Горечь прозрения: пакистанский взгляд на афганскую трагедию

С точки зрения Исламабада, признание новой власти Афганистана ожидаемо и оправдано - в том числе и соображениями безопасности. Слишком тесно связаны эти две страны, чтобы можно было не замечать проблем соседей, и слишком прозрачны границы, чтобы просто от них отгородиться.

Признание Имран Хана

Вопрос стоит иначе. Какой Афганистан нужен сегодня Пакистану? Готов ли Исламабад изменить прежнюю, продиктованную чужими интересами политику в отношении движения «Талибан»** (здесь и далее запрещённая в РФ террористическая организация)? Или он опять наступит на те же грабли, рискуя получить новую войну - уже по обе стороны границы?

В самом конце июля премьер-министр Пакистана Имран Хан заявил в интервью американской вечерней новостной программе PBS NewsHour, что «Соединённые Штаты действительно напортачили в Афганистане». По его мнению, весьма сомнительны как собственно мотивы американского вторжения в эту страну, так и последующие попытки прийти к политическому урегулированию с «Талибаном» с позиции слабости.

Впрочем, военного решения афганской проблемы тоже не существовало, именно поэтому попытки США добиться успеха с помощью силы также потерпели фиаско.

«Людей вроде меня, которые, зная историю Афганистана, не уставали повторять, что нет и не может быть военного решения, обвиняли в антиамериканизме. Меня даже называли «Талибан Хан», - признался премьер-министр.

Сейчас, когда последние солдаты стран западной коалиции в спешке покинули Кабул, остаётся только посетовать, что американцам потребовалось долгих 20 лет, чтобы понять бесперспективность силовой политики в Афганистане. Теоретически, считает Имран Хан, хоть какой-то положительный результат на переговорах мог быть достигнут в самом начале, когда в Афганистане находилось до 150 000 военнослужащих НАТО. Но тогда никто не говорил о политическом урегулировании. А когда заговорили, было уже поздно: переговорный потенциал иссяк. Когда численность западного контингента сократилась до 10 000, да ещё и американцы озвучили дату своего выхода, талибы* (здесь и далее боевики запрещённой в РФ террористической организации) решили, что победили. И как можно было их заставить пойти на компромисс?

Из интервью пакистанского премьера следует, что переход власти к движению «Талибан» в Исламабаде рассматривают как свершившийся факт. Имран Хан считает, что наиболее приемлемым результатом было бы достижение межафганского консенсуса и создание правительства национального единства - естественно, с участием талибов.

Худший вариант развития событий, по его мнению, это начало гражданской войны в Афганистане. При таком сценарии Пакистан неизбежно ожидают тяжёлые времена. Основных причин этому две.

Беженцы

В случае начала боевых действий через пакистанскую границу хлынут сотни тысяч спасающихся от войны людей, причём контролировать их передвижения будет невозможно. Длина границы между Афганистаном и Пакистаном составляет 2 670 километров, большая её часть практически не размечена и проходит по труднодоступной горной местности. Это, прежде всего, так называемая Зона племён, прилегающая к Северо-Западной пограничной провинции Пакистана. Здесь не действуют пакистанские законы, а вся полнота власти принадлежит местным полевым командирам.

Другая пакистанская провинция, граничащая с Афганистаном - Белуджистан. Граница здесь проходит по пустыне, ландшафт и исключительная малонаселённость которой также создают комфортные условия для нелегального перехода.

Говоря об этом аспекте проблемы, Имран Хан заметил: «Пакистан уже принял более трёх миллионов афганских беженцев. И мы опасаемся, что затяжная гражданская война увеличит эту цифру. Экономическая ситуация в нашей стране не даёт оснований рассчитывать на то, что мы выдержим новую волну беженцев из Афганистана».

Пуштунский фактор

Премьер-министр был совершенно прав, выразив опасение, что гражданская война в Афганистане может свободно перетечь через пакистанскую границу. Как известно, костяк движения «Талибан» составляют пуштуны, численность которых в Афганистане достигает примерно 13 миллионов человек (точных данных нет, поскольку последняя перепись населения в Афганистане проводилась только в 1979 году).

В Пакистане проживает почти 28 миллионов пуштунов, часть из них разделяет идеологию талибов, что понятно: в своё время движение «Талибан» зародилось по эту сторону границы, а именно в религиозных школах-медресе в окрестностях города Пешавар. Трудно представить, что пакистанские талибы останутся в стороне от проблем своих афганских сородичей и единомышленников.

«Это - последнее, чего мы хотим», - сказал Имран Хан, оценивая ситуацию. При этом премьер-министр считает «крайне несправедливыми» обвинения в том, что Пакистан оказывал афганским талибам военную, финансовую и разведывательную поддержку.

Пакистан не принимал участия в подготовке терактов 11 сентября 2001 года в США и не привечал на своей территории боевиков «Талибана», заявил Имран Хан, подчеркнув, что его страна сама пострадала от действий войск коалиции. По его словам, в ходе войны в Афганистане погибли 70 000 пакистанцев, а пакистанская экономика потеряла 150 млрд долларов.

Интервью премьер-министра вызвало большой резонанс в Пакистане. Ещё бы, ведь глава кабинета во всеуслышание обвинил Америку в том, что произошло в соседней стране и громко сказал то, о чём говорили чуть ли не с первого дня мировой войны с Бен Ладеном: официально озвученные мотивы вторжения США в Афганистан весьма сомнительны.

Однако сказав «а», премьер забыл, а точнее - не захотел сказать «б». В интервью PBS NewsHour и другим СМИ он так и не сообщил о роли, которую сыграл Исламабад в становлении и последующей поддержке движения «Талибан».

Коммунисты так и не стали угрозой для ислама

Пакистанский учёный-физик и публицист Первез Худбхой возвращает нас в конец 1970-х годов и напоминает об усиленно внедряемых в общественное сознание стереотипах. Тогда в Пакистане вовсю ходили разговоры о том, что «Советский Союз с вожделением смотрит на тёплые воды Персидского залива», а после ввода советского контингента в Афганистан в декабре 1979 года уже прямо говорилось: следующий на очереди Пакистан.

Таким образом, в традиционно религиозном массовом сознании пакистанцев произошло слияние двух дискурсов - антисоветского и религиозного. «Империя зла» Рональда Рейгана в лице безбожников-коммунистов начала агрессию против мусульманской страны и должна быть остановлена. Причём так думали не только обыватели, такова была точка зрения тогдашнего президента страны - генерала Зии-уль-Хака, который говорил о смертельной угрозе, нависшей над Пакистаном и исламом.

В своей политике генерал сделал ставку на местных исламистов, широко представленных в том числе в армии и спецслужбах. Он с готовностью позволил превратить Пакистан в тыловую базу афганских моджахедов, которых курировали кадровые офицеры пакистанской разведки. Со своей стороны, американское посольство в Исламабаде координировало широкомасштабную операцию с вербовкой и обучением бойцов со всех стран мусульманского мира. Это был первый в мире международный джихад, организованный ЦРУ США и спецслужбами Пакистана.

«А спустя десять лет, сидя перед телекамерами, принимая эффектные позы и покручивая усы, глава ISI (Межведомственная разведка - главная пакистанская спецслужба) генерал Хамид Гюль хвастался на весь мир, что это он и его люди разрушили Советский Союз», - пишет в статье, опубликованной в газете «Дон» (Исламабад) Первез Худбхой.

Вот его пассаж о «советской угрозе» Пакистану, которой не могло быть по определению, даже если бы кто-то и захотел вдруг дойти до Индийского океана:

«То, что Пакистан оказался в опасности, было преднамеренным вымыслом. В условиях коллапса экономики Советы просто не имели возможности продвинуться на 800 километров к побережью. И разве это не ирония, что, когда другие безбожники-коммунисты в конце концов всё же достигли вожделенных тёплых вод, небеса от этого не обрушились? Наоборот, Пакистан сам с нетерпением и готовностью расстелил перед китайцами красную дорожку, по которой они и пришли в Гвадар (один из трёх крупнейших портов Пакистана, построенный Китаем в 2007 году и являющийся частью китайско-пакистанского экономического коридора стоимостью более 60 миллиардов долларов. - Авт.). Так что, вопреки мрачным прогнозам генерала Зии-уль-Хака, коммунисты так и не стали угрозой для ислама».

Сейчас, когда тень гражданской войны нависла не только над Афганистаном, но и над его восточным соседом, многие в Пакистане задаются вопросом: а что, если Исламабад не соблазнился бы тогда на уговоры Америки поддержать её в холодной войне и позволил событиям идти своим чередом?

Есть точка зрения, что предоставленные сами себе афганские коммунисты из двух враждующих партий «Хальк» и «Парчам» уже через два-три года после Апрельской революции (1978) уничтожили бы друг друга, и дело бы на этом закончилось. Может быть и так, особенно если учесть, что ни одна из партий (а по сути фракций партии Народно-демократической партии Афганистана) не пользовалась серьёзной поддержкой за пределами крупных городов.

Другое дело, что история не знает сослагательного наклонения. Советский Союз решил поддержать провалившуюся революцию, и Америка тут же использовала открывшуюся возможность ударить в уязвимое место. Общественному мнению на Западе было предложено такое объяснение: Афганистан - это домино, и если он попадёт под советский контроль, то же может произойти и с другими странами.

На самом же деле многие в администрации Рейгана, например, помощник министра обороны Ричард Перл, видели в Афганистане возможность преподать кровавый урок Советам. Что же касается Пакистана, то он наслаждался осознанием собственной значимости, которую ему давала война в соседней стране, ну и, конечно, видом заходящих на посадку самолётов с наличными деньгами.

Сделать Афганистан цивилизованной страной

Есть пословица: слоны дерутся - траву топчут. Но в афганской трагедии виноваты не только сверхдержавы. Архитектор пакистанской политики в Афганистане генерал Мирза Аслам Бек годами выстраивал стратегическую глубину против Индии, и это ещё одна причина того, что лидеры талибов, их семьи, а также рядовые боевики десятилетиями получали в Пакистане кров, защиту и медицинское обслуживание. И нет ничего удивительного, что никто не верит, когда в Исламабаде утверждают обратное.

После вывода советских войск и последующей победы в холодной войне американцы вошли в опустошённый войной Афганистан. Но они не ожидали, что моджахеды, которых так тепло приветствовал в Белом доме Рональд Рейган, преподнесут им настолько неприятный сюрприз. Взращённый ими монстр-мутант сровнял с землёй Всемирный торговый центр в Нью-Йорке и заставил американцев ринуться обратно, громко крича о том, что они сделают Афганистан цивилизованной страной и уничтожат экстремистов, которых раньше сами использовали в борьбе против русских.

Но вот прошло 20 лет, и сломленная духом и потерявшая лицо Америка хромает прочь. Многие скажут, что поделом. Что справедливость, пусть поздно и не вполне, но всё же восторжествовала.

Учёный и писатель из Исламабада убеждён, что, если Афганистану суждено когда-нибудь стать цивилизованной страной, то ему необходима конституция, гарантирующая свободу выражения мнений, разделение ветвей власти и защиту прав человека наряду с основными исламскими ценностями.

Люди с безумными глазами, насильственно захватившие власть, поведут страну от одной катастрофы к другой. Афганские и пакистанские талибы - это родные братья. Одни хотели взять Кабул и сделали это. Другие мечтают об Исламабаде, но будут, по-видимому, довольствоваться террористическими актами. Поэтому долгосрочным интересам Пакистана отвечает не новое правительство талибов в Кабуле, а основанная на конституции демократия.

---

* Боевики запрещённой в РФ террористической организации. 

** Террористическая организация, запрещённая в РФ.