Под «зелёным» прикрытием

Астана и Лондон подписали меморандумы о добыче зелёного водорода и редкоземельных металлов, которыми чрезвычайно богата казахстанская земля. Кроме того, Казахстан претендует на статус первой в Центральной Азии страны, принявшей досрочную стратегию по достижению углеродной нейтральности. Об этом ранее заявил президент Касым-Жомарт Токаев на саммите Недели устойчивого развития в Абу-Даби. Помимо регионального лидерства в зелёной энергетике, Казахстан также рассчитывает и на преференции от использования Транскаспийского международного транспортного маршрута, о чём в ходе встречи с британским визави упомянул премьер-министр Казахстана Алихан Смаилов.

Наряду с Великобританией добычей ресурсов в Средней Азии интересуются Китай и Германия, которая всё ещё считается локомотивом Европы. В октябре прошлого года министр иностранных дел ФРГ Анналена Бербок также сделала заявку на сотрудничество с Казахстаном в производстве зелёного водорода. Что интересно, Бербок нанесла визит в Астану не просто так. Днями раньше столицу Казахстана посетил президент Европейского совета Шарль Мишель и тоже подписал меморандум о развитии стратегического партнёрства в области зелёного водорода и материалов для производства аккумуляторов.

В том же году немецкий концерн Svevind Energy Group, разрабатывающий возобновляемые источники энергии, заявил о 50-миллиардном инвестиционном проекте Hyrasia One, цель которого - производство зелёного водорода на казахстанской территории. Первая добыча намечена на начало 2030 года, а пик производства, по планам, придётся на 2032 год и должен составить 2 миллиона тонн.

Долг платежом красен

Но как можно было убедиться, экономики в чистом виде, без примеси политики, в природе не существует: развитие зелёных проектов позволяет западным странам укрепить антироссийские настроения в Астане, а также попытаться выдавить китайский бизнес из Средней Азии. А это существенные величины. Только за последний год товарооборот КНР со странами Центральной Азии составил 50 миллиардов долларов. Кроме того, приходится считаться и с тем, что КНР весьма щедро оплачивает своё присутствие в Средней Азии, причём на безвозмездной основе. Так, в прошлом году «для осуществления социально значимых проектов» Пекин направил Астане, Бишкеку, Ташкенту и Душанбе полмиллиарда долларов.

Помимо природных ресурсов, бывшие советские республики интересуют Китай с учётом перспективы развития мегапроекта «Один пояс, один путь», а также в качестве буферной зоны. В частности, речь о территориях Таджикистана и Узбекистана, выполняющих роль своеобразного бутылочного горлышка между Синьцзян-Уйгурским автономным районом КНР и Афганистаном. Нельзя сбрасывать со счетов и то, что Китай является поставщиком военной техники для стран Средней Азии. Например, Казахстан ведёт переговоры о покупке транспортной авиации и приобретает БПЛА, а Киргизия, экономические возможности которой не так велики, получает боевую технику и вооружение китайского производства безвозмездно.

При этом понятно, что совсем бесплатного сыра в мышеловке не бывает, и китайская мышеловка не исключение: общая задолженность Таджикистана перед китайскими банками составляет около 35% от ВВП, Киргизии - 22%, Узбекистана - около 20%. И поскольку ресурсов для погашения долгов не хватает, рассчитываться приходится недвижимостью - объекты инфраструктуры, добычи и производства. Так, в 2021 году президент Киргизии Садыр Жапаров заявил, что властям придётся передать Китаю ТЭЦ Бишкека, являющуюся крупнейшей тепловой электростанцией в стране, а также трассу «Север-Юг» и ЛЭП «Датка-Кемин».

Но с финансово-кредитной точки зрения здесь комар носа не подточит: согласно кредитному соглашению от 2012 года, средства на эти объекты были выделены из китайского Эксимбанка. Более того, модернизацией бишкекской ТЭЦ занималась китайская же фирма TBEA - она же закупала оборудование и выбирала субподрядчиков. Проект стоимостью 386 миллионов долларов (по итогу Киргизия, включая проценты, вернула Китаю около полумиллиарда) был выполнен за четыре года. Что же касается трассы «Север-Юг», её строительством занималась China Road & Bridge Corporation, поэтому комментарии излишни. Примерно по такой же схеме китайские компании взяли под контроль около 80% золотодобывающих предприятий Таджикистана.

Большая игра

Поскольку принцип «Плати и властвуй!» не оригинален, экономическими рычагами пользуется не только Китай. По состоянию на 2022 год две трети казахстанского добывающего сектора уже находились в руках британских, американских и европейских бизнесменов, а внешний долг республики, согласно статистике Нацбанка Казахстана, в апреле 2022 года составил 160,8 миллиарда долларов. Причём большая часть долга приходится на Нидерланды - 41,6 миллиарда, далее следует Великобритания, задолженность перед которой составляет 18,5 миллиарда долларов. Но если Китай придерживается принципа невмешательства в политику стран-партнёров, то о западных странах такого не скажешь.

В частности, Запад до сих пор педалирует тему угнетения уйгуров, несмотря на то, что существование спецлагерей в Синьцзян-Уйгурском автономном районе (СУАР) так и не подтвердилось. Угрозой для Китая, как и для России, также являются многочисленные западные НПО на территориях среднеазиатских стран и другие прозападные структуры. Например, в одном только Казахстане сосредоточено 22 тысячи подобных организаций, деятельность которых практически не контролируется. По последним данным, около 200 неправительственных организаций Казахстана получают иностранное финансирование, 70% этих вливаний имеют американское происхождение.

Как они работают, было показано во время попытки госпереворота в Казахстане в январе 2022 года. К примеру, в массовых беспорядках участвовали структуры оппозиционера Мухтара Аблязова (впоследствии сбежавший на Запад) и коалиция «Республика», костяк которой составляли националисты и так называемые грантоеды, обученные использовать любой повод для организации беспорядков. Так, в 2018 году в республике для формирования протестных настроений был использован дефицит сахара, который якобы организовала Россия с помощью таможенных пошлин. А источником вброса стало издание «Караван-сарай», финансируемое центральным командованием Вооружённых сил США.

В Киргизии и Таджикистане деятельность НПО с 2015 года координируется Британским министерством по международному развитию (DFID), и это совсем не секрет. Причём британский интерес затрагивает самые чувствительные темы - государственное управление, энергетику и образование. И «обязанности» уже давно распределены: Университет Центральной Азии куёт революционные кадры, а фонд Ага-Хана участвует в подготовке межэтнических столкновений и заблаговременно создаёт лагеря беженцев. В 1990-е годы этот же фонд был проводником британских денежных потоков «на реформы в Центральной Азии».

И вот что примечательно. Сразу же после распада СССР Запад активно занимался в регионе не только «продвижением демократии», но и освоением местных энергоресурсов. Так, в первой половине 1990-х британский Форин-офис обеспечил прикрытие для деятельности западных компаний на шельфе Каспия. Уже в сентябре 1994 года был подписан «контракт века», согласно которому British Petroleum получила приоритетную роль в добыче углеводородов на азербайджанском секторе Каспийского моря, а четырьмя годами позднее таким же образом под контроль британской Monument Oil and Gas и американской Mobil отошло месторождение Бурун в Туркмении.

Таким образом, «зелёный проект» - это история не столько про британскую экономическую экспансию, сколько очередной шаг к полному завоеванию Центральной Азии. Когда потребуется, западные фирмы, которые будут заниматься добычей зелёного водорода, с энтузиазмом профинансируют беспорядки любой интенсивности вплоть до цветных революций.