Погрузка военной техники на платформы во время вывода Западной группы войск, март 1991 г.Великая Германия: «Хайль Шольц!»
Погрузка военной техники на платформы во время вывода Западной группы войск, март 1991 г.
Тегеран-43
На заключительном заседании Тегеранской конференции президент Соединённых Штатов Франклин Рузвельт предложил расчленить Германию на пять автономных государств и на две территории под опекой международных организаций. Британский премьер Уинстон Черчилль, в свою очередь, считал, что на месте одной Германии должно стать три государства, но в таком формате, чтобы Англия доминировала в Европе.
А вот диктатор Сталин отверг планы раздела Германии. Его позиция по этому вопросу была изложена ещё в феврале 1942 года в приказе Народного комиссара обороны СССР: «Было бы смешно отождествлять клику Гитлера с германским народом, с германским государством. Гитлеры приходят и уходят, а народ германский, а государство германское остаётся».
Был ли прав Сталин, отстаивая, по сути дела национальные интересы германского народа? А как насчёт национальных интересов советского народа, с которыми, кстати, дело сейчас обстоит не очень хорошо?..
Маршалы Жуков и Рокоссовский с фельдмаршалом Монтгомери у Бранденбургских ворот Берлина, июль 1945 г.Ныне Германия всё ещё самое мощное в Европе, и теперь уже без сомнения, враждебное нам государство. А ведь всё могло бы сложиться иначе, если бы Сталин поддержал планы союзников, например, Рузвельта. Имели ли мы на это право? Имели. После всех злодеяний фашистов на нашей земле мы имели право не только на раздел Германии, а и на то, чтобы на планете такого государства больше не существовало.
Но мы этого не сделали. Не поддержали мы и бывших союзников, которые на правах победителей предлагали разделить германское государство. И, видимо, поэтому сегодня некоторые немцы, как во времена Великой Германии, то есть Третьего рейха, снова хотят поделить на части нашу страну. Наверное, в знак благодарности, чего уж тут стесняться!.. А тут несколько месяцев назад немецкое издание Die Welt опубликовало материал, посвящённый российским территориям в Арктике, в комментариях к которому читатели издания выразили искреннее возмущение тем, что российский народ обладает самой большой территорией в мире.
Так, пользователь с ником Egal E. написал: «Этот 145-миллионный народ уже обладает самой большой территорией в мире, чего он ещё хочет? Ну да, когда-нибудь технологии позволят нейтрализовать российское ядерное оружие, и тогда всё станет по-другому. Тогда русскому народишку останется лишь то, что соответствует его численности, то есть территория размером с Польшу. А остальное по-братски поделят между собой другие страны. Надеюсь дожить до этого».
А ведь такие голоса уже звучали с германской земли, и неоднократно. Но история, похоже, так ничему и не научила этих людей.
Советская бронетехника на трассе Берлин-Росток, 1991 г.Более четверти века прошло с того дня, как Западная группа войск ушла из Германии. Однако сильно ошибается тот, кто считает, якобы это уже далёкая история. Эта история до сих пор «догоняет» нас, и откровенно говоря, крепко бьёт наотмашь. И уже пришло понимание, какой катастрофический просчёт совершили Михаил Горбачёв и его окружение. Кто-то из ветеранов группы войск в Германии написал четверостишие. Не взлёт, конечно, поэтического творчества, но мысль автор ухватил верную.
В ЗГВ были все на подбор.
И наказы отцов чтили свято.
Если б были мы там до сих пор,
Неизвестно, где было бы НАТО!
А ведь и вправду, останься наши войска в Германии, в самом сердце натовского анклава, пусть даже в урезанном виде, как бы себя ощущал в европейском пространстве распоясавшийся ныне альянс, какие бы, интересно, речи произносил говорливый генсек НАТО Йенс Столтенберг? Но мы-то знаем, что история сослагательного наклонения не имеет...
Подарок другу
Горбачёв и его окружение, делая шаг к объединению Германии, обязаны были просчитать, какие глобальные экономические, политические, военно-стратегические изменения это повлечёт, какие вызовет поистине «тектонические» процессы. Сейчас доподлинно известно - не просчитали. А может, и не собирались, и сегодня их «политическая беспечность» работает против нас.
Но ведь это мы победили в той страшной войне. Это же мы положили на алтарь Победы, страшно вымолвить, - 27 миллионов жизней. Не американцы, не англичане и не французы. Будем уважительны к их вкладу в победу над фашизмом, но, если по большому счёту, заменить нас на той войне было некому: или мы, или фашизм. Иного выбора не было.
Вывод Западной группы войск из Германии, август 1994 г.Но через сорок пять лет после победы такой выбор был. Мы могли бы остаться в Европе, как остались американцы, французы, англичане - все, кроме нас. Договор между ФРГ и СССР, подписанный 12 октября 1990 года, об условиях временного пребывания и планомерного вывода советский войск с территории Федеративной Республики Германии заложил фундамент тектонического процесса под названием «вывод войск». Но строители знают: если расчёт ошибочен и фундамент не прочен, всё сооружение обречено. Рухнуло и «здание», возведённое Горбачёвым, под обломками которого превратилась в прах крупнейшая на планете военная группировка - Западная группа войск.
Самые боеспособные, имеющие величайшие воинские традиции полки и дивизии ушли в никуда - рассеянные по необъятной территории России, Украины и Беларуси эти части и соединения ютились в бараках, заброшенных строениях, армейских палатках. Мёрзли, мокли, проклиная всё на свете. Лучшие офицеры теряли веру в себя и в Отечество. Это была гибель Великой Армии.
Горбачёв дал добро на объединение Германии, хотя от этого шага были не в восторге ни Британия, ни Франция. Этот, без сомнения, исторический акт в мире был воспринят весьма неоднозначно. Пожалуй, лучше всех состояние Франции и её реакцию на объединение Германии выразил парижский корреспондент известной немецкой газеты «Берлинер моргенпост». Его статья под заголовком «Мечты Франции об имперском величии окончательно рассеялись» вышла в июльском номере за 1990 год.
Жители Берлина празднуют объединение ГДР и ФРГ на площади у Бранденбургских ворот, октябрь 1990 г.«Когда Коль возвратился из СССР, - писал автор, - и с восторгом информировал прессу о триумфальных итогах своей встречи с Горбачёвым, во Франции, выражаясь фигурально, были приспущены государственные флаги. Узнав о результатах переговоров, один из официальных представителей МИД Франции сказал: «Мечте французов о величии своей страны пришёл конец!»
А газета «Котидьен де Пари» отозвалась так: «После встречи Горбачёва с Колем положение Франции можно сравнить с ощущением светской дамы, оказавшейся голой на людной улице. В течение полувека французы мнили себя представителями великой державы: французские оккупационные войска размещались на территории Германии, Франция обладала собственным ядерным потенциалом, являлась постоянным членом Совета Безопасности ООН. Германия никогда в послевоенной истории не рассматривалась ею, как мировая держава. Теперь договор меняет эту благостную картину».
Великобритания тоже немало озаботилась объединением Германии и её растущей экономической и военной мощью. Об этом прямо заявила премьер-министр Маргарет Тэтчер.
Молчание страны
А как в Советском Союзе отнеслись к объединению Германии? Однозначный ответ подобрать сложно, однако большого противостояния президенту не наблюдалось. Приученные безоглядно верить вождям советские люди поверили и тогда. А если бы и не поверили, вряд ли что могли бы изменить. В то время Михаил Горбачёв вершил политику, не оглядываясь на оппонентов, а тем паче на собственный народ. Вспомните внеочередной Съезд народных депутатов в марте 1990 года. Горбачёв стал первым президентом в истории СССР. Зарубежные средства массовой информации откликнулись на этот факт следующими комментариями:
Газета «Кельнер штадтанцайгер». «Новый пост даёт ему (Горбачёву. - Авт.) почти необъятную власть». Газета «Вестфелише рундшау»: «По широте полученной власти М. Горбачёва можно теперь сравнить лишь с И. Сталиным».
Неспроста всплыло сравнение Горбачёва со Сталиным. И сегодня с полной уверенностью можно сказать, что от решений этих двух политиков, хоть и разнесённых по времени почти на полвека, напрямую зависело будущее России.
Президент СССР Михаил Горбачев (справа) и Федеральный канцлер ФРГ Гельмут Коль (слева) во время рабочей встречи в местечке Межигорье под Киевом, июль 1991 г.Став по своей политической прихоти инициатором объединения немецкого государства, Горбачёв потерпел сокрушительный стратегический провал: Варшавский Договор ушёл в небытие, объединённая Германия вступила в НАТО, а на её территории по-прежнему ждёт своего часа американское атомное оружие. Но даже тогда у Михаила Горбачёва всё ещё оставался козырь на руках - Группа советских войск в Германии.
Советские генералы высказывались однозначно. Так, начальник штаба Объединённых вооружённых сил стран-участниц Варшавского договора генерал армии Владимир Лобов считал, что «советские войска должны находиться на территории Германии до тех пор, пока там остаётся американская группировка». Германист, будущий посол России в Берлине Валентин Коптельцев, выступая в немецкой печати, заявил: «Все четыре державы-победительницы имеют в отношении Германии равные права. Нельзя допустить, чтобы американцы оказались в более предпочтительном положении, чем русские».
К несчастью, Горбачёв имел иное мнение. И неожиданно для всех предложил вывести Западную группу войск с территории Германии - по существу, в одностороннем порядке. В подтверждение этих слов сошлюсь на книгу М. Горбачёва «Переговоры на высшем уровне. Секретные протоколы времён моего правления», изданную в Германии. В России, насколько известно, она не издавалась. Так вот, в ходе переговоров Михаила Горбачёва с Гельмутом Колем в Москве в июле 1990 года советский лидер признаётся канцлеру ФРГ, как он удивил и поверг в недоумение президента США Джорджа Буша: «В разговоре с Бушем я совершенно определённо заявил, что пребывание американских войск в Европе является стабилизирующим фактором».
Обратите внимание: не советских войск, а американских! И это, трудно поверить, утверждает президент СССР. Вот и Буш, который ожидал сложных переговоров, не сразу поверил. «Для Буша, - признавался Горбачёв, - такое откровение явилось полной неожиданностью».
Девушка смотрит на указатель на границе американского сектора в Берлине, август 1945 г.Ещё бы, не каждый день приходится видеть, как глава государства запросто «сдаёт» интересы своей страны. И потому, как свидетельствует сам Горбачёв, выслушав неожиданную тираду советского руководителя, Буш «переспросил ещё раз». Оказалось, он не ослышался…
А как объяснил всё это Горбачёв? Весьма странно объяснил. «Наша позиция, - сказал он, - изменилась после анализа реальностей в мире».
Что же это за «изменившиеся реальности», которые дают право жертвовать интересами страны? На этот вопрос ответа до сих пор нет. Ни США, ни Англия, ни Франция вообще не собирались выводить свои воинские контингенты из Германии и разговор шёл лишь о некотором сокращении численности.
Так, министр по делам вооружённых сил Великобритании Арчи Чамильтон, выступая в британской палате общин, сообщил, что английское правительство изучает вопрос о возможном сокращении численности Британской рейнской армии. В то же время он подчеркнул: о полном выводе БРА с территории Германии не может идти и речи.
«Наши войска стоят в Германии, как напоминание немецкому государству о злодеяниях фашизма» - эти слова принадлежат Маргарет Тэтчер. Так думала «железная леди», но Горбачёв, увы, не Тэтчер…
Черчилль принимает парад 7-й бронетанковой дивизии в Берлине, июль 1945 г.Мы тоже могли сократить свой контингент и остаться в Германии. Представьте, насколько легче нам было бы сегодня противостоять той же Польше, прибалтийским лимитрофам, если бы в тылу у них находилась российская военная группировка. Не говоря уже о Германии, на территории которой на правах победителя оставались бы наши войска. Нет сомнений, в нынешней взрывоопасной ситуации это был бы очень мощный стабилизирующий фактор.
А так всё повторяется: танки с крестами идут на Украину, а там, чем чёрт не шутит, кто-нибудь обязательно крикнет: «Хайль Шольц!», или что-нибудь в этом роде. Как можно было убедиться, была бы Великая Германия, а фюрер под этот геополитический проект обязательно найдётся.
