Балканское зазеркалье

Россия пролила реки своей крови за свободу балканских православных народов от османского ига. Причём геополитическая задача противостояния Османской империи была довольно быстро отодвинута на второй план, на первый вышла именно эта идейная задача - спасение православных. Что же мы от этого получили для себя? Ничего. Какую благодарность мы получили от балканских народов? Никакой. Хотя с химерой «православного братства» в балканском варианте у нас продолжают носиться до сих пор.

Хроника «братства»

Для спасения греков русский флот совершил три Архипелагские экспедиции, нанеся несколько сокрушительных поражений турецкому флоту. При этом наши греческие союзники на местах, как правило, оказывались откровенными бандитами. После третьей экспедиции, увенчанной Наваринским триумфом, дружба с греками постепенно сошла на нет. Причём надолго. Так что неким олицетворением нынешних отношений России с Грецией можно считать поведение премьер-министра этой страны в 2015-2019 гг. Алексиса Ципраса - атеиста и почти коммуниста. На словах Ципрас постоянно проклинал империалистов и многократно клялся в любви к России, но неизменно шёл на все условия империалистов (руководства ЕС), в частности, многократно послушно голосовал за санкции против России. Но греки, они же эллины, не славяне, что с них взять...

За болгарских «братушек» в ходе войны с Турцией 1877-1878 гг. Россия положила 22,4 тыс. жизней, причём никаких причин для этой войны, кроме спасения болгар, у нас не было.

Как писал в начале ХХ века в очерке об этой войне генерал-майор Дружинин, «болгарское население оказалось настолько зажиточным и живущим в таком достатке, что наши войска, наслышавшиеся об ужасах и страданиях братьев-славян, были крайне удивлены видеть, что русский крестьянин был гораздо менее обеспечен материально, чем болгарин».

А всего через 37 лет, в 1915 году, Болгария вступила в Первую мировую войну на стороне Германии - «братушки» плечом к плечу с бывшими турецкими поработителями воевали против бывших русских освободителей на Румынском фронте. И во Вторую мировую София оказалась союзником Берлина, правда, официально Болгария войну СССР так и не объявила, а при появлении советских войск на своих границах в сентябре 1944 года стремительно капитулировала.

Сейчас Болгария член НАТО и ЕС. При этом от эпохи Варшавского договора она унаследовала неплохой ВПК, производящий в первую очередь «малое» оружие советских разработок. Именно это оружие оказалось сейчас основным источником экспортных доходов Болгарии, причём уходит оно в очень специфическом направлении.

В 2012-2019 гг. Болгария только по открытым данным продала и перепродала в Саудовскую Аравию, ОАЭ и США 21 БТР, 4 МТЛБ, 11 РСЗО БМ-21 «Град», более 2,1 тыс. миномётов калибра 82 мм и 120 мм, тысячи ПТРК «Фагот», «Конкурс», «Метис» (и до сотни ПУ этих ПТРК), а также огромное количество стрелкового оружия, стрелковых и артиллерийских (мины и снаряды калибров 82, 100, 115, 120, 122, 152 мм) боеприпасов.

И совсем не скрывается, что это оружие, включая САУ 2С1 и даже танки, попадает в руки исламских боевиков в Сирии, Ливии и Йемене. Понёс ли потери от болгарского оружия российский контингент в Сирии, сказать сложно. Но Вооружённые силы Сирии совершенно точно понесли, и немалые. В общем, «братушки» действуют «в своём репертуаре». И такими они были всегда.

Под «железной» рукой Тито

Но главными нашими «братьями», конечно, являются сербы. А их бывший президент Слободан Милошевич некоторой частью нашей «патриотической общественности» всерьёз воспринимается как герой. Хотя именно он уничтожил собственную страну и очень хотел «на бис» вместе с Сербией ещё раз попытаться загубить Россию.

В смертельную для неё Первую мировую войну Россия влезла ради спасения Сербии. В итоге Россия оказалась в числе проигравших, а Сербия - среди выигравших. В награду за победу сербам выдали огромный кусок рухнувшей Австро-Венгрии - было создано Королевство сербов, хорватов и словенцев, оно же Югославия.

Однако хорваты, словенцы и боснийские мусульмане жить под властью сербов не хотели. Это очень явно проявилось в годы Второй мировой войны, которая на территории Югославии вылилась в гражданскую, уникальную по своей жестокости даже на фоне общей крайней жестокости Второй мировой.

После войны возглавивший страну хорватский еврей Иосип Броз Тито удерживал её под контролем «железной рукой». Но когда в 1980 году он ушёл в мир иной, в стране стали заметны тенденции к распаду, которые резко усилились с началом советской «перестройки». Хорватия и Словения выступали за конфедерацию, Сербия, которую в 1987 году возглавил Слободан Милошевич (формально коммунист, фактически откровенный нацист), была категорически против. Милошевич всячески культивировал и подогревал радикальный сербский национализм. В результате демонтаж страны возглавило партийное руководство самих республик. А из-за рубежа в Югославию начали возвращаться политические эмигранты, в первую очередь - сербские четники и хорватские усташи. Партийному руководству республик эти конкуренты были ни к чему, но они обеспечивали новую идеологию. В общем, всё было очень похоже на то, что происходило у нас в перестройку, только в уродливо-гротескной форме.

При этом Югославская народная армия (ЮНА) по-прежнему формально ориентировалась на защиту единой многонациональной социалистической страны и была абсолютно не готова к гражданской войне по национальному признаку. В каждой республике помимо ЮНА существовали собственные силы территориальной обороны, которые были созданы ещё при Тито, готовившемся к партизанской войне как против НАТО, так и против Варшавского договора.

Это были готовые национальные армии, причём местное руководство, по крайней мере, Словении и Хорватии, именно так к ним и относилось. Создавались и обучались эти армии за федеральный счёт.

Война по согласованию с НАТО

В июне 1991 года Хорватия и Словения синхронно объявили о независимости. В ответ ЮНА развернула боевые действия. При этом из армии разбежались албанцы, словенцы, хорваты и боснийцы. Зато силы территориальной обороны Словении начали оказывать жёсткое сопротивление ЮНА, чему очень способствовала горно-лесистая местность и фактическая моноэтничность республики (95% её населения составляли словенцы). Кроме того, из всех республик бывшего государства Словения граничила только с Хорватией, из-за чего югославская (сербская) армия лишилась тыла. Поэтому уже 4 июля 1991 года югославские войска покинули Словению ввиду невозможности продолжения операции.

И в Хорватии, несмотря на значительное военное превосходство, сербы действовали крайне неэффективно. Хорваты к сентябрю захватили почти все гарнизоны ЮНА на территории своей республики, причём вместе с вооружением и техникой. Остатки группировки ЮНА отошли в Сербскую Краину, регион Хорватии с преобладающим сербским населением. Лишь после этого сербы перешли в контрнаступление. Однако целых два месяца они не могли взять город Вуковар.

ЮНА совершила все ошибки, которые только можно (отсутствие прикрытия танков пехотой и вообще какого-либо взаимодействия между родами войск и видами ВС, крайне примитивная тактика и т.д. и т.п.) и понесла огромные потери. После падения Вуковара в конце ноября сербы теоретически могли бы наступать на Загреб. Однако Запад, уже признавший независимость как Словении, так и Хорватии, потребовал прекратить наступление, что и было выполнено.

Сербская власть в это время уже была гораздо больше озабочена собственным бизнесом, чем судьбой страны. Среди сербских военнослужащих и призывников массовый характер приняло дезертирство. С другой стороны, появилось значительное количество добровольцев, но это не всегда было хорошо: слишком много среди них было откровенно уголовных элементов. А добровольцы идейные часто не очень хорошо «совмещались» между собой - например, националисты с коммунистами.

Завершившись в Хорватии, югославская гражданская война немедленно «перетекла» в Боснию и Герцеговину (БиГ). В этой республике 44% населения составляли мусульмане (по национальности они были сербами, но важнее для них была религия, каковую они приобрели во времена турецкого господства), 32% - собственно сербы (православные), 24% - хорваты. В феврале 1992 года здесь был проведён референдум, на котором мусульмане и хорваты проголосовали за независимость (сербы референдум бойкотировали). В апреле США и ЕС признали независимость БиГ в существующих границах с лидером мусульман Алией Изетбеговичем в качестве президента (хотя его на эту должность никто не избирал).

Местные сербы немедленно провозгласили Республику Сербскую, после чего началась война всех со всеми. Как правило, хорваты и мусульмане воевали против сербов, но в некоторые моменты хорваты при поддержке сербов воевали против мусульман. Сербы имели существенное военное превосходство над хорватами и мусульманами, но никаких значительных успехов не добились.

Именно в этой части югославской войны наиболее заметно вмешательство НАТО, и уже тогда проявилась полная недееспособность альянса в наземной войне. Так, в ноябре 1994 года сербы взяли в заложники 300 французских военнослужащих, а в июле 1995 года голландские «миротворцы» философски наблюдали за резнёй в Сребренице. Через 10 лет после тех событий отставной голландский капитан Хенрик ван дер Ваах сказал следующее: «Долг офицера заключается в том, чтобы отказаться от неоправданного риска и сохранить жизни подчинённых. У нас не было такого приказа - умирать, спасая мусульман или кого бы то ни было». Единственное, что войска НАТО делали тогда - давили противника с воздуха.

Операцию «Буря» по ликвидации Сербской Краины ВС Хорватии начали 4 августа 1995 года. Военные действия были согласованы с НАТО, миротворцев ООН в последний момент просто поставили в известность. В планировании операции участвовала американская ЧВК MPRI. Начавшаяся эвакуация мирного населения из основных городов Сербской Краины привела к массовому дезертирству сербских военнослужащих, которые бросились помогать своим семьям. К 9 августа всё было закончено. Вся территория Хорватии перешла под контроль Загреба.

Милошевич не шевельнул пальцем ради спасения соотечественников. Более того, как выяснилось позже, накануне «Бури» он лично обещал американцам, что не будет мешать разгрому Сербской Краины. В декабре 1995 года на американской авиабазе Райт-Паттерсон президентами Югославии Милошевичем, Хорватии Туджманом и БиГ Изетбеговичем были подписаны соглашения об устройстве БиГ. Сербская Краина сохранилась как часть новой страны. Но, в целом, Милошевич сдал всё.

Оставалось ещё Косово...

Косовская капитуляция

Война в Косово стала естественным итогом политики Белграда после Второй мировой войны. При Тито в этот южный регион Сербии югославские власти допустили бесконтрольное переселение албанцев из соседней Албании (Тито мечтал присоединить Албанию). Затем, в конце 1980-х, когда албанцы стали в крае абсолютным большинством, их лишили автономии, поскольку Милошевич основой своей политики сделал радикальный сербский национализм.

Но албанцы ещё в 1991 году создали в Косово параллельные органы власти. А с 1996 года, видя ослабление Сербии после всех военных поражений, они развернули в крае вооружённую борьбу - их боевые отряды объединились в Армию освобождения Косово (АОК). С 1998 года косовары развернули в крае уже полномасштабную партизанскую войну, тыловой базой для которой открыто стала Албания. Под сильнейшим давлением со стороны НАТО Белград вынужден был согласиться на отвод своих войск из края.

Разумеется, АОК этим немедленно воспользовалась, установив почти полный контроль над Косово и начав репрессии против живших в крае сербов. В результате в январе 1999 года ЮНА возобновила боевые действия против албанцев, а в западных СМИ началась беспрецедентная антисербская истерия без всякой имитации объективности (преступления албанских боевиков против сербов полностью игнорировались, сербам приписывались несуществующие преступления). Запад потребовал от Белграда полного вывода войск из Косова, предоставления краю автономии и ввода туда контингента НАТО. Белград согласился на всё, кроме натовского контингента.

Для Запада это оказалось достаточным предлогом, чтобы начать войну. С этого момента над Россией в буквальном смысле разразился вой патриотической общественности: «Почему мы не отправляем в Югославию С-300?!» Что интересно, отголоски слышны до сих пор...

Тут надо уточнить, что С-300П в любой модификации состоит из множества многотонных габаритных машин. Поэтому комплекс крайне сложно перебрасывать по воздуху даже в спокойных условиях: в «Руслан» влезает одновременно не более двух машин из состава «трёхсотки». Для переброски хотя бы одного дивизиона надо много «Русланов» или много времени. А в условиях полного господства в воздухе авиации НАТО, которая была способна просто вывести из строя ВВП любого югославского аэродрома, подобная операция была принципиально нереализуема.

Можно было перевезти С-300 по морю. Правда, это довольно медленно, потому что далеко. К тому времени, как российские суда с «трёхсоткой» достигли бы югославских портов, натовцы уже всё разбомбили бы. И даже если бы российские суда дошли до югославских портов, и ВМС НАТО их пропустили бы, на этом эпопея и завершилась бы - не имеющие конструктивной защиты ЗРС были бы уничтожены натовской авиацией прямо у причальной стенки. В крайнем случае на марше в район развёртывания: никаких шансов дойти и развернуться в боевые порядки у «трёхсотки» не было даже теоретически. Просто потому, что Югославия не имела полноценной ПВО, чтобы все эти операции прикрыть. Ну а риторический вопрос о том, почему С-300 не была куплена до войны, надо было бы задавать всё тому же Милошевичу.

Из-за отсутствия у сербов нормальной ПВО к началу июня 1999 года было уничтожено большинство назначенных целей, разрушена значительная часть инфраструктуры Сербии. Однако югославская армия уверенно контролировала Косово, выбив оттуда албанских боевиков и почти не пострадав от налётов. Командование НАТО находилось в явном тупике: надо было либо свёртывать операцию, не добившись поставленных задач, либо начинать наземное вторжение, означавшее жестокую бойню.

Именно в этот момент Милошевич и капитулировал, что нельзя назвать иначе, как преступлением - надо было либо сдаваться сразу, в марте, когда страна ещё не была разрушена, либо стоять до конца. На наше счастье, Милошевич решил купить себе прощение сдачей собственной страны, не сумев подтолкнуть Россию к самоубийству во второй раз, как это случилось в Первую мировую. Но не купил.

То, что он умер в гаагской тюрьме, безусловно, несправедливо: судить Милошевича надо было в Сербии.

Голос Москвы: цена вопроса

С тех самых пор Белград страдает многовекторностью, при том что его неумолимо «утягивает» в сторону Брюсселя. Например, Сербия активно участвует в продаже оружия исламским боевикам: как известно, Болгария не только торгует своим оружием, но и выступает в качестве «хаба» для всей Восточной Европы.

Вполне вероятно, что Брюссель выбьет у Белграда признание независимости Косово в обмен на членство Сербии в ЕС. После чего, разумеется, Косово захочет стать членом ООН. Сейчас его вступление в эту организацию, которое возможно только через решение Совбеза, блокируют Россия и Китай. А это значит, что «полноценным» государством Косово не считается. Поэтому не может быть принято в ЕС, куда Брюссель Приштину  упорно затягивает параллельно с Сербией.

Разумеется, Россия совершенно не обязана быть большей Сербией, чем сама Сербия. Особенно, учитывая тот факт, что Сербия никогда ничего для нас не сделала - ни сейчас, ни в прошлом. Впрочем, если Белград признает Приштину, формальных препятствий для признания независимости Косово не будет и у Москвы. Но голосование в Совбезе ООН за приём в ООН Косово прямо сейчас, без дополнительных условий, было бы самой грубой внешнеполитической ошибкой России за весь постсоветский период.

Россия может проголосовать за членство в ООН Косово только в том случае, если в «одном пакете» с этим будут признаны и юридически оформлены новые статусы Абхазии, Южной Осетии и Крыма. Это абсолютно принципиальный вопрос.