500 сребреников Евно Азефа
© Фото из архива
Евно Азеф

500 сребреников Евно Азефа

Его имя стало нарицательным, а деятельность - притчей во языцех. Еврей по национальности и провокатор по духу, он служил многим господам и стал одной из легендарных личностей, подготовивших февральский и октябрьский перевороты. Сегодня еженедельник «Звезда» рассказывает правду об этом «загадочном» провокаторе
Реклама
500 сребреников Евно Азефа
© Фото из архива
Евно Азеф
Читайте нас на: 

Следуя принципу «двойной лояльности», Азеф одновременно виртуозно балансировал между боевой группой эсеров и царской охранкой, брал деньги и у партии социалистов-революционеров, и у министерства внутренних дел. В революционных кругах был известен как «инженер Азиев», «Иван Николаевич», «Валентин Кузьмич» или «Толстый». Мало кто знал его истинное имя: Азеф Евно Фишелевич. Единицы - его полицейский псевдоним «Раскин».

Проститутки брали с него двойную плату

В 1892 году, скрываясь от полиции, Евно украл 800 рублей (по другой версии, продал украденную у знакомого купца партию масла) и бежал в Германию, где устроился учиться на инженера-электротехника в Карлсруэ. Но уже через год учёбы 24-летний студент из России Евно Азеф из-за душевных терзаний утратил ценнейший дар жизни - оптимизм. Просыпаясь среди ночи от тревожного сердцебиения, он не мог отогнать от себя чёрные мысли. В бешенстве и бессилии курил папиросу за папиросой не в силах смириться с ничтожностью места, которое уготовила ему судьба.

Сын бедного портного-еврея, разбогатевший на предательстве Евно Азеф.
© Фото из архива
Сын бедного портного-еврея, разбогатевший на предательстве Евно Азеф.

Справка

Евно Азеф родился в октябре 1869 года в местечке Лысково Гродненской губернии в семье бедного портного-еврея. Кроме него в семье было ещё шестеро детей - два брата и четыре сестры. Евно был вторым ребёнком.

Участвовал в кружках революционной еврейской молодёжи. В 1890 году окончил гимназию в Ростове-на-Дону. Бежал в Германию, где поступил в политехникум в Карлсруэ. Там и предложил себя в «стукачи» департаменту полиции России. Его предложение было принято. В 1899 году вступил в союз социалистов-революционеров. В 1903 году Азеф стал центральной фигурой и возглавил боевую организацию эсеров, осуществляющую террористические акты. Готовил покушение на Императора Николая II.

После начала Первой мировой войны Евно разорился, так как все его средства были вложены в русские ценные бумаги. В июне 1915 года немецкая полиция арестовала его как бывшего русского секретного агента; был освобождён только в декабре 1917 года.

В тюрьме он заболел и 24 апреля 1918 года умер от почечной недостаточности в берлинской клинике «Krankenhaus Westend». Похоронен в Берлине на Вильмерсдорфском кладбище в безымянной могиле за № 446. По некоторым данным, захоронение это сохранилось и до нашего времени.

Иллюзорные планы по преодолению пропасти между ним, бедным евреем-простецом, и обучающимися в университете отпрысками родовитых семейств сменялись кровожадными прожектами мести студентам-соотечественникам, имевшим недоступные ему материальные блага. 

Душевные муки от сознания безысходности усиливались, когда он видел своё лицо в зеркале - истый Квазимодо! Из-за отталкивающего «экстерьера» проститутки брали с него двойную плату, и каждый поход в публичный дом на неделю лишал его обеда. А поскольку до продажных ласк был он весьма охоч, то голодал часто. На этой почве у Евно возникла неодолимая жажда наживы, ибо деньги сулили сытость и наслаждения.

«Таки плевать на мнение евнуха о любви и трезвенника о вине!»

Осенью 1893 года Азеф отправил в департамент полиции Российской империи письмо, где сообщил о планах русских студентов совершить враждебные акции против властей Империи. Послание закончил заверением в преданности Царю и Отечеству, а также сообщил о своём твёрдом желании стать платным осведомителем.

Директор департамента полиции генерал-лейтенант Николай Петров.
© Фото из архива
Директор департамента полиции генерал-лейтенант Николай Петров.

Директор департамента полиции генерал-лейтенант Николай Петров рвение корреспондента оценил и, увидев в нём потенциального предателя высокого полёта, приказал вызвать в Санкт-Петербург на вербовочную беседу. С ним был не согласен тогдашний чиновник департамента полиции Российской империи, крупнейший деятель политического сыска и полицейский администратор Сергей Зубатов.

На встрече, проходившей tête-à-tête на явочной квартире для приёма ценных секретных сотрудников (сексотов), Петров без предисловий выложил перед Азефом бланк с машинописным текстом:         

Подписка о сотрудничестве

Я, Евно Фишелевич Азеф, обещаю и клянусь перед Всемогущим Богом и Святым Его Евангелием, что все поручения и повеления, которые я получу от своего начальства, буду исполнять верно и честно по лучшему разумению моему и совести, что за всеми явными и тайными врагами государства буду тщательно наблюдать, объявлять об оных и доносить, как и где бы я ни нашёл их.

Равномерно не буду внимать внушениям личной ненависти, не буду никого обвинять или клеветать по вражде или по другому какому-либо противозаконному поводу.

Всё, что на меня возложится или что я узнаю, буду хранить в тайне и не открою ничего, уже бы это был ближайший мой родственник, благодетель или друг.

Всё сие выполнить обязуюсь и клянусь столь истинно, как желал я. Да поможет мне Господь Бог, в сей равно и в будущей моей жизни.

Если же окажусь я преступником против сей клятвы, да подвергнусь без суда и добровольно строжайшему наказанию, яко клятвопреступник.

Присвоенный мне псевдоним «Раскин» обязуюсь хранить пуще зеницы ока.

Во  уверение чего и подписуюсь _______  (Азеф)

Когда Азеф заверил своей рукой подписку о сотрудничестве, генерал Петров отработал ему первое задание: сменить политический окрас и из либерала превратиться в убеждённого террориста.

- Ибо есть опасение, - пояснил он, - что уцелевшие члены разгромленной «Народной воли» могут возобновить на территории России террористическую деятельность. Посему вы должны стать своим среди чужих и проникнуть в их планы...

- Я-таки готов, ваше превосходительство! - на радостях новоиспечённый агент оборвал генерала, но тот, пропустив мимо ушей возглас, с пафосом изрёк:

- Я распорядился поставить вас, то бишь господина Раскина, на денежное довольствие. Согласно ему, вы ежемесячно будете получать 500 рублей…

От полицейских щедрот Азефа бросило в жар и пот, что не ускользнуло от бдительного ока «Директора».

«Интересно, - подумал Петров, - его соплеменник Иуда тоже вспотел, когда получил 33 сребреника?»

Мысль развеселила, и директор бодро произнёс:

- 500 рублей в месяц - это, Евно Фишелевич, лишь начало…  

- Ваше превосходительство, хотя вы опять пошли с козырей, но я-таки люблю, щоб меня называли Евгений Филиппович… - надув губы, сказал Азеф.

Чтобы осадить наглеца и показать ему, что полиции плевать на то, что он любит, генерал тоном Понтия Пилата, огласившего смертный приговор Христу, сказал, как гвоздь вбил:

- На какое бы имя вы ни претендовали, размер жалованья будет зависеть не от имени, а от вашего усердия, ибо с каждого предотвращённого по вашей информации покушения на члена Царской семьи или на государственного чиновника, зарплата будет увеличиваться, - слово генерала!

- Ваше превосходительство, вы-таки не подумайте, що я бегу впереди паровоза, но как насчёт черты оседлости? - теперь Азеф был сама покорность.

- Всё уже решено... Я приказал зачислить вас в гильдию печников при Петербургской палате ремёсел и прописать в Северной столице. Теперь вы - не недоучка из еврейской слободки, а мастер уважаемой профессии с постоянным адресом, поэтому черта на вас не распространяется. С сего дня ничто не мешает вам выполнять функциональные обязанности нашего секретного сотрудника!

Затем генерал рассказал новоявленному сексоту о ратном труде Охранки; проинструктировал о правилах конспирации и способах связи с ним - его оператором. Явку завершил напутствием:

- И последнее на сегодня... Хотя дело наше правое - мы чистим Авгиевы конюшни Империи, нам приходится лавировать между епитимьей и анафемой. Посему запомните наш девиз: «Никогда не думай о себе плохо!»

…Так 4 ноября 1893 года власти предержащие Российской империи в лице директора департамента полиции генерал-лейтенанта Петрова Н.И. правовым актом (подпиской о сотрудничестве) узаконили предательство Азефа, и оно стало доминантой его жизни.

Чиновник Департамента полиции  Сергей Зубатов.
© Фото из архива
Чиновник Департамента полиции  Сергей Зубатов.

Зубатов вынужденно уступил, сказав: «Русь не разорилась, столько лет выплачивая оброк Золотой Орде, а уж от 500 рублей в месяц для сексота не обеднеет и подавно!»

Своё слово сказал и Азеф: «Мне таки плевать на мнение евнуха о любви и трезвенника о вине!»

Гоните ваши деньги, господа!

Шпионский промысел Азефа-Раскина настолько искусно переплёлся с террористической деятельностью, что ни у его «кукловодов» из департамента полиции, ни у террористов-революционеров не возникало ни малейшего сомнения в его преданности и честности. Об этом, с одной стороны,  свидетельствовало полицейское жалованье Азефа, составлявшее  1.000 (!) рублей в месяц, с другой - введение его в состав ЦК Партии социалистов-революционеров.

А между тем, Азеф, как тот кот, не только гулял сам по себе, но и тайком ловил мышей - набивал мошну и за счёт полиции, и за счёт партийной кассы. Впервые это проявилось, когда он возглавил боевую группу - особое звено Партии эсеров, нацеленное исключительно на совершение терактов.

Полиция на месте убийства министра внутренних дел Вячеслава Плеве.
© Фото из архива
Полиция на месте убийства министра внутренних дел Вячеслава Плеве.

Так, убийство министра внутренних дел Плеве обошлось эсерам в 30 тысяч рублей, значительную часть которых присвоил Азеф. А департамент полиции выплатил ему 5 тысяч рублей за… сигнал о готовящемся покушении!

Но наиболее щедро эсеры оплачивали охоту на царя. Из 300 тысяч рублей, украденных в Государственном казначействе, 100 тысяч они передали Азефу для внедрения его «новаторских технологий» убийства Николая II. Внедрив их, можно было разбомбить Зимний дворец с самолёта или потопить царскую яхту с помощью специальной подводной лодки.

Подав идею, Азеф становился единоличным распорядителем кредитов для её реализации. А денег на самолёт и на подлодку требовалось немерено! В донесениях же полицейскому начальству Раскин объяснял, что целью его «антицарских» проектов является опустошение партийной кассы. 

Среди членов ЦК Азеф слыл самым искушённым в вопросах психологии, поэтому лично отбирал кандидатов в боевую группу. Действовали эти лихие ребята под девизом: «Жизнь всех членов монаршей семьи и любого имперского сановника достойна покушения!»

Результат проведённого Азефом отбора говорил сам за себя - ни один из задержанных бомбометателей не был сломлен на допросах! Когда же в боевую группу попытался вступить Керенский, Азефу хватило минутного разговора с будущим главой Временного правительства, чтобы категорически отказать ему.

Со временем суммы, выручаемые Азефом в игре с эсерами, стали столь значительны, что он уже не просил полицейское начальство повысить ему жалованье - хватало революционных денег. «Заработанные непосильным трудом», они оказывались на его счетах в банках Монте-Карло и Ниццы, куда он выезжал, чтобы «оттянуться» в борделях и питейных заведениях.

Убийство Московского генерал-губернатора Великого князя Сергея Александровича.
© Рисунок из архива
Убийство Московского генерал-губернатора Великого князя Сергея Александровича.

Вместе с тем, Азеф, будучи не в силах обуздать своё тщеславие, не упускал случая продемонстрировать и департаменту полиции, и «коллегам по борьбе», свою независимость. Когда в Санкт-Петербурге произошло «Кровавое воскресенье», Азеф, используя своё монопольное право выбирать объекты для покушений, в обход ЦК приговорил к смерти Московского генерал-губернатора великого князя Сергея Александровича. А 4 февраля 1905 года при выезде из Кремля его карета была взорвана «адской машиной».

Удар в спину

В 1908 году Азеф отпраздновал пятнадцатилетний юбилей сотрудничества с жандармерией. И вот когда он поверил, что достиг пика славы, всё пошло кувырком. Нет-нет, случилось это не вдруг - слухи, что он ведёт двойную игру, появлялись не раз. Иногда им самим и инспирировались. Однако получить удар в спину от своего бывшего оператора - такого не мог просчитать даже его изощрённый ум…

Человеком, сумевшим поколебать веру руководства партии эсеров в Азефа-тираноборца, был профессиональный охотник на агентов-провокаторов Василий Бурцев. Сведения, им добытые, уничтожили бы любого сексота, но в двурушничество Азефа, организатора убийства великого князя Сергея Александровича и главы МВД Плеве, верить отказывались.

В конце концов, Бурцеву удалось невозможное: экс-директор департамента полиции Лопухин, у которого некогда Азеф состоял на личной связи, сначала дал интервью, а затем представил подробные письменные показания.

Охотник на агентов-провокаторов Василий Бурцев.
© Фото из архива
Охотник на агентов-провокаторов Василий Бурцев.

Московские издания под заголовками «Как “лопухнулся” генерал полиции Лопухин» и «Исповедь генерала полиции» опубликовали материалы, в которых Лопухин признал Азефа своим сексотом, шпионившим за членами партии эсеров.  Особо генерала возмущало желание «лжетираноборца» получить военный орден в знак плодотворной работы на департамент полиции.

В революционных кругах бесконечно долго шли суды и заседали комиссии по делу Азефа, но признать его виновным не решались. А когда в 1909 году его вина была всё-таки доказана, никто из эсеров не решился казнить предателя. Азеф воспользовался заминкой и сбежал за границу. Умер  от почечной недостаточности в Берлинской клинике 24 апреля 1918 года.

Пётр Алексеевич Кропоткин, русский революционер-анархист, узнав о его смерти, сказал: «Если Азеф по недоразумению попадёт в Рай, то и там станет устраивать заговоры и стучать на ангелов апостолу Петру».

Реклама
ВЫСКАЗАТЬСЯ Комментарии
Реклама