьмём, например, дальность и высоту зоны поражения. Здесь для STARStreak указаны соответственно 7 и 5 км. Однако это не значит, что он может поразить цель на расстоянии 7 км от стрелка по горизонтали и одновременно на высоте 5 км. На самом деле, 7  км - это наклонная дальность, то есть гипотенуза прямоугольного треугольника с катетом (высотой цели) 5 километров. 

Но, используя школьные знания, в частности, легендарную теорему Пифагора, легко подсчитать, что второй катет, то есть расстояние от стрелка до дальней границы зоны поражения по горизонту, в этом случае будет 4,9 км. Получается горизонтальная дальность не более 5 км. Но для цели на высоте 100 м дальность будет достигать почти 7 км. Поэтому нельзя полагать, будто одновременно достижимы все максимальные показатели - они взаимосвязаны и влияют друг на друга.

Есть в ТТХ оружия и другие, понятные только специалистам, данные. Например, для ПЗРК указывается максимальная высота, но не говорится, что на такой высоте можно поразить не каждую цель, а только тихоходную и не маневрирующую. Не любят производители упоминать и о таком факторе, как «курсовой параметр», существенно ограничивающем зону поражения. Взгляните на иллюстрацию.

Такой вид для военных привычен. И это ограничение принципиальное. Например, на практике при стрельбе ПЗРК «Стрела-2М» по такой цели, как самолёт Су-25, атакующий на скорости около 200 м/с (700 км/ч), предельно допустимый параметр дальности пуска будет не более 500 м. То есть штурмовик, пролетающий мимо стрелка дальше этого расстояния, поразить будет уже невозможно.

Известно, что однажды российскому оператору ракетой комплекса Игла-1С удалось сбить украинский Су-25 на дальности аж 6500 м. Так сообщают СМИ, но это, скорее всего, обычная журналистская путаница. Цифра из ТТХ превратилась в «описание» события, хотя по докладам, дальность вообще взята не от точки пуска, а от наблюдателя, по месту падения.

Если обратили внимание, на большинстве свежих фото этих комплексов антенны системы опознавания «свой-чужой» не раскрыты. Это свидетельствует о том, что реальные боевые действия сильно осложняют своевременную доставку актуальных кодов опознавания в подразделения. Так что вероятность применения ПЗРК по своим летательным аппаратам весьма высока и у ВСУ: уже есть минимум один точно зафиксированный случай, когда украинский расчёт ПЗРК уничтожил собственный МиГ-29.

Смерть на конце «Иглы»

Сходную комплектацию имеют все ПЗРК, даже при установке на транспортёры или треноги, при объединении нескольких пусковых контейнеров и добавлении к ним систем поиска и прицеливания.

Пусковой контейнер (труба - на жаргоне) с ракетой и элемент питания и охлаждения - это одноразовые части. Пусковой механизм и аппаратура опознавания - многоразовые. Элемент питания выполняет две функции: обеспечивает питанием аппаратуру пока раскручивается БИП (бортовой источник питания) и глубоко охлаждает сжатым аргоном в «Стингерах» - или сжатым азотом в «Стрелах» и «Иглах» - матрицу головки самонаведения. Это нужно для повышения её чувствительности. Однако выполнять свои функции элемент питания способен лишь 30-45 секунд, не дольше.

Но только эти секунды и есть в распоряжении оператора, чтобы обнаружить цель, навести на неё комплекс, дождаться захвата цели инфракрасной головкой ракеты и произвести пуск. И вот в чём сложности. Во-первых, необходимо рассчитать момент, когда именно активировать НИП - так в наших ПЗРК называют (наземный) элемент питания и охлаждения. Звук летательного аппарата, особенно вертолёта, зачастую слышно задолго до его появления в зоне видимости. Можно поторопиться активировать драгоценный в бою элемент, а вертолёт так и не появится, пройдёт рядом, например, за лесопосадкой или строениями.

Использованный элемент питания нагревается так сильно (до 400 градусов по Цельсию у «Стингера»), что может повредить пусковой механизм. Для следующего стартового цикла понадобится новый элемент. Значит, требуется их запас - несколько элементов на одну ракету. Но и сама ЗУР тоже имеет ограничения - два-три таких цикла, и она должна «отдохнуть». Это будут второй и третий факторы ограничивающие возможности ПЗРК.

Во-вторых, вертолёты и штурмовики часто применяют пуски неуправляемых ракет и даже бомбометание с кабрирования - с набора высоты. При такой тактике у оператора ПЗРК должно быть всего несколько секунд для прицеливания и пуска.

В-третьих, не забываем про вертолёты группы поддержки. Как правило, несколько стрелков и наблюдателей на каждой «вертушке» вместе с экипажем выискивают оператора ПЗРК и, обнаружив, немедленно открывают по нему огонь из крупнокалиберных пулемётов, а лётчики применяют 23-мм пушку и НАР. Это если удалось обнаружить оператора ПЗРК до пуска: в комплексах с лазерным или телевизионным наведением весь цикл стрельбы на виду, оператора полностью демаскирует выхлоп из ракетного двигателя. Напомним, что «Стрел» и «Игл» на Украине во много раз больше, чем американских и всех прочих ПЗРК. Кстати, проблемы с подготовкой пуска у них такие же.

ПЗРК нетрадиционной ориентации

Кроме наших и американских ПЗРК, на Украине уже достаточное количество французских комплексов «Мистраль». Эта техника разработана позже, поэтому, можно предположить, должна быть совершеннее. Хотя тот же одноразовый элемент охлаждения (маленький цилиндр под ТПК - транспортно-пусковым контейнером), а наземное питание осуществляется от большого (и более ёмкого) аккумулятора на треноге. А вот телекамера представляется не самым нужным узлом - другим комплексам хватает и обычной оптики. Пожалуй, главным достоинством французского ПЗРК является разве что способность его ракеты развивать перегрузку до 30 единиц. Однако необходимость такой сверхманёвренности зенитной управляемой ракеты для стрельбы по маловысотным и относительно малоскоростным целям под большим вопросом. К тому же повышенные характеристики техники всегда стоят денег.

Опоры «Мистраля» могут устанавливаться на автомобили или бронетехнику. Но применение этого ПЗРК «с плеча» не предусмотрено, хотя и возможно. Кроме того, изготовитель утверждает, что ракета может поражать не только воздушные, но и наземные/надводные цели.

Поставили на Украину и совсем уж нетрадиционные комплексы. Речь о широко разрекламированном британском Starstreak. Во-первых, это комплекс с лазерным наведением - именно тот случай, когда оператор вынужден сопровождать цель до точки встречи с ракетой. Стало быть, борьба с английским ПЗРК вертолётов прикрытия должна быть более эффективна - пуск сразу демаскирует стрелка.

Во-вторых, классической боевой частью для зенитных ракет ЗРК самых разных типов является осколочная БЧ. Однако англичане решили соригинальничать: применили боевую часть, состоящую из трёх суббоеприпасов - дротиков или копий диаметром всего лишь 20 мм, не имеющих собственных двигателей, но снабжённых микрорулями, содержащими по 0,45 кг мощного взрывчатого вещества каждый.

Принцип действия комплекса таков. Оператор производит поиск целей обычным способом - через монокулярный оптический прицел или телевизионный визир, если установка смонтирована на автомобиле. Причём сопровождение цели он вынужден производить вручную. Далее включается лазер подсветки, цель захватывается уже на автосопровождение, но оператор должен вручную следить за целью через прицел для того, чтобы она не вышла из сектора сканирования лазера.

Потом пуск ЗУР, и как только ракета разгоняется до 3M (около 1000 м/с), отделяются три дротика, которые летят только по инерции. Производитель утверждает, что после разделения «копья» выстраиваются в треугольный боевой порядок вокруг лазерного луча, прямым попаданием поражая цель одним или сразу всеми дротиками.

Однако в описании есть противоречие - скорость разделения указана 3M - 1000 м/с, а скорость ракеты здесь же называют другую - 1300 м/с, но это уже 4M. Получается, после разделения «копья» тормозятся. При такой скорости и выбранном способе поражения невозможно обеспечить небольшую ближнюю границу зоны поражения, так как ракета должна разогнаться, отделить суббоеприпасы и выстроить их в «боевой порядок». В ТТХ комплекса ближняя граница зоны поражения заявлена 500 м, но как-то совсем не верится, что этого хватит на такие операции.

И наконец самое важное. Наведение ракеты в лазерных ПЗРК осуществляется, как правило, по древнему методу «трёх точек»: 1-я точка - цель, 2-я точка - ЗУР, 3-я точка - пусковая установка (ПУ). Все они должны находиться на одной линии визирования «ПУ-цель». Система наведения на земле вырабатывает и передаёт на борт ракеты команды, которые удерживают её на этой линии, что обеспечивает наихудшие характеристики по точности и следовательно, вероятности поражения. Разработчики не растерялись и, видимо, для маскировки ущербности дали этому методу поэтическое название - «Лазерная тропа». Так что указываемая в ТТХ невероятно, извините за каламбур, высокая вероятность поражения цели одной ракетой - 0,96, скорее, завышена в рекламных целях.

Действительно, в некоторых описаниях говорится о самонаведении то ли ракет, то ли суббоеприпасов комплекса Starstreak. С некоторой натяжкой самонаведением, наверное, можно назвать режим автосопровождения в наземной аппаратуре. Ракете самонаведение не нужно, она всего лишь разгонщик. А вот втиснуть в «копьё» диаметром 20 мм ещё и ГСН? Это нереально. Так что привирают джентльмены. Впрочем, это характерно для ВПК всех западных стран.

«Ловушки» для зенитных ракет

Итак, какие у самолётов и вертолётов существуют методы противодействия переносным ЗРК? Самым распространённый - отстрел тепловых (ИК) «ловушек», хотя правильно их называть ЛТЦ - ложные тепловые цели. Это первый и обязательный метод, проверенный временем и десятками вооружённых конфликтов.

Однако современные ЗУР уже не так охотно «клюют» на такие обманки. Разработчики ПЗРК совершенствуют системы наведения таким образом, чтобы они умели различать спектры излучения двигателей летательных аппаратов и горящей шашки. Но и разработчики средств защиты от ПЗРК не сидят сложа руки. Для начала они стали совершенствовать пиросоставы ЛТЦ, в результате их спектры излучения максимально приближены к спектрам излучения двигателей.

Любой человек, хотя бы немного интересующийся авиацией, что-нибудь да слышал о бортовом комплексе защиты «Президент-С». Под таким шифром этот комплекс впервые был представлен ещё в июне 2010 года в Париже на международной выставке вооружений Eurosatory-2010. В российскую армию этот комплекс поставляется как «Витебск Л-370».

Комплекс предназначен для автоматического обнаружения пусков ракет с головками самонаведения любого типа - тепловой (ИК или УФ), радиолокационной, лазерной и выработки речевого сообщения об обнаружении экипажу. Однако растиражированная в СМИ схема комплекса на сегодняшний день не соответствует реальному составу его компонентов, поэтому нет смысла её воспроизводить. А новейшей, само собой, в открытом доступе не найти.

Основные элементы бортового комплекса защиты:

• цифровое устройство анализа обстановки и управления;
• аппаратура обнаружения радиолокационного сопровождения;
• аппаратура обнаружения лазерного облучения;
• ультрафиолетовые пеленгаторы пуска ракет;
• устройства выброса ЛТЦ;
• станция оптико-электронного подавления (СОЭП).

Принцип обнаружения активных систем наведения ракет - радиолокационных или лазерных, большинству читателей наверняка понятен: комплекс принимает их излучение и анализируя, сравнивает параметры с имеющимися в памяти типовыми сигнатурами, определяя типы атакующих ракет. По изменению временных параметров излучения делает вывод о начале сопровождения или собственно пуске.

А как обнаружить пуск ЗУР с пассивной, то есть ничего не излучающей тепловой головкой? Это делает пеленгатор ультрафиолетового излучения. Все ракетные двигатели имеют в своём спектре излучения мощную ультрафиолетовую составляющую, а в памяти анализатора хранятся цифровые образы, или «портреты», всех типов ракет, что позволяет их чётко идентифицировать.

Комплекс автоматически принимает меры к подавлению систем наведения ракет, выбросу ЛТЦ, но в управление летательным аппаратом не вмешивается - манёвр уклонения пилот должен предпринимать самостоятельно. О необходимости этого ему подскажет речевой информатор, причём женским голосом: «Стингер» слева или справа...

И, конечно, самое важное - это выработка тактики действий экипажа в районах, насыщенных ПЗРК. Раскрывать все приёмы не станем, но некоторые совершенно очевидны:

Во-первых, это такие приёмы, которые лишают стрелков времени на изготовку, захват цели и пуск ракеты. Речь о полёте на высоте вершин деревьев, использование складок местности.

Во-вторых, широко применяются демонстративные и отвлекающие действия, когда расчёты ЗРК вынуждены активировать установки и ракеты, но не могут производить пуски из-за того, что вертолёт «подразнил», но в зону поражения не вошёл. Хотя в распоряжении стрелков может быть по 5-8 элементов питания на каждую ЗУР, не каждая ракета сможет выдержать повторную активацию без «отдыха».

В-третьих, взаимное прикрытие экипажами друг друга. Стрелок, сопровождающий цель и заметивший, что по нему открыт огонь, вряд ли будет спокойно дожидаться, когда ЗУР наведётся на цель.

В-четвертых, применение «умных» бомб или ракет с дальностью пуска, превышающей дальность поражения ПЗРК, что повсеместно наши лётчики сейчас используют в зоне проведения СВО.

Итоги. Несомненно, ПЗРК является большой опасностью для авиации на малых и предельно малых высотах. Но применение бортового комплекса обороны и тактических приёмов в сочетании с надёжностью авиатехники позволяют снижать потери. И это подтверждается цифрами: на одно попадание приходится примерно 7 ЗУР. Причём попадание не тождественно поражению. Израненные самолёты и вертолёты нередко добираются до своего аэродрома.